Дорога смерти
Часть 30 из 77 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Вика улыбнулась. Наконец она поверила — Рябцев увидел, как разглаживается ее напряженное лицо. Но тут же она снова нахмурилась, принюхиваясь.
— Чем от тебя пахнет? Что за запах?
— Твою же мать, а! — Рябцев поспешно отстранился, забивая возможное продолжение ее слов своим деланным возмущением. — Я сутки торчал на работе! Пот, освежитель в тачке, еда из кафешек на трассе, кофе, потом немного выпили с мужиками под конец дежурства… Какой из миллиона моих ароматов тебя смущает? Может, хватит есть мне мозг, а? Или это ты сейчас мне решила отомстить за то, что было после вашего долбанного банкета? Я был пьян, но потом протрезвел и извинился. Ты тоже напилась или просто тупо мстишь мне? Хватит, а?! Я не спал ночью, я устал как сука, и сейчас не самое подходящее время, чтобы е… ть мне мозг! Просто перестань е… ть мне мозг, ладно? Это ведь не сложно сделать, нет?
Вика покраснела от обиды, но его речь подействовала. Рябцев поспешно двинулся в ванную, нарочито громко захлопнув за собой дверь — он уже как следует вошел в роль возмущенного мужа. Включил воду. Она загремела в трубах, заполнив их гулом, и зажурчала в раковине.
Опер протяжно выдохнул. И посмотрел себе в глаза. Ему было на что смотреть. Он знал, что в зеркале — совсем другой человек. Совсем не тот, который смотрел на него из зеркала еще вчера.
До Рябцева вдруг дошло, что все произошедшее с ним вчера вечером, минувшей ночью и только что в прихожей — все это он задумал уже давно. В тот самый злополучный запой, когда, жалея себя после измены Вики, он строил планы возможной мести.
И Вика была права, пусть и не догадывалась об этом. Это была его месть.
Роль была непривычной. Но он был рад и удовлетворен. Наконец-то Рябцев был удовлетворен. Потому что теперь счет был один-один. Теперь ему было легче.
Глава 4
Красный «фольксваген» без номеров стоял в третьем ряду машин. Около нее прохаживался хозяин, то поправляя картонку под дворником на лобовом стекле, на котором маркером было размашисто выведено «300.000», то хватаясь за телефон, чтобы позвонить и громко говорить «Да я на рынке. Продаю, ага. Решился, ёпт!», то закуривая. И при этом провожая полным надежды взглядом каждого, кто, прогуливаясь мимо, бросал взгляд на красное авто.
— Ха, — хрипнул в радиоэфире голос Головина. — Волгин к нам не с театрального пришел, нет?
— Чего, в роль вошел? — отозвался из рации голос Шахова.
— Я бы купился.
— Так ты ж лох, кончно бы ты купился.
— А иди-ка ты, батенька, нахер.
Голос Шахова хохотнул сквозь незначительные помехи из динамика рации.
Утром в отделе угонов была планерка, посвященная предстоящему оперативному мероприятию. Машину-ловушку начали готовить еще вчера. На совещании, на котором собралась дюжина человек — все опера отдела угонов управленческого уголовного розыска, был озвучен план операции.
— По нашей информации, банда Ворона работает в первую очередь по автомобильным рынкам, на которых продают подержанные машины, — докладывал шеф отдела, довольный тем, что можно забыть о бесконечной текучке хотя бы на время и благодаря Бегину заняться настоящей оперативной работой. — Но не на все рынки они могут соваться. Мы точно знаем, что они работают на авторынке в Образцово. Вторая точка — авторынок на Каширском шоссе, здесь, на южной окраине Домодедово. Третья — рынок в Москве между Варшавкой и МКАДом. И четвертая точка — авторынок в Чертаново.
— Это все? — уточнил Бегин.
— На всех остальных рынках, само собой, пасутся угонщики. Но мы работаем в контакте с Петровкой и точно знаем, что остальные рынки Москвы и Подмосковья контролируют местные группировки. Может быть, не все. Но по конкретно этим рынкам у нас оперативная информация всплывала неоднократно. Если ловить Ворона, то на одной из этих четырех точек. — шеф отдела указал на карту. — Вот они, смотрите, я пометил. Видите? Южная часть Москвы с мгновенным выходом по прямой на М-2 и Варшавское шоссе. Окрестности Домодедово. И Образцово, которое тоже входит в округ Домодедово и находится около родных Белых Столбов, где Ворон с 90-х обосновался и живет до сих пор. По сути это один большой квадрат. Именно это, по нашим данным, территория, которую Ворон застолбил и считает своей.
Сегодня был первый день операции. Решено было попытать счастья именно в Образцово, поближе к логову Ворона. Уйма проселочных дорог, гаражные кооперативы, возможность мгновенно уйти по Московскому малому кольцу или свернуть на Каширку или Домодедово, чтобы затеряться в потоке машин.
Около рынка, не привлекая внимание, собралась группа прикрытия. Головин с двумя операми восседал за рулем потрепанной с виду и совершенно неприметной «девятки» в сотне метров от «продавца» красного «фольксвагена». С другой стороны, у ограды, отделяющей авторынок от улицы, был Шахов и с ним также двое оперативников. У забора с торцевой стороны рынка стояла третья машина оперов, образуя с группами Головина и Шахова своеобразный равнобедренный треугольник, в центре которого на площадке авторынка находился красный «фольксваген».
Но это было еще не все. На другой стороне улицы стояли еще две страхующие машины, которые в случае удачи готовы были подключиться к преследованию, если у остальных возникнет заминка.
Бегин сидел в фургоне вниз по улице, за территорией рынка, в ста метрах от страхующих. В салоне фургона без окон стояла аппаратура. Экран с электронным жучком на карте навигатора, красной точкой отмечавший положение «фольксвагена». Компьютер с выходом в базу данных. И мониторы, на которые выводилась картинка с закрепленных спереди и сзади — одна в решетке радиатора, вторая около регистрационного номера — миниатюрных камер.
На мониторах было видно в человеческий рост каждого, кто проходил мимо. И постоянно мельтешащие перед объективом ноги «продавца».
— Внимание, — прохрипела рация голосом кого-то из оперов.
Сидящий рядом с Бегиным проверил, идет ли запись с передней камеры. Запись шла. Уже два часа без перерыва.
На рынке к «фольксвагену» подошел пузатый мужичок в безрукавке.
— Триста тысяч?
— Триста.
— Какого года? — Волгин ответил. — А пробег какой?
Со стороны было видно, как мужичок придирчиво осматривает машину со всех сторон. Вот он опустился на колени, чтобы разглядеть качество кузова в самом деликатном месте — на днище.
Утром в УВД Домодедово был озвучен общий план операции.
— Мы давно анализируем сводки по угонам, само собой. И вот что касается авторынков. На территории непосредственно ничего не угоняют. Конкретно по нашим четырем рынкам, где работает Ворон и его группа, схема такая. В первую очередь они присматриваются к машинам, уже снятым с учета. Без номеров, ПТС-ка у продавца на руках. Где-то в половине случаев угоняют именно у продавцов. Дожидаются, когда он теряет терпение и уезжает, поняв, что сегодня ничего не продаст. Во второй половине случаев обувают покупателя, когда он уезжает на купленной тачке с рынка. Люди Ворона пасут автомобиль до первой же остановки. Роли в банде расписаны. Одни шуруют на рынке и выбирают подходящие колеса. Другие пасут, выжидая момент, когда машина останется без присмотра. Третьи сканером снимают сигнализацию. После чего угоняют колеса и после проверки на предмет хвоста уводят ее в отстойник.
На мониторе было видно, как мужичок вернулся к «продавцу».
— Кузов вроде нормальный. Только дороговато за триста. Ей же пять лет уже.
— Так кузовщина нормальная! А это считай машина как нулевая.
— Дорого.
— А я никого не заставляю. Ищите, — «продавец» хмыкнул, махнув рукой на длинный ряд других подержанных машин, стоящих на продажу. — Вон, «десятка» гнилая за полтинник, ее возьмите. Вот счастья будет, всего полтинник!
Мужичок бросил на «продавца» хмурый взгляд и ушел, ворча себе под нос явно что-то недоброе. Эфир взорвался хохотом:
— Красиво он его послал! Красава!
Через полчаса дверца фургона с лязгом отодвинулась, и внутрь забрался смущенный Рябцев.
— Привет. Ну как дела?
— Сидим, ждем, — отозвался Бегин.
— Ясно. — Рябцев уселся. Поерзал. Кашлянул. — Сань, тут это… У меня дела были с утра. Личные, в общем. А на звонки не отвечал, потому что не мог взять трубку.
— Я тебе и ночью звонил.
— Ночью тоже были дела, — буркнул Рябцев. — Чего звонил-то?
— Потом.
Рябцев раздраженно покосился на Бегина.
— Ночью, когда нормальные люди спят, тебе кровь из носа надо было поговорить, а сейчас уже и подождать может?
— Ты все правильно понял.
Рябцев пропыхтел, вспомнив, с кем имеет дело, и отвернулся.
Около машины прошел сутулый мужчина, косясь на ценник, на машину.
— Пишем? — хрипнула рация голосом Головина. — Этот чел третий раз проходит. А к продавцу нашему не подошел ни разу.
— Может, стесняется? Не все такие наглые рожи, как ты.
— Хватит эфир засорять, э!
Рябцеву не сиделось на месте. Каждые 20–25 минут он выходил покурить. Сбегал в туалет. Заглянул в магазин за кофе. Потом отправился в небольшое кафе с зонтиками на углу рынка и притащил холодный бутерброд. Затем снова двинулся в туалет.
Около «фольксвагена» остановились две женщины. Мать и дочь. Дочери было около 25. Высокая грудь, глуповатый взгляд.
— Какая соска! Мужики, как Волгину посигналить, чтоб телефончик у нее тиснул?
— Морзянкой, б… дь, посигналь.
— Это «фольксваген»? — вопросила мать. — Автомат?
— Механика.
— Что? Я спрашиваю, коробка передач автоматическая?
— Женщина, ну я вам и отвечаю, механическая.
— То есть, не автомат?
Опера в машинах, слушая разговор, покатывались со смеху и тут же устроили гвалт в радиоэфире:
— На такси катайся, корова!
— Если она такая тупая, то что у дочки в голове?
— Зато у дочки кое-что другое вышак.
— Компенсация, ёпт!
Бегин также сходил в кафе за бутербродом. Его он жевал, стоя около фургона и издалека наблюдая за рыночной суетой. Рябцев выбрался из машины, потоптался рядом. Искоса посмотрел на Бегина, словно взвешивая, стоит ли спрашивать сейчас или отложить на потом.
— Слушай, — наконец открыл рот Рябцев. — Я все думаю по поводу всего того, что ты мне тогда рассказал.
— Чем от тебя пахнет? Что за запах?
— Твою же мать, а! — Рябцев поспешно отстранился, забивая возможное продолжение ее слов своим деланным возмущением. — Я сутки торчал на работе! Пот, освежитель в тачке, еда из кафешек на трассе, кофе, потом немного выпили с мужиками под конец дежурства… Какой из миллиона моих ароматов тебя смущает? Может, хватит есть мне мозг, а? Или это ты сейчас мне решила отомстить за то, что было после вашего долбанного банкета? Я был пьян, но потом протрезвел и извинился. Ты тоже напилась или просто тупо мстишь мне? Хватит, а?! Я не спал ночью, я устал как сука, и сейчас не самое подходящее время, чтобы е… ть мне мозг! Просто перестань е… ть мне мозг, ладно? Это ведь не сложно сделать, нет?
Вика покраснела от обиды, но его речь подействовала. Рябцев поспешно двинулся в ванную, нарочито громко захлопнув за собой дверь — он уже как следует вошел в роль возмущенного мужа. Включил воду. Она загремела в трубах, заполнив их гулом, и зажурчала в раковине.
Опер протяжно выдохнул. И посмотрел себе в глаза. Ему было на что смотреть. Он знал, что в зеркале — совсем другой человек. Совсем не тот, который смотрел на него из зеркала еще вчера.
До Рябцева вдруг дошло, что все произошедшее с ним вчера вечером, минувшей ночью и только что в прихожей — все это он задумал уже давно. В тот самый злополучный запой, когда, жалея себя после измены Вики, он строил планы возможной мести.
И Вика была права, пусть и не догадывалась об этом. Это была его месть.
Роль была непривычной. Но он был рад и удовлетворен. Наконец-то Рябцев был удовлетворен. Потому что теперь счет был один-один. Теперь ему было легче.
Глава 4
Красный «фольксваген» без номеров стоял в третьем ряду машин. Около нее прохаживался хозяин, то поправляя картонку под дворником на лобовом стекле, на котором маркером было размашисто выведено «300.000», то хватаясь за телефон, чтобы позвонить и громко говорить «Да я на рынке. Продаю, ага. Решился, ёпт!», то закуривая. И при этом провожая полным надежды взглядом каждого, кто, прогуливаясь мимо, бросал взгляд на красное авто.
— Ха, — хрипнул в радиоэфире голос Головина. — Волгин к нам не с театрального пришел, нет?
— Чего, в роль вошел? — отозвался из рации голос Шахова.
— Я бы купился.
— Так ты ж лох, кончно бы ты купился.
— А иди-ка ты, батенька, нахер.
Голос Шахова хохотнул сквозь незначительные помехи из динамика рации.
Утром в отделе угонов была планерка, посвященная предстоящему оперативному мероприятию. Машину-ловушку начали готовить еще вчера. На совещании, на котором собралась дюжина человек — все опера отдела угонов управленческого уголовного розыска, был озвучен план операции.
— По нашей информации, банда Ворона работает в первую очередь по автомобильным рынкам, на которых продают подержанные машины, — докладывал шеф отдела, довольный тем, что можно забыть о бесконечной текучке хотя бы на время и благодаря Бегину заняться настоящей оперативной работой. — Но не на все рынки они могут соваться. Мы точно знаем, что они работают на авторынке в Образцово. Вторая точка — авторынок на Каширском шоссе, здесь, на южной окраине Домодедово. Третья — рынок в Москве между Варшавкой и МКАДом. И четвертая точка — авторынок в Чертаново.
— Это все? — уточнил Бегин.
— На всех остальных рынках, само собой, пасутся угонщики. Но мы работаем в контакте с Петровкой и точно знаем, что остальные рынки Москвы и Подмосковья контролируют местные группировки. Может быть, не все. Но по конкретно этим рынкам у нас оперативная информация всплывала неоднократно. Если ловить Ворона, то на одной из этих четырех точек. — шеф отдела указал на карту. — Вот они, смотрите, я пометил. Видите? Южная часть Москвы с мгновенным выходом по прямой на М-2 и Варшавское шоссе. Окрестности Домодедово. И Образцово, которое тоже входит в округ Домодедово и находится около родных Белых Столбов, где Ворон с 90-х обосновался и живет до сих пор. По сути это один большой квадрат. Именно это, по нашим данным, территория, которую Ворон застолбил и считает своей.
Сегодня был первый день операции. Решено было попытать счастья именно в Образцово, поближе к логову Ворона. Уйма проселочных дорог, гаражные кооперативы, возможность мгновенно уйти по Московскому малому кольцу или свернуть на Каширку или Домодедово, чтобы затеряться в потоке машин.
Около рынка, не привлекая внимание, собралась группа прикрытия. Головин с двумя операми восседал за рулем потрепанной с виду и совершенно неприметной «девятки» в сотне метров от «продавца» красного «фольксвагена». С другой стороны, у ограды, отделяющей авторынок от улицы, был Шахов и с ним также двое оперативников. У забора с торцевой стороны рынка стояла третья машина оперов, образуя с группами Головина и Шахова своеобразный равнобедренный треугольник, в центре которого на площадке авторынка находился красный «фольксваген».
Но это было еще не все. На другой стороне улицы стояли еще две страхующие машины, которые в случае удачи готовы были подключиться к преследованию, если у остальных возникнет заминка.
Бегин сидел в фургоне вниз по улице, за территорией рынка, в ста метрах от страхующих. В салоне фургона без окон стояла аппаратура. Экран с электронным жучком на карте навигатора, красной точкой отмечавший положение «фольксвагена». Компьютер с выходом в базу данных. И мониторы, на которые выводилась картинка с закрепленных спереди и сзади — одна в решетке радиатора, вторая около регистрационного номера — миниатюрных камер.
На мониторах было видно в человеческий рост каждого, кто проходил мимо. И постоянно мельтешащие перед объективом ноги «продавца».
— Внимание, — прохрипела рация голосом кого-то из оперов.
Сидящий рядом с Бегиным проверил, идет ли запись с передней камеры. Запись шла. Уже два часа без перерыва.
На рынке к «фольксвагену» подошел пузатый мужичок в безрукавке.
— Триста тысяч?
— Триста.
— Какого года? — Волгин ответил. — А пробег какой?
Со стороны было видно, как мужичок придирчиво осматривает машину со всех сторон. Вот он опустился на колени, чтобы разглядеть качество кузова в самом деликатном месте — на днище.
Утром в УВД Домодедово был озвучен общий план операции.
— Мы давно анализируем сводки по угонам, само собой. И вот что касается авторынков. На территории непосредственно ничего не угоняют. Конкретно по нашим четырем рынкам, где работает Ворон и его группа, схема такая. В первую очередь они присматриваются к машинам, уже снятым с учета. Без номеров, ПТС-ка у продавца на руках. Где-то в половине случаев угоняют именно у продавцов. Дожидаются, когда он теряет терпение и уезжает, поняв, что сегодня ничего не продаст. Во второй половине случаев обувают покупателя, когда он уезжает на купленной тачке с рынка. Люди Ворона пасут автомобиль до первой же остановки. Роли в банде расписаны. Одни шуруют на рынке и выбирают подходящие колеса. Другие пасут, выжидая момент, когда машина останется без присмотра. Третьи сканером снимают сигнализацию. После чего угоняют колеса и после проверки на предмет хвоста уводят ее в отстойник.
На мониторе было видно, как мужичок вернулся к «продавцу».
— Кузов вроде нормальный. Только дороговато за триста. Ей же пять лет уже.
— Так кузовщина нормальная! А это считай машина как нулевая.
— Дорого.
— А я никого не заставляю. Ищите, — «продавец» хмыкнул, махнув рукой на длинный ряд других подержанных машин, стоящих на продажу. — Вон, «десятка» гнилая за полтинник, ее возьмите. Вот счастья будет, всего полтинник!
Мужичок бросил на «продавца» хмурый взгляд и ушел, ворча себе под нос явно что-то недоброе. Эфир взорвался хохотом:
— Красиво он его послал! Красава!
Через полчаса дверца фургона с лязгом отодвинулась, и внутрь забрался смущенный Рябцев.
— Привет. Ну как дела?
— Сидим, ждем, — отозвался Бегин.
— Ясно. — Рябцев уселся. Поерзал. Кашлянул. — Сань, тут это… У меня дела были с утра. Личные, в общем. А на звонки не отвечал, потому что не мог взять трубку.
— Я тебе и ночью звонил.
— Ночью тоже были дела, — буркнул Рябцев. — Чего звонил-то?
— Потом.
Рябцев раздраженно покосился на Бегина.
— Ночью, когда нормальные люди спят, тебе кровь из носа надо было поговорить, а сейчас уже и подождать может?
— Ты все правильно понял.
Рябцев пропыхтел, вспомнив, с кем имеет дело, и отвернулся.
Около машины прошел сутулый мужчина, косясь на ценник, на машину.
— Пишем? — хрипнула рация голосом Головина. — Этот чел третий раз проходит. А к продавцу нашему не подошел ни разу.
— Может, стесняется? Не все такие наглые рожи, как ты.
— Хватит эфир засорять, э!
Рябцеву не сиделось на месте. Каждые 20–25 минут он выходил покурить. Сбегал в туалет. Заглянул в магазин за кофе. Потом отправился в небольшое кафе с зонтиками на углу рынка и притащил холодный бутерброд. Затем снова двинулся в туалет.
Около «фольксвагена» остановились две женщины. Мать и дочь. Дочери было около 25. Высокая грудь, глуповатый взгляд.
— Какая соска! Мужики, как Волгину посигналить, чтоб телефончик у нее тиснул?
— Морзянкой, б… дь, посигналь.
— Это «фольксваген»? — вопросила мать. — Автомат?
— Механика.
— Что? Я спрашиваю, коробка передач автоматическая?
— Женщина, ну я вам и отвечаю, механическая.
— То есть, не автомат?
Опера в машинах, слушая разговор, покатывались со смеху и тут же устроили гвалт в радиоэфире:
— На такси катайся, корова!
— Если она такая тупая, то что у дочки в голове?
— Зато у дочки кое-что другое вышак.
— Компенсация, ёпт!
Бегин также сходил в кафе за бутербродом. Его он жевал, стоя около фургона и издалека наблюдая за рыночной суетой. Рябцев выбрался из машины, потоптался рядом. Искоса посмотрел на Бегина, словно взвешивая, стоит ли спрашивать сейчас или отложить на потом.
— Слушай, — наконец открыл рот Рябцев. — Я все думаю по поводу всего того, что ты мне тогда рассказал.