Два в одном. Закон долга

– Борз, сволочь! – Сильный удар кулаком в зубы сбил стражника на пол. – Продался, гад! За сколько тебя купили? Или тебе дали столько, что ты теперь и служить не захочешь? – Старшина рыночной стражи в ярости ударил стражника сапогом в живот. – Всех нас под виселицу подвести захотел, гнида! – Новый удар ногой в живот выбил дух из Борза. Тот громко застонал, в немом крике открыл рот, и на пол потекла тягучая кровавя слюна.

– Подожди, Кержак. – Уильям схватил старшину за рукав мундира. – Подожди. Так он нам ничего не расскажет, а мне с ним сначала поговорить надо. А после того, как я все выясню, делай с ним что хочешь.

Красный от злобы старшина отступил на шаг. Жавшимся в страхе к стене двум стражникам приказал:

– Поднимите эту падаль!

Стражники подняли Борза и усадили на табурет. Уильям уселся напротив.

– Говорить можешь? – спросил он стражника.

Борз сплюнул кровавую юшку на пол и рукавом вытер рот.

– Я ни в чем не виноват, Хитрец. За что?.. – Стражник раскачивался на табурете, на который его посадили, пытался прийти в себя и глубоко, с хрипом дышал. Все произошло слишком быстро. Его вызвал из патруля старшина, и когда он вошел в караульное помещение, то стразу же был сбит с ног ударом кулака по зубам. – За что? – повторил он. Провел языком по деснам и скривился от боли.

– За предательство, Борз. Ты предал меня тому торговцу душистой водой, а он пытался меня убить. Когда ты с ним стал обстряпывать свои делишки? И чем он тебя подкупил?

– Я тебя, Хитрец, не предавал… то ложь и наговор. С торговцем я не разговаривал…

– Как же не разговаривал, Борз? Мы с тобой пришли на рынок. Ты перемолвился парой слов с Джумом, подошел к торговцу, а после этого торговец стал искать глазами меня. Он быстро собрался и ушел. Что скажешь на это?

– Скажу, что я говорил лишь с Джумом. Он мой напарник. Джум спросил, куда я убежал с дежурства, а я ответил, что ходил за Хитрецом, что ты стал дознавателем прокуратуры и нужно показать тебе одного торговца. Джун болел и был не в курсе того, что тебе, Хитрец, было нужно. Мы в паре работали.

– Не врешь? – прищурившись, осведомился Уильям. Его уверенность в предательстве Борза дала трещину.

К его уху наклонился шуань и прошептал:

– В бауле мурады есть амулет дознания, проверь его слова. – Луй Ко кинул быстрый взгляд на Борза и укоризненно добавил: – Ты же не бессмертный, пользуйся тем, что оставил тебе мурада.

Уильям достал из баула шкатулку, открыл ее и увидел с десяток серебряных амулетов с разноцветными камнями.

– Какой из них? – недоуменно спросил он.

– На обратной стороне написано. Прочитай.

Сыщик перевернул амулет с красным камнем. На плоской стороне медальона можно было прочитать хорошо различимую выгравированную надпись: «Огненная стрела – 10 зарядов».

Он отложил его в сторону и достал следующий амулет с тремя белыми, молочного оттенка камнями. Перевернул и прочитал: «Силовой щит от физических атак – 5 зарядов».

Перебрав медальоны, нашел нужный амулет. На обратной стороне прочитал: «Амулет дознания – 10 зарядов».

Как пользоваться амулетами, не знал лишь новорожденный. Даже самый забитый горожанин мог пользоваться любым амулетом. Надо просто поместить амулет в пределы своей ауры и пожелать, чтобы он активировался. Амулет срабатывал в ту же секунду. Амулет дознания действовал просто. Если тот, к кому было применено заклинание из амулета, говорил неправду, его настигала сильнейшая боль во всем теле. Справиться и скрыть боль допрашиваемый не мог.

Уильям активировал амулет и задал вопрос:

– Ты предавал меня, Борз?

Стражник решительно ответил:

– Нет.

Сыщик раздраженно посмотрел на Кержака.

– Борз невиновен, – сказал он и в задумчивости наморщил лоб.

Дело оказалось еще более запутанным, чем он предполагал. Джум был новенький в страже, и Уильям мало что про него знал. Прибыл тот с севера пару лет назад. Пытался устроиться в артель к гончарам, но его не взяли. Подвизался охранником в караваны. После года работы охранником по чьей-то протекции попал в рыночную стражу. Был тихим и незаметным. Подумав, Уильям приказал старшине:

– Борз пусть пока подождет. Зовите Джума.

Кержак скривился, словно ему в рот налили уксус. Кинул злой взгляд на стражников и, не глядя на сыщика, глухо ответил:

– Джум пропал. – По выражению его кислой физиономии было видно, как неприятно ему это говорить. Он, как старшина, отвечал за состав стражи, и теперь в связи с открывшимися обстоятельствами ему грозили большие неприятности. – Он ушел вчера с патрулирования, и больше мы его не видели. Я посылал ребят к нему домой, но его сожительница сказала, что он еще не приходил.

– И не придет, – разочарованно вздохнул Уильям. – Ищите его тело в канализации. Борз, как давно ты служишь в страже? Восемь или десять весен?

– Одиннадцать, – ответил Борз.

– Тем более, Борз. Ты хорошо знаешь, как надо выполнять поручения прокурорских и жандармерии, но допустил промашку, доверился своему напарнику. Твоя болтливость чуть не стоила мне жизни и создала для меня большие проблемы. За мной началась охота. То, что ты меня сам не предал, это ничего не значит, ты рассказал тайну своему напарнику, а тот торговцу. А это дело короны. Понимаешь?

Стражник затрясся.


– Хитрец… я… я… не хотел… само как-то получилось… Я не думал… Я не предатель… – Борз умоляющим взглядом оглядел присутствующих. Натолкнулся на жесткие, неприязненные взгляды. Никто не хотел «подписываться» за стражника. Тут дело пахло виселицей, и, вступившись за болтуна, можно оказаться в пыточной рядом с ним. А затем и на городских воротах.

Уильям поднялся. Как ему ни жалко было Борза, но он вспомнил нрав кангана де Ро и, понимая, что отпустить Борза просто так не может, распорядился:

– Препроводите задержанного стражника Борза в городскую тюрьму до окончания следствия. Кержак, давай ордер, я подпишу.

На улице Луй Ко спросил:

– Ты думаешь, что Джум убит?

– Конечно. Эти люди следов не оставляют, свидетелей тоже. Всех, кто может навести на них, они убирают. Я с этим столкнулся в самом начале работы со Свиртом.

– Ну-у… Наверное, ты прав. А зачем Борза арестовал?

– Честно?

– Давай честно, – улыбнулся шуань. – Ты такой бываешь странный.

– На всякий случай. Вот ты знаешь, что взбредет в голову де Ро, когда он узнает, что его сына убили? Я просто уверен, что он назначит свое расследование. С меня возьмут подробное объяснение с использованием такого же амулета, какой использовал я. И там может выясниться, что стражник Борз проболтался другому стражнику, что стал предателем и остался на свободе. Вот тут я не знаю, как поступит наместник, но попасть под его гнев я не хочу. Кроме того, если оставить Борза на свободе, его свои же убьют. Нет человека – нет дела. Понимаешь? И опять я буду виноват, что не сохранил свидетеля.

– Понимаю, – кивнул шуань. – Не понимаю, что нам дальше делать.

– Мы могли бы взять в охрану десяток жандармов, но делать этого не будем. Слишком привлечем к себе внимание. Свирт специально не брал такую охрану, и я понимаю почему.

– И почему?

– В ходе расследования могут всплыть факты, которые им знать не нужно, а они будут глазами и ушами своего начальства. Тогда информация, которая не должна всплыть, может через них утечь на сторону. Кроме того, может статься, придется преступить закон, а это тоже не следует афишировать, поэтому Свирт нанял меня, а не использовал соглядатаев жандармерии. Так что мы пойдем к одному моему знакомому и наймем его людей. Они стоят дорого, но средства у нас есть. А сначала надо поесть. Поехали к Митрофану.

– Хочешь его попугать? – рассмеялся шуань.

– Нет, хочу, чтобы он сделал нам скидку. Ну и попугать немного, как же без этого.

– Вот таким, Уильям, ты мне нравишься больше. – Луй Ко растянул в широкой улыбке тонкие губы.

После сытного обеда они отправились почти через весь город в южное предместье, где жили мелкие торговцы. Невзрачный дом из серого камня притулился в небольшом тупичке. У входа росли аккуратно подстриженные кусты.

– Вот этот дом, – слезая с коня и потирая ладонями растертые ноги, сказал Уильям.

– Что-то он мне не кажется богатым, – проворчал Луй Ко. – Ты уверен, что нам сюда? Он не похож на контору найма.

– Это не контора найма. Это дом дядюшки Сороки. Как точно зовут этого человека, не знает никто, но кличут его Сорокой или просто дядюшкой. Не спрашивай почему, – сразу предупредил Уильям. – Этого не знает никто, а если и знают, то не говорят. Сколько я живу в этом городе, я слышал о нем как о Сороке и встречался с ним несколько раз, выполняя… некоторые деликатные поручения. И еще знаю, что все, кто из-за его прозвища не посчитал Сороку серьезным человеком, кормят червей.

– Он что, босс преступного мира в этом городе?

– Нет, он сам по себе. Сорока оказывает услуги. В его дела я не лез. Опасно. Но он решает самые сложные вопросы. Причем любые. Единственное, за что он не берется, так это решать вопросы с жандармами. Ходят слухи, что у него своеобразный кодекс чести: не иметь дел с властью. Даже бандиты идут к нему, если между ними начинаются «терки». Короче, пошли, сам посмотришь и оценишь.

Уильям поднялся на невысокое каменное крыльцо в три ступени и подергал колокольчик. Дверь открылась, и на него уставился подслеповатыми глазами старик в душегрейке и шерстяном платке, повязанном на пояснице. Несмотря на слепоту, он узнал сыщика сразу.

– Ты по делу, Хитрец? – хрипловатым голосом спросил дед и выглянул за спину сыщика. – Этот с тобой?

– Да, дедушка Пей, пришел по делу, и этот шуань со мной. Можно поговорить с Сорокой? – Тон Уильяма был очень вежливым.

Старик окинул сыщика блеклыми глазами и проворчал:

– Подожди, парень, я спрошу хозяина. Ходют тут, понимаешь, и ходют… – проворчал старик, закрывая дверь.

Шуань скептически хмыкнул, но промолчал.

Ждать пришлось недолго, по всему было видно, что гостей в этом доме ожиданием не томили.

– Заходите, – разрешил тот же дед, невнятно ворча себе под нос о бездельниках, что отвлекают занятых людей. Строго приказал: – И сапоги сымайте, в калидоре у нас чисто.

Уильям с шуанем без возражений сняли сапоги и в портянках прошли следом за стариком.

В полутемной, душной комнате, куда старик привел гостей, за круглым столом, накрытым белой скатертью, сидел горбатый мужчина лет сорока пяти. Длинные серые волосы с проседью спускались с непомерно большой головы на плечи. Руки с такими же непомерно большими кулаками лежали на столе. Его цепкий взгляд из-под насупленных густых бровей ощупал гостей. На лице не отразилось ни одной эмоции.

– Садитесь, – пригласил горбатый и указал рукой на стулья. Его голос оказался неожиданно приятным и располагал к доверительности. – Ну? – спросил Сорока, когда гости сели. – Зачем пришли?

– Хочу нанять у тебя людей.

– Я почему-то так и подумал, – сказал горбатый. – Только скажи мне, мил-человек, зачем ты с охранкой связался? Слышал я, ты прокурором стал.

– Врать не буду, – спокойно ответил Уильям. – Я выполнял работу для одного сыщика из столицы. Его убили, а меня повязали жандармы и хотели повесть убийство на меня. Но один человек вытащил меня из тюрьмы, и теперь я должен отработать.

– Что за работа?