Друзья. 25 лет вместе

Там, где Дженис была громкой сиреной, ее полная противоположность Гантер (Джеймс Майкл Тайлер) был молчаливым, затаившимся скромнягой – настолько, что у него не было ни одной реплики до его тридцать третьего появления в шоу. Тайлер был бариста в лос-анджелесской кофейне под названием «Буржуазная свинья», когда его попросили встать на заднем плане и сделать вид, что он использует (неработающую) кофемашину в «Центральной кофейне». Тайлеру потребовалось два сезона, чтобы получить первые реплики и имя для своего персонажа.

Гантер служил несменным объектом для шуток в шоу, аутсайдером, постоянно упускающим шанс приобщиться к шестерке, статус которой только подчеркивал происходящее. Гантер был фоновым персонажем «Друзей», присутствовавшим на вечеринках и собраниях героев, скрывавшимся за их плечами, когда они потягивали кофе в «Центральной кофейне». Он был здесь, чтобы его игнорировали и не замечали, забывали и принимали как должное. Гантер был влюблен в Рэйчел, в то время как она лишь смутно осознавала его существование. (В какой-то момент она говорит, что однажды он сделает кого-то очень счастливым.) Он был в вечной буре неразделенной любви и оскорбленных чувств. Гантер был полной противоположностью Россу, он был загнан в тупик своей любовью к женщине и ее чувствами к Россу. («Что Рэйчел нашла в этом парне?» – удивляется он голосом за кадром, подавая кофе.)

Кауффман и Крэйн отвергли предложение телеканала о старшем персонаже, который будет делиться мудростью с главными героями шоу, но Гантер был их намеренно искаженной версией этой идеи. Гантер не давал никакой ясности и никакого утешения, но он служил полезным напоминанием для аудитории о том, что, в отличие от него, мы всегда были рады пообщаться.





Глава 6

Лучшее новое шоу на телевидении

Создание сенсации в первом сезоне




Дэвид Крэйн в День благодарения в 1994 году со своими родителями и партнером Джеффри Клариком обедал в ресторане, когда Кларик внезапно прекратил разговор. «Послушай», – сказал он Крэйну, указывая на ближайший столик.

«Ты смотрел ту серию с прачечной?» – спросил один из посетителей.

«А, где были Росс и Рэйчел?» – ответил другой.

Кларик сказал Крэйну: «Запомни этот момент. Потому что потом все будет как в тумане. Но люди обсуждают ваше шоу». Радостных фанатов «Друзей» можно было услышать где угодно.

У многих людей, работающих над шоу, возникали разные ситуации при встрече с незнакомыми людьми. Такие моменты невероятно ценились, и команда обсуждала их на студии Warner Bros., заряжаясь энергией, которая будет двигателем предстоящей изнурительной работы.

Марта Кауффман с ребенком отправилась за покупками на бульвар Ларчмонт, неподалеку от своего дома в районе Хэнкок-парк. Одна из поклонниц заметила ее кепку с логотипом «Друзей» и подошла к ней, спрашивая Кауффман, может ли она рассказать, что произойдет с Россом и Рэйчел, пообещав, что никому не скажет. Однажды Мэтт Леблан обедал с Дэвидом Швиммером, когда того заметила женщина. Она подбежала к их столику, практически насильно усадила ребенка на колени Швиммеру и начала лихорадочно рыться в сумочке в поисках фотоаппарата, чтобы сфотографироваться с ним.

У сценариста и того еще приколиста Джеффа Астрофа была особая кофейня, где он любил пить кофе, в немалой степени из-за симпатичной официантки по имени Элизабет, работавшей там. Гадая, чем бы привлечь ее внимание, Астроф принялся задумчиво жевать ручку, глядя на пустую страницу блокнота и размышляя вслух: «Интересно, а что бы сделал Чендлер?» Элизабет не оставила это незамеченным и спросила Астрофа, действительно ли он пишет сценарии к «Друзьям». Он застенчиво подтвердил это, и в конце кокетливого разговора Астроф сказал ей: «Я думаю, что Чендлер будет встречаться с девушкой по имени Элизабет».

Астроф рассказал эту историю в кабинете сценаристов не только для того, чтобы просто ею поделиться, но и для того, чтобы похвастаться, и Крэйн остроумно прокомментировал шутку, произнеся со всей строгостью, на которую был способен: «Чендлер никогда не встречался бы ни с кем по имени Элизабет». (Конечно, много лет спустя Росс встречался с девушкой по имени Элизабет, но к тому времени Астроф и его страсть к официанткам давно исчезли.)

В марте, ближе к концу первого сезона, актерский состав «Друзей» был удостоен приглашения на американскую версию королевского приема. Шесть актеров должны были появиться на «Шоу Опры Уинфри» и купаться в лучах любви Опры. Для этого им нужно было лететь в Чикаго. Кортни Кокс сначала отказалась, сказав, что она появится по спутниковой связи. Дэвид Швиммер, ярый сторонник единства актеров, настоял на том, чтобы все они явились лично, и Кокс согласилась прийти.

Перед съемками актеры быстро собрались вместе, чтобы обсудить, как они могли бы отреагировать на вопросы о подавляющем количестве белых персонажей в «Друзьях», – тема, которая регулярно поднималась в средствах массовой информации. Что они скажут Опре о том, почему в шоу не было темнокожих, и, более того, об отсутствии разнообразия в сериале в целом?

Как оказалось, Опра деликатно ссылалась на расовые проблемы, превращая их в шутку. «Я бы хотела, чтобы у вас была темнокожая подруга, – сказала им Уинфри. – Может, я к вам заскочу? Вообще-то, я подумываю о покупке квартиры по соседству». Уинфри сказала актерам, что поклонники собираются вместе, чтобы посмотреть шоу, и Кудроу была ошеломлена. Очевидно, сериал был хитом. Она знала, что рейтинги были хорошими, но, сидя в своей гримерке в Warner Bros., она не понимала, как страстно американцы обожают «Друзей».

Крэйн не верил своим глазам, увидев актерский состав шоу на обложке журнала Rolling Stone в мае 1995 года. Он начал подсчитывать, сколько времени прошло между съемками пилотного эпизода и появлением актеров на обложке одного из самых известных журналов в Соединенных Штатах. Как давно Крэйн не спал ночами из-за своих переживаний по поводу того, отменят шоу или нет?

Он чувствовал себя немного жадным, надеясь на второй сезон. И теперь они были здесь, в жгучем центре американской поп-культуры, ехали в раритетном автомобиле, элегантно одетые в ретростиле 1940-х годов: Швиммер в матросской форме, Кокс в платье с глубоким декольте без бретелек с цветочным принтом, и Перри в щегольской соломенной шляпе, выпучив глаза, бросал на нее встревоженный взгляд.

Рейтинги неуклонно росли в течение сезона, от низкой доли 20 % (процент зрителей, которые включили телевизор в этот час и смотрели «Друзей») для первых эпизодов до уровня 30 % или выше для последней части сезона, что ставило его в число самых успешных сериалов на телевидении. А летом, когда NBC транслировала повторы шоу, фанаты, пропустившие начало «Друзей», могли наверстать упущенное, поэтому рейтинги поднимались еще выше.

Адам Чейз отправился домой в Нью-Джерси, чтобы навестить своих родителей в перерыве между сезонами, и по возвращении в Лос-Анджелес прошел мимо газетного киоска аэропорта, где на обложках самых разных изданий красовались «Друзья». Его первой мыслью было, что редакторы этих журналов, вероятно, будут в затруднении из-за одновременного выпуска таких похожих обложек. Второй его мыслью было то, что его шоу внезапно стало огромным хитом.

Энтузиазм средств массовой информации свидетельствовал о сдвиге в культурном отношении к телевизионным звездам. До появления «Друзей» существовала определенная укоренившаяся вера в то, что актеры телевидения являются звездами второго эшелона. Нарастающее безумие вокруг шести звезд «Друзей» начало процесс утверждения того, как могла бы выглядеть телевизионная звезда. Швиммер, Энистон, Кокс, Перри, Леблан и Кудроу, возможно, были только звездами телевидения, но глубина и страсть интереса фанатов к ним превзошли интерес к любым другим звездам середины 1990-х.

От старых привычек было трудно избавиться, и чрезмерное количество сообщений в СМИ о «Друзьях» вращалось вокруг одного вопроса: кто из звезд шоу станет кинозвездой? К актерам относились как к талантам бейсбола из низшей лиги, которые своими усилиями пробились в Главную лигу. Публикации на обложках журналов неизбежно уменьшали настоящий масштаб достижений «Друзей», позиционируя шоу как промежуточный успех, важность которого была бы сведена к минимуму, если бы ни одна из его звезд не смогла совершить скачок к съемкам в кино. Но все шесть актеров действительно намеревались использовать «Друзей» в качестве трамплина для съемок в кино. Летом 1995 года, когда у шоу был перерыв, свободное время актеров быстро заполнилось съемками в фильмах, которые могли помочь обрести им всемирную славу.

Швиммер снялся в романтической комедии «Чужие похороны», Леблан появился в бейсбольном фильме «Эд», где его напарником был шимпанзе, а Энистон получила отличную роль в фильме «Только она единственная» режиссера Эдварда Бернса, прославившегося после выхода фильма «Братья Макмаллен». Ни один из этих фильмов так и не стал хитом. Попытка Мэттью Перри сняться в главной роли в романтической комедии «Поспешишь – людей насмешишь» вместе с Сальмой Хайек годом позже также не увенчалась успехом.

Единственной звездой «Друзей», которая стала известна в кино, оказалась та, что уже была успешной. Кортни Кокс отлично исполнила роль журналиста в фильме ужасов Уэса Крэйвена «Крик», который в 1996 году собрал в прокате более ста миллионов долларов. Журналисты изучали результаты с тонкостью престарелых талмудистов, стараясь разобрать смысл послания американцев, которые ходили в кино. Неужели фанаты не хотят платить за то, чтобы увидеть, как звезды «Друзей» играют роли, очень похожие на те, что бесплатно доступны на сетевом телевидении? Неужели они вообще не хотят их видеть после двадцати четырех эпизодов?

Маниакальное освещение в СМИ участия актеров в фильмах в основном упускало из виду два основных факта. Во-первых, фильмы с актерами «Друзей» провалились по большей части потому, что они были не очень качественными. Они не выделялись на фоне их работы на телевидении. «Крик», который был более успешным, отличался умной концепцией, привлекательным актерским составом и талантливым режиссером и позиционировался как «“Друзья” в кинотеатре». Кокс играла роль второго плана, а не главную. Во-вторых, актеры «Друзей» даже после провала их кинокарьеры все же оставались успешными звездами. Только устойчивое убеждение в том, что кинозвезда имеет настоящую ценность, в отличие от подделки-телезвезды, выдвинула эту тему на первый план в обсуждениях.

Warner Bros. и NBC запланировали лавину мероприятий и рекламных акций, чтобы заработать на популярности «Друзей». У них были планы на все: от календарей на тему «Друзей» до кофейной продукции с «Друзьями». Включаете телевизор – а там они, герои шоу, предлагают вам диетическую колу. Включаете радио – а там песня из заставки доминирует в чартах.

Coca-Cola подошла к шоураннерам с суммой денег, от которой было трудно отвернуться. Крэйн и Кауффман заставили сценаристов целую неделю работать над идеями для рекламы диетической колы, в которой шестеро друзей будут превозносить чудеса низкокалорийной газировки. Шоураннеры все еще пребывали в восторге от успеха и хватались за любую возможность, но, как позже признавали Крэйн и Кауффман, участие в рекламных роликах было большой ошибкой. Кевин Брайт тоже считал, что излишняя сложность рекламных роликов – актеры должны были выступать в роли своих персонажей, а не самих себя – только шла во вред шоу.

В одном рекламном ролике шестеро друзей предстали перед полицейскими, клянясь в своей невиновности в краже пропавшей диетической колы. Еще через тридцать секунд каждого из них допрашивали, причем Фиби предлагала зажечь свечи, чтобы разрядить напряженную атмосферу, а Моника разглагольствовала о том, что у нее нет алиби, потому что у нее нет парня.

Рекламные ролики были вполне адекватны сами по себе, но их мелочность не соотносилась с теплой атмосферой «Друзей». Крэйн позже утверждал, что он не только поставил шоу под угрозу, согласившись на рекламу диетической колы, но и загнал актеров в трудное положение, побуждая их принять участие во всем этом. Из всех решений, которые он принял за десять лет работы над «Друзьями», именно об этом решении он жалел больше всего.

Кевин Брайт был впечатлен работой хасидской еврейской секты Хабад и предложил осветить их ежегодный телемарафон, к чему обычно привлекались такие звезды, как Шелли Берман, чтобы собрать деньги для реабилитационных центров по борьбе с наркотической зависимостью и алкоголизмом. (Видео стоит посмотреть хотя бы для того, чтобы послушать, как Мэтт Леблан пытается произнести слово «Хабад».) Мэттью Перри и Дженнифер Энистон снялись в рекламном ролике Windows 95, в котором типичный гик говорит: «Общение в интернете – это лучшее, что есть сейчас». А Кудроу, Кокс и Энистон сняли рекламный ролик для Национальной баскетбольной ассоциации (НБА) из гостиной Моники и Рэйчел, в котором они обсуждали эротический подтекст коротких шортиков формы баскетболистов и упали в обморок при виде разыгрывающего защитника команды «Юта Джаз» Джона Стоктона. Персонажи «Друзей» были повсюду, что не совсем шло на пользу успешному шоу, намеренному оставаться популярным в течение многих лет.





* * *



Отсутствие разнообразия в «Друзьях» оставалось предметом постоянной критики шоу, хотя даже Опра Уинфри обращалась с этой темой деликатно. Как мог сериал, действие которого происходило на Манхэттене, быть настолько белым? Огромное количество статей в популярных средствах массовой информации после первого сезона критиковало «Друзей» не только за то, что шесть главных героев были белыми, но и за то, что они изображали «вымышленный Манхэттен, где темнокожие люди подозрительно отсутствуют в ресторанах, музеях, фитнес-клубах и на улицах».

В то время как сетевые драмы, такие как «Скорая помощь» и «Убойный отдел», пестрили разнообразным актерским составом и демонстрировали сюжетные линии людей разных рас, комедии, такие как «Друзья», редко показывали небелых персонажей, даже во второстепенных или эпизодических ролях. Джонатан Сторм из The Philadelphia Inquirer в статье 1996 года определил, что из шестидесяти четырех комедий, которые транслировались на любом из шести каналов в течение этого сезона, только двенадцать были представлены расово смешанными актерами, сорок были с полностью белым актерским составом и двенадцать – полностью черными шоу.

«Друзья», занимающие третье место в рейтинге Нильсена, находятся на девяносто девятом месте по популярности у афроамериканских семей. Это говорило о том, что «Друзья» были в эфире в то же время, что и «Холостые мужчины и незамужние женщины», ситком Fox об одиноких афроамериканских женщинах, часто упоминаемый как предшественник «Друзей». Информационный портал The Inquirer поговорил с профессором Брауновского университета Сашей Торрес, которая описывала «Друзей» и их коллег по телевидению как «пытающихся образно и повествовательно сделать городские пространства безопасными для белых людей». Это явление не было исключительным в «Друзьях», но было основано на внутренней интимности комедии.

«Комедии по какой-то причине просто не были смелыми, – сказал исполнительный продюсер «Скорой помощи» Джон Уэллс в интервью для Los Angeles Times. – Я определенно был полон решимости привнести в наше шоу многорасовую и мультикультурную направленность. Было бы безответственным не делать подобного. Иначе оно не будет отражать общество, в котором мы живем».

«Друзья» позже устранят отсутствие расового разнообразия, пригласив Гэбриэл Юнион на эпизодическую роль женщины, с которой Чендлер и Джо будут одновременно встречаться в седьмом сезоне, и Аишу Тайлер на роль палеонтолога, девушки Джо в девятом и десятом сезонах. (Во втором сезоне также была американка азиатского происхождения Лорен Том в роли Джули, девушки Росса.) Большая часть внимания средств массовой информации, когда речь заходила о вопросах разнообразия, в 1990-х и начале 2000-х годов была сосредоточена на доле афроамериканских актеров, сыгравших ключевые роли, и критика «Друзей» часто заканчивалась вопросом, когда в шоу будет представлен афроамериканский персонаж в главной роли. Эта попытка не осталась незамеченной, хоть и явно была предпринята поздно, но профессор Университета Южной Калифорнии Тодд Бойд описал ее в своей статье для газеты The Boston Globe 2003 года как «пощечину»: «Они будто говорят: “Мы добавим разнообразия, когда будем знать, что сериал не получит продолжения. Мы добавили несколько героев для критиков, а теперь оставьте нас в покое”». «Друзья» никогда не могли толком ответить, почему персонажей играли только белые, а их рефлексивная защита, когда речь заходила на эту тему, только усиливала чувство дискомфорта. Шоу имело бесчисленные возможности улучшить свою позицию в вопросах разнообразия и в основном не реагировало на справедливую критику в отношении этих вопросов.

«Друзей» нельзя было винить в том, что существовало на телевидении раньше. Но огромный успех «Друзей» повлек появление волны похожих шоу, нацеленных на полностью белый актерский состав. По словам Майка Даффи из Chicago Tribune: «Тенденция стала только более выраженной в том сезоне, когда феномен „Друзей” породил подобные ему ситкомы о молодых белых бездельниках».

В 1995 году NBC предложила выпустить еще две комедии, действие которых происходит в городе, – «Каролина в Нью-Йорке» и «Одинокий парень», а ABC и Fox предприняли собственные попытки копирования «Центральной кофейни». Том Шейлс из The Washington Post видел в «Друзьях» предвестника новой грубой эры на телевидении и был встревожен ее распространением по всей сети. Шейлс смирился с бесконечными имитаторами «Друзей», но никто не мог заставить его не высмеивать это: «Новый хит этого года наверняка вдохновит сети на разработку его клонов. Это вечный процесс разработки мира телевидения или, скорее, вечной переработки, как у мусора».

Возможно, самым сильным показателем выдающегося успеха «Друзей» было то, что они вдохновляли Чарли Куинна. Куинн, программный директор радиостанции в Нэшвилле, ставил в эфир сорокапятисекундную версию песни из заставки «Друзей» и крутил ее до тех пор, пока у него не появилась трехминутная песня. I’ll Be There for You быстро стала хитом, и записанная на скорую руку песня распространилась из Теннесси по всей стране.

«Друзья» внезапно сделали The Rembrandts знаменитыми, но поначалу дуэт не был заинтересован в записи полнометражной версии песни, потому что не хотел записывать чужие работы. East West Records настаивал и угрожал, что без I’ll Be There for You они не выпустят новый альбом. В конечном счете был достигнут компромисс, и The Rembrandts – Дэнни Уайлд и Фил Солем – были упомянуты в качестве авторов полной песни, к которой были написаны дополнительные слова к первоначальной версии вместе с Кауффман, Крэйном, Склоффом и опытным композитором Алли Уиллис.

Полная версия песни I’ll Be There for You стала хитом в 1995 году, попав в первую двадцатку чартов Billboard. Эта песня стала центральным элементом альбома L. P. The Rembrandts, а также вошла в альбом с дополнительными материалами по «Друзьям» вместе с песнями групп Hootie & The Blowfish, R. E. M. и Пола Вестерберга.





* * *


Дэвид Крэйн чувствовал дополнительное давление во время подготовки ко второму сезону. Ему предстояло написать сценарий для шоу, и ничье мнение не имело для него значения, кроме мнения людей в зале и на съемочной площадке. Независимо от того, были ли «Друзья» огромным хитом или нет, проблемы оставались теми же: каким будет наш сюжет? Как мы заставим публику сопереживать? Возможно, «Друзья» и были одним из самых рейтинговых телевизионных шоу, возможно, они и занимали гораздо больше места в газетных киосках по всей Америке, но работа есть работа, и вряд ли кто-то станет обсуждать феномен «Друзей» на съемочной площадке или в кабинете сценаристов. Однако другие заметили перемены. У звезд теперь были охранники. На стоянке студии были припаркованы роскошные автомобили, а на площадке велись обсуждения новых домов, которые покупали актеры и съемочная группа.

Для Крэйна «Друзья» были всего лишь телевизионной программой, где работала группа серьезных, эффективных и талантливых людей, одной из многочисленных обязанностей которых было полностью отключиться от любого обсуждения шоу, происходившего вне работы. Для Крэйна было удивительно, что шоу продолжало выходить в эфир и что NBC доверяла их работе.

Крэйн и Кауффман, возможно, хотели удержать успех шоу, но руководители, ответственные за развитие проекта, не всегда прислушивались к их мнению. После премьеры второго сезона, в котором Росс представил свою новую подругу Джули (Лорен Том) группе, Лес Мунвес, тогдашний президент Warner Bros. Television (и вскоре ставший главой конкурирующей сети CBS), пришел на съемочную площадку «Друзей» и назвал актерам и съемочной группе место шоу в рейтинге Нильсена. Мунвес радовался замечательной позиции «Друзей» в рейтинге, еще одному сильному признаку того, что NBC выпустила огромный хит. Адам Чейз повернулся к коллеге и сказал: «Я не знаю, что означают эти цифры, но я никогда раньше не видел этого парня. Я думаю, это говорит о многом».

Все хотели извлечь выгоду из необычайной популярности шоу, и Джеймс Берроуз был одним из таких людей. Берроуз режиссировал пилотный эпизод, и его одобрение заставило других относиться к шансам сериала более серьезно. Он нашел свой путь к эмоциональному и комедийному сердцу шоу и быстро и мудро направил его к сюжетной линии Росса и Рэйчел, которая будет прослеживаться в сериале в течение десятилетия. Берроуз уже был мастером ситкомов, в то время как почти все остальные были относительными новичками, и когда «Друзья» добились безумного успеха, он ожидал, что ему будет положена его справедливая доля от прибыли шоу.

Было две жалобы на Берроуза, одна большая и одна относительно маленькая, которые помешали этому случиться и привели к тому, что он перестал режиссировать новые эпизоды «Друзей» после первого сезона. Небольшая жалоба все же была достаточно существенной. Она была от лица Кевина Брайта и других членов команды «Друзей», которые считали, что хотя Берроуз, несомненно, был волшебником ситкомов и обладал замечательным даром понимать комедию, он всегда спешил. В его понимании первый дубль всегда был идеальным, а съемки целого эпизода вместе с перерывами для сценаристов, которые исправляли реплики, заканчивались к десяти вечера каждую неделю – это считалось поздним временем для съемок ситкома, но ранним по сравнению с тем, что будет в «Друзьях» потом. Берроузу нравились гибкие, быстрые съемки в тех местах, где создатели шоу часто предпочитали замедляться и обращать внимание на то, как улучшить конечную версию эпизода, даже если это занимало значительно больше времени.

Доказательство было налицо, и окончательные результаты были неоспоримо хорошими, но Берроуз, казалось, торопился попасть в свой загородный дом в Мексике каждый вторник вечером, и это вызывало негодование среди некоторых людей, которые тратили часы на то, чтобы «Друзья» на экране вышли идеальными. Дело было не в том, что шоу страдало под наблюдением Берроуза; оно явно не страдало. Но появилось ощущение, что Берроуз оставляет позади лучшие возможности, стараясь закончить побыстрей.

Кевин Брайт в монтажной комнате собирал каждый эпизод в единое полотно, и он видел, где режиссеры могли улучшить конечный продукт, снимая больше кадров или используя разные настройки камеры. Берроуз был превосходным режиссером, с этим были согласны все. Но Брайт был не только режиссером; он был также продюсером, редактором и шоураннером, и он хотел взять на себя ответственность за саму съемку. А потому именно Брайт снял финал первого сезона, «Эпизод, где Рэйчел понимает». После этого Брайт будет режиссером еще многих эпизодов.

Большие проблемы, как это часто бывает, были в деньгах. Денег было не так уж много, и, чтобы Берроуз получил достаточно большой кусок пирога «Друзей», Крэйну, Кауффман и Брайту пришлось бы отказаться от части своего заработка. Все они любили Джеймса Берроуза и были благодарны ему за все, что он сделал для успеха «Друзей». Они также сошлись во мнении, что шоу – это их детище, и Берроуз, хотя и был чрезвычайно полезен, сыграл лишь небольшую роль в его создании. Пока Берроуз был рядом, существовал риск, что «Друзей» будут рассматривать как еще одно шоу в списке выдающихся хитов Джимми Берроуза. Кевин Брайт, в частности, был уверен, что сериал будет успешным в отсутствие Берроуза так же, как и с ним, и очень хотел, чтобы ему достались все лавры «Друзей».

Никто не хотел, чтобы Берроуз навсегда покидал «Друзей», включая самого Берроуза, и поэтому была достигнута договоренность, что он время от времени сможет возвращаться в шоу после первого сезона. Он был режиссером «Эпизода, где смотрят видео с выпускного бала» во втором сезоне и еще трех эпизодов в последующие годы. Когда Берроуз вернется, он будет настаивать на том, чтобы вернуть деревянный столб и балку, служившие разделительной колонной между кухней и гостиной в квартире Моники и Рэйчел, от которых незаметно избавились после первого сезона. Берроуз предпочитал иметь балку в качестве визуального украшения для своих кадров, и поэтому съемочной группе пришлось вытаскивать ее со склада, на котором она была оставлена с тех пор, как Берроуз в последний раз был на съемочной площадке.

NBC настаивала на том, чтобы показать свой лучший сериал в самое важное время: слот сразу после Суперкубка. NBC должна была транслировать игру в 1996 году и хотела показать свои самые впечатляющие проекты аудитории, уже настроившейся на игру. Крэйн и Кауффман позвонили из NBC, компания сообщила, что они должны получить время сразу после Суперкубка. Крэйн и Кауффман обдумали это и решили, что, учитывая длину и временной интервал, будет недостаточно просто снять обычный эпизод шоу. У них должно быть что-то более грандиозное.

Шоу привлекло множество известных приглашенных звезд, включая Брук Шилдс, Жан-Клода Ван Дамма, Криса Айзека и Джулию Робертс, для часового «Эпизода после Суперкубка». Шилдс играла роль безумной поклонницы, которая верит, что Джо действительно является персонажем «Дней нашей жизни», доктором Дрейком Рэморэ. Ван Дамм играл самого себя, а Рэйчел и Моника ссорились из-за него после того, как они встретили его на съемочной площадке. Айзек был бы для Фиби любовным увлечением. А Робертс играла старую знакомую Чендлера, которая мстит ему за детскую шалость.

Продюсеру Тодду Стивенсу удалось собрать макет съемочной площадки на заднем дворе с горящими автомобилями и перевернутыми на бок машинами. Все это очень походило на фильмы Ван Дамма – необычно для шоу, которое не особенно стремилось к правдивости или реализму.

Режиссер Майкл Лембек был ошеломлен, увидев тогдашнего бойфренда Брук Шилдс Андре Агасси, прибывшего на съемочную площадку с неуклюжим телохранителем. Агасси и его телохранитель сидели очень близко к съемочной площадке, пока Шилдс репетировала сцену, в которой она лизала руку Мэтту Леблану. Как только Лембек крикнул «Снято!», Агасси ворвался на съемочную площадку и набросился с криками на Шилдс, унизив ее и доведя до слез. Лембеку вместе с актерами было поручено поднять настроение Шилдс и подбодрить ее.

Даже Джулия Робертс – в тот момент она была самой близкой к статусу мировой звезды – потеряла часть своей уверенности в себе, когда пришло время выйти перед зрителями в пятницу вечером на съемки эпизода. Робертс не была перед живой аудиторией с тех пор, как была подростком, и она с силой сжимала руку Лембека. Директор чувствовал, что его кости ломаются, но понимал, что его обязанность в данный момент состояла в том, чтобы провести ее через это испытание как можно лучше.

Она появилась в своей первой сцене с Перри, и Лембек наблюдал за ее игрой, массируя свою больную руку. Лембек почувствовал, что если бы к ее первому кадру можно было добавить мысленный пузырь, то там было бы написано: «Подожди-ка, у меня все получится!» Второй дубль был великолепен, но было нужно, чтобы она повторила сцену и восстановила уверенность, необходимую для встречи с аудиторией. Украв одежду Чендлера, а затем насмехаясь над ним в туалете ресторана, Робертс подарила зрителям один из самых смешных моментов этого эпизода.

Ван Дамм явился на съемки с двенадцатичасовым опозданием. То, что было запланировано как утренняя съемка с Ван Даммом на макете съемочной площадки, теперь происходило вечером, с очень несвойственной «Друзьям» атмосферой, когда команде нужно было приспособиться к новым обстоятельствам. Лембек был занят тем, что просто обучал Ван Дамма нескольким фразам и не давал ему беспокоить своих коллег-актрис.

«Эпизод после Суперкубка» стал самым просматриваемым эпизодом в истории шоу с 52,9 миллиона зрителей, но вряд ли был идеальным способом представить шоу. Он был напоминанием о том, что второй сезон «Друзей» не был первым и никогда не будет. Первый сезон был неожиданным триумфом; сейчас же у критиков был второй шанс напасть на «Друзей», так как они имели перед собой «Эпизод после Суперкубка». С сюжетными линиями, которые были предложены в этом эпизоде, «Друзья» играли на руку критикам, придирающимся к примитивным моментам шоу. Некоторые из них были ответным ударом, свойственным любому популярному телешоу, но часть этих моментов была вызвана желанием «Друзей» все время угождать всем.

Оглядываясь назад, Крэйн понял, что «Эпизод для Суперкубка» был потрясающей возможностью, но его окончательный формат не совсем походил для шоу. «Друзья» занимали свое собственное место в американской поп-культуре, которое не только не нуждалось в каких-либо привлечениях известных актеров, но и могло быть попросту испорчено звездами, не достигшими уровня или популярности его главных героев.

Отчасти такое критическое положение «Друзей» объяснялось их репутацией точной копии «Сайнфелда», имитацией жизни белых англосаксонских протестантов[31]. Хотя «Друзья» были менее новаторской комедией, чем «Сайнфелд», некоторые детали их репутации были ошибочными. «Сайнфелд» был известен как полностью еврейское шоу, с его упоминаниями пасхальных куличей и неудачников Верхнего Вест-Сайда, но сериал маскировал своих явно еврейских персонажей под представителей других этнических типов. (Сомневаетесь, что Джордж итальянец? Я вас умоляю, его фамилия Костанза.)

«Друзья», наоборот, были более откровенны в отношении этнического происхождения своих персонажей, причем Рэйчел, Росс и Моника были связаны с евреями различных типов. (Росс и Моника должны были быть наполовину евреями.) Их еврейство особенно ярко проявилось в эпизодах с флешбэками, где Росс появлялся с шапкой курчавых волос, а Рэйчел – с ее носом до ринопластики; быть евреем в «Друзьях» означало быть немного странным и неидеальным.





* * *