Крым
Часть 21 из 26 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Теплый ветерок, дующий с восточной стороны, чуть пушил волчий хвост на егерском картузе. Дневной зной спадал, но камни и скалы у мыса Алчак все еще отдавали свое тепло. Алексей, привалившись к большому валуну, разглядывал в свою подзорную трубу два стоящих на дальнем рейде турецких судна.
– Да нет, эти точно должны быть наши, – прошептал он. – Неспроста же они отделились от крейсирующей у берегов эскадры и встали вот тут.
Солнце спряталось за мыс, и на побережье резко потемнело.
– Ждем полуночи! – напомнил Макаровичу Егоров. – Дрова для костров и факела приготовили?
– Так точно, ваше высокоблагородие, – кивнул старший сержант. – Как только скажите, все на берегу кучками разложим, а потом маслом прольем. Факела тоже по всем пятеркам распределили.
– Хорошо, – Алексей, поднялся со своего места. – Пока время есть, еще раз проверьте со Скобелевым всех наших людей. Чтобы у встречающих вообще никаких вопросов не было. Вся одежда и оружие на них должны быть только лишь татарские, а сами они чтобы на турецком могли бы свободно разговаривать. Нам никак их нельзя сразу насторожить. Если там, на кораблях, птицы стреляные, то они непременно нас попытаются проверить.
К полуночи на берегу было все готово, сложенные в самом его центре три кладки дров пролили хорошо маслом и около каждой стоял свой человек в татарской одежде. Еще пятеро вместе с Джафаром держались отдельной группкой. Вокруг было тихо, только слышался негромкий шум накатывающих на берег волн.
– Время! – Алексей обернулся и махнул рукой костровым. Мелькнули искры от удара кремня о кресала, вспыхнуло пламя на одном, затем на втором, а потом загорелся и третий костер.
– Ну, теперь ждем! – пробормотал Егоров, вглядываясь в сторону моря.
Через несколько минут послышался скрип от уключин, и к берегу подошла большая шлюпка.
– Selвmьn aleykьm! (– Здравствуйте! – тур.) – послышалось из темноты. – Мы приплыли от господина Ибрахима! Все ли у вас хорошо, уважаемые?
– Selвmьn aleykьm! – откликнулся Лазар. – Да, у нас здесь все хорошо. Русский казачий дозор прошел здесь в сумерках, а ночью они тут вообще не ходят. Здесь все спокойно, можете причаливать.
Через пару минут в прибрежный песок ткнулся нос шлюпки, и с нее выпрыгнуло несколько темных фигур. Крепкий, высокий мужчина с пистолетом в руке вышел вперед.
– Я хочу видеть Джафера. Тут ли он сам?
– Я здесь! – атаман мятежников вышел чуть вперед. – Кто ты такой? Я не вижу твоего лица. И где же сам Ибрахим?
– Я Адем, помощник капитана, – ответил турок, внимательно оглядывая всю приблизившуюся к нему пятерку. – Ибрахим подойдет на лодке сюда немного позже. Скажи мне, уважаемый, как здоровье у твоей третьей жены Гюльсум? Она уже совсем выздоровела?
– Ха, Адем! – усмехнулся Джафер. – Тебя ввели в заблуждение! У меня нет никакой жены по имени Гюльсум, ни первой, ни второй и ни третьей. И все они, слава Аллаху, живы и здоровы. Чего я и всем вам совершенно искренне желаю.
Лешка, стоя за спиной у атамана, чуть-чуть ослабил свою руку, сжимавшую пистолет. Ствол его сейчас давил своим срезом тому в область печени.
Как видно, немного расслабился и посланник Ибрахима. Он опустил свое оружие и подошел ближе.
– Простите за такие предосторожности, уважаемые, сами понимаете, как тут сейчас неспокойно. С вашего позволения, мои люди осмотрят здесь берег, а потом мы отойдем в море и вернемся уже с господином Ибрахимом?
– Да, конечно, – кивнул головой Джафер. – Проверяйте. С приходом этих русских не может быть никакой уверенности во всем. Мы и сами живем здесь в постоянной тревоге и в опасении.
Турок махнул рукой, и четверо его подручных скользнули в темноту. Минут через пятнадцать они вернулись назад и доложились:
– Вокруг все спокойно.
– Ждите, господин Ибрахим скоро будет. Только притушите их, – Адем махнул рукой в сторону костров. – Они дают слишком много света. Похоже, вы не пожалели для них дров.
– Для вас нам ничего не жалко, – улыбнулся атаман. – Вы ведь нас тоже не забываете и никогда не приходите сюда с пустыми руками.
Шлюпка отчалила, и Алексей подал сигнал костровым:
– Оповестить всех! Переходим ко второй части плана! Всем егерям выдвинуться на свои места!
По этой команде вокруг бухты сжалась петля из пяти десятков стрелков. Егеря приготовились к захвату.
Прошло полчаса, а никого все еще не было. Алексей уже начал сомневаться: а не предупредил ли Джафер противника той своей последней фразой при встрече? Вдруг это были особые, обговоренные заранее слова? Бред, конечно, но тут уже поневоле начнешь подозревать. Стоящий рядом с Егоровым Лазар вдруг встрепенулся.
– Я их слышу, ваше высокоблагородие! Точно, со сторон моря звук идет. Там что-то поскрипывает и плещется, похоже, к нам подходят от судов лодки.
Действительно, скоро на темной водной глади стали видны две тени. Из подгребших с моря шлюпок на песок выскочило около дюжины людей с ружьями.
– Эй, Джафер! Как ты поживаешь, дорогой? – раздался крик от одной из лодок. – Нет ли у тебя для меня добрых вестей?
– Все хорошо, уважаемый Ибрахим-бей, – откликнулся атаман. – Есть у меня и добрые вести для тебя, и тот подарок от русских, который ты так сильно хотел получить. А ты сам, надеюсь, не забыл мою просьбу?
– Как же можно забыть о том человеке, которого так сильно уважаешь? – откликнулся высокий человек с длинноствольным ружьем в руках. – В наших лодках лежат новые ружья, а у меня для тебя есть отдельный и очень хороший подарок, – и ударил себя по боковому карману.
По его команде матросы со шлюпок начали выставлять на берег ящики, бочонки и какие-то свертки, а сам Ибрахим со следующим за ним по пятам крепышом пошли прямо к встречающим.
– Ну еще несколько шагов, еще чуть чуть, – твердил про себя Алексей. – Рано, рано, еще немного подойдите.
– Джафер, а кто эти люди вокруг тебя и где твои помощники Лукман и Идрис? – Ибрахим со спутником приостановились, пристально разглядывая стоящих перед ними.
– Вперед, Джафар, вперед! – Лешка чуть надавил дулом в спину атамана, подталкивая его вперед.
Сейчас никак нельзя было замедляться. Похоже, что у этой парочки закралось в голову какое-то сомнение.
– Трево-ога! – вдруг закричал высокий, пятясь назад, а его спутник мгновенно вскинул свое ружье, целясь в стоящую перед ними пятерку.
– Захват! – проорал Алексей, выскакивая из-за спины Джафера!
«Бах!» – грохнуло ружье «крепыша», и пуля свистнула возле самого уха.
Уходя вбок, Алексей выстрелил из пистоля. «Бах!» – хлопнуло ружье Ибрахима, и бегущий слева от Лешки серб Михайло рухнул на песок.
– На! – Егоров, уклонившись от тычка штуцером, резко выпрямился и ударил рукояткой разряженного пистоля по голове стрелка.
Со всех сторон пляжа с горящими факелами бежали к месту схватки егеря. «Бах! Бах! Бах!» – частили выстрелы их ружей.
Турки не приняли боя, побросав все на месте, они запрыгнули в свои шлюпки и теперь спешно выгребали подальше от берега.
– Не стрелять! – выкрикнул Алексей. – Это не война! Быстро осмотреться и всем бегом под защиту скал!
– Живой или нет?! – гадал он, осматривая лежащего перед ним человека, назвавшегося Ибрахимом.
– Да, кажись, дышит, ваше высокоблагородие. Башку не проломили, оглушило его только, – вынес свой вердикт Макарович. – А вот Михайло наш, все, помер солдатик. А ведь он из самой Сербии с нами и в разных переделках бывал!
– Берите этого! – Алексей кивнул на лежащего подбежавшим егерям. – Выносим с собой все. Бегом, бегом, бегом, братцы!
Через несколько минут на прибрежном песке уже ничего не было, кровь очень быстро впиталась, и на нем были видны лишь сырые отметины.
«Бам! Бам! Бам!» – били пушки с моря, перепахивая ядрами и картечью весь берег бухты.
– Уже час как они бьють! – кивнул в сторону орудийных сполохов Тимофей. – Вона как эта турка озлобилась! А что толку-то теперь? Все наши ребятки, окромя затаившихся дозорных, давно уже от берега отошли.
– Запястья потуже перетяните, и кляп ему в рот засуньте! – распорядился Алексей, убедившись, что захваченный ими человек уже пришел себя.
Тот замычал и яростно затряс головой, пытаясь выплюнуть всовываемую ему в рот тряпку.
– Сиди тихо, гмизавац! Свињски курац! – грязно выругался Лазар и врезал неугомонному в ухо.
– Тихо, тихо, капрал. Ну ты чего?! Это же пленный! – перехватил кулак серба Алексей. – А ну уведите его отсюда!
– Ваше высокоблагородие, он убио је мог пријатеља. Он убио моего Михайло! – чуть не плакал Вучевич, перемешивая в волнении русские и сербские слова.
– Михайло сложил голову в бою, – вздохнул Алексей. – Он погиб как герой, чтобы взять вот этого живьем. Не будем же мы теперь его из мести тут вот на куски рвать?
– Да, господине. Так точно, ваше высокоблагородие! У праву си! – и Лазар в сопровождении своего младшего брата и Афони отошел в сторону.
– Сиди спокойно, Ибрахим-бей, или как там тебя на самом деле: месье, сэр или синьор. Тихо, я сказал! – крикнул пленному Егоров. – Ты стоил слишком много крови моим людям. Я могу отойти сейчас на полчаса в сторону и просто не заметить, что тут с тобой за это время случится! Ты меня понял, гад?! – и Алексей пристальным, давящим взглядом уставился в глаза захваченного штуцерника.
Тот замычал и закивал согласно головой.
– Ну вот и хорошо, если из понятливых, – усмехнулся Лешка. – Я, признаюсь, и сам бы тебя здесь по-тихому прирезал, причем безо всякого зазрения совести. Ты ведь самый настоящий преступник и убийца, месье. Между нами же нет официальных боевых действий, а ты здесь уже убил как минимум двух солдат русской императорской армии. Да за твою грешную душу никто теперь и ломаного гроша даже не даст. Тебе сейчас нужно сильно постараться, чтобы задержаться на этом свете.
– Фролка, ты Джафера перевязал? – крикнул он суетящемуся возле раненого татарина подлекарю.
– Так точно, ваше высокоблагородие, – откликнулся тот. – Перевязал бинтовым полотном, а на его перебитую руку еще и лубки наложил. Я пока ее к туловищу приторочил, а потом в крепости уже и хорошую перевязь сооружу.
– Добро! – кивнул Алексей. – Уходим к крепости! На берегу остается только дозорный десяток Быкова. Капрал, ваша задача – смотреть в оба. Турки вполне могут решиться сейчас на десантную высадку. Слишком важную птицу они сегодня здесь потеряли. По лодкам в море не стрелять. Бейте, только если османы на сам берег ступят.
– Воробьев, ты со своим отделением скачешь в Кафу, находишь там господина бригадира, докладываешь ему обо всем и потом возвращаешься с подмогой к нам! Больше пятидесяти верст в один конец, затем столько же обратно, и все по горным дорогам. Раньше завтрашнего вечера вряд ли они успеют сюда подойти, – прикидывал Алексей. – Нужно будет решать с местным комендантом, как нам пока здесь усилить оборону.
Батальон Ряжского пехотного полка, строивший земляные укрепления-редуты возле Судака и составлявший основной гарнизон в этом районе, был поднят по тревоге. Все имеющиеся полевые орудия были выставлены на валах и обращены в сторону моря. По берегу непрерывно патрулировала прикомандированная к этому участку казачья сотня. Турки два раза попытались было высадиться, но, завидев изготовившиеся к бою русские воинские части, все же не рискнули этого сделать и на следующий день вышли из бухты в открытое море.
А под вечер тридцатого августа в Судак прибыл с драгунским эскадроном и фон Оффенберг.
– Вот он, ваше высокородие, – кивнул на сидящего в каземате крепости пленника Егоров. – На доверительный разговор с нами сей господин пока не идет, но и ругаться он тоже уже более не смеет. А поперва по-французски все что-то нам чесал, да еще эдак злобно и с выражением. В общем, мы его тут пока так и зовем: месье Ибрахим Франсуа. А кто же он на самом деле, Бог его знает.
– Та-ак… – Генрих Фридрихович плотоядно потер ладони. – А вот нам пока спешить совсем даже некуда. И разговор у нас с этим месье будет очень и очень долгим. Заходите, господин подполковник, – кивнул он прибывшему с ним вместе штаб-офицеру. – И своих людей тоже сюда пригласите. Пусть захватят с собой побольше бумаги и чернил. Нам записывать теперь много чего придется. Правда ведь, месье, вам ведь есть что нам рассказать? – кивнул он зыркающему на него из угла пленнику. – Идите, господин майор, идите по своим делам и к своим егерям, – указал он Егорову на тяжелую, обитую железом дверь. – Мы с вами еще успеем потом и чуть позже поговорить.
Глава 9. Ханская милость
– Да нет, эти точно должны быть наши, – прошептал он. – Неспроста же они отделились от крейсирующей у берегов эскадры и встали вот тут.
Солнце спряталось за мыс, и на побережье резко потемнело.
– Ждем полуночи! – напомнил Макаровичу Егоров. – Дрова для костров и факела приготовили?
– Так точно, ваше высокоблагородие, – кивнул старший сержант. – Как только скажите, все на берегу кучками разложим, а потом маслом прольем. Факела тоже по всем пятеркам распределили.
– Хорошо, – Алексей, поднялся со своего места. – Пока время есть, еще раз проверьте со Скобелевым всех наших людей. Чтобы у встречающих вообще никаких вопросов не было. Вся одежда и оружие на них должны быть только лишь татарские, а сами они чтобы на турецком могли бы свободно разговаривать. Нам никак их нельзя сразу насторожить. Если там, на кораблях, птицы стреляные, то они непременно нас попытаются проверить.
К полуночи на берегу было все готово, сложенные в самом его центре три кладки дров пролили хорошо маслом и около каждой стоял свой человек в татарской одежде. Еще пятеро вместе с Джафаром держались отдельной группкой. Вокруг было тихо, только слышался негромкий шум накатывающих на берег волн.
– Время! – Алексей обернулся и махнул рукой костровым. Мелькнули искры от удара кремня о кресала, вспыхнуло пламя на одном, затем на втором, а потом загорелся и третий костер.
– Ну, теперь ждем! – пробормотал Егоров, вглядываясь в сторону моря.
Через несколько минут послышался скрип от уключин, и к берегу подошла большая шлюпка.
– Selвmьn aleykьm! (– Здравствуйте! – тур.) – послышалось из темноты. – Мы приплыли от господина Ибрахима! Все ли у вас хорошо, уважаемые?
– Selвmьn aleykьm! – откликнулся Лазар. – Да, у нас здесь все хорошо. Русский казачий дозор прошел здесь в сумерках, а ночью они тут вообще не ходят. Здесь все спокойно, можете причаливать.
Через пару минут в прибрежный песок ткнулся нос шлюпки, и с нее выпрыгнуло несколько темных фигур. Крепкий, высокий мужчина с пистолетом в руке вышел вперед.
– Я хочу видеть Джафера. Тут ли он сам?
– Я здесь! – атаман мятежников вышел чуть вперед. – Кто ты такой? Я не вижу твоего лица. И где же сам Ибрахим?
– Я Адем, помощник капитана, – ответил турок, внимательно оглядывая всю приблизившуюся к нему пятерку. – Ибрахим подойдет на лодке сюда немного позже. Скажи мне, уважаемый, как здоровье у твоей третьей жены Гюльсум? Она уже совсем выздоровела?
– Ха, Адем! – усмехнулся Джафер. – Тебя ввели в заблуждение! У меня нет никакой жены по имени Гюльсум, ни первой, ни второй и ни третьей. И все они, слава Аллаху, живы и здоровы. Чего я и всем вам совершенно искренне желаю.
Лешка, стоя за спиной у атамана, чуть-чуть ослабил свою руку, сжимавшую пистолет. Ствол его сейчас давил своим срезом тому в область печени.
Как видно, немного расслабился и посланник Ибрахима. Он опустил свое оружие и подошел ближе.
– Простите за такие предосторожности, уважаемые, сами понимаете, как тут сейчас неспокойно. С вашего позволения, мои люди осмотрят здесь берег, а потом мы отойдем в море и вернемся уже с господином Ибрахимом?
– Да, конечно, – кивнул головой Джафер. – Проверяйте. С приходом этих русских не может быть никакой уверенности во всем. Мы и сами живем здесь в постоянной тревоге и в опасении.
Турок махнул рукой, и четверо его подручных скользнули в темноту. Минут через пятнадцать они вернулись назад и доложились:
– Вокруг все спокойно.
– Ждите, господин Ибрахим скоро будет. Только притушите их, – Адем махнул рукой в сторону костров. – Они дают слишком много света. Похоже, вы не пожалели для них дров.
– Для вас нам ничего не жалко, – улыбнулся атаман. – Вы ведь нас тоже не забываете и никогда не приходите сюда с пустыми руками.
Шлюпка отчалила, и Алексей подал сигнал костровым:
– Оповестить всех! Переходим ко второй части плана! Всем егерям выдвинуться на свои места!
По этой команде вокруг бухты сжалась петля из пяти десятков стрелков. Егеря приготовились к захвату.
Прошло полчаса, а никого все еще не было. Алексей уже начал сомневаться: а не предупредил ли Джафер противника той своей последней фразой при встрече? Вдруг это были особые, обговоренные заранее слова? Бред, конечно, но тут уже поневоле начнешь подозревать. Стоящий рядом с Егоровым Лазар вдруг встрепенулся.
– Я их слышу, ваше высокоблагородие! Точно, со сторон моря звук идет. Там что-то поскрипывает и плещется, похоже, к нам подходят от судов лодки.
Действительно, скоро на темной водной глади стали видны две тени. Из подгребших с моря шлюпок на песок выскочило около дюжины людей с ружьями.
– Эй, Джафер! Как ты поживаешь, дорогой? – раздался крик от одной из лодок. – Нет ли у тебя для меня добрых вестей?
– Все хорошо, уважаемый Ибрахим-бей, – откликнулся атаман. – Есть у меня и добрые вести для тебя, и тот подарок от русских, который ты так сильно хотел получить. А ты сам, надеюсь, не забыл мою просьбу?
– Как же можно забыть о том человеке, которого так сильно уважаешь? – откликнулся высокий человек с длинноствольным ружьем в руках. – В наших лодках лежат новые ружья, а у меня для тебя есть отдельный и очень хороший подарок, – и ударил себя по боковому карману.
По его команде матросы со шлюпок начали выставлять на берег ящики, бочонки и какие-то свертки, а сам Ибрахим со следующим за ним по пятам крепышом пошли прямо к встречающим.
– Ну еще несколько шагов, еще чуть чуть, – твердил про себя Алексей. – Рано, рано, еще немного подойдите.
– Джафер, а кто эти люди вокруг тебя и где твои помощники Лукман и Идрис? – Ибрахим со спутником приостановились, пристально разглядывая стоящих перед ними.
– Вперед, Джафар, вперед! – Лешка чуть надавил дулом в спину атамана, подталкивая его вперед.
Сейчас никак нельзя было замедляться. Похоже, что у этой парочки закралось в голову какое-то сомнение.
– Трево-ога! – вдруг закричал высокий, пятясь назад, а его спутник мгновенно вскинул свое ружье, целясь в стоящую перед ними пятерку.
– Захват! – проорал Алексей, выскакивая из-за спины Джафера!
«Бах!» – грохнуло ружье «крепыша», и пуля свистнула возле самого уха.
Уходя вбок, Алексей выстрелил из пистоля. «Бах!» – хлопнуло ружье Ибрахима, и бегущий слева от Лешки серб Михайло рухнул на песок.
– На! – Егоров, уклонившись от тычка штуцером, резко выпрямился и ударил рукояткой разряженного пистоля по голове стрелка.
Со всех сторон пляжа с горящими факелами бежали к месту схватки егеря. «Бах! Бах! Бах!» – частили выстрелы их ружей.
Турки не приняли боя, побросав все на месте, они запрыгнули в свои шлюпки и теперь спешно выгребали подальше от берега.
– Не стрелять! – выкрикнул Алексей. – Это не война! Быстро осмотреться и всем бегом под защиту скал!
– Живой или нет?! – гадал он, осматривая лежащего перед ним человека, назвавшегося Ибрахимом.
– Да, кажись, дышит, ваше высокоблагородие. Башку не проломили, оглушило его только, – вынес свой вердикт Макарович. – А вот Михайло наш, все, помер солдатик. А ведь он из самой Сербии с нами и в разных переделках бывал!
– Берите этого! – Алексей кивнул на лежащего подбежавшим егерям. – Выносим с собой все. Бегом, бегом, бегом, братцы!
Через несколько минут на прибрежном песке уже ничего не было, кровь очень быстро впиталась, и на нем были видны лишь сырые отметины.
«Бам! Бам! Бам!» – били пушки с моря, перепахивая ядрами и картечью весь берег бухты.
– Уже час как они бьють! – кивнул в сторону орудийных сполохов Тимофей. – Вона как эта турка озлобилась! А что толку-то теперь? Все наши ребятки, окромя затаившихся дозорных, давно уже от берега отошли.
– Запястья потуже перетяните, и кляп ему в рот засуньте! – распорядился Алексей, убедившись, что захваченный ими человек уже пришел себя.
Тот замычал и яростно затряс головой, пытаясь выплюнуть всовываемую ему в рот тряпку.
– Сиди тихо, гмизавац! Свињски курац! – грязно выругался Лазар и врезал неугомонному в ухо.
– Тихо, тихо, капрал. Ну ты чего?! Это же пленный! – перехватил кулак серба Алексей. – А ну уведите его отсюда!
– Ваше высокоблагородие, он убио је мог пријатеља. Он убио моего Михайло! – чуть не плакал Вучевич, перемешивая в волнении русские и сербские слова.
– Михайло сложил голову в бою, – вздохнул Алексей. – Он погиб как герой, чтобы взять вот этого живьем. Не будем же мы теперь его из мести тут вот на куски рвать?
– Да, господине. Так точно, ваше высокоблагородие! У праву си! – и Лазар в сопровождении своего младшего брата и Афони отошел в сторону.
– Сиди спокойно, Ибрахим-бей, или как там тебя на самом деле: месье, сэр или синьор. Тихо, я сказал! – крикнул пленному Егоров. – Ты стоил слишком много крови моим людям. Я могу отойти сейчас на полчаса в сторону и просто не заметить, что тут с тобой за это время случится! Ты меня понял, гад?! – и Алексей пристальным, давящим взглядом уставился в глаза захваченного штуцерника.
Тот замычал и закивал согласно головой.
– Ну вот и хорошо, если из понятливых, – усмехнулся Лешка. – Я, признаюсь, и сам бы тебя здесь по-тихому прирезал, причем безо всякого зазрения совести. Ты ведь самый настоящий преступник и убийца, месье. Между нами же нет официальных боевых действий, а ты здесь уже убил как минимум двух солдат русской императорской армии. Да за твою грешную душу никто теперь и ломаного гроша даже не даст. Тебе сейчас нужно сильно постараться, чтобы задержаться на этом свете.
– Фролка, ты Джафера перевязал? – крикнул он суетящемуся возле раненого татарина подлекарю.
– Так точно, ваше высокоблагородие, – откликнулся тот. – Перевязал бинтовым полотном, а на его перебитую руку еще и лубки наложил. Я пока ее к туловищу приторочил, а потом в крепости уже и хорошую перевязь сооружу.
– Добро! – кивнул Алексей. – Уходим к крепости! На берегу остается только дозорный десяток Быкова. Капрал, ваша задача – смотреть в оба. Турки вполне могут решиться сейчас на десантную высадку. Слишком важную птицу они сегодня здесь потеряли. По лодкам в море не стрелять. Бейте, только если османы на сам берег ступят.
– Воробьев, ты со своим отделением скачешь в Кафу, находишь там господина бригадира, докладываешь ему обо всем и потом возвращаешься с подмогой к нам! Больше пятидесяти верст в один конец, затем столько же обратно, и все по горным дорогам. Раньше завтрашнего вечера вряд ли они успеют сюда подойти, – прикидывал Алексей. – Нужно будет решать с местным комендантом, как нам пока здесь усилить оборону.
Батальон Ряжского пехотного полка, строивший земляные укрепления-редуты возле Судака и составлявший основной гарнизон в этом районе, был поднят по тревоге. Все имеющиеся полевые орудия были выставлены на валах и обращены в сторону моря. По берегу непрерывно патрулировала прикомандированная к этому участку казачья сотня. Турки два раза попытались было высадиться, но, завидев изготовившиеся к бою русские воинские части, все же не рискнули этого сделать и на следующий день вышли из бухты в открытое море.
А под вечер тридцатого августа в Судак прибыл с драгунским эскадроном и фон Оффенберг.
– Вот он, ваше высокородие, – кивнул на сидящего в каземате крепости пленника Егоров. – На доверительный разговор с нами сей господин пока не идет, но и ругаться он тоже уже более не смеет. А поперва по-французски все что-то нам чесал, да еще эдак злобно и с выражением. В общем, мы его тут пока так и зовем: месье Ибрахим Франсуа. А кто же он на самом деле, Бог его знает.
– Та-ак… – Генрих Фридрихович плотоядно потер ладони. – А вот нам пока спешить совсем даже некуда. И разговор у нас с этим месье будет очень и очень долгим. Заходите, господин подполковник, – кивнул он прибывшему с ним вместе штаб-офицеру. – И своих людей тоже сюда пригласите. Пусть захватят с собой побольше бумаги и чернил. Нам записывать теперь много чего придется. Правда ведь, месье, вам ведь есть что нам рассказать? – кивнул он зыркающему на него из угла пленнику. – Идите, господин майор, идите по своим делам и к своим егерям, – указал он Егорову на тяжелую, обитую железом дверь. – Мы с вами еще успеем потом и чуть позже поговорить.
Глава 9. Ханская милость