Долг платежом красен

– Друзья – это хорошо, – с какой-то ноткой грусти сказал Котов, задумчиво посмотрев в окно.

Его поведение сильно изменилось со времени нашей прошлой встречи. Внешне передо мной все тот же резкий и прямолинейный ушкуйник в старом, немного помятом котелке, контрастирующем с дорогим пальто. Но теперь в нем не было напряжения сжатой пружины, а, наоборот, чувствовалась непонятная расслабленность и печаль.

– Извините за то, что вскрыл вашу калитку. – Оторвав взгляд от потолка, Котов посмотрел на меня. – Просто, сканируя ваш двор, ощутил нечто такое, чего не испытывал уже очень давно. Чистую радость без гнили, зависти и корысти. Так, словно попал в детство. Захотелось подсмотреть хоть одним глазком, пока все не переполошились.

– Так в чем дело? Приезжайте в гости, у нас всегда такая атмосфера. Званым гостям мы рады и не дичимся их.

– Вот об этом я и говорил. – Тон ушкуйника стал жестче, и из него исчезла печаль. – Ваше предложение отравлено корыстью.

– Мне нужно думать о своих людях, поэтому хватаюсь за любую возможность, – и не думал смущаться я. – Возможно, в моем предложении есть корысть, но там нет неискренности.

Ушкуйник ничего не ответил и опять задумался.

Да уж, за эти несколько месяцев парень действительно изменился. Впрочем, чтобы говорить об изменениях, нужно было общаться с ним подольше. Кто знает, как корежит психику становление молодого истинного мага, особенно под опекой имеющего кошмарную репутацию Скульптора.

Даже с моим куцым даром пришлось пройти по самой кромке магического безумия, а тут все намного сложнее. В общем, парню можно только посочувствовать.

Наше дальнейшее путешествие прошло в тишине, хотя меня постоянно подмывало расспросить, зачем же я понадобился Скульптору.

Пропускной пост в Стене мы проскочили, даже не притормаживая, да и по улицам Города неслись явно с нарушениями правил дорожной безопасности. Так что к башне клана Буслаева прибыли очень быстро. Вблизи княжеская собственность не просто впечатляла, а восхищала и одновременно подавляла.

Зеркальный монолит сверкал на солнце сотнями тысяч граней, и казалось, едва мы окажемся внутри, он поглотит нас навсегда.

Ох, что-то нехорошие ассоциации полезли мне в голову.

Внутри все оказалось еще круче. Башня представляла собой эдакий полый цилиндр – трубу, стенки которой занимали жилые и технические помещения, а свободное пространство отводилось на многоярусный внутренний двор. Большой лифт со стеклянными стенами позволил наилучшим образом оценить гений архитекторов и дизайнеров.

Мы стремительно проносились через уровни, и я видел жизнь вассалов князя словно в слайд-шоу. В основном обитатели башни отдыхали в различных рекреационных зонах. Сначала там преобладало искусственное освещение, но чем выше нас возносил лифт, тем солнечного света становилось больше.

Понятия не имею, как они этого добились, но было красиво, особенно когда мы пролетали практически сквозь огромный бассейн с кораллами и рыбой. Мне удалось даже заметить резвящегося дельфина. Там лучи солнца преломлялись в толще зеленоватой воды, давая сказочный эффект.

В голове мелькнула мысль, что здесь довольно интересно жить, но странная фантазия об этой золотой клетке улетела вниз вместе с дельфином. Все равно в нашей долине намного красивее, а если приложить средства и усилия, жизнь там станет не менее комфортной, чем здесь.

Перед тем как оказаться в пентхаусе, мы пронеслись сквозь самые настоящие джунгли. Именно они показались мне насквозь искусственными, особенно на фоне воспоминаний о Кроне и ее красотах. Так что в приемную князя я входил без того восхищения, которое владело мной еще десять секунд назад.

Немного пришибленный размахом княжеской башни Баламут благодаря связи через наруч тоже встряхнулся и вернул себе привычную собранность.

В ответ мне прилетело раздражение и ощущение, что чего-то ему не хватало. Нетрудно догадаться – автомат и пара гранат вкупе с набором артефактов сделали бы моего друга намного спокойнее.

В приемной нас встречала миленькая секретарша, одетая в строгий костюм, который при этом ни на гран не умалял ее сексуальности. Гена расцвел, как пион, особенно когда понял, что ему предстоит провести в компании девушки все то время, пока я буду общаться с князем.

– Кофе, чай? – с располагающей улыбкой спросила у Баламута красавица.

– Из ваших рук хоть яду.

Вот ведь кобелина! Даже перестал переживать о том, что меня может ждать за вон той монументальной дверью.

А вот девушка совсем непроста. За ее улыбкой прятался холодный ум, наверняка подкрепленный неслабым интеллектом.

Словно отреагировав на мой анализ, она подошла ближе:

– Позвольте принять ваше пальто и шляпу.

На секунду задумавшись, я активировал захваты в шляпе и оставил обруч на голове. Без него мне будет совсем неуютно.

Мой сопровождающий разделся сам, при этом оставив свой мятый котелок на голове.

Гена продолжал лыбиться секретарше, и я на всякий случай проверил его ментальное поле. Магического воздействия вроде незаметно, да и девушка была простой недарой. Впрочем, простушка в этом кабинете не может угнездиться по определению.

Вдохнув, словно перед прыжком в холодную воду, я потянул за ручку двери, на которую мне указал боярин.

Как только перешагнул порог кабинета, то едва не рванул обратно.

Вот это действительно мегакруто. Казалось, что я в мгновение ока перенесся на Запределье. Пейзажи «мира в пустоте» я видел всего пару секунд, но мне хватило на всю жизнь.

Только через пару секунд до всполошившегося инстинкта самосохранения дошло, что все это лишь иллюзия. Да, очень качественная, но все же виртуальность. Но все равно казалось, что кабинет словно перебросили в другой мир. За огромными, почти во все стены окнами сверкали безумными красками красоты Запределья, но ничего, кроме видимости, здесь не было. Ни давления чудовищного магического фона, ни выедающего душу ощущения присутствия где-то рядом невообразимо опасных существ.

Впрочем, насчет отсутствия опасных существ я поторопился, потому что одно здесь точно обитало – вон сидит в глубоком кресле за большим столом.

– Впечатляет? – с улыбкой спросил солидный господин, который свою седину носил, словно знак отличия.

Да и вообще, князь явно желал показать всему миру, что себя он любит таким, какой есть, и плевать хотел на пластических лекарей.


Мог бы хоть родинку со щеки свести. С другой стороны, подобное отношение к жизни не может не вызывать уважения.

– В первый момент да. – Повинуясь жесту хозяина кабинета, я уселся в мягкое кресло перед столом.

Боярин Котов без всяких приглашений плюхнулся на диван у стены и замер, вглядываясь в хоровод световых линий на фальшивых небесах иного мира. Скорее всего, его завораживала не сама картинка, а связанные с нею воспоминания.

– Только на первых порах?

– Да, ваша светлость, – решил я блеснуть своим знанием этикета. – Осмотревшись, понимаешь, что это только видимость, здесь нет самого главного.

– Чего же? – спросил князь. При этом он даже и не думал прятать эманации искренней заинтересованности.

Или же просто играл, фабрикуя эмоции для меня? Ладно, не буду мучить мозг, все равно только запутаюсь.

– Ощущения того, что где-то совсем рядом ходит погибель и жив ты только потому, что пока ей неинтересен.

– Оригинальный подход, – хмыкнул князь, с любопытством рассматривая меня. – Увы, мои артефакторы пока не столь умелы, чтобы создать ощущение присутствия эфирного существа высшего порядка. Никита Олегович, вы спрашивали себя, для чего я пригласил вас сюда?

– Да у меня уже в голове шумит от роя таких вопросов, – искренне ответил я, полностью убрав блокировку сознания.

С первых же секунд общения стало понятно, что закрываться моим артефактом от хозяина – это все равно что прятаться за зонтиком от автоматчика.

– Не буду вас мучить, – явно оценив мое состояние, сказал князь. – Мне просто захотелось посмотреть на вашу искру. Случившееся на станции никак не сходится с тем, что написано о вас в личном деле. Я даже не поверил оценке Миши.

В ответ развалившийся в кресле боярин фыркнул, как насмешливый кот.

– Теперь же вижу – он не ошибся, – продолжил князь. – И мне жаль, что вселенная обделила вас даром, но при этом вы умело используете все, что даровано вам свыше. Стань вы истинным магом, я приложил бы все силы, чтобы заполучить вас в свою команду.

От такого заявления, пусть и без малейшего оттенка угрозы, меня откровенно покоробило.

– Напрасно вы так реагируете, – прокомментировал мои эмоции князь. – Примучивать мага дело не только глупое, но и опасное. Не нужно так напрягаться, Никита Олегович. Я не собираюсь на вас как-то влиять. Мне действительно было любопытно посмотреть на еще одну искру таланта, как ценителю великого искусства магии. Никто здесь не собирается вас вербовать и тем более выведывать ваши секреты. К тому же мне они и без того известны. Хотите, я расскажу, что на самом деле произошло на вашей станции?

А вот теперь он удивил, причем не только меня. Скрипнула кожа дивана, и от боярина повеяло любопытством. Похоже, князь пока не делился выводами со своим ближайшим помощником. Или же он прямо здесь и сейчас, на основе моих реакций, закончил информационную мозаику.

– Сделайте милость, ваша светлость, – растерявшись, я совсем уж перешел на устаревший стиль.

– Всем нам известная Коломбина, – с улыбкой мудрого Каа сказал Скульптор, – решила не ограничиваться детоубийством и вздумала потягаться со мной на моем же поле. В старом мире за несбыточными мечтами ходят в церковь, а у нас, как вы уже, наверное, знаете, с подобными желаниями идут к паучихам. Они и направили ее в вашу долину, где моя бывшая подопечная нашла одно из творений запредельцев, убравшее блокировку ее ментальных возможностей.

Ну вот и все, сейчас меня начнут разводить на серебро.

Может, князь и не способен подслушивать чужие мысли, но по лицу читал, как по открытой книге.

– Дар Зимин, никому не нужен металлолом, который остался вам, после того как вы уничтожили конструкт запредельцев.

Возникший вопрос явно был написан на моем лбу огромными буквами.

– Не уничтожь вы творение запредельцев, мы бы с вами не разговаривали. Возможно, досталось бы и Мише. Хорошо хоть клетки для сиринов достаточно хрупкие. Вы ведь приложили ее эфирной гранатой? – В ответе он явно не нуждался. – Так я и думал.

Клетка для сирина? Так вот с чем я имел дело. Некий аналог компьютера, сделанный на основе эфирного существа под контролем конструкта, на матрице из истинного серебра и кристаллов. Тогда все понятно, и куски клетки действительно всего лишь металлолом.

– Вижу, что вы сделали правильные выводы. Засим не стану вас больше задерживать. – От князя повеяло холодком, и не потому, что сменилось его настроение, просто он утратил ко мне интерес. – Надеюсь, вы совершите еще что-нибудь этакое, и мне захочется с вами пообщаться.

Я быстренько встал и, чуть поклонившись, вышмыгнул из кабинета. Там действительно стало совсем неуютно. Куда только делся вежливый интеллигент, встретивший меня всего пару минут назад.

А вот боярин совершенно не поменялся, и ужесточение ментального фона в кабинете его совершенно не волновало.

В приемной стало намного легче, особенно от густой волны удовлетворения и расслабленности Баламута. Секретарша сильно влияла на моего друга, причем не имея ни малейших магических способностей. Впрочем, я не знаю, что она там могла подмешать ему в чай. Надеюсь, ничего вредного.

Гену из приемной пришлось выволакивать едва ли не силой. Боярин смотрел за всем этим с плохо скрываемым весельем. В лифте Баламут приуныл. Сразу захотелось напомнить ему, что дома ждет Грета, но я не стал этого делать. И без того чувствовал, что немка начала тяготить его своими замашками. Ничего предосудительного в поведении девушки я не видел – обычный германский орднунг, пусть и замешенный на юном задоре. Мне бы такая не понравилась изначально, но ведь Гена видел, к чему все идет, но не стал давать задний ход. Плюс ко всему благодаря наручам я чувствовал, что у него все это так – последний взбрык мустанга, который скоро подчинится воле седока.

Просто внимание красивой женщины польстило мужику, всколыхнуло былое, но откатом пришло понимание, что пора возвращаться в уютное стойло.

Домой вернулись без особых проблем. Боярин мог отправить нас с водителем или вообще вызвать такси, но сопроводил на броневике до самых ворот, и я прекрасно понимал почему. Так что пригласил парня на обед. Если Баламуту нужно было женское внимание, то супермогущественному истинному магу требовалось вспомнить, что такое семейный уют.

А у нас этого добра просто завались! Тетушка Чхан крутилась рядом, подкладывая гостю в тарелку самые вкусные куски. Поначалу она дичилась истинного мага, но, инстинктивно угадав причину затаившейся в нем тоски, приободрилась. Златка тоже все правильно почувствовала, поэтому насела на боярина с вопросами, и он сам не заметил, как начал говорить.

История у него была печальная и до оскомины тривиальная – до тринадцати лет Михаил жил в нормальной семье с отцом, матерью и сестренкой. Затем родители развелись, и мать, забрав дочь, против которой не возражал новый муж, укатила за границу, а парень остался с запившим отцом. Через год алкаша лишили родительских прав и отправили Мишу в детдом. После была армия и служба неподалеку от Бобруйска. Неудивительно, что шерстившие соседние страны искатели потенциальных магов не забыли проверить ближайшие окрестности. Дальше был транзит через Запределье. В Беловодье парень попал без сознания, что было явным признаком очень сильного дара.

За три года в магическом мире он стал опытным ушкуйником, полтора десятка раз ходившим в рейды на Запределье. В общем, крут, как Гималаи, а тут размяк. Пусть и чужая семья, пусть на несколько минут, но он вновь ощутил давно забытые эмоции. Правда, длилось это недолго, но оно и понятно. Когда Златка потащила его лепить еще одну снежную бабу, истинный боярин пыхнул смущением и нацепил на себя стальную маску хладнокровного ушкуйника. Осторожно отобрав у девочки свой фартовый котелок, Михаил поблагодарил стариков за обед, попрощался и ушел.

Не факт, что у нас появился новый друг, но сделать приятное человеку все равно было отрадно. Да и вообще, этот день многое изменил во мне в плане отношений к истинным магам, да и к этому городу. Нью-Китеж-град уже не казался мне мрачным лесом, где вокруг нас в густой тени нарезает круги злобный волк.

Выжил же я как-то после знакомства в Кроне с кикиморой? Да и после секса с безумной истинной магиней остался целым и почти не помятым.

– Златка, пошли снеговика лепить, – подмигнул я приунывшей девочке.