Дышу тобой

Она была действительно красивой. Герман и не помнил, встречал ли он кого-то красивее. Нет, разумеется, его мама и сестра были красотками. Но там другое, там родня.

А здесь….

Вершинский отмечал, как длинные пальцы Ари порхают над белоснежным листом бумаги, как черный стержень, будто волшебный, оставляет четкий след, а сам рисунок словно оживает. Гера толком и не видел своего портрета, зато пристально следил за каждой черточкой увлеченного процессом личика.

Герман, несмотря на юный возраст, был вполне физически зрелым мужчиной. Молодой человек, в свои восемнадцать, уже познал все прелести занятий сексом. Исправно носил в бумажнике парочку презервативов, на всякий пожарный случай. И часто пользовался обаянием, которым щедро наделила его природа и родители.

Иначе говоря, Герман Вершинский был ловеласом и бабником. Но в присутствии Ариадны вдруг растерял всю харизму, словарный запас и знания о техниках пикапа. Эта девчонка вгоняла Германа в дикий ступор, вносила сумятицу в его душу, и заставляла чувствовать себя сопливым юнцом, который в жизни не прикасался ни к одной девушке.

— Ты так и не выпила кофе, — задумчиво обронил Гера. — Да и к десерту не притронулась.

— Спасибо, Герман, но я потом… — несмело пробормотала девушка.

— Друзья зовут меня Гера, — улыбнулся молодой мужчина.

— Это хорошо, когда есть друзья, — отстраненно пробормотала Ари и добавила: — Герман.

А Вершинскому показалось, что и сейчас его окатили ледяной водой из оранжевой лейки, настолько голос девушки был вежливым и нейтральным. Примерно таким же тоном она обращалась к официанту, когда делала заказ полчаса назад.

Герман Никонович, в силу своего характера, тяжело переносил редкие неудачи. А в этот раз вдвойне тяжелее, ведь в эту самую минуту Вершинский впервые столкнулся с тем, что девушка не стала жертвой его мужественной харизмы. Более того, он понимал, что хочет девушку, сидящую напротив, хочет невероятно сильно, а натыкается только на отстраненное безразличие. Вернее, Ари всецело погрузилась в свое занятие, подарив все свои эмоции рисунку. А вот самого натурщика будто и не замечала.

Герман понял, что злится. На себя. На девушку. На ушлых парней-официантов, которые постоянно маячили поблизости. Даже на часы, стрелки которых неумолимо приближались к десяти. А это означало, что внезапное свидание с понравившейся Герману девушкой подошло к логическому завершению.

— Мне пора, — несмело улыбнулась Ариадна и начала торопливо убирать карандаши в рюкзак.

— Стой! — грубовато рыкнул Гера, а потом уже мягче спохватился. — Я попрошу упаковать твой десерт! И провожу домой, а то темно уже.

— Не стоит! У тебя, наверное, дела, друзья… — на одном дыхании выпалила Ариадна и прежде, чем Герман успел возразить, сорвалась с места и помчалась к дверям.

Вершинский сверлил грозным взглядом затылок убегающей от него девчонки. Вздохнул. Дождался, пока ему принесут огромную коробку лучших десертов заведения, подхватил позабытый Ариадной складной табурет, которым она так лихо отбила нападение неосторожного водителя, и пошел домой.

От кофейни до дома, в котором теперь жил Вершинский, путь был очень коротким. Буквально несколько минут. Но этого времени хватило на то, чтобы подумать и все решить.

И Герман понял, что с этой девушкой нужно действовать иначе, напролом, ошарашив внезапностью и напором.

Плюнув на все, Гера взбежал по лестнице, остановился перед квартирой, перевел дыхание и нажал на кнопку звонка.

Ариадна сразу же открыла дверь. В ее взгляде Герман увидел смятение, смущение, растерянность, но где-то в самом эпицентре всех этих эмоций, молодой человек рассмотрел чувство радости от повторной встречи.

— Гера? — прошептала Ариадна дрогнувшим голосом, а потом, спохватившись, исправилась: — Герман.

А Вершинский уже перешагнул порог, мягко тесня девушку назад. И дверь закрыл за собой. Знал, что соседка, любительница оранжевых леек и цветов, живет одна, по выходным рисует в парке, а в будни учится и подрабатывает. Словом, об Ариадне Вершинский знал многое. Но лучше всего знал, что эта девушка лишила его покоя, сна, а, не исключено, что и сердца.

***

Ариадна никогда бы не подумала, что за ней станет ухаживать такой молодой человек. Еще и как ухаживать!

Букеты цветов, подарки, частые свидания — все это превратило жизнь Ари в сказку. Но основным сказочным героем, разумеется, стал сам богатырь на серебристом автомобиле.

Герман нагло ворвался в ее жизнь, в квартиру, в сердце, и остался там, установив свои правила. Вершинский собственноручно поливал цветы на балконе Шпиль, встречал ее после занятий, а по субботам пристально следил, чтобы никто не мешал девушке рисовать в парке. Словом, Герман прочно обосновался в жизни Ари Шпиль, назначив себя ее защитником, опорой, поддержкой и единственным мужчиной.

Ариадна не возражала. Ее все устраивало. Вплоть до того момента, пока Гера не сообщил, что наступил день, когда он хочет познакомить родителей и сестру со своей избранницей.

Сама избранница была категорически «против». Тихая и неконфликтная Ари приводила кучу доводов в пользу того, чтобы Герман поехал домой на грандиозное торжество без нее.

И грянул скандал, включивший в себя споры на повышенных тонах, хлопанье дверью и двухчасовую езду по ночным улицам. В конце концов, Вершинский победил.

Вернее, усадил Ари в машину на сиденье рядом с огромной коробкой с логотипом самого известного бренда женской одежды, вручил стакан с кофе и увесистый пакет со свежими булочками и велел не волноваться.

Конечно же Ари Шпиль безумно волновалась. Ее буквально трясло всю дорогу до города, где жила семья Германа. А перед рестораном, где должно было состояться семейное торжество, посвященное годовщине заключения брака между родителями Геры, Ариадна и вовсе едва не упала в обморок.

В итоге Герман подхватил свою Ари на руки и появился в холле ресторана перед всей родней. Ариадна сгорала от смущения, зато Герман, широко улыбаясь, направился к родителям и сестре.

После привычного ставшего уже традиционным приветствия с сестрой, Герман подтянул смущенную девушку к себе и коротко представил:

— Моя Ариадна.

Емкое и полное определенного смысла «моя» не оставило сомнений у семейства Вершинских, кем именно является Ариадна. Спустя несколько минут и Ари прочувствовала силу крепких объятий женщин, близких ее любимому мужчине. И как ни странно, но Ариадна Шпиль почувствовала себя дома. И даже непривычный обмен колкими фразами между близнецами не испортил впечатления. Ари надеялась, что от дружной семьи Вершинских и ей перепадет кусочек счастья. А уж со свой стороны девушка всегда будет любить и беречь Германа, который однажды решил, во что бы то ни стало, завоевать и покорить странноватую соседку с оранжевой лейкой в руках.

***






Эпилог. Часть 4




Огромный внедорожник, за рулем которого сидел не менее огромный водитель, вылетел из-за поворота. Девушка, одетая в вечернее, до самых щиколоток, платье изумрудного цвета, на высоченных каблуках-шпильках, и с глубоким декольте, не ожидала, что ей навстречу будет мчаться столь резвая махина. Да и места для маневра оставалось немного. Словом, девушка не успела отпрыгнуть. Но водитель справился с управлением, свернул, однако не рассчитав расстояния до угла ближайшего здания, все же врезался правым боком в ровную кирпичную кладку.

С громкой бранью, водитель выскочил из автомобиля и тут же набросился на девушку.

Тина Вершинская была истинной дочерью своей матери, а потому не стала терпеть произвола от противоположного пола. Ответила не менее лестно, а некоторые фразы оказались и вовсе крайне интересными. Все они касались умственного развития горе-водителя.

Спустя пару секунд распахнулась задняя дверца, явив очам рассерженной Тины незнакомца.

Девушка не чувствовала своей вины, а потому не поскупилась и на эпитеты в адрес пассажира.

Удивительно, но водитель умолк, вероятно, даже растерялся. А потом и вовсе коротко шепнул:

— Угомонись, дура!

— Что ты вякнул, урод?! — гневно прошипела Устинья Вершинская.

Но ответил тот самый пассажир, незнакомец, спокойно взиравший пронзительными глазами на всю ситуацию с легкой ухмылкой на гладко выбритом лице.

— Извинимся перед девушкой, Игорь, — пресек любые разговоры и споры незнакомец.

Тина победно вскинула голову, расправила плечи. Она кожей и каждым нервом чувствовала на себе сканирующий взгляд мужчины. Но не привыкла пасовать перед трудностями. К тому же, буквально в сотни метров от места происшествия состоялась торжественная регистрация брака ее брата-близнеца. А значит, волноваться не о чем. Брат, его друзья, охрана и вся родня появятся здесь уже через пару секунд, стоит только позвонить.

Но по непонятным самой Тине причинам звонить она не спешила.

Водитель послушно пробормотал слова извинения. А грозный незнакомец, махнув небрежно рукой в сторону второго, стремительно появившегося словно из ниоткуда автомобиля, галантно распахнул дверцу перед девушкой.

— Разрешите вас подвезти, — вежливо предложил мужчина.

Тина небрежно хмыкнула, удобнее рукой перехватила крохотную сумочку, в которую влезла лишь помада и телефон, смерила мужчин, включая нерадивого водителя, презрительным взглядом и отрицательно мотнула головой.

— Не разрешаю!

Высказав свое мнение, Тина Вершинская развернулась и направилась в нужную ей сторону. И даже когда заметила, что черная громадина ползет следом за ней прямо по пешеходной зоне, наплевав на все запреты и знаки, девушка не обернулась.

Пф! Еще не хватало обращать внимания на всяких случайных идиотов.

Тина вышагивала решительно, но грациозно. Ее длинные ноги привлекали взгляды всех прохожих. А волосы, красиво окутавшие плечи и спину, так и манили зарыться в них пальцами.

Тот самый незнакомец, пожелавший проводить дерзкую девчонку, не сводил взгляда со стройной женской фигурки. А в его глазах, излучавших арктический лед, мелькало предвкушение.

Мужчина игнорировал деловые звонки, поступавшие на его сотовый телефон. Мысленно он перекроил расписание на будущие сутки, выдернув несколько часов на вот это чудо, цокающее каблучками перед его глазами.

— Самуил Георгиевич, дальше ограждения, — извиняясь, пробубнил Игорь.

— Выясни, кто такая, — распорядился мужчина, продолжая следить за девушкой.

Прелестная, дерзкая незнакомка всего лишь на миг задержалась перед входом в «Эйфорию». Правая бровь девушки взметнулись вверх, словно ее владелица уточняла: «И дальше попретесь, сударь?».

Сэм, глядя на это чудо в изумруде и с ногами, кажется, растущими от шеи, понял, что посмеивается. Но потом решил, что не стоит пугать водителя еще больше. Велел разворачиваться. Однако отправил короткое сообщение партнеру по бизнесу с небольшой просьбой.

Сэм был уверен, что этой девчонке пойдут те самые изумруды, доставленные буквально утром на заказ.

— Интересная девочка, — едва слышно пробормотал Сэм, откинувшись на сиденье.



Конец