Драконова Академия 2

Валентайн кивает.

— Потому что я не привыкла жить за чей-то счет. Я привыкла обеспечивать себя сама.

— А ты обеспечиваешь себя сама, Лена?

— Что? — возмущенно смотрю на него. — Разумеется!

— Это обеспечение твоего опекуна.

— Это законное обеспечение, которое мне полагается!

— Которое ты точно так же берешь у другого мужчины.

Ну знаете ли!

— Я думаю, что это тебя не касается.

— А я думаю, что ты просто маленькая ханжа.

Я даже рот открываю от такого заявления. А можно мне макнуть головой в сугроб не себя, а кого-нибудь другого?! Не буду показывать пальцем! Правда, тут же отбрасываю эту мысль: попытка макнуть головой в сугроб Валентайна в лучшем случае будет достойна истории «самый идиотский поступок года», в худшем — премии Дарвина (ну или какие у них тут есть аналоги, если они есть).

Поэтому я закрываю рот и предпочитаю двигаться в заданном направлении, то есть туда, где бал. Если мы умудрились сцепиться, даже не переступив порог бальной залы, я не представляю, во что превратится наш вечер!

— Зависит от нас, Лена. Только от нас.

— Хватит. Читать. Мои мысли!

— Иногда полезно делиться чем-то своим. Не находишь?

Я поворачиваюсь к нему, резко убрав руку с его локтя. Нет, в сугроб не макну, но…

Слепить снежок и от души запульнуть в лацкан пиджака — самое то! Ни с чем не сравнимый кайф! Правда, стоит мне об этом подумать, снежком прилетает в ответ в меня, аккурат в пятую точку. Я рывком прячусь за дерево, благодаря всех, кого только можно, что на мне пылепулеснегонепроницаемое заклинание, а прическа защищена еще и магией Имоны. Тем не менее снежок под зад я почувствовала очень хорошо.

— Что? — раздается насмешливое Валентайна с тропинки. — Отступаешь? Так быстро?

— Я не отступаю. Я продумываю стратегию наступления.

Пш-ши-и-х — и рядом со мной раскрывается черный портал. Я отпрыгиваю в сторону и все-таки, запутавшись в платье, валюсь в сугроб, зацепившись за Валентайна. А этот… вместо того, чтобы меня удержать, падает следом! Падает и нависает сверху.

— Это нечестно! — рычу я, указывая на искорки от портала.

— Никто и не говорил, что всегда и все будет честно.

Прежде чем я успеваю подумать, что же не так с сугробами, он уже наклоняется и целует меня. Так, что кружится голова, а сугроб, кажется, начинает плавиться, как будто мы раскаляем воздух.

Снег под нами и правда оплавляется, я даже вижу, как он складывается ледяными тающими корками, а потом понимаю, в чем дело. Стоящий на дорожке Люциан смотрит на меня так, что от золота в его глазах меркнут даже фонари. Не говоря уже о том, что снег мгновенно отступает под натиском светлой магии.

Я бы натурально оказалась в глубокой луже, если бы не реакция Валентайна: поднявшись в одно мгновение, он так же быстро поднял меня и шагнул вперед. К Люциану.





Глава 32




Слишком много дежавю на одну маленькую меня, да еще и к тому же за один вечер! Я напрыгнула на Валентайна так резво, что грозила сама завалить его в снег, при этом не факт, что увидевшие нас не подумали бы о том, что адептка Ларо принуждает несчастных архимагов к интиму в снегу.

— Я замерзла, — сказала с интонациями капризной оперной дивы, ухажер которой предпочел ей беседу с друзьями. — Пойдем.

Мне было плевать, как я выгляжу, главное — не допустить, чтобы эти двое сцепились. Уж точно не здесь и не сейчас. Люциан открыл было рот, но тут из заснеженного вечера бабочкой выпорхнула Драконова. Никогда бы не подумала, что буду ей рада! Даже при учете того, что она была в том синем цвете, намекающем на постоянство их с Люцианом отношений.

— Люциан. — Ее голос заставил его повернуться, а я уже разворачивала Валентайна в сторону нужного нам замка. То есть корпуса. То есть поместья. Ладно, неважно, что это и как оно выглядит, главное — туда попасть и забыть обо всем, что только что произошло.

— Ты не можешь замерзнуть, Лена, — напомнил Валентайн на удивление ехидно, когда мы шли по дорожке, оставив за собой сладкую парочку.

— Не напоминай.

— Тогда что это было?

— А ты как думаешь? Мне надоело, что вы смотрите друг на друга драконами! Если раньше это еще хотя бы понять можно было, то сейчас…


— Этот мальчишка слишком многое себе позволяет.

— Пусть позволяет. Мне на него плевать.

— Так же, как ты сейчас замерзла?

— Что?

Валентайн не ответил, просто положил руку поверх моей.

— Идем, Лена. Ты же хотела на бал.

Нет, минуточку.

— Ты сейчас на что намекаешь?

— Я? Ни на что. Я всегда говорю прямым текстом.

— И сейчас ты прямым текстом говоришь, что…

— Что тебе не плевать на Люциана Драгона. Правда, исключительно потому, что ты очень любишь жить прошлым и уговаривать себя, что тогда было лучше. Знаешь, почему в прошлом уютно, Лена? Потому что в нем не обязательно жить, и все идеально.

От такой отповеди я на миг замерла, а потом попыталась отнять руку. Если бы это еще было так просто! Его предплечье под моей ладонью стало каменным, а вторая рука придавила мои пальцы с такой силой, словно меня к нему приклеили магией!

— Пусти!

— Куда? К Софии и Люциану?

Мне захотелось наступить ему на ногу. Прямо здесь! Увы, на этих камнях, особенно после краткого пребывания в организованной Люцианом луже я рисковала поскользнуться и улететь, поэтому приходилось просто идти дальше. Ладно хоть заклинание и реакция Валентайна не позволили мне почувствовать эту лужу по-настоящему: ни платье, ни волосы даже капельки не впитали и не испачкались, иначе я бы сейчас точно не на бал шла. А так иду вот. С желанием наступить Валентайну на ногу, которое с каждой минутой все сильнее.

— Ты точно правильно выбрал профессию? — не удержалась я. — Может, тебе в психоаналитики податься? Будешь рассказывать тем, кто этого хочет, почему и что они делают не так.

— Не представляю, что такое психоаналитик.

— Оно и видно!

Не знаю, как насчет сугробов и луж, но я уже почти что дымилась. В тот миг, когда мы поднялись по ступенькам и вошли в залитый светом холл, через который можно было почти сразу попасть в бальную залу, я снова попыталась отцепиться от Валентайна. Опять тщетно.

— Так и будешь меня водить за собой весь вечер? — поинтересовалась я.

— Если понадобится.

— Чем я думала, когда соглашалась с тобой пойти!

— Тем же, чем ты обычно думаешь, Лена.

Вот так, обменявшись любезностями, мы шагнули в праздничный зал. Мне уже доводилось здесь бывать, на прошлом балу, но сегодня он, разумеется, был украшен совершенно иначе. Искрились кружащиеся в воздухе снежинки, оседающие и мгновенно, с мерцанием исчезающие с нарядов и роскошных причесок. Ослепительно-яркий свет выплескивался в заснеженный парк сквозь высоченные арочные окна. На этот раз портьеры нарочно подобрали наверх, чтобы прямо из зала всем открывалась зимняя сказка. Украшения стекали по холодному мрамору стен, оплетали камень лестницы, оживляя их, искрились огоньки магических гирлянд, вдалеке столы ломились от закусок и напитков, а от красивых платьев буквально рябило в глазах. На этот раз под потолком центральной фигурой был не дракон, а Тамея, в ладонях которой рождалась магия.

Шум голосов слегка подзатих, когда появились мы, но Валентайна это определенно не смущало. Мы спускались по лестнице, и я кожей чувствовала иглы взглядов. Что чувствовал он, оставалось загадкой, по крайней мере, Валентайн молчал, а я не хотела начинать разговор первой.

Он шел так, будто был не просто архимагом, а, по меньшей мере, правителем Даррании или всего Эрда в принципе. Это отражалось и на лицах, и в настроении попадавшихся нам навстречу — кто-то опускал глаза, кто-то отступал, некоторые девушки глазели на него с восхищением и с завистью на меня. В общем, эмоций и чувств было столько, что они ничуть не уступали праздничной иллюминации, на которую ректор не поскупилась.

Я надеялась, что Драконова с Люцианом немного перетянут на себя одеяло, и не зря. Правда, все вышло не совсем так, как я представляла. Потому что Люциан и Сезар со своими спутницами шагнули на лестницу одновременно. Оба подтянутые, высокие, в военных формах. София — в своем летящем струящемся как водопад платье, с красиво уложенными распущенными темными волосами, и Женевьев — в облаке раскаленного золота, с такими же золотыми волосами, убранными наверх.

Их бы с Люцианом в пару поставить, была бы золотая парочка, подумалось мне. По залу зазвенели возбужденные шепотки: три основные и самые «обсуждательные» пары явились, можно уже начинать обсуждать.

Лица принцев застыли «королевскими» масками, на губах будущей королевы играла мягкая полуулыбка, а вот София, напротив, плотно сжала губы, будто боялась сказать что-то лишнее.

Стоило им спуститься — буквально в следующую минуту появилась ректор Эстре. Сегодня она тоже предпочла оставить волосы распущенными, правда, закрепив пламенные волны на затылке, из-за чего точеное лицо оставалось открытым. Высокие скулы, хищный нос, красивый изгиб губ. Платье она надела стального цвета, и однозначно проассоциировалась у меня с мечом, который только что закаляли.

Едва она появилась, как двери в зал за ее спиной захлопнулись. Свет погас, а Тамея золотым потоком «сошла» с потолка, вырастая в зале фигурой в четыре человеческих роста.

Не успели все опомниться, как над Тамеей закружились самые что ни на есть настоящие снежные вихри. От которых даже холодом повеяло, и, хотя я прекрасно понимала, что все это магическое представление, а холод — исключительно от движения воздуха, не могла не признать: выглядит все на редкость реалистично. Я бы даже сказала, чересчур. Потому что золотой поток погас, рост уменьшился, и сейчас перед нами стояла не богиня, а самая обычная женщина.

Светлые волосы словно подхватывал сильный ветер, а она, казалось, вообще не мерзла в своем легоньком платьице. Правда, присмотревшись, я заметила, что не такое уж оно и легонькое, потому что оно было создано из тех самых чешуек. Если бы не старания Дракуленка, ныне вымахавшего в самого что ни на есть настоящего Дракуля, я бы появилась в точности в таком платье перед Ферганом.

Так вот какой меня видел Люциан!

На миг это осознание ошеломило, а после накрыло и догнало еще и следующим. Если он видел меня воплощением светлой магии, чуть ли не светлой богиней, простите, то неудивительно, что накрыло уже его — когда он узнал о том, что я связана с темной. Я сглотнула глубокий вздох и покосилась на Люциана, который стоял рядом с Софией. Выправка у него и правда стала военная, что ни говори. Нет, он и раньше отличался самомнением не на ровном месте, но сейчас передо мной был совершенно другой дракон. Или мне так казалось? Потому что просто хотелось в это верить?

Неужели Валентайн прав?

В реальность меня вернула именно эта мысль, а еще — ощущение сильной руки под ладонью. Я снова повернулась к Тамее, волшебство которой набирало обороты: из золотого сгустка, искрящего в ее ладонях, рождался первый золотой дракон. Сначала крохотный, он мгновенно увеличился в размерах, а после, раскинув крылья, взмыл ввысь, чтобы окутать нас всех потоками магии.