Дополнительные обязанности секретаря

Глупо прозвучало. И Лика рассмеялась, выбивая меня из колеи еще сильнее.

Я резко сдал к обочине, позади раздался сигнал другой машины. Но она нас объехала, хотя ругань водителя я слышал даже через закрытое окно. Отстегнул ремень, подался к Лике, перехватил ее за затылок, притягивая к себе и сжимая кулак на волосах все сильнее.

– От злости, – повторил я увереннее. – На то, что ты ему позволяла то, чего я еще не получил.

Поцеловал приоткрытый от удивления рот. Вошел языком резко, вылизывая и не давая права отступить. Потянул за волосы назад, чтобы она запрокинула голову еще больше. Лика ответила – и от этого я поплыл. Вспомнил с трудом, что совсем недавно этот же податливый рот так же отвечал другому мужчине, и вообще потерял контроль. Я уже не целовал – я почти трахал ее языком, отпечатывая в ее уме каждый штрих своей страсти.

Нет, он делал не только это. Я запустил вторую руку ей под платье, сжал ладонь между ног, потер поверх ткани, чувствуя там влажность. Это она от меня возбудилась или уже явилась возбужденная? Возбужденная другим. Сознание окончательно стекло вниз, орган пульсировал и буквально горел, требуя, чтобы к нему хотя бы прикоснулись.

– Полегче, Артур! – Лика все же вывернулась. – Ты сошел с ума?

Сошел, очевидно же! Руку я не убрал, вопреки тому, что в запястье мне вцепились. Как же я ее хотел – именно вот такую, уже накрученную желаниями. И плевать, что желание частично к другому. Наоборот, это будет втройне крышесносно, если я удовлетворю страсть, пробужденную этим ублюдком.

– Не надо, – повторила Лика тише.

Спокойный голос подействовал на меня отрезвляюще. Но я все равно продолжал гладить ее там, не желая прекращать.

– Почему же?

– Артур, я тебе хотя бы нравлюсь?

Неуместный вопрос, но ответа требует:

– Более чем. Если уж я серьезно думаю о сексе в машине, в этой антисанитарии, то ты мне определенно нравишься до безумия.

– Сомневаюсь, что в твоей машине найдется хоть один микроб.

– Ты, кажется, главного не услышала. Лика, я от тебя с ума схожу.

Ее глаза на секунду потеплели, но вдруг снова стали холодными.

– Это больше похоже на соперничество. Ты увидел, как Данила меня целует, ласкает – и слетел с катушек. Что в твоей неожиданной страсти – от тебя, а что от него?

Я нехотя отпустил ее, отодвинулся, положил ладони на руль и склонил голову. Вопрос меня немного обескуражил. Да, я взвинчен ревностью – это правда. Но если уж я целую ее сразу после него – разве это не говорит о том, что желания во мне много? Что я на свои принципы с высокой колокольни нассал бы только ради чего-то ценного? Но самой Лике нравится Мамонтов, а не я. Потому она и остудила пыл нас обоих. Я говорил размеренно:

– Хорошо, допустим. Давай встречаться? Давай начнем отношения, в которых ты сама все увидишь.

– Серьезно?

– Вполне.

– Я… я должна подумать. Сегодня все неоднозначно – не хочу принимать такие решения в запале. И это слишком неожиданно, мне бы толком причины понять.

О чем тут думать? Надо ехать ко мне и наконец-то выплеснуть напряжение! А ей причины подавай…

Но в данный момент ничего не сделаешь, а она тем временем остается свободной девушкой – и может встречаться с кем угодно. Даже догадываюсь, с кем именно. И того черта ничто не остановит – уж точно не Лика. Она, похоже, вся уже погрязла в мечтах о нем. Но если начну излишне ее контролировать, запрещать или диктовать свои правила, то такая терпеть не станет – и больше у меня не останется не единого шанса.

– Прекрасно, – я говорил ровно, без тени сомнений. – Подожду твоего ответа. И, конечно, надеюсь, что ты останешься моим самым верным секретарем в любом случае. Станем мы парой или нет – тебе решать, но с работы я тебя не отпущу.

Она хмыкнула и повернулась к окну. Закинула ногу на ногу, как будто опасалась нового нападения. Я вывернул на трассу и помчался к городу. Завтра новый рабочий день. Завтра я увижу ее снова. Ах да, завтра же обязательно скажу, что дополнительные обязанности больше не нужны и никак их оплачивать я не собираюсь – если уж признался в симпатии, то уж точно не допущу, чтобы она строила глазки кому-то другому по моему же распоряжению.

Напряжение пришлось снова снимать в душе под струями прохладной воды. Так скоро и в привычку войдет. Но меня долго не отпускало возбуждение, я будто силденафилов наглотался. Хотя никогда таким не баловался, но мне кажется, что химические возбудители именно подобным образом и действуют – нагоняют напряжение, которое не уходит даже после оргазма. Надо дать Лике время и пространство, иначе оттолкну. Мне теперь обязательно нужно заполучить ее, натрахаться вдоволь с ней реальной, а не воображаемой – стонущей в руках другого мужчины. Если я ее оттолкну, то свихнусь от потери. Или нет, завтра же надо запереть Лику в своем кабинете, стянуть ее белые трусики, упереть в свой стол и отыметь до потери сознания. Иначе свихнусь. Что же делать, если выбор между «свихнусь» или «свихнусь»?

Хоть Мамонтову звони, честное слово. Он, наверное, не самый плохой собутыльник…





Глава 8





Лика


– Ты что? Не заболела? Видок у тебя, конечно… И вчера где была?

Юлька меня доставала от самого входа. Я в ответ смеялась и врала что-то про отгул, в который сгоняла к родителям. На самом же деле я действительно чувствовала себя немного больной – и мне страшно хотелось поделиться хоть с кем-то переживаниями. Царев предложил мне встречаться! Царев меня так целовал, что заставил забыть про все на свете. И встречаться предложил! Но предложил как-то странно. После весьма странных событий. Именно это заставило меня немного успокоиться и пока ответить отказом.

Или причина не только в этом. Дело было в Даниле тоже. Сложно отрицать, что он вызывает во мне целую бурю эмоций. Новых, очень непонятных и неизведанных. У него какой-то дар – он будто взывает к самым темным желаниям, вынимает их, исследует и использует. Как ни крути, но Данила Мамонтов – потрясающий. Несмотря на то, что отношения с ним обещают быть незабываемыми, но тупиковыми. А в чем вообще смысл? Не в том ли, чтобы заполнить свою жизнь незабываемыми впечатлениями? Может, слишком серьезное отношение только мешает их заполучить? Что там Юлька говорит?


– Ты чего молчишь, Лика? У тебя реально вид какой-то пришибленный. Серьезные проблемы?

– Да нет, Юль, – улыбнулась я подруге. – Просто непонятно с молодым человеком…

Она перебила весело:

– У тебя появился парень? И чего молчала? Поздравляю!

– Да нет, – повторила я. – Не появился. В общем, все сложно. Он мне очень нравится, и я ему, кажется, тоже… потом как-нибудь расскажу.

– Давай сегодня за обедом!

Она подмигнула и свернула к своему отделу. Подруги часто делятся самым сокровенным – и я испытывала такую потребность: рассказать все, самой для себя в этом пересказе уловить хронологию событий и суть, услышать непредвзятое мнение со стороны. Невозможно ведь самой увидеть объективное с места сугубо субъективного! Но как в этой истории самой не выступить в роли легкомысленной дуры с явно извращенными замашками, которая в один и тот же день позволяла себя ласкать двум разным мужчинам? А вот, по всей видимости, и суть… Легкомысленная дура-извращенка – центральный персонаж этой путаницы. Что-то очень сомневаюсь, что смогу в этом признаться даже подруге.

Артур Андреевич выглядел как всегда безупречно – его деловые костюмы наверняка шиты специально под его мерки, так идеально сидят. Но у меня перед глазами всплыл другой образ: он же, вчерашний, с непривычно закатанными рукавами и расстегнутыми до самой груди пуговицами на белой рубашке. Диссонанс, который вчера уже ударил в голову, но сегодня, в сравнении, только осознавался – вероятно, в некоторых случаях Артур готов отойти от своей безупречности. И тогда отчего-то выглядит еще лучше, ему даже идет нотка чертовщинки, которую он так редко себе позволяет. Пока я зависла, невольно рассматривая его и пытаясь разобраться в своих чувствах до конца, шеф начал сам:

– Доброе утро, Лика. Признаться, я немного беспокоился, что ты придумаешь какой-нибудь предлог и не явишься на работу.

Сморгнула наваждение, перевела взгляд на темные глаза.

– Почему, Артур Андреевич?

– Смущение – штука тонкая. Иногда проще от него спрятаться, убежать, чем продолжать испытывать.

Я с трудом растянула губы в улыбке:

– А вы решили добавить к моему смущению еще немного? Не напоминайте о произошедшем, дайте время переварить. Кофе?

– Кофе, – отозвался эхом, но улыбаясь – все же до сих пор мы общались как-то иначе. И вот оно – смущение не заставило себя ждать, нахлынув еще большей волной. Босс даже распоряжение отдавал неуловимо по-другому: – Кофе, цифры от всех отделов для проекта и четыре распечатки карт. Лика, он тебе не звонил?

– Кто?

– Глупый вопрос. А ты неглупая.

– Данила? – я замялась. – Звонил, конечно. Спрашивал, как добралась… не злюсь ли сильно. Позвал поужинать вместе…

Глаза немного сузились, но голос звучал по-прежнему безмятежно:

– Больше никаких дополнительных обязанностей, Лика. Я эту гниду и без твоей помощи выдавлю. А если не справлюсь, то пристрою к нему какую-то другую девушку – как думаешь, он и на нее западет?

Хладнокровно провоцирует на правильные мысли. Но я и сама не могла об этом не думать:

– Скорее всего. Возможно, Данила не пропускает вообще ни одной юбки.

– Но ты все равно пойдешь с ним на ужин? – Темные глаза превратились почти в щелочки.

– Скорее всего. Я еще не дала ответ. Думаю.

– Но зачем?

Я понимала, что происходит. Хоть Артур и держал себя в руках, но сами вопросы вопили только об одном – о ревности. Или зависти к конкуренту. Или желанию держать все свое имущество, включая меня, под крылом и не позволять другим мальчикам трогать его игрушки.

– Потому что мне нравится ваша реакция, Артур Андреевич, – я ударила в лоб признанием и сама же его испугалась. – Вы неделями не обращали на меня никакого внимания, а тут за несколько дней переменились. Даже встречаться предложили – кто бы мог подумать? Если Данила пропадет с горизонта, то не стану ли я снова незаметной?

Он сделал шаг ко мне, как будто собирался подавлять ростом.

– А как давно ты хотела стать для меня заметной?

– Очень мило с вашей стороны – отвечать вопросом на вопрос. Кажется, я соглашусь на ужин с Данилой.

– Кажется, ты играешь с огнем, Лика.

– Кофе и цифры, Артур Андреевич! А личные вопросы – в нерабочее время.

Кажется, он сам мне эту фразу говорил когда-то. Вернее, не мне, а кому-то из сотрудников, любящих поболтать по телефону во время аврала. Много кому говорил, но не мне. Но разве это играет роль, если только этим лозунгом его можно уесть?

Артур отчего-то не уелся так запросто, как я рассчитывала. Напротив, улыбнулся шире, почти рассмеялся и предложил:

– Отлично, Лика. И если ты решила, что я вздумал притеснять твою свободу – ты ошиблась. Я слишком высокого о тебе мнения, чтобы допустить мысль о твоей ошибке в выборе. Пообедаем вместе? Уравняй наши с Мамонтовым шансы хотя бы в самом начале гонки.

Что-то про уравненные шансы я уже слышала, как раз от Мамонтова. И я бы согласилась, если бы не припомнила:

– Извините, но не сегодня. Я уже договорилась с подругой.