Дополнительные обязанности секретаря
Часть 19 из 28 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Придумал, – обнадежил Данила. – Поедем вместе – на твоей машине. Я за рулем.
– Что? С какого бы хрена я позволил тебе сесть за руль моей машины? Я, между прочим, собственник – это моя суть!
– И верно. Веди сам. Я с Ликой тогда на заднем сиденье… – протянула эта мерзкая гнида.
Думал я недолго, хотя даже зубы в процессе немного скрипели. А потом отдал ему ключи под смех обоих. Они что же, вдвоем надо мной издеваются? Ставят перед немыслимым выбором, чтобы посмотреть, до чего я дозрею?
– А ты становишься все более и более человечным, – заявил Данила, заводя мою машину. Мою безупречную, тщательно оберегаемую, любимую машину, в которую я даже пассажирами раньше неприятных типов не пускал!
Лика же положила руку на мое колено и подпела:
– Кажется, все происходящее раздвигает далеко не только мои границы, Артур. Это просто машина – вещь, которую используешь. Не замечаешь, как становится легче дышать, если отпустить контроль хотя бы над вещами?
Я всю дорогу ее целовал, чтобы не начать замечать.
Глава 14
Данила
Лика думает, что ее привычная жизнь перевернулась с ног на голову. Артур думает, что его. А я, баловень судьбы, на самом деле никаких потрясений не испытываю. Мне именно так некоторое время и казалось. Но тем временем я менялся.
В воскресенье завалился к свингерам. Разделся, подумал, оделся и ушел. Потом как-нибудь вернусь к этим проказникам, а пока было лень напрягаться. Ведь тут все понятно, а игру интересной делают эмоциональные привязки и непредсказуемые реакции: как отреагирует Лика, если я перегну палку; подыграет ли Артур или поддастся своему чувству собственности; когда меня отошьют, как случилось субботним вечером, а когда соскучатся до желания позвонить. Эмоции и боязнь проигрыша делают из секса не пустые телодвижения, а американские горки. В воскресенье я это до конца не осознал, просто ушел, поддавшись лени. Окончательно дошло несколько позже.
Никогда до сих пор мой хрен не поднимал голову только для того, чтобы закрутиться в сторону выхода из царства разврата – мол, пошли отсюда, скукота, одиннадцатый сезон «Ходячих мертвецов» при всей его унылости и то интереснее, чем предсказуемые свингеры. Но мои изменения на том не закончились. Например, никогда раньше я не мстил девушкам – даже самым стервозным из стерв. Особенно красивым. Особенно тем, кто рано или поздно окажется подо мной. Какой придурок мог бы испытывать по отношению к таким настоящую злость? Но ситуация изменилась: я злился уже не из-за себя, а не мог перенести грустных глаз Лики, которая очень успешно скрывала всю глубину обиды. Заодно решу и пару собственных вопросов, чтоб Царев не расслаблялся. Наши совместные выходные с потрясающим послевкусием не имеют никакого отношения к бизнесу. Ну а почему он может ко мне подсылать высококлассную шпионку, а я в его штате шпионов вербовать не могу? О моей моральной травме по этому поводу все как-то легко забыли – типа облапошили и закрыли тему, но я не вполне согласен.
Юлия в «Ландшафте Плюс» присутствовала в единственном экземпляре, потому я не рисковал ошибиться с тезкой. Мне даже не пришлось проводить разведоперацию, подфартило вообще без хитрых планов. Я подъехал к офису, услышал, как одну девчонку окликнули «Юлькой» – и хоба, вот и она. На поиски нужной ушло на два часа меньше задуманного. Присмотрелся – симпатичная, улыбчивая. То, что она от ревности распространяет слухи о моей Лике, вовсе не означает, что Юля тупа аки табурет. Характер вообще бывает отстойным даже у самых умников. А это означает, что лапшу для ее ушей надо тщательно взвесить и развешивать осторожно.
Она – кто-то из младших сотрудников, раз в лицо меня не узнала, когда мы «неожиданно столкнулись» у входа в супермаркет. Поболтали о чем-то – вернее, я болтал одними комплиментами, в итоге обменялись контактами. Последнему, как и эффекту комплиментов, способствовала моя машина, на которую я кивнул и предложил девушке ее подвезти. Юлия отказалась, но глаза прищурила с большим интересом. Все-таки туповата: то есть я, от макушки до пяток созданный для дамской услады, недостаточно классный, но на фоне дорогой тачки тут же добираю нужные очки? Ладно, мне же легче, неохота с ней долго возиться: романтика – два раза, секс – три раза хватит, потом переходим к делу. Собственно, чем меньше я потрачу на нее времени, тем лучше. Очень скоро она узнает мою фамилию – и к тому моменту она должна быть полностью очарована, чтобы сердце уже голову не слушало.
Меня не смущало, что я совершенно не того типажа, который ее уже привлек, прорвемся. Артура она уже точно потеряла – я главный свидетель: два раза лично наблюдал, как все женщины мира окончательно и бесповоротно теряют Царева. Он ведь зацикленный маньяк с кругозором слепого котенка, потому у него сошлась эмоциональная петля на Лике: она и вызывает в нем уважение, которое Царев отождествляет с влюбленностью, и ассоциируется теперь с высшей формой удовольствия, к чему я приложил обе руки и один профессиональный хер. Вряд ли консервативный чудик когда-то вообще сможет посмотреть на другую. Там дело пропащее, его уже не спасти. Потом придумаю, как буду Лику от него спасать. Однако хочет Юля или нет, но ей пора отправляться на новую охоту – и тут я такой, тоже вполне себе состоятельный и определенно доступнее ее нудного директора.
Обе галочки в этапе «романтика» меня разочаровали. В среду я пригласил Юлю пропустить по бокальчику. По бокальчику и пропустили, хотя я слушал ее в четыре уха, вылавливая все необходимые детали. А потом разошлись. У ландшафтной дуры был такой разочарованный взгляд, буквально вопящий: «Что? И это все?! Ради этого я три часа наряжалась и красилась?» Да, дорогая моя, это все. Теперь посиди одна и подумай, сколько точно по времени ты собираешься ломаться, когда я начну уламывать.
Но в четверг поддался велению души и встретил ее с гигантским букетом роз. Отвез домой под нестихающие восторги, высадил, нежно коснувшись губами ее рдеющей щечки на прощание. Мне ее радость показалась какой-то слишком предсказуемой – ты, блин, возле питомника работаешь, где самые редкие растения выращивают, незачем грохаться в обморок, как будто цветы впервые видишь! То ли дело Лика… Ах, моя немного странная и всегда удерживающая в тонусе Лика! Я ей еще утром понедельника отправил букет курьером – такой, что меня самого за ним было бы не разглядеть. Красавица моя перезвонила только ближе к вечеру:
– Данила, спасибо, конечно, очень красиво. И твое внимание приятно, но…
– Прекрати, зеленоглазка, тут не должно быть никаких «но»!
А Лика все-таки закончила:
– Но совсем лишнее – присылать мне цветы в офис. Все сотрудники решили, что это от Артура – ну, на фоне предыдущих слухов это было бы логично. Они так и считали, пока Артур не вернулся со встречи и не заорал на весь офис, цитирую: «Мамонтовскому хламу в его идеально чистом здании не вонять». Он тебя по размеру бутонов, наверное, узнал. И ведь сто процентов, что отыграется за свою вспышку – мы-то с тобой хорошо знаем, как он снимает стресс. Короче, не делай так больше. А то ведь и цветы выкинуть жалко, и подходить к ним теперь опасаюсь.
– Вот ведь проблему придумали, – я немного расстроился. – Сделай ему минет и оставь цветы!
– Без тебя разберусь, развратник, – пробурчала она.
Вот таким был ее восторг. Во вторник я решил повторить, чтобы Артура окончательно доконать, но потом представил, как Лика расплачивается за его плохое настроение и передумал. Отправил цветы ей по домашнему адресу. Пусть со мной потом расплачивается, когда соскучится. Я, между прочим, только мыслью об этом на ногах и держусь. Но уже давно было понятно, что Лику широкими жестами не проймешь. У нее какой-то комплекс «ясамости», но именно своим неидеальным характером она так и привлекательна.
Юля же была идеальной женщиной. То есть осознанно ищущей сильное и состоятельное плечо, рядом с которым можно оставаться до старости милой и никчемной глупышкой. Мужчины любят таких – это же в нашей природе: оберегать и защищать, а не выслушивать, что «букет – нормас, но в следующий раз обойдусь». Решив, что лапши для Юли достаточно – я и так перетрудился, названивая ей по вечерам и нашептывая всякую чушь – на пятницу следующей недели запланировал самое настоящее свидание с обязательным походом в гости в финале. Опыт подсказывал, что на лапше можно слишком долго не задерживаться: Юля успела рассмотреть во мне что-нибудь, и этого уже хватит для атаки. Секс ослабляет внимание мужчины к женщине – добился, можно начать смотреть по сторонам; но женщины, наоборот, именно после секса вовлекаются в отношения полностью. И сегодня вполне реален первый акт, после третьего она забудет, на кого работает.
И вот когда все надежды с Юлей успешно реализовывались, Лика наконец-то соскучилась. Я каждым нервом ждал этого момента и физически не мог проигнорировать звонок, когда на дисплее увидел имя абонента – «Моя». А ведь до этого мы уже полтора часа сидели с Юлей в роскошном ресторане – столик заказан еще до нашего знакомства, девушка раскрашена, как индеец перед смертным боем, уже заметно разомлевшая от шампанского, пухлые губки подрагивают – бери, целуй и веди куда пожелаешь. Я тоже при полной готовности: машина ждет будущих любовников, другие часы на руке – чуть дороже предыдущих, футболка подчеркивает плечи – если Юлия все еще не успела меня как следует разглядеть. Каждая деталь сработала на ура… И тут этот звонок. Я схватил телефон и отошел от столика.
Лика начала без приветствий:
– Данила, а ты сегодня сильно занят?
Да! Она позвонила не из-за цветов или другой ерунды! Она за две недели созрела, набралась смелости, чтобы прямо заявить, что хочет меня увидеть. Вместе за нервной системой вниз потянулась и эндокринная, я от прилива эндорфинов вперемешку с адреналином ощутил легкое головокружение. Вопрос проигнорировал – зачем трепаться об очевидном, если его можно пропустить:
– Ты где, зеленоглазка?
– Я… Не поверишь, но я в фонтане.
– В смысле? – я улыбался, как будто меня задарили подарками на день рождения.
– В смысле, жара сегодня, даже вечером не спала. Решила прогуляться, подумать. Попала на центральную площадь, а тут дети в фонтане бродят. Ну и я не удержалась. Потому я по щиколотку в фонтане, а остальными частями тела – на площади. И вдруг поняла кое-что…
– Что же? – мне не терпелось услышать любые слова, и паузы сводили с ума.
– Поняла, что мне не хватает обычного общения, на нейтральной территории. Когда никто на меня не набрасывается, когда я не набрасываюсь ни на кого, никто за меня не соперничает и никто против меня не объединяется в коалиции. Не хватает пустой болтовни, когда видно больше сути.
– Ясно. Ему уже позвонила?
– Нет, но… На самом деле собиралась позвонить. Просто тебя набрать мне было проще.
– Я буду минут через пятнадцать, принцесса. Он – примерно так же, если сейчас дома.
Скосил глаза на Юлю. Она немного тревожно теребила салфетку, прикидывая, кто же меня так успешно отвлек от созерцания ее милого личика. Тут делов-то на час максимум – взять и дожать. Но там Лика. В фонтане. Запутавшаяся в чувствах, желающая сразу двоих мужчин Лика, которой очень непросто было отважиться на любой шаг в нашем направлении. Которая только и ждала, когда снова решат за нее, но собралась и свою часть контроля над ситуацией отпустить не захотела. Лика в фонтане – я всю следующую неделю готов дрочить на это зрелище.
Итак, Юля автоматически списана в утиль, не выдержав конкуренции, о которой сама и не подозревает. Я хотел ее использовать, а потом разбить сердце – за то, что посмела моей принцессе испортить настроение. Но за три минуты все не успеть, приходится выбирать. Я рухнул на свой стул, сцепил руки в замок и решил здесь по-быстренькому разбить хоть что-нибудь и лететь к фонтанам.
– Юлия, ты слишком сильно мне нравишься, потому я обязан сказать. То есть я должен был признаться еще тогда, когда понял, где ты работаешь. Но духу не хватило – боялся, что на этом все и закончится.
– В чем признаться? – она округлила кукольные глазки.
– Ты работаешь в «Ландшафте», а я – в «Цветном острове». Ну как работаю, я его основал.
Увидел, как глаза стали еще больше, а потом девушка выдохнула протяжно:
– Точно… Я ведь еще в первую встречу подумала, что твое лицо мне знакомо! Я ведь тебя где-то на сайте видела, да из головы вылетело…
Я перебил – какой теперь смысл в ее стенаниях?
– Вот именно. И Артур Андреевич не потерпит моего присутствия рядом ни в каком виде. Если он узнает, что у нас с тобой любовь, то тебя просто уволят. Без объяснения причин.
– Любовь?..
Я не боялся бить по ней настолько громкими словами. Любовь, конечно. Мы же неделю знакомы, в четвертый раз встречаемся, обсудили цены на недвижимость и два новых ювелирных бутика – это определенно любовь до гроба, никаких сомнений.
– Юля, я вначале думал просто позависать вместе, отдохнуть от забот с классной девчонкой, но все куда серьезнее. И теперь я не могу с тобой так поступить. Мы с Царевым не то что в одном городе, на одной планете ужиться не сможем. И стоит ему только увидеть тебя в моей компании, ему уже ничего не докажешь. Ведь мне нужны все его наработки, все телефоны его постоянных клиентов, все планы на ближайший квартал. Но я никогда не поставлю тебя перед выбором – я или твоя работа. Прощай, любимая, я тебя никогда не забуду.
Ну, не то чтобы прямо разбил сердце, но настроение подпортил. У всех, кроме Лики, в «Ландшафте Плюс» должно быть подпорченное настроение от того, что в тот адский котел угодили. Встал, бросил купюру на стол и пошел к выходу, стараясь не перейти на бег и не подпрыгивать от предвкушения скорой встречи.
Меня задержала клятая пробка. Потом я бежал, потом шел, а в конце и вовсе замедлился – хотелось немного понаблюдать со стороны, не будучи замеченными. Артур уже был там. И опять в рубашке и брюках. Хренов пижон, он же просто инвалид на голову. Он стоял с Ликой рядом и с легкой улыбкой о чем-то вещал. Она выглядела немного смущенной, сосредоточенной на поглощении мороженого. Потом ткнула лакомством в сторону Артура, чего-то со смехом требуя. Он тоже расхохотался, увернулся, но потом поддался и лизнул мороженое с ее рук. Артур Царев жрет уличную еду – ебать меня лопатой, я такого не ожидал или вообще о нем раньше ничего не знал, а только лишь придумывал. И они выглядели самой натуральной парочкой – той, у которой вся жизнь впереди, но уже имеются общие переживания, интимность проскальзывает даже в позах. В их взглядах, бросаемых будто невзначай. В немного натянутом смехе, призванном скрыть небольшую неловкость.
Я поднял лицо вверх и глубоко вдохнул. У них есть все, кроме меня – катализатора их страсти. И они не стояли бы сейчас там, вот именно такие, если бы не я. Я здесь не то чтобы лишний, но просто ебучий амур, соединивший несоединяемое и не отошедший вовремя в сторону. Третий им нужен – не столько Лике, сколько Артуру, поскольку он полностью раскрывается, лишь когда ощущает жесткую конкуренцию, а полностью раскрываться ему очень понравилось. Так понравилось, что он готов отодвинуть все свои стереотипы, если уже не наслаждается их преодолением. Лика же этот опыт не забудет, один никогда не равен двум, она себе память уже не сотрет. Благодаря этому, я им все еще необходим, но когда-нибудь придется оставить их, а самому вернуться к тупым Юлям и пустым на эмоции свингерам.
– О, Данила, привет! – Ликин голос заставил снова улыбаться. – Представляешь, Артур говорит, что никогда не ел уличную еду! Типа какие могут быть санитарные нормы в передвижном ларьке. Как он вообще до нас выживал? Но не пройдет и месяца, как я буду на обед покупать ему шаурму с кошачьим мясом.
– С ума сошла? Ни за что, – возмутился тот беззлобно. – Ну или переведу тебя на должность дегустатора. Травиться в одиночку не согласен.
– Эволюция налицо! Оцени, Данила.
Оценил. По его счастливой беззаботной улыбке человека, впервые полностью чувствующего себя человеком. А я – просто ебучий амур. Видимо, ревность – это материальная субстанция. Она, в избытке заполнявшая Царева, решила покинуть свое обиталище и густыми черными каплями перекочевывает в меня.
Глава 15
Лика
Все наши встречи втроем были замечательными, но эта – замечательна по-особенному. Я исследовала свою симпатию к каждому из них, но для понимания мне нужно было отделить ее от страсти. И я ведь еще очень долго продержалась, целых две недели пыталась разобраться в себе, почти ежедневно видела Артура, но все сильнее осознавала, что хочу увидеть Данилу. Означает ли это, что моя влюбленность уже давно перекинулась на другого? Но тогда почему и Артур продолжал вызывать во мне те же эмоции?
Я старалась вообще не затрагивать тему свиданий и отношений, вынуждала их обсуждать посторонние вещи, хотя все они рано или поздно сводились к их бизнесу. Но не прошло и часа восхитительной болтовни, как Данилу отвлекло какое-то сообщение на телефоне. Он вынул с улыбкой, прочитал и буквально завис в непонятной обескураженности.
– Данила, что-то случилось? – забеспокоилась я.
– Нет, принцесса. – Он, не ответив, убрал телефон в карман. – Просто одна дура. Бывшая дура! – поспешил он добавить. – Иногда сам поражаюсь, какое впечатление произвожу на дам. С этой я ведь даже не успел напрячься, чтобы произвести впечатление. Вот бы с тобой так было, зеленоглазка.
– Ага. Сам себя не прорекламируешь – никто и не догадается о твоих сомнительных достоинствах, – приструнил его Артур. – Но в то, что ты со всеми женщинами младше сорока успел завести интрижку, охотно верю. Жаль, что это к достоинствам сложно отнести. Особенно если ты остаешься с ними на связи.
Артур недвусмысленно заострил мое внимание: Мамонтов – бабник, но прямо совсем уж бывшая вряд ли будет ему писать и такого озадаченного лица не вызовет. Тут что-то свежее – со свежими эмоциями. Мне стало немного неприятно, хотя на это падение настроения я никакого морального права не имела. И заставила себя произнести легковесно: