Другая сторона прощания

Под рисунком были перечислены имена художников, приложивших руку к оформлению парка. Список был длинный, краска выцвела. Нижние строчки скрывались за клумбой с цинниями — та венком окружала опору моста. Имени «Габриела» Босх не увидел. Не исключено, что оно значилось в строке, которую Гарри не сумел разобрать.

Закрыв вкладку с фотографией, он провел следующие двадцать минут за поиском снимка, сделанного под другим углом, — желательно раннего, когда надписи еще не исчезли за цинниями. Ничего не нашел и расстроился. Нет никаких гарантий, что на фреске упоминается имя Габриелы. Но Босх уже решил, что съездит в этот парк, рассмотрит рисунок с именами, а потом отправится в Сан-Диего искать свидетельство о рождении, датированное 1970 годом. Свидетельство, выданное дочери Доминика Сантанелло.

Пообедав, а заодно и поужинав в «Артс деликатессен», что в Студио-Сити, Босх поздно вечером приехал на Вудро-Вильсон-драйв. Как обычно, оставил машину за поворотом и пошел к дому пешком. Достал из ящика почту за всю неделю — множество конвертов и картонную коробочку — и вошел в дом.

Решив, что письма могут подождать, Босх бросил конверты на стол и открыл коробочку. В ней был детектор джи-пи-эс-маячков с глушилкой.

Сняв куртку, Босх взял из холодильника бутылку пива и сел в кресло-трансформер перед телевизором. В иной день он включил бы музыку, но сейчас хотел посмотреть, не муссируют ли в новостях историю про Москита.

На пятой кнопке был местный независимый канал, освещавший события за пределами Голливуда. В пятницу Босх видел возле участка фургон с цифрой 5 на двери. Стало быть, репортеры канала присутствовали на пресс-конференции.

Новостной выпуск был в самом разгаре. Босх стал читать инструкцию к джи-пи-эс-устройству, краем уха слушая, что говорят по телевизору.

Он уже почти разобрался, как найти маячок и заглушить сигнал, когда внимание его привлек монотонный бубнеж диктора:

— …Вэнс стоял у истоков стелс-технологий…

Подняв глаза, Босх увидел на экране фото Уитни Вэнса, но не в нынешней ипостаси, а гораздо моложе. Затем фото исчезло, и диктор перешел к следующему сюжету.

Босх встревоженно сдвинулся на краешек кресла. Схватил пульт, переключил телевизор на канал 9, но там про Вэнса не было ни слова. Босх встал, подошел к ноутбуку на обеденном столе, открыл сайт «Лос-Анджелес таймс» и увидел заголовок:

МОЛНИЯ! СКОНЧАЛСЯ МИЛЛИАРДЕР УИТНИ ВЭНС — СТАЛЬНОЙ МАГНАТ, ОСТАВИВШИЙ СВОЙ СЛЕД В АВИАЦИИ



Статья оказалась короткой, ибо расписывать было нечего. В ней говорилось, что на сайте «Авиэйшн уик» опубликовали сообщение о том, что Уитни Вэнс умер после непродолжительной болезни. Ни имен, ни подробностей. Лишь пара строк: Вэнс тихо скончался в своем пасаденском имении.

— Проклятье! — прорычал Босх, захлопнув ноутбук.

Подтверждения в заметке не было: «Таймс» лишь давала ссылку на сообщение, опубликованное на «Авиэйшн уик». Задумавшись, как быть дальше, Босх вскочил и прошелся по комнате. Почему-то ему не верилось, что Вэнс тихо скончался у себя дома. Его кольнуло чувство вины.

Проходя мимо обеденного стола, он заметил визитку Вэнса. Достал телефон, набрал номер. На сей раз на звонок ответили.

— Алло?

Голос этот не был голосом Уитни Вэнса, поэтому Босх промолчал.

— Мистер Босх?

Помедлив, Босх спросил:

— С кем я говорю?

— Это Слоун.

— Он и правда умер?

— Да, мистер Вэнс перешел в лучший мир. В ваших услугах больше нет необходимости. Прощайте, мистер Босх.

— Что, сволочи, приморили старика?!

Не успел он договорить, как Слоун повесил трубку. Босх собирался нажать кнопку повторного набора, но понял, что на звонок никто не ответит. Вскоре этот номер будет отключен, и связь Босха с империей Вэнса оборвется окончательно.

— Проклятье! — повторил он.

Пустой дом отозвался эхом.





Глава 23




Полночи Босх не спал: смотрел то «Си-эн-эн», то «Фокс-ньюс». Время от времени заходил на сайт «Таймс», не видел ничего нового и закрывал браузер. Суточный цикл новостей как будто отменили: нигде не говорилось ни о причине, ни о других обстоятельствах смерти Вэнса. Никаких подробностей не было, разве что по телевизору время от времени показывали старые фотографии и крутили видеоролики с Вэнсом. Короче говоря, событие это освещалось весьма скудно. Часа в два ночи по «Си-эн-эн» пустили интервью Вэнса в передаче Ларри Кинга, приуроченное к выходу книги. Босх посмотрел запись с интересом, отметив, что в те времена Вэнс был человеком энергичным и весьма обаятельным.

Через какое-то время Босх уснул прямо в кожаном кресле перед телевизором, рядом со столиком, на котором стояли четыре пустые бутылки. Когда он проснулся, телевизор все еще был включен. Открыв глаза, Босх увидел на экране фургон коронера: тот выехал из ворот поместья Вэнса и свернул на Сан-Рафаэль. Затем оператор нацелил камеру на черные металлические ворота. Те закрывались.

Временно́й метки на экране не было, но запись сделали в темное время суток. Вэнс, разумеется, был особо важной персоной, а посему коронерская служба забрала тело лишь ночью, после тщательного расследования обстоятельств смерти. Должно быть, на месте присутствовали детективы из Управления полиции Пасадены.

В Лос-Анджелесе было семь утра, а это значило, что СМИ Западного побережья уже знали о смерти Вэнса все, что только можно. По «Си-эн-эн» показали финансового аналитика — тот говорил, что Вэнс владел контрольным пакетом акций компании, основанной его отцом, и строил предположения о том, что будет после его смерти. Он заявил, что о наследниках Вэнса «ничего не известно» и имущество покойного будет распределено в соответствии с завещанием. И добавил, что душеприказчик Вэнса — некий Сесил Доббс, адвокат из Сенчури-Сити, — пока что не выходил на связь, поскольку в Лос-Анджелесе раннее утро.


Нужно было вставать и ехать в Сан-Фернандо, проверять новые сообщения по Москиту. Босх осторожно встал, чувствуя, как вся его спина выражает решительный протест против ночевок в кресле, и ушел в спальню, чтобы принять душ и привести себя в порядок перед рабочим днем.

После душа он почувствовал прилив бодрости, хоть и знал, что это ненадолго. Оделся и понял, что страшно голоден.

На кухне он сварил полкофейника кофе, после чего принялся шарить по полкам в поисках чего-нибудь съестного. Когда дочь уехала на учебу, Босх перестал следить за запасами продуктов. Ему удалось найти лишь упаковку вафель «Эгго». Та лежала в морозилке и была почти пуста: в отряде осталось лишь двое бойцов, и на обоих заметны были следы глубокого обморожения. Босх сунул их в тостер и решил надеяться на лучшее. Еще раз прошелся по шкафчикам, заглянул в холодильник, но не нашел ни сиропа, ни масла, ни даже арахисовой пасты. Выходит, ему предстояло сражаться с вафлями в одиночку.

Он налил кофе в чашку, оставшуюся со времен его работы в убойном отделе УПЛА. На ней была надпись: «Когда ваш день закончился, наш только начинается». Вафли без сиропа или других добавок оказались вполне транспортабельны. Босх унес их в гостиную и съел за разбором вчерашней почты. Дело нехитрое: в четырех из каждых пяти конвертов была реклама, и Босх даже не стал их открывать. Такие письма он складывал в стопку слева от себя, а остальные, заслуживающие внимания, отправлялись направо. Среди них были конверты, адресованные соседям и по ошибке угодившие в его почтовый ящик.

Наконец он взял в руки пухлый желтый конверт формата А5. Внутри было что-то тяжелое. Адрес Босха был нацарапан дрожащей рукой, а обратного адреса не было. На письме стоял штамп почтового отделения Южной Пасадены. Открыв конверт, Босх вытряхнул на стол золотую ручку и тут же узнал ее, хотя на этот раз она была закрыта колпачком. Это была ручка Уитни Вэнса. Кроме нее, в конверте было два отдельно сложенных листка писчей бумаги, судя по светло-желтому цвету — высочайшего качества. На первом было письмо, написанное Уитни Вэнсом от руки и адресованное Босху. Внизу шел печатный колонтитул с именем Вэнса и адресом на Сан-Рафаэль-авеню.

Письмо было датировано прошлой средой. Стало быть, Вэнс написал его на следующий день после встречи с Босхом.

Детектив Босх!

Если Вы читаете эти строки, моя верная Ида сумела доставить Вам этот конверт. Я доверяю ей уже много десятилетий. Теперь же я доверяю и Вам.

Познакомиться с Вами было весьма приятно. Вы достойный человек, способный сделать верный выбор под давлением любых обстоятельств, и я полагаюсь на Вашу честность. Что бы со мной ни случилось, я хочу, чтобы Вы продолжали поиски. Если на свете существует мой наследник, я хочу, чтобы ему досталось все, что принадлежит мне. Найдите этого человека. Верю, что Вам это по плечу. Старику важно знать, что в конце пути он исполнил свой долг.

Берегите себя. Будьте бдительны и настойчивы.

Уитни П. Вэнс

5 октября 2016 г.



Дважды перечитав письмо, Босх развернул второй листок. Текст на нем был написан все тем же неровным, но разборчивым почерком.





Завещание и последняя воля Уитни Вэнса


5 октября 2016 г.

Я, Уитни Вэнс, проживающий в городе Пасадена, округе Лос-Анджелес, штате Калифорния, пишу это Завещание собственной рукой, чтобы распорядиться имуществом, оставшимся после моей смерти. В момент написания данного Завещания я нахожусь в здравом уме, твердой памяти и ясном сознании, действую добровольно и понимаю значение собственных действий. Я не женат. Данным Завещанием я аннулирую все предшествующие Завещания и Добавления к ним, объявляя их недействительными и не имеющими законной силы.

В настоящее время мною нанят частный детектив Иероним Босх. Ему поручено выявить и найти моего потомка и наследника, зачатого весной 1950 года мною и Вибианой Дуарте и рожденного последней в должный срок. Мистер Босх обязан представить все необходимые генеалогические и научные доказательства родства, после чего наследник вступит в право владения моим имуществом.

Назначаю Иеронима Босха моим единственным душеприказчиком и исполнителем данного Завещания без каких-либо обязательств или дополнительных условий. Также мистер Босх погасит все мои долги, оставив себе разумную компенсацию за свои услуги.

Иде Таунс Форсайт, моей секретарше, подруге и наперснице в течение последних 35 лет, я завещаю, передаю и отписываю $ 10 000 000.00 (десять миллионов долларов США) вкупе с благодарностью за дружеские советы и верную службу.

Моему отпрыску, потомку и наследнику, последнему из рода Вэнс, я завещаю, передаю и отписываю в безусловное владение все остальное свое имущество, целиком и полностью, во всем его многообразии, включая банковские счета, акции, облигации, деловые предприятия, дома и прочую недвижимость, а также все мои личные вещи и движимое имущество. В отдельном порядке я завещаю моему наследнику золотую ручку, коей написано данное Завещание. Ручка эта была сделана из золота, добытого моими предками, и передавалась из поколения в поколение — с назиданием хранить ее и передать своим потомкам.

Данное Завещание написано и подписано моей собственной рукой.

Уитни П. Вэнс

5 октября 2016 г., 11:30 по тихоокеанскому времени



Сказать, что Босх был ошарашен, значит ничего не сказать. Он перечитал текст, но изумление его не уменьшилось. В руках у него был документ стоимостью в миллиарды долларов. Этот листок способен был изменить курс развития огромной корпорации и целой промышленной отрасли, не говоря уже о судьбе ничего не подозревающей женщины, рожденной сорок шесть лет назад. Женщины, которая даже не помнила своего отца.

Конечно, если она еще жива. И если Босх сумеет ее найти.

Перечитав письмо в третий раз, он почувствовал, что слова Вэнса задели его за живое. Да, Босх будет настойчив и бдителен.

Сложив оба документа, он убрал их назад в конверт. Повертел в пальцах тяжелую ручку и отправил ее туда же. Босх понимал, что однажды ему предстоит доказать подлинность завещания. Он и без того усложнил ситуацию, когда вскрыл конверт и ознакомился с его содержимым. Босх отнес письмо на кухню, где спрятал его в большой пластиковый зип-пакет.

Теперь нужно было обеспечить сохранность завещания. Ясно, что многим захочется уничтожить этот документ. После смерти Говарда Хьюза, к примеру, всплыло сразу несколько завещаний. Босх не помнил, какое из них признали истинным, но претендентов на его состояние оказалось немало. Так же, пожалуй, будет и в случае с Вэнсом. Нужно было сделать копии документов, а оригиналы и конверт отвезти в банк и спрятать в депозитной ячейке.

Вернувшись в гостиную, Босх выключил телевизор, чтобы тот не мешал звонку, после чего нажал кнопку быстрого набора, привязанную к номеру Микки Холлера. Единокровный брат Босха ответил после первого гудка:

— Что стряслось, брателло?

— Скажи, я могу обращаться к тебе как к своему адвокату?

— Чего? А, ну да. Конечно можешь. Опять что-то натворил?

— Ха-ха! Сейчас ты сильно удивишься. Если стоишь, присядь.