Дышу тобой

Я скрестила руки на груди. Он — уперся ладонями в бедра. Так мы и стояли, сверля друг друга гневными взглядами.

— Ой, ли? — фыркнула я, облизнула губы, ставшие вдруг сухими, увидела, как Ник не сводит с них своего жгучего взгляда, и решила, если уж вечер испорчен, то нужно портить его до конца.

— Да! — рявкнул Ник.

Ник шагнул ближе, нависая надо мной стеной. Но я ведь знала, что и с этим несносным человеком можно справиться, если подойти к делу с хитростью.

— То есть, если ты мой старший брат, то мне никогда и не при каких обстоятельствах нельзя делать вот так? — поинтересовалась я, шагнув ближе.

Моя грудь коснулась грудной клетки Ника. Я смотрела в его глаза, видела, как расширяются его зрачки, а рот приоткрылся.

— И вот так? — прошептала я, когда мои ладони заскользили по мягкой ткани футболки, а потом я с радостью запустила пальцы под нее, легко оцарапала упругие мышцы живота своими ногтями.

— Да, — хрипло выдохнул Ник.

Но я не была уверена, что его «да» означало то самое «да», которое запрещало мне трогать этого парня, злить его, целовать.

— И так? — шепнула я, привстав на цыпочки и коснувшись ртом твердых губ.

Возможно, новое «да» прозвучало бы. Но я крепче прижалась своим ртом к раскрытым губам, скользнула языком, прихватила зубами.

Руки Ника оказались на моих бедрах, сжались с дикой силой, стиснули до боли, и впечатали в прохладную стену. Думала, оттолкнет, а потому вцепилась пальцами в его спину, оставляя, скорее всего, царапины.

Но Ник удивил меня. Подхватил руками под бедра и тут же придавил меня всем телом, выбивая громкий стон.

Сладкий и томительно нежный. Горячий и жаркий. Дикий и необузданный.

Таким был наш поцелуй, от которого дрожала каждая клеточка моего тела, а живот сводило от стремительно растущего напряжения и возбуждения.

Крепкое тело с рельефом упругих мышц сводило с ума, а жадные и лихорадочные поцелуи разрывали мое тело на сотни крошечных и безумных существ, стремящихся оказаться в полной власти именно этого мужчины.

Эта мысль заставила замереть. Но Ник не замечал никого вокруг, словно он совершено спятил, сошел с ума, сорвался в бездонную пропасть.

Ярость, страсть и похоть поработили мой мозг. Мне хотелось расцарапать каждый сантиметр кожи, искусать Ника до крови. И я поддалась этому порыву.

Вонзила зубы, куда могла дотянуться, пока Ник лихорадочно целовал мою шею, пробираясь к груди.

— Черт! — выдохнул брат и отстранился.

Я видела его глаза. Дикие и яростные. Словно он наказывал меня за что-то. Или себя.

— И как же ты, идеальный и совершенный Никон Даниилович, собираешься объяснять вот это своей невесте? — хохотнула я.

— Мерзавка! — процедил Ник сквозь зубы, но его руки продолжали удерживать меня над полом, а в развилку меж моих бедер упирался до предела напряженный член.

— Кто? Я? — удивилась я, почти искренне.

Ник не ответил, перехватил мои ладони, прижал запястья к стене, зафиксировал так, что я не могла и на миллиметр сдвинуться.

Его дыхание обжигало. Взгляд испепелял и сводил с ума. И я находилась на волоске от того, чтобы открыть рот и буквально умолять об одной единственной просьбе.

— Ты! — прохрипел Ник, он и не думал меня выпускать на свободу. А я не думала вырываться.





Глава 14




Кто первым подался вперед — загадка. Но язык Ника ворвался мой рот, и я прикрыла глаза от дикого наслаждения, сводящего с ума. Этот поцелуй был лучшим, что я пережила за последние годы. Пожалуй, даже поездка в Диснейленд не сравнилась с ним. А ведь я радовалась как ребенок, когда гуляла с друзьями по многочисленным паркам и аттракционам. Но сейчас…. Сейчас все было куда круче.

Я не знала, сколько продлилось бы наше безумие, сладкое, до боли порочное и запретное, если бы наше уединение не нарушил знакомый голос неожиданного гостя.

— Эй, живые есть? Или только трупы? — посмеиваясь, прокричал дядя Лева.

Ник чертыхнулся, дыша в мой висок так, словно пробежал сотню километров за полчаса. А я не торопилась убирать свои ладони из-под его футболки. Готова была поклясться, что я умудрилась Маше «передать» и второй привет — царапины на спине. Но Нику я этого не скажу. Пусть сам выпутывается из своих проблем.

— Отпусти меня! — потребовала я, а Ник тут же разжал руки. — Братец!

Ник вздрогнул, как от удара. Отступил на шаг, окинул меня все еще немного безумным взглядом. Отвернулся.


— Переоденься, — глухо скомандовал он.

Я хотела бы возразить, но взглянула на свою легкую тунику, в которую переоделась после работы.

Ни единой пуговицы не осталось. И сквозь образовавшуюся прореху виднелся кружевной лифчик.

— Знаешь, Ники, ты мне должен кучу новых шмоток, — пробормотала я, но поспешила скрыться с места преступления через вторую дверь, ведущую в комнаты.

И пока Ник встречал дядьку, я смогла незаметно пробраться в свою спальню. Более того, собрала все вещи, испорченные Ником и забросила в его комнату, просто швырнув их на кровать.

Закрыла дверь и побежала поприветствовать дядьку. Они с Ником уже сидели в гостиной и о чем-то беседовали. Ник делал вид, что не замечает меня. Лева наоборот, выпытывал подробности о прошедшем свидании с Мишкой. Я в красках и подробностях, со значительной долей преувеличения, рассказывала дядюшке о том, как все прошло, какой Миша чуткий и замечательный, галантный и обходительный, да и вообще, самый замечательный мужчина из всех моих знакомых.

В какой-то момент я расслышала громкий стук. Стакан с крепким алкоголем едва не рассыпался от столкновения с гладкой поверхностью стола. Ник встал, коротко попрощался со Львом, а меня все так же проигнорировал и ушел, сославшись на то, что ему еще работать.

Я промолчала. Лев если и догадывался о чем-то, то не подал и виду, перевел тему на мой первый рабочий день.

После долгой беседы и чаепития, я предложила дядьке остаться у нас на ночь. Лев согласился. И мы решили, что утром именно он повезет меня в офис. Не Ника ведь просить? Еще не хватало!

И когда дядька отправился в гостевую спальню, я решила, что и мне пора баиньки. Поднявшись в свою комнату, не стала включать свет. Прошла к двери ванной, но замерла, услышав странный шорох.

Кто-то был на балконе. Любопытство погнало меня вперед.

Распахнув стеклянную дверь, я замерла.

Никон, вытянув длинные ноги и закрыв глаза, сидел в уютном кресле, откинувшись на его спинку.

— Ты перепутал балконы? — предположила я и подошла ближе.

Ник молчал, но я видела: он не спит. И когда я уже собралась вернуться в комнату и закрыть дверь на замок, то меня остановил хриплый голос брата.

— Я перенес свадьбу.

Первая реакция — неконтролируемая радость, далее ступор, потом страх, растерянность.

— Из-за меня? — выдохнула я.

Непостижимо просто! Как такое может быть? Как?

— Да, — Ник ответил, поднялся на ноги, но не повернулся ко мне. — Мы с Марией поженимся, как только вернуться родители.

— В этом году? — задала я самый глупый вопрос, который могла задать. — И ты действительно женишься на ней?

— На самой идеальной и лучшей в мире женщине? Без сомнений! — голос Ника звучал немного насмешливо, немного с сарказмом, но в большей степени заносчиво и надменно. Он словно говорил: она идеальная, а вот ты, Кассандра, никогда не будешь такой.

— Придурок высокомерный! — прошипела я, сжав руки в кулаки. — Убирайся с моего балкона!

— Избалованная принцесса! — парировал он, зля меня еще больше.

— Ненавижу тебя, идиот! — не унималась я.

— Отлично! И я тебя терпеть не могу! — прищурился Ник.

— Скорей бы вернулись родители, чтобы не видеть твою противную рожу! — пыхтела я.

— Впервые в жизни согласен с тобой, принцесса! — насмешливо отвечал Ник, скрестив руки на груди.

— Свали с моей жилплощади! — прищурилась я и ткнула пальцев на соседнюю половину балкона, ту, что принадлежала брату.

— Иначе что? — скривился Ник.

Он качнулся вперед, приблизился вплотную ко мне, и даже в ночном полумраке я могла рассмотреть тягучие омуты темных глаз.

— Иначе я столкну тебя с балкона, придурок! — пригрозила я и выставила руки вперед.

Мои ладони упирались в его грудную клетку. Обжигающее тепло помчалось по венам, а кончики пальцев покалывало от желания коснуться обнаженной кожи.

— Попробуй! — хрипло прошептал Ник, сильнее наваливаясь на меня.

Я застыла, когда поняла, что одной ладонью Ник зарылся в мои волосы на затылке, а второй — надавил на мою поясницу, заставляя придвинуться ближе.

Я оказалась в плену его дыхания, рук, жадных глаз и порочных желаний. Но вместо того, чтобы убежать, или выполнить свою угрозу, я сдалась. Перестала пытаться оттолкнуть крупное тело сводного брата, а наоборот — заскользила ладонями по его груди, оцарапала ногтями шею, зарылась пальцами в короткие волосы на затылке.

— Ты проиграешь, Никон Даниилович! — выдохнула я.

Ник промолчал, его дыхание хриплыми толчками вырывалось из груди. Я, кажется, слышала, как неистово колотится сильное сердце. И упивалась властью над ним.