Дышу тобой

Волнуется? Нервничает? Злится? Выходит из себя?

Да! И я была уверена, что всегда смогу повлиять на этого человека. Между нами никогда не будет спокойствия и мира, только война.

И он знал это. Понимал, так же четко, как и я.

Поцелуй-укус, поцелуй-наказание я встретила с трепетом и радостью. Застонала, заурчала, точно кошка, заполучив свое лакомство.

Ник стремительно сминал мои губы, кусал, терзал их. И я отвечала ему тем же.

Запустила пальцы под мягкую ткань футболки, прошлась быстрыми, порхающими прикосновениями по ребрам, удовлетворенно выдохнула, когда разобрала протяжный стон и приглушенные ругательства.

— Не верится, что идеальный Ник знает подобные слова, — шепнула я.

Но Ник словно не слышал меня, он больше походил на слетевшего с катушек чужака, чем на правильного старшего братца. Но меня полностью устраивали такие перемены. Он показался мне другим, раскрепощенным, безумным…. моим.

— Черт! — выдохнул Ник, когда я теснее прижалась к напряженному члену своими бедрами, слегка потерлась, усиливая контакт.

И отступила на шаг назад, прячась от любопытного взгляда полной луны, подглядывающей за нами сквозь облака.

Ник потянулся следом. Я видела его затуманенный похотью взгляд. Чувствовала крепкие мужские ладони на своих бедрах. А по телу мчались потоки лавы, заставляя меня сводить ноги от желания.

Я, позабыв всякую скромность и смущение, запустила руку под пояс джинсов. Пальцы сомкнулись вокруг напряженной, возбужденной, влажной от вожделения плоти.

Ник зашипел, когда я крепче сжала пальцы вокруг его члена. И застонал, когда провела ладонью до основания и вновь вернулась к влажной головке.

Я чувствовала, как по телу Ника мчится крупная дрожь, а его рот еще настойчивее впивается в мои губы.

— Хочешь трахнуть меня, малыш Ники? — шепнула я ласково.





Глава 15




Мне не нужны были его слова, я и без них все видела и понимала. Но только я не собиралась становиться запасным аэродромом. Прекрасно понимала, что мне никогда не встать на одну ступень с идеальной Машей.

— За что ты мне? — простонал Ник, судорожно выдыхая в мое плечо.

Я коварно улыбнулась. Что ему ответить? Правду!

— Ты слишком правильный, сводный старший брат, — шепнула я и вновь двинула рукой в интимной ласке.

Ник развернулся, прижал меня к стене, но я не сбиралась так легко сдаваться. И потом, я не планировала расставаться с единственным сокровищем, которое было действительно моим, принадлежало лишь мне одной потому, что я так сама решила.

Я была прекрасно знакома с приемами петтинга, с момента моего совершеннолетия я испробовала многое, включая оральный секс. Но никогда я не переступала ту самую черту. А сейчас я с трудом подавила это желание.

Но я упивалась властью, которую почувствовала. Ник походил на послушного и предсказуемого котенка. Требовал, кусался, рычал, но тянулся за каждой лаской.

И я не собиралась его останавливать. Вцепилась в его рот жадным поцелуем. Увернулась и тихо рассмеялась, когда мы с Ником поменялись местами. Теперь я прижимала его спиной к стене, а он мне позволил это делать.

Моя рука окончательно пленила возбужденный член, второй ладонью я расстегнула ширинку на мужских джинсах, высвобождая плоть.

— Малыш Ники совсем не малыш? — шепнула я, облизнув припухшие от поцелуев губы.

— Нет, Саня! — выдохнул Ник, когда я попыталась скользнуть ниже.

Пожала плечом, принимая его решение. Хорошо, не в этот раз.

Но момент уже упущен. Я видела по глазам брата, что разум вернулся к нему, как и понимание того, что именно мы творим и где находимся.

— Нет! — уже тверже проговорил Ник, но я вновь заскользила ладонью по напряженной плоти.

— Да-а-а… — выдохнула я ему на ухо и прикусила мочку зубами.

Ник задрожал, дернул бедрами, упираясь в мою ладонь. Его руки лихорадочно заплясали по моей спине, ребрам, накрыли грудь, пробрались под кружево лифчика. Мое тело сладко трепетало от томления и предвкушения.

— Твою мать! — прохрипел Ник, когда мои губы запорхали по его плечу, груди, а зубы оставляли крошечные следы от легких укусов. И после каждого Ник дрожал все сильнее.

Протяжный стон взорвал тишину моей спальни. Ника трясло. Руками он вцепился в мои волосы, а мои губы терзал жадными, сладкими, порочными поцелуями. Его бедра лихорадочно двигались, вбиваясь в мою ладонь. Он кончил, бурно излился на мои пальцы, не сдерживая себя.


— Дьявол! — пробормотал Ник, упираясь мокрым от испарины лбом в мое плечо.

— Признайся, Ники, твоя Маша когда-нибудь трахала тебя вот так, стоя у стеночки? — невинно поинтересовалась я.

Ник молчал. Его пальцы по-прежнему сжимали мой затылок, а плоть пульсировала в моей ладони.

Судорожно выдохнув, Ник выпрямился. Я понимала, что минутка нежности и безумия закончилась, испарилась, сгинула. Осталась реальность и недосягаемые, несбыточные желания.

— А ты ее? — не унималась я.

— Отойди от меня, Кассандра! — прошептал Ник.

Его руки больше не обнимали меня. И я выполнила просьбу брата, шагнула назад, но взгляда не отвела.

Пристально смотрела на перепачканную следами страсти плоть Ника, проследила за тем, как брат приводит себя в порядок.

Ник не смотрел на меня. И это даже хорошо. Я прекрасно знала, какие именно чувства увижу в глубине его взора.

Понятно, что я для него порочная малолетняя шлюха, для которой минет — плевое дело. Пусть все так и остается. Плевать на все!

— Убирайся! — потребовала я, а сама прошла в ванную.

Не стала закрывать дверь. Пусть катится ко всем чертям, правильный и идеальный братец!

Когда я вернулась в спальню, приняв душ и переодевшись в легкую пижаму, Ника, вполне ожидаемо, уже не было. Я улеглась в кровать, прикрыла глаза, воскрешая в памяти все события.

Вернулось стойкое желание убить Ника. Нет, в следующий раз я заставлю его зайти дальше. И плевать на Машу, как и на весь мир.

Ник станет моим мужчиной. Это факт. А потом пусть катится на свою свадьбу!

***

Но уснуть я не смогла. Так и лежала, сверля взглядом стену, смежную с комнатой Ника.

В комнате было прохладно, но все равно мне не хватало воздуха, казалось, что запах Ника пропитал каждый сантиметр помещения.

И я вышла на балкон, даже не позаботившись набросить на себя халат.

Я стояла, всматриваясь в тяжелые облака, спрятавшие яркие звезды. Серебристый диск луны освещал наш сад, и света оказалось достаточно, чтобы рассмотреть высокую мужскую фигуру, бредущую по тропинке, которая вела к воротам.

Это был Ник. Его я узнала бы даже с закрытыми глазами.

Брат остановился, словно почувствовал мой взгляд. Обернулся, поднял голову, взглянул на меня.

Он уже выглядел иначе. Привычный строгий костюм и белоснежная рубашка превратили безумного Ника в идеального Никона Данииловича.

Я обхватила себя руками за плечи, поняла, что прохладный ветерок пробирается под легкую пижаму.

Интересно, для Ника что-то значат наши поцелуи? Он сможет их забыть вот так же легко? Достаточно сменить джинсы на костюм, и все в прошлом?

— Торопишься к своей идеальной Маше? — съехидничала я.

Ник промолчал, отвернулся, ускорил шаг. Но когда брат должен был скрыться за пышными кустами сирени, которую так любила Вероника, я поняла, что он вновь смотрит на меня.

Доля секунды, но взгляд его был весьма красноречив.

Все он помнит. Ничего не забыл. Да и сможет ли?

— Что ж, малыш Ники, так и быть, я потерплю еще немного, — ласково шепнула я в пустоту, оказавшись в комнате.

Но сон все не шел. И я решила, что пришло самое подходящее время, чтобы проинспектировать спальню брата. А вдруг он хранит на верхних полках что-то важное, или, что еще интереснее, запретное? Я ведь должна найти дополнительные рычаги давления на брата! Иначе, как же с ним справиться?

И я перемахнула через невысокое ограждение так же легко и незаметно, как это сделал бы Ник. Оказавшись в спальне брата, не стала включать свет. И без света все было видно, благодаря полной луне, вовремя выглянувшей из-за облаков.

Я умудрилась сунуть свой любопытный нос в каждый ящик комода, изучила каждую полку шкафа, и не поленилась заглянуть под кровать. Либо Ники не имел грязных секретов, либо умел отлично их прятать.

В конце концов, я утомилась и решила, что не стоит утруждаться и возвращаться в свою комнату. Тем более, кровать Ника была точной копией моей. Впрочем, как и сама комната. Наши спальни были зеркальным отражением друг друга. Разве только стены моей комнаты были окрашены в девчачий цвет.

— Миленько, — решила я, рухнула поперек кровати и завернулась в одеяло.

Прежде, чем сон накрыл меня, я сделала парочку снимков, спрятав нос в подушку, источающую аромат Ника. И, не слишком слушая проснувшуюся вдруг совесть, отправила все фотографии адресату, номер которого хранился в памяти моего телефона, но которому я никогда не писала.

Повода не было. А сегодня вот, появился.