Его чужая жена

— Невыносимое создание! Но, говорят, вы имеете успех в Ландау! И как вас только терпят?

— О, секрет моего успеха прост: я богат и холост… — лениво протянул Руперт и с наигранной тоской посмотрел на Денизу. — И пока я не женился и не вверил свою судьбу заботе какой-нибудь юной леди, не могли бы вы распорядиться принести мне чай?

— Да, конечно. — Дениза позвонила в колокольчик и повернулась к двери, делая вид, что ожидает прихода лакея, а на самом деле — чтобы скрыть мелькнувшую во взгляде досаду.

Упоминание о неизвестной юной леди было неприятно. Руперт слегка прикрыл глаза, но Дениза знала, что кузен мужа все еще смотрит на нее.

— Томас, принесите лорду Сен-Клеру чай и сандвичи, — распорядилась виконтесса и вновь повернулась к Руперту, который с удивлением рассматривал дагерографии.

— Откуда это у вас? — Он начал раскладывать снимки на столе, точно пасьянс.

— Нашла в библиотеке.

— Они хранились среди побитых молью чучел? Весьма символично! — Руперт хмыкнул и всмотрелся в изображения: — Не знал, что они сохранились. Еще и так много! Впрочем, дед всегда увлекался прогрессом. Хотел идти в ногу со временем. Разумеется, семейных дел это не касалось.

— Вы хорошо его знали.

— Да. Был у него любимчиком. Смотрите… — Лорд Сен-Клер взял из середины один из снимков, где были запечатлены трое молодых людей. — Слева — отец Тони. По центру — мой, а справа, пухлый подросток, — как раз беспутный дядя Родри. Жаль, что снимок вышел нечетким.

— Скорее он просто выцвел. — Дениза подошла к нему и склонилась, стремясь внимательно рассмотреть изображение.

— Возможно. — Руперт отложил этот снимок и взял другой. — Дедушка с бабушкой, — коротко пояснил он. — Она не любила фотографироваться.

Виконтесса внимательно посмотрела на мужчину, сидящего на стуле, позади которого стояла смущенная женщина, затем перевела взгляд на Руперта:

— Вы похожи на своего деда.

— Увы.

— Вас этот не радует?

— А должно? — Он усмехнулся и пояснил: — Я всегда считал, что для нас всех было бы лучше, если бы на него походил Тони, возможно, старик был бы более снисходителен к младшему внуку, но, увы, Энтони — точная копия своей матери. Знатный род из Ландау.

— И как только ваш дед дал согласие на этот брак! — почти весело воскликнула Дениза.

— А он и не давал. Отец Тони пошел против его воли. — Руперт усмехнулся, видя изумление на лице виконтессы. — Только не говорите, что вы не знали об этом!

Дениза пожала плечами:

— Мне никто не рассказывал.

— Не рассказывал о чем? — Виконт вошел в гостиную и хмуро посмотрел на свою жену.

Сообразив, что она сидит на подлокотнике кресла и слишком близко склонилась к кузену мужа, виконтесса покраснела и поспешно встала, расправив оборки кисейного белоснежного платья.

— Мы с твоей женой рассматривали старые дагерографии. — Ничуть не смутившись, Руперт кивнул на снимки. — Даже и не знал, что они сохранились!

— Возможно. — Энтони подошел и взглянул на стол. — Боже, какая древность! Тогда все носили бриджи! Говорят, кожаные штаны настолько облегали ноги, что в них невозможно было сесть! Где ты их откопал?

— Бриджи?

— Дагерографии, болван!

— Дениза нашла их в библиотеке.

Услышав, что лорд Сен-Клер назвал ее по имени, виконтесса вздрогнула и украдкой взглянула на мужа. Но тот либо не заметил, либо просто не придал этому значения. Внимательно изучив выцветшие изображения, виконт небрежно швырнул их на стол.

— Надо сказать, чтобы их спрятали.

— Да, думаю, им самое место в компании побитых молью кабаньих голов, — согласился Руперт. — Эдакое сборище ветхих древностей.

— Возможно, — кивнул виконт, доставая портсигар. — Я собираюсь подымить. Составишь мне компанию?

Дениза нахмурилась. Она не любила, когда от мебели пахло табаком. Руперт хмыкнул:

— Только если ты выйдешь на крыльцо. Ты же знаешь, что Тори не переносит табачного дыма. Он начнет фыркать.

— Мне кажется, ты слишком привязан к этой собаке! — Тони с некоторой неприязнью посмотрел на терьера, лежащего у ног хозяина.

Тот поднял голову и ответил настороженным взглядом.

— Возможно. В любом случае мне тоже надо прогуляться, так что, если хочешь, можешь присоединиться. — Руперт встал, свистнул псу и направился к выходу.


Тони послушно устремился за ним. Дениза вновь подошла к столу, аккуратно собрала снимки и хотела отнести их в библиотеку, но, вспомнив о чучелах со стеклянными глазами, предпочла подняться в спальню, решив, что потом прикажет Молли вернуть дагерографии на место.

Ужин подали ровно в семь. Когда виконтесса, переодевшись в вечернее платье, на этот раз из коричневого шелка с золотистым кружевом, подчеркивающего молочную белизну плеч, спустилась в столовую, оба кузена были уже там.

Руперт спокойно стоял у окна, держа в руках бокал, судя по всему, с бренди. Тони же сидел за столом, разглагольствуя о скачках. При виде жены он недовольно нахмурился, хотя все-таки поднялся.

— Ты опоздала!

Дениза лишь пожала плечами. Проигнорировав этот выпад, она подошла к столу и села на стул, заботливо отодвинутый для нее Рупертом. Мужчины заняли свои места.

— Надеюсь, Тори понравилась прогулка? — вежливо поинтересовалась Дениза, пока лакеи подавали еду.

— Боюсь, что да. — Руперт виновато моргнул. — Знаете, он нашел мышь…

Этот несносный пес раскопал весь газон, — коротко проинформировал Энтони. — В следующий раз оставляй его дома!

— В следующий раз? — Лорд Сен-Клер приподнял брови. — Ты решил вспомнить о долге и поселиться здесь?

— Разумеется, нет! Ты же знаешь, что я терпеть не могу эти пустоши! Хотя, возможно, мне придется провести здесь некоторое время, скрываясь от кредиторов. Жаль, майорат не позволяет продать имение!

— Действительно. — Руперт бросил быстрый взгляд на Денизу. Она сидела, опустив взгляд, и делала вид, что этот разговор ее не касается.

— К тому же этот дом вытягивает слишком много средств!

— Ты можешь пустить сюда арендаторов, — предложил лорд Сен-Клер. — Наверняка найдется семья, которая просто жаждет жить в старинном доме.

— И выслушивать вечные жалобы на протекающую крышу? Вот еще! — фыркнул виконт и, словно спохватившись, добавил: — К тому же Денизе здесь, по всей видимости, нравится, верно?

Она с легким раздражением пожала плечами:

— Не думаю, что мое мнение что-то изменит. Тони. Если ты хочешь сдать этот особняк, кто может тебе помешать?

— Ты права — никто. Кстати, я запер библиотеку на ключ.

— Вот как?

— Да, там слишком много оружия, чтобы туда можно было беспрепятственно заходить. — Виконт многозначительно посмотрел на жену и вновь обернулся к кузену, заведя разговор о друзьях по клубу.

Тот нехотя ответил.

Понимая, что это все было сделано намеренно, чтобы позлить ее, Дениза спокойно отложила вилку и вышла из-за стола.

Она не стала подниматься к себе, а направилась в гостиную, приказав принести туда чай. Мужчины все еще сидели в столовой, она слышала приглушенные голоса и взрывы смеха. Похоже, Тони был в ударе.

Виконтесса буквально видела лицо мужа: искрящиеся смехом глаза, приятная улыбка, неподдельный интерес к собеседнику. Когда-то она тоже купилась на это. Дениза прикрыла веки, сдерживая злые слезы разочарования. Теперь уже поздно жалеть, она связана с этим мужчиной, «пока смерть не разлучит…». Мелькнула шальная мысль, что смерть действительно была бы выходом… Только вот чья: ее или…

Вздрогнув от таких дум, Дениза прошла в смежную комнату, где стояло пианофорте. По приезде в Клер-холл виконтесса обнаружила инструмент. Он оказался неисправен, и Дениза потребовала вызвать мастера настройки.

Слегка помедлив, она все-таки зажгла свечи, предусмотрительно оставленные в золотистых канделябрах, откинула черную лакированную крышку, села на небольшой стул и положила пальцы на клавиши.

Мелодия была незатейливой. Весьма посредственная исполнительница, Дениза опасалась брать сложные аккорды, тем не менее она старалась выплеснуть все то отчаяние, охватывавшее ее в последние дни. Закрыв глаза, она самозабвенно играла, полностью отдавшись вылетающей из-под пальцев музыке.

Такой ее и увидел Руперт, пройдя вслед за кузеном в комнату, ранее именовавшуюся музыкальным салоном. На самом деле они собирались выйти на крыльцо, чтобы Тони смог выкурить очередную папиросу, но звуки музыки заставили их пройти в соседнюю комнату.

Там, в полумраке летней ночи, Дениза сидела за пианофорте и играла. Ее пальцы порхали над черно-белыми клавишами, выводя легкую мелодию, пронизанную какой-то грустью.

Руперт замер в дверях и предупреждающе положил руку на плечо кузена, не давая тому войти в комнату. Тони с удивлением оглянулся, но промолчал. Как всегда, хватив лишку, виконт уже нетвердо стоял на ногах.

Дениза, не замечая прихода мужчин, с упоением играла, закрыв глаза. Освещенная лишь пламенем свечей, стоявших в канделябре, она казалась еще более хрупкой, чем была на самом деле. Руперту вдруг захотелось сесть рядом и поддержать эту мелодию, украсив ее более затейливыми пассажами и придав тем самым музыке большую выразительность.

Мелодия закончилась, оборвавшись на самой высокой ноте. Казалось, она все еще разносится в воздухе, затем раздались хлопки. Виконтесса вздрогнула и открыла глаза.

Ее муж, нарочито медленно аплодируя, подходил к инструменту.

— Не знал, что ты решила поиграть, — заметил он, облокачиваясь на пианофорте. От виконта пахло алкоголем, серые глаза ярко блестели.

— Почему бы и нет? — Девушка как можно более небрежно повела плечами, давая понять, что ее не задевают его нападки.

— Ты никогда не была хорошим исполнителем.

— У меня было достаточно времени, чтобы совершенствоваться. — Дениза опустила крышку инструмента и встала. — Я вышла замуж.

— Это упрек мне?

— Нет.