Дом с сотней часов

– Понимаю, – кивнула Хелена, смахивая крошки со стола. Теперь ясно, откуда на кухне книга по математике: Стэнли занимался с девочкой и одновременно учился сам. Но ко всему прочему ему приходилось в одиночку вести хозяйство в доме. Какая несправедливость!





Поскольку сон к ней никак не шёл, Хелена выскользнула из постели и натянула шерстяные носки и кофту. Орбит фыркал под своей накидкой. Хелена сняла покрывало, и попугай уставился на неё.

– Мама любит Хелену, мама любит Хелену, – нежным, как падающий снег, голосом произнёс Орбит. – Славная птичка, чудесная птичка, замечательная птичка, – проговорил он потом, качая вверх-вниз головой и издавая звуки, похожие на смех. Так смеялась мама – чисто и звонко, как журчит ручеёк.

Хелене вдруг вспомнилось, как они собирали клубнику, мамины губы, испачканные красным соком, припекавшее спину солнце.

На глаза девочке навернулись слёзы.

– Посмейся ещё, Орбит, пожалуйста. – Хелена взялась за прутья клетки и закрыла глаза, представляя, как мама, пахнущая лавандой, приседает рядом с ней в своём кружевном платье кремового цвета. Девочка опустила голову и смахнула со щеки слезу. – Посмейся ещё, Орбит, чудесная птичка, пожалуйста, посмейся. – Но внимание попугая уже привлекло зеркало, и он мерно стучал по нему клювом.

Хелена не знала, когда Орбит стал подражать маминому смеху. Порой он неделями напевал детские песенки, которым научила его мама, и болтал всякий вздор, а потом вдруг принимался хохотать звонко, как мама, отчего у Хелены по спине бежали мурашки. В первое время после смерти матери Хелена всё сидела около клетки с попугаем и ждала, когда услышит голос единственного человека, с которым ей хотелось говорить. Вместе с мамой из дома ушло счастье, и только Орбит иногда возвращал самую малость прежней радости.

В соседней комнате кашлял, ворочаясь на кровати, отец. Если Орбит не прекратит стучать по зеркалу, он перебудит всех в доме. Хелена отперла клетку, открыла маленькую дверцу и вытащила попугая. Потом сунула его под кофту и застегнула пуговицы так, что видна была только голова птицы. Мама иногда носила своего питомца по коридору, пока он не унимался: она говорила, что стук её сердца успокаивает Орбита.

Хелена потихоньку выскользнула из комнаты и, не обращая внимания на тени и тёмные углы, пошла по коридору, сунув Орбиту в клюв палец – попугай стал больно щипать его, но по крайней мере молчал. На площадке лестницы девочка остановилась и напрягла слух. Снизу доносилось мерное тиканье часов и приглушённый кашель. Хелена перегнулась через перила и услышала скрип двери. Девочка глянула на дверь отцовской комнаты. В их коридоре было тихо, в противоположном тоже. Хелена глубоко вдохнула, на цыпочках спустилась по лестнице и остановилась на следующей площадке. Из комнаты с напольными часами пробивался свет. Хелена подкралась к двери. Изнутри доносилось частое, яростное дыхание.

– Милая Евангелина. Мой мальчик, – сказал кто-то.

Хелена отшатнулась. Это был голос мистера Уэсткотта.

– Неужели такое снова случится? Боюсь, я иду ко дну под грузом ответственности.

Орбит вывернулся и тихо хихикнул, но в это же время раздался перезвон, оповещающий о половине часа. Хелена приросла к полу. Удастся ли ей скрыть, что она среди ночи бродит по дому и подслушивает под дверями?

– Мои часы… мои часы… всегда тикают. Иначе нельзя, а не то снова случится несчастье… – бормотал мистер Уэсткотт.

Вдруг Хелена чуть не вскрикнула от ужаса – кто-то потянул её за рукав кофты. Рядом с ней стояла девочка в длинной белой ночной рубашке, с широко раскрытыми, тревожными, как грозовое небо, глазами и взлохмаченными волосами. Она снова подёргала Хелену за рукав, приложила к губам палец и указала на закрытую дверь чуть дальше по коридору.





Орбит снова хихикнул.

Девочки стояли, прислушиваясь к тиканью часов. Наконец незнакомка молча взяла Хелену за руку и потащила по коридору.

Они стояли в комнате, где хранились часы-скелетоны; в лунном свете, проникавшем в помещение сквозь щель в тяжёлых сине-бежевых портьерах, мерцали под стеклянными куполами медные детали.

Хелена крепче прижала к себе Орбита, не обращая внимания на то, что он всё больнее кусал её палец.

Девочка прижала ухо к двери, и на щёку ей упал локон волос.

– Ушёл, – проговорила она скрипучим, как несмазанный механизм, голосом.

– Мистер Уэсткотт – твой отец? – прошептала Хелена.

Девочка печально кивнула.

– Я Хелена, – представилась дочь часовщика, подумав, что собеседница наверняка уже догадалась об этом, слушая её разговоры с отцом в комнатах с часами.

– А я Бой [3], – шепнула девочка, теребя пуговицу на манжете ночной сорочки.

– Какое странное имя, – наморщила нос Хелена. Глядя на босую девочку в длинной ночной рубашке, она удивлялась, как могла принимать её за мальчика.

– И всё же так меня зовут, – уверенно ответила Бой. Она с симпатией посмотрела на Орбита, который вовсю изворачивался под кофтой. Попугай всегда был очень послушным, но Хелена уже имела случай убедиться, что не стоит требовать слишком много от синелобого амазона.

– Ой! – громко шепнула Хелена, когда птица вытянула голову и клюнула её в руку. – Орбит, пожалуйста, веди себя хорошо. Сейчас я отнесу тебя в клетку.

Но попугай ничего не хотел слушать. Он ловко извернулся, оторвал на кофте хозяйки пуговицу, которая отскочила и покатилась по полу, и, решительно взмахнув крыльями, взмыл к потолку, задев купол очень высоких и явно дорогих медных часов. Хелена, ощущая стук крови в ушах, с ужасом смотрела на свою драгоценную птицу. Если Орбит разобьёт хотя бы одни часы, их с отцом выгонят из этого дома… но сначала мистер Уэсткотт отберёт всё, что у них есть.





Глава 10

Бой






– Нет! – тихо воскликнула Хелена. – О господи… Орбит! Спускайся немедленно!

Но Орбит не послушался. С чего бы ему повиноваться, когда он наконец расправил крылья и почувствовал свободу! Он бросился вниз, снова задев стеклянный колпак, который задребезжал и зашатался.

– Осторожно! – прошептала Хелена.

Попугай стал кругами летать по комнате, явно ликуя и радостно чирикая.

– Орбит, пожалуйста, спустись, или мы попадём в большую беду, – суровым шёпотом потребовала Хелена.

Бой стояла спиной к двери, широко распахнув глаза от восторга, и, наклонив голову, смотрела на полёт попугая, словно на увлекательное цирковое представление.

Раздался громкий стук и скрежет когтей.

Хелена ужаснулась. Орбит опустился на встроенную в стену полку и, клацая когтями по тщательно отполированному дереву, стал расхаживать по ней и время от времени клевать стоявшие там часы.

– О нет! – ахнула Хелена. – Бой, помоги мне, пожалуйста! Если он разобьёт часы…

В одно мгновение Бой оказалась около полки и вытянула вверх правую руку, ожидая, что попугай сядет на неё.

Орбит надменно взглянул на девочку и снова застучал клювом по стеклянному колпаку.

– Сам он не спустится. Нужно что-то подставить и снять его, – прошептала Хелена, опасаясь, что купол в любую минуту может разбиться и засыпать пол крошечными, похожими на кусочки льда осколками.

Бой побежала к двери. Сначала Хелена с ужасом подумала, что она собирается позвать на помощь отца. Но девочка схватила и потащила к полке стоявший у двери стул, и не успела Хелена опомниться, как Бой вспрыгнула на него.

– Орбит не знает тебя. Осторожно, иногда он кусает чужих… – Тут Хелена замолчала. Попугай перестал долбить по куполу и, стуча когтями по дереву, начал бочком подбираться к Бой. Приблизившись к ней, он принялся двигать головой вверх-вниз.

– Привет-привет-привет. У Джека и Джилл садовник служил, – сообщил он низким голосом.

Бой протянула дрожащую руку. Орбит прыгнул девочке на запястье и с любопытством ущипнул рукав её ночной рубашки. Не слезая со стула, Бой села на корточки, и Хелена медленно подошла и забрала у неё птицу. Попугай не сопротивлялся, только нежно прикусил палец хозяйки.

Хелена опустилась на пол и взяла Орбита двумя руками, чувствуя ладонями стук его сердца.

– Спасибо, – с невероятным облегчением проговорила она.

У Бой порозовели щёки. Она заговорщицки улыбнулась Хелене, словно давала понять, что всё произошедшее останется в тайне.

– Почему твою птицу зовут Орбит? – тоненьким голоском поинтересовалась она и облизала губы.

Хелена слышала частое дыхание девочки.

– Так назвала его мама, – тихо ответила она. Бой уставилась на неё, ожидая продолжения. – Она говорила… что он летает вокруг неё, словно по орбите, как Земля вокруг Солнца.

Бой наклонила голову и улыбнулась – ей явно понравилось это объяснение.

Орбит стал трепыхаться в руках Хелены, а его хозяйку распирало от любопытства:

– Почему тебя зовут Бой? Почему ты носишь мальчишескую одежду? Это ты рисуешь летательные аппараты и вешаешь рисунки на стену? Ты подарила Орбиту зеркало? И почему твой отец так одержим часами? – Хелена замолчала и втянула в себя воздух. Она знала, что задаёт слишком много вопросов.

– У моей мамы тоже был попугай, его звали Максимилиан, – сказала Бой, гладя амазона по голове. – Ему нравилось зеркало, и я подумала, что Орбиту тоже понравится. Это так грустно, что ему приходится весь день сидеть в клетке.

– А где теперь твоя мама? – осторожно спросила Хелена. Она боялась, что отпугнёт девочку и та сбежит, как в прошлый раз, но ей нужны были ответы на вопросы, чтобы разгадать тайну этого дома.

– Во Франции, – тихо ответила Бой. – Она уехала в октябре.

– Отдыхать? – уточнила Хелена. Странно, что эта женщина так надолго покинула семью.

Девочка заметно погрустнела.

– Прости, – сказала Хелена. – Я чересчур любопытна, да? Если бы мой папа это услышал, то отчитал бы меня за невежливость.

Бой некоторое время задумчиво смотрела на новую подругу.

– Очень жаль, что твоя мама так далеко уехала. Ты, наверное, скучаешь по ней? – сделала Хелена ещё одну попытку разговорить её.

– Да, очень, – кивнула девочка и провела рукой по хвосту Орбита. – А где твоя мама?

– Она умерла, – ответила Хелена.

Бой распахнула глаза.