Глазомер! Быстрота! Натиск!
Часть 8 из 26 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Афанасьев, вглядываясь вдаль, уже что-то прикидывал в уме и напряженно обдумывал. Алексей ему в этом не мешал.
– Пока вести огонь рано, Ляксей Петрович, – наконец проговорил он. – Тут на прикидку с полторы тысячи шагов до пушек будет. Совершенно бесполезное дело в них бить. А вот коли они на рубеж в тысячу выйдут, уже можно начинать и постреливать, да и то вряд ли попадем. Более-менее уверенно только лишь с восьми сотен шагов такое возможно.
– Годится, – кивнул Егоров. – С этой дистанции они только и могут по нам ядрами бить. Для нас это, конечно, болезненно, но не страшно. Страшно, если турки свои пушки на шесть, пять сотен шагов к нам подтянут. Тут они уже дальней картечью сыпанут, и чем ближе, тем их стрельба будет опаснее.
– Понял я, Алексей Петрович, – покачал головой сержант. – Мы постараемся сделать так, чтобы если они даже и подкатили к нам свои пушки, то шибко бы на них нервничали. Собьем мы топчу прицел!
– Ну вот и ладно, – кивнул подполковник. – Собирай своих лучших стрелков, Василий, ставь им сам задачу, и выбирайте лучшую позицию. Эту трубу ты оставляй у себя, будешь по ней вести наблюдение и управлять огнем своих штуцерников.
– Спасибо, ваше высокоблагородие, – поблагодарил подполковника сержант. – Сгодится такая вещь, а вот стрелков я, с вашего позволения, как раз здесь, на крыше форта, расставлю. Тут ведь самое высокое место во всей округе и отседова нам же и сподручнее будет бить по дальней цели. Да для них оно уже привычное, отсюда же многие работали.
– Действуйте. Занимайте позиции там, где вам нравится, – согласился Егоров. – Сергей Владимирович вам препятствовать в этом не будет, – кивнул он на главного квартирмейстера.
Вдали на безопасном расстоянии выстраивались штурмовые колонны турок. Там шло шевеление, скакали во все стороны вестовые, реяли знамена и бунчуки. Противник, как видно, решил продавить оборону русских по центру, потому как, в отличие от этого главного направления, на флангах сейчас выстраивались лишь небольшие отряды. Османские канониры, не дожидаясь движения своих колонн, начали выкатывать свои пушки вперед. По паре десятков топчу впряглись в постромки и теперь толкали вперед пушки за их колеса и лафеты. По несколько человек катили какие-то тележки с ящиками и несли за спиной большие ранцы.
– С зарядами идут! – кивнул вдаль Гордей, пристраивая свою длинноствольную винтовку на мешок с песком. – Хорошо подготовили их хранцузы, все при себе, аккуратненькое. Ну-ну, давайте.
– Внимание стрелкам! – крикнул Афанасьев. – Расстояние до цели – восемь сотен шагов. Ветерок слабый, дует от моря с левой руки. Стреляем по одному, чтобы я мог поправить. Ваня, Ковалев, бей первым по средней пушке из своей дурынды!
Здоровяк кивнул и прижал к плечу приклад огромного крепостного винтовального ружья. «Бам!» – громыхнул выстрел. Стрелка аж отшатнуло назад, и он непроизвольно поморщился. Плечо у капрала болело от такой сильной отдачи.
– Не видно ничего! – мотнул головой Афанасьев. – Метиться лучше нужно, увалень! Только заряд впустую потратил! Вот теперь заряжаться замучишься. Пять итальянских штуцеров, к стрельбе товсь! Первым бьет Велько, за ним Лаптев Ваня и уже потом дальше все остальные, слева направо. Велько, к стрельбе готов? Огонь!
«Бам!» – хлопнул длинноствольный штуцер, а Василий напряженно вгляделся через подзорную трубу вдаль.
– Впустую! Ну что же вы так мажете-то, братцы?!
– Далеко очень, – проворчал серб, втискивая обернутую кожаным пластырем пулю в ствол. – Попробуй-ка сам суметь со стольки-то шагов, да еще и с первого раза попасть! – тяжко вздохнув, он начал вколачивать и дальше пулю своим деревянным молоточком.
– Лаптев, целься точнее! – скомандовал сержант. – Повторяю: все бьют в серединную пушку. Готов? Огонь!
«Бам!» – хлестнул новый выстрел, и Афанасьев аж притопнул ногой!
– Есть! Есть попадание! Молодец, Ванька! Прямо в бокового канонира угодил, в того, что справа за лямку тянул.
– О как! – удивился стрелок. – Выходит, что пулю вправо шибко уводит. Братцы, похоже, что ветерок маненько всю линию сбивает! Вы левее на треть пальца прицел свой берите!
Из последующих трех выстрелов «итальянцев» еще одна из пуль сбила канонира у орудийного колеса, остальные же прошли мимо.
– Тульские штуцера, товсь! – скомандовал Василий. – Крылов Яков, огонь! Мимо, Яшка! Мартын, огонь! Есть попадание! Прямо за пушкой кто-то шел, а потом руками взмахнул и на землю кулем рухнул. Значится, верный прицел был у Мартына! Гордей, огонь! Есть попадание! Опять пуля чуток направо ушла, тот топчу, что за вожжу тянул, упал и вот теперь на земле крутится!
– Двое, кто с Куртовыми штуцерами, то-овьсь! Катышев Сема, огонь! Мимо, Семен, мимо! Мальцев Афанасий, огонь!
Бам! Ствол штуцера аж взбрыкнул сильной отдачей у невысокого, хмурого егеря.
– Есть, Афоня! – воскликнул сержант. – Молодца! Уложил того, что прямо за пушкой шел. С пустыми руками он там был, а значится, что не меньше чем в чине наводчика в расчете числился. Заканчиваем перезарядку, братцы! – крикнул он своей команде. – Как пуля у вас ложится, уже всем вам понятно, да и пушки чуток ближе к нам подкатили. Теперяча переносим огонь правее. Поглядите на ту орудию, в которую вы раньше стреляли, она сейчас совсем остановилась, а среди ее прислуги там какая-то сумятица идет. Это уже хорошо. Нескоро еешные канониры с духом-то соберутся! Так что целимся вернее, робята. Кудряш, видать, еще будет долго заряжаться, так что мы его не ждем, итальянские штуцера, то-овсь!
Хлопали выстрелы с крыши форта, а стрелковые роты, пионеры и канониры батальона готовились к бою.
Колонны турок шли с барабанным боем ровным, мерным шагом, здесь явно чувствовалась подготовка европейских советников.
На отсчете в восемь сотен шагов с холма ударили пять полевых орудий. Три ядра отрикошетили от земли или ушли мимо, но вот пара чугунных шаров влетели прямо в самый центр строя, разрывая и ломая по пути людей.
– Семь сотен шагов, шесть! – отсчитывал расстояние до неприятеля Гусев.
– Штуцера, залпом огонь! – крикнул Егоров. И сотня винтовальных стволов ударила по передним шеренгам.
Цели были крупными, и промахнуться здесь было тяжело. На землю упали практически полностью две первые шеренги во всех трех наступающих на холм колоннах. Пробитые бреши от ядер в них тут же замещались новыми людьми, и вперед, в атаку шли уже опять плотные шеренги.
Восемь пушек турок встали в шести сотнях шагов и ударили по холму ядрами. Ближе подкатиться к нему топчу не решились. Они и так потеряли часть своих людей, а четыре расчета и вовсе установили свои орудия на пределе дистанции и теперь били навесом непонятно куда.
«Дум-дум-дум… дум-дум-дум!..» – били османские барабаны, задавая ритм шага колоннам. Скандируя и издавая воинственный клич, турки приблизились на дистанцию огня из гладкоствольных фузей и фальконетов.
– Три сотни шагов до цели! – крикнул Гусев.
– Огонь! – скомандовал Алексей.
Раздался громовой залп, и весь холм покрылся черным пороховым дымом. Чуть позже в гущу наступающих ударила и картечь. Сотни убитых и раненых рухнули на обагренную кровью землю. Голову наступающих колонн словно бы срезало. Уцелевшие враз смолкли и начали пятиться назад.
Сотники и младшие командиры турок разразились потоком брани и угроз, обещая подчиненным самые суровые кары и призывая их собраться с духом. Средняя колонна янычар выровнялась и самая первая возобновила свое движение.
– Слава султану! Бей русских! Режь! – ревели гвардейцы.
– Две с половиной сотни шагов!
– Залпом огонь! – скомандовал подполковник.
Ударил новый град свинца, и перед самым холмом образовался еще один завал из тел. Колонны продолжали упрямо идти вперед.
– Две сотни шагов!
– Огонь!
– Полторы сотни шагов!
– Огонь!
– Сотня шагов до цели!
– Огонь!
Колонны шли!
Вот янычары не выдержали заданного барабанщиками ритма, сломали общий строй и ринулись всем скопом вперед. Вслед за ними устремились к русским ретраншементам и простые пехотинцы.
– Залпом огонь! – и прямо перед рогатками под градом свинца рухнули сотни тел.
Взбешенные большими потерями турки разметали преграду и выбежали ко рву.
– Подрывай, Савва! – крикнул Лужин, и командир пионеров резко дернул свой витой шнур.
«Ба-ах!» – громыхнул разрыв большого фугаса. Вслед за командиром рванули свои шнуры и четверо его подчиненных. Ударная волна и осколки разбросали сотни людей в стороны, но турки все лезли вперед как одержимые! Алла!!! Волна атакующих хлынула через вал.
– Направленные подрывай! – скомандовал Ильин и дернул свой последний шнур. Пять взрывов хлестнули в толпу у рва.
Передовое охранение сделало все, что только могло. Задержать турок ему теперь было нечем. Откинув дымовые шашки, под прикрытием белесого облака егеря бежали в сторону основных позиций батальона.
– Быстрее! Быстрее, братцы! – кричали им из окопов стрелки.
Позади хлопали выстрелы, турки преодолели ров и, увидев убегавших, разрядили в их сторону несколько десятков своих ружей. Пластун Филипп и один из пионеров упали, но их тела подхватили товарищи и бросились к таким близким окопам.
– Гренады готовь! – выкрикнул Егоров. – Братцы, бросаем обе и бьем турок в штыки! Фитили поджигай!
Толпа турок бежала вверх по склонам холма. «Бум! Бум! Бум!» – грохнули стволы пушек и фальконетов, осыпая атакующих россыпью ближней картечи. И тут же из русских укреплений вылетело множество чугунных шаров. От каждого из них шел дымок и слышалось шипение. На подступах к окопам и ретраншементам разразился настоящий ад! Гремели многочисленные взрывы. Сотни гренад выпустили рой осколков, калеча и убивая наступающих. А потом на турок из-за дымового облака от сгоревшего пороха выскочили цепи егерей. Турки не приняли штыкового боя, развернулись и припустились прочь.
Глава 6. Преследование прекратить!
«Бам! Бам! Бам!» – гремели выстрелы стоявших в отдалении орудий. Ядра разбивали бруствер окопов, переворачивали корзины с землей и валили наполненные песком мешки. К той дюжине турецких орудий, что подкатили ночью, присоединились еще восемь, и теперь топчу методично расстреливали русский холм. С него сначала отвечали пять орудий, затем одно замолчало. А вот длинноствольные штуцера все продолжали бить с крыши форта. Время от времени на землю падал кто-нибудь из прислуги, происходила небольшая заминка, но затем к пушкам вставали новые люди, и они вновь продолжали бить по укреплениям.
– Не высовывайся, балда! – капрал сдернул Егорку в окоп. – Сказали же – в укрытиях всем, словно мышам, сидеть. Ну, вот куды ты все лезешь, неслух?!
– Да я глянуть хочу, Иванович! Ну чего нам так вот в полном неведенье сидеть, а ну как вдруг эти снова на нас полезут? – оправдывался рядовой, потирая плечо. – И чего ты меня, словно скотину норовистую, тискаешь? Аж занемело все! – обиженно бурчал егерь.
– Для гляденья за супротивником особые наблюдатели имеются, – наставительно ответил егерю капрал. – Специально для этого куды надо господами офицерами поставленные. Плечо не башка, быстро отойдет. А, вон, у Куприяна из Первой теперяча уже нет. Потому как евойную башку уже к шее даже и хомутными нитками не пришьешь. Вона, гляди, как ядра-то летают! – кивнул он на форт.
Один из чугунных шаров ударил в его стену, вывернул из нее булыжник и попутно высек массу мелких осколков.
– Мочи уже нет нам, Иванович, вот так тут хорониться, – поддержали Егорку трое сидящих с ним рядом стрелков. – Лучше уж в атаку со штыками идти, чем здесь на дне траншеи сидеть да неизвестно чего ждать. Все ведь тут ироды совсем скоро нам развалят. Пушки подкатили, вот и лупят, и лупят издали.
– Тихо вы! Как куры раскудахтались! – прикрикнул на солдат капрал. – Их высокоблагородие приказало нам не высовываться, значит, мы и будем здесь дальше сидеть! А ну-ка быстро отставили панику! Вы чего это воете, дурни?! Господам офицерам ведь лучше понятно, как нам нужно свой бой строить! Коли будет команда в атаку пойти, так стеной все поднимемся, а вот пока беречься нам наказали. Елистрат, а ну глянь, у тебя ружжо все в земле! Быстро всем осмотреться и обиходить свое казенное имущество!
В окопе пошло шевеление, солдаты щелкали крышками ударных замков, проверяя пороховую затравку, смахивали пыль со стволов и выбивали ее из мундиров. Дело нашлось каждому.
Неожиданно стрельба орудий из степи стихла, продолжали только лишь хлопать русские штуцера и четыре оставшиеся целыми пушки.
– Ваше высокоблагородие, у турок шевеление какое-то пошло! – донесся крик наблюдателя. – Коней с передками подвели к орудийным позициям. Запрягают пушки они в те повозки.
Алексей с двумя офицерами управления батальона поднялся на крышу форта и припал к окуляру подзорной трубы. Действительно, у турок происходило что-то интересное. Стоявшие на безопасном расстоянии две их пехотные колонны развернулись и теперь уходили по тракту на юг. Конница обошла их степью, и уже через несколько минут она вся скрылась вдали. Одна из пехотных колонн рассыпалась и начала сама рыть окопы в версте от холма.
– Ну вот и все, братцы, – выдохнул Егоров. – Устояли мы с вами. Турки сняли основные силы от нас и пошли на юг к месту настоящей переправы дивизии. И поспеть им туда все одно уже никак не удастся. А эти больше на холм лезть не будут, – кивнул он на окапывающихся в степи. – Мы свою задачу здесь выполнили, теперь уже слово за Александром Васильевичем.
Дивизия Суворова, высадив десант в месте основной переправы, опрокинула небольшое охранение турок и быстро навела понтонную переправу. Уже утром на правом берегу скопилось около пяти тысяч солдат, а войска все прибывали и прибывали. Не дожидаясь выхода всех сил на турецкую сторону, генерал-аншеф направил свои войска на заслон неприятеля, сбил его и повел наступление в глубину османской территории. По наведенному мосту прошли пушки и все остальные воинские подразделения. Неприятель мог бы еще успеть собрать все свои силы и контратаковать дивизию, но его командование колебалось, боясь окружения и удара с флангов. Юсуф-паша, командующий полевой армией турок, отдал приказ своим войскам отступать к Очакову.
– Пока вести огонь рано, Ляксей Петрович, – наконец проговорил он. – Тут на прикидку с полторы тысячи шагов до пушек будет. Совершенно бесполезное дело в них бить. А вот коли они на рубеж в тысячу выйдут, уже можно начинать и постреливать, да и то вряд ли попадем. Более-менее уверенно только лишь с восьми сотен шагов такое возможно.
– Годится, – кивнул Егоров. – С этой дистанции они только и могут по нам ядрами бить. Для нас это, конечно, болезненно, но не страшно. Страшно, если турки свои пушки на шесть, пять сотен шагов к нам подтянут. Тут они уже дальней картечью сыпанут, и чем ближе, тем их стрельба будет опаснее.
– Понял я, Алексей Петрович, – покачал головой сержант. – Мы постараемся сделать так, чтобы если они даже и подкатили к нам свои пушки, то шибко бы на них нервничали. Собьем мы топчу прицел!
– Ну вот и ладно, – кивнул подполковник. – Собирай своих лучших стрелков, Василий, ставь им сам задачу, и выбирайте лучшую позицию. Эту трубу ты оставляй у себя, будешь по ней вести наблюдение и управлять огнем своих штуцерников.
– Спасибо, ваше высокоблагородие, – поблагодарил подполковника сержант. – Сгодится такая вещь, а вот стрелков я, с вашего позволения, как раз здесь, на крыше форта, расставлю. Тут ведь самое высокое место во всей округе и отседова нам же и сподручнее будет бить по дальней цели. Да для них оно уже привычное, отсюда же многие работали.
– Действуйте. Занимайте позиции там, где вам нравится, – согласился Егоров. – Сергей Владимирович вам препятствовать в этом не будет, – кивнул он на главного квартирмейстера.
Вдали на безопасном расстоянии выстраивались штурмовые колонны турок. Там шло шевеление, скакали во все стороны вестовые, реяли знамена и бунчуки. Противник, как видно, решил продавить оборону русских по центру, потому как, в отличие от этого главного направления, на флангах сейчас выстраивались лишь небольшие отряды. Османские канониры, не дожидаясь движения своих колонн, начали выкатывать свои пушки вперед. По паре десятков топчу впряглись в постромки и теперь толкали вперед пушки за их колеса и лафеты. По несколько человек катили какие-то тележки с ящиками и несли за спиной большие ранцы.
– С зарядами идут! – кивнул вдаль Гордей, пристраивая свою длинноствольную винтовку на мешок с песком. – Хорошо подготовили их хранцузы, все при себе, аккуратненькое. Ну-ну, давайте.
– Внимание стрелкам! – крикнул Афанасьев. – Расстояние до цели – восемь сотен шагов. Ветерок слабый, дует от моря с левой руки. Стреляем по одному, чтобы я мог поправить. Ваня, Ковалев, бей первым по средней пушке из своей дурынды!
Здоровяк кивнул и прижал к плечу приклад огромного крепостного винтовального ружья. «Бам!» – громыхнул выстрел. Стрелка аж отшатнуло назад, и он непроизвольно поморщился. Плечо у капрала болело от такой сильной отдачи.
– Не видно ничего! – мотнул головой Афанасьев. – Метиться лучше нужно, увалень! Только заряд впустую потратил! Вот теперь заряжаться замучишься. Пять итальянских штуцеров, к стрельбе товсь! Первым бьет Велько, за ним Лаптев Ваня и уже потом дальше все остальные, слева направо. Велько, к стрельбе готов? Огонь!
«Бам!» – хлопнул длинноствольный штуцер, а Василий напряженно вгляделся через подзорную трубу вдаль.
– Впустую! Ну что же вы так мажете-то, братцы?!
– Далеко очень, – проворчал серб, втискивая обернутую кожаным пластырем пулю в ствол. – Попробуй-ка сам суметь со стольки-то шагов, да еще и с первого раза попасть! – тяжко вздохнув, он начал вколачивать и дальше пулю своим деревянным молоточком.
– Лаптев, целься точнее! – скомандовал сержант. – Повторяю: все бьют в серединную пушку. Готов? Огонь!
«Бам!» – хлестнул новый выстрел, и Афанасьев аж притопнул ногой!
– Есть! Есть попадание! Молодец, Ванька! Прямо в бокового канонира угодил, в того, что справа за лямку тянул.
– О как! – удивился стрелок. – Выходит, что пулю вправо шибко уводит. Братцы, похоже, что ветерок маненько всю линию сбивает! Вы левее на треть пальца прицел свой берите!
Из последующих трех выстрелов «итальянцев» еще одна из пуль сбила канонира у орудийного колеса, остальные же прошли мимо.
– Тульские штуцера, товсь! – скомандовал Василий. – Крылов Яков, огонь! Мимо, Яшка! Мартын, огонь! Есть попадание! Прямо за пушкой кто-то шел, а потом руками взмахнул и на землю кулем рухнул. Значится, верный прицел был у Мартына! Гордей, огонь! Есть попадание! Опять пуля чуток направо ушла, тот топчу, что за вожжу тянул, упал и вот теперь на земле крутится!
– Двое, кто с Куртовыми штуцерами, то-овьсь! Катышев Сема, огонь! Мимо, Семен, мимо! Мальцев Афанасий, огонь!
Бам! Ствол штуцера аж взбрыкнул сильной отдачей у невысокого, хмурого егеря.
– Есть, Афоня! – воскликнул сержант. – Молодца! Уложил того, что прямо за пушкой шел. С пустыми руками он там был, а значится, что не меньше чем в чине наводчика в расчете числился. Заканчиваем перезарядку, братцы! – крикнул он своей команде. – Как пуля у вас ложится, уже всем вам понятно, да и пушки чуток ближе к нам подкатили. Теперяча переносим огонь правее. Поглядите на ту орудию, в которую вы раньше стреляли, она сейчас совсем остановилась, а среди ее прислуги там какая-то сумятица идет. Это уже хорошо. Нескоро еешные канониры с духом-то соберутся! Так что целимся вернее, робята. Кудряш, видать, еще будет долго заряжаться, так что мы его не ждем, итальянские штуцера, то-овсь!
Хлопали выстрелы с крыши форта, а стрелковые роты, пионеры и канониры батальона готовились к бою.
Колонны турок шли с барабанным боем ровным, мерным шагом, здесь явно чувствовалась подготовка европейских советников.
На отсчете в восемь сотен шагов с холма ударили пять полевых орудий. Три ядра отрикошетили от земли или ушли мимо, но вот пара чугунных шаров влетели прямо в самый центр строя, разрывая и ломая по пути людей.
– Семь сотен шагов, шесть! – отсчитывал расстояние до неприятеля Гусев.
– Штуцера, залпом огонь! – крикнул Егоров. И сотня винтовальных стволов ударила по передним шеренгам.
Цели были крупными, и промахнуться здесь было тяжело. На землю упали практически полностью две первые шеренги во всех трех наступающих на холм колоннах. Пробитые бреши от ядер в них тут же замещались новыми людьми, и вперед, в атаку шли уже опять плотные шеренги.
Восемь пушек турок встали в шести сотнях шагов и ударили по холму ядрами. Ближе подкатиться к нему топчу не решились. Они и так потеряли часть своих людей, а четыре расчета и вовсе установили свои орудия на пределе дистанции и теперь били навесом непонятно куда.
«Дум-дум-дум… дум-дум-дум!..» – били османские барабаны, задавая ритм шага колоннам. Скандируя и издавая воинственный клич, турки приблизились на дистанцию огня из гладкоствольных фузей и фальконетов.
– Три сотни шагов до цели! – крикнул Гусев.
– Огонь! – скомандовал Алексей.
Раздался громовой залп, и весь холм покрылся черным пороховым дымом. Чуть позже в гущу наступающих ударила и картечь. Сотни убитых и раненых рухнули на обагренную кровью землю. Голову наступающих колонн словно бы срезало. Уцелевшие враз смолкли и начали пятиться назад.
Сотники и младшие командиры турок разразились потоком брани и угроз, обещая подчиненным самые суровые кары и призывая их собраться с духом. Средняя колонна янычар выровнялась и самая первая возобновила свое движение.
– Слава султану! Бей русских! Режь! – ревели гвардейцы.
– Две с половиной сотни шагов!
– Залпом огонь! – скомандовал подполковник.
Ударил новый град свинца, и перед самым холмом образовался еще один завал из тел. Колонны продолжали упрямо идти вперед.
– Две сотни шагов!
– Огонь!
– Полторы сотни шагов!
– Огонь!
– Сотня шагов до цели!
– Огонь!
Колонны шли!
Вот янычары не выдержали заданного барабанщиками ритма, сломали общий строй и ринулись всем скопом вперед. Вслед за ними устремились к русским ретраншементам и простые пехотинцы.
– Залпом огонь! – и прямо перед рогатками под градом свинца рухнули сотни тел.
Взбешенные большими потерями турки разметали преграду и выбежали ко рву.
– Подрывай, Савва! – крикнул Лужин, и командир пионеров резко дернул свой витой шнур.
«Ба-ах!» – громыхнул разрыв большого фугаса. Вслед за командиром рванули свои шнуры и четверо его подчиненных. Ударная волна и осколки разбросали сотни людей в стороны, но турки все лезли вперед как одержимые! Алла!!! Волна атакующих хлынула через вал.
– Направленные подрывай! – скомандовал Ильин и дернул свой последний шнур. Пять взрывов хлестнули в толпу у рва.
Передовое охранение сделало все, что только могло. Задержать турок ему теперь было нечем. Откинув дымовые шашки, под прикрытием белесого облака егеря бежали в сторону основных позиций батальона.
– Быстрее! Быстрее, братцы! – кричали им из окопов стрелки.
Позади хлопали выстрелы, турки преодолели ров и, увидев убегавших, разрядили в их сторону несколько десятков своих ружей. Пластун Филипп и один из пионеров упали, но их тела подхватили товарищи и бросились к таким близким окопам.
– Гренады готовь! – выкрикнул Егоров. – Братцы, бросаем обе и бьем турок в штыки! Фитили поджигай!
Толпа турок бежала вверх по склонам холма. «Бум! Бум! Бум!» – грохнули стволы пушек и фальконетов, осыпая атакующих россыпью ближней картечи. И тут же из русских укреплений вылетело множество чугунных шаров. От каждого из них шел дымок и слышалось шипение. На подступах к окопам и ретраншементам разразился настоящий ад! Гремели многочисленные взрывы. Сотни гренад выпустили рой осколков, калеча и убивая наступающих. А потом на турок из-за дымового облака от сгоревшего пороха выскочили цепи егерей. Турки не приняли штыкового боя, развернулись и припустились прочь.
Глава 6. Преследование прекратить!
«Бам! Бам! Бам!» – гремели выстрелы стоявших в отдалении орудий. Ядра разбивали бруствер окопов, переворачивали корзины с землей и валили наполненные песком мешки. К той дюжине турецких орудий, что подкатили ночью, присоединились еще восемь, и теперь топчу методично расстреливали русский холм. С него сначала отвечали пять орудий, затем одно замолчало. А вот длинноствольные штуцера все продолжали бить с крыши форта. Время от времени на землю падал кто-нибудь из прислуги, происходила небольшая заминка, но затем к пушкам вставали новые люди, и они вновь продолжали бить по укреплениям.
– Не высовывайся, балда! – капрал сдернул Егорку в окоп. – Сказали же – в укрытиях всем, словно мышам, сидеть. Ну, вот куды ты все лезешь, неслух?!
– Да я глянуть хочу, Иванович! Ну чего нам так вот в полном неведенье сидеть, а ну как вдруг эти снова на нас полезут? – оправдывался рядовой, потирая плечо. – И чего ты меня, словно скотину норовистую, тискаешь? Аж занемело все! – обиженно бурчал егерь.
– Для гляденья за супротивником особые наблюдатели имеются, – наставительно ответил егерю капрал. – Специально для этого куды надо господами офицерами поставленные. Плечо не башка, быстро отойдет. А, вон, у Куприяна из Первой теперяча уже нет. Потому как евойную башку уже к шее даже и хомутными нитками не пришьешь. Вона, гляди, как ядра-то летают! – кивнул он на форт.
Один из чугунных шаров ударил в его стену, вывернул из нее булыжник и попутно высек массу мелких осколков.
– Мочи уже нет нам, Иванович, вот так тут хорониться, – поддержали Егорку трое сидящих с ним рядом стрелков. – Лучше уж в атаку со штыками идти, чем здесь на дне траншеи сидеть да неизвестно чего ждать. Все ведь тут ироды совсем скоро нам развалят. Пушки подкатили, вот и лупят, и лупят издали.
– Тихо вы! Как куры раскудахтались! – прикрикнул на солдат капрал. – Их высокоблагородие приказало нам не высовываться, значит, мы и будем здесь дальше сидеть! А ну-ка быстро отставили панику! Вы чего это воете, дурни?! Господам офицерам ведь лучше понятно, как нам нужно свой бой строить! Коли будет команда в атаку пойти, так стеной все поднимемся, а вот пока беречься нам наказали. Елистрат, а ну глянь, у тебя ружжо все в земле! Быстро всем осмотреться и обиходить свое казенное имущество!
В окопе пошло шевеление, солдаты щелкали крышками ударных замков, проверяя пороховую затравку, смахивали пыль со стволов и выбивали ее из мундиров. Дело нашлось каждому.
Неожиданно стрельба орудий из степи стихла, продолжали только лишь хлопать русские штуцера и четыре оставшиеся целыми пушки.
– Ваше высокоблагородие, у турок шевеление какое-то пошло! – донесся крик наблюдателя. – Коней с передками подвели к орудийным позициям. Запрягают пушки они в те повозки.
Алексей с двумя офицерами управления батальона поднялся на крышу форта и припал к окуляру подзорной трубы. Действительно, у турок происходило что-то интересное. Стоявшие на безопасном расстоянии две их пехотные колонны развернулись и теперь уходили по тракту на юг. Конница обошла их степью, и уже через несколько минут она вся скрылась вдали. Одна из пехотных колонн рассыпалась и начала сама рыть окопы в версте от холма.
– Ну вот и все, братцы, – выдохнул Егоров. – Устояли мы с вами. Турки сняли основные силы от нас и пошли на юг к месту настоящей переправы дивизии. И поспеть им туда все одно уже никак не удастся. А эти больше на холм лезть не будут, – кивнул он на окапывающихся в степи. – Мы свою задачу здесь выполнили, теперь уже слово за Александром Васильевичем.
Дивизия Суворова, высадив десант в месте основной переправы, опрокинула небольшое охранение турок и быстро навела понтонную переправу. Уже утром на правом берегу скопилось около пяти тысяч солдат, а войска все прибывали и прибывали. Не дожидаясь выхода всех сил на турецкую сторону, генерал-аншеф направил свои войска на заслон неприятеля, сбил его и повел наступление в глубину османской территории. По наведенному мосту прошли пушки и все остальные воинские подразделения. Неприятель мог бы еще успеть собрать все свои силы и контратаковать дивизию, но его командование колебалось, боясь окружения и удара с флангов. Юсуф-паша, командующий полевой армией турок, отдал приказ своим войскам отступать к Очакову.