Дочь палача и король нищих

Во время прогулки подкрепитесь регенсбургскими колбасками – лучше всего в знаменитой «Вурсткухль» (Wurstkuchl), – полагаю, старейшей сосисочной в мире. Маленькая и причудливая на вид закусочная находится в непосредственной близости от моста и уже во времена Якоба Куизля была излюбленным местом горожан. Первое письменное упоминание о ней датируется 1616 годом. Обратите внимание на отметки на стенах домов, указывающие прежние уровни воды во время паводков, – и тогда тихий Дунай покажется вам не таким уж и тихим.

Пройдемся вдоль реки в западном направлении и затем повернем налево, на Кожевенный ров (Weißgerbergraben[31]). На углу улицы триста лет назад стояла купальня; тайной лаборатории там, разумеется, не было – и опустошительного пожара, насколько я знаю, тоже. В XVIII веке прежнее строение снесли и на его месте возвели роскошное здание частной лечебницы, которой и по сей день управляют потомки тех самых врачей.

От Кожевенного рва повернем на юг, пересечем Арнульфсплатц, затем направо по Якобсштрассе. Далее на выходе из города стоят ворота Святого Якоба, через которые Куизль, по сюжету, вошел в город и где его арестовали на ночь. Прежде неподалеку от ворот располагался эшафот, но его давно уже демонтировали.

Довольно интересна церковь Святого Якоба и ее знаменитый шотландский портал. Ее основали в XI веке странствующие ирландские монахи, называемые в те времена «скоти». Эксперты до сих пор ломают головы над значением бесчисленных рельефных фигур, украшающих портал. Некоторые из них изображают изгоев общества, какие представлены и в моем романе: продажных женщин, шутов, нищих, ведьм. Попробуйте отыскать их всех, лично я на это немало времени потратил. Пока я их искал, то понял, что отверженность должна стать главным мотивом романа.

Пересечем площадь Бисмарка и по улице Послов (Gesandtenstrasse) пройдем в глубь города. Раньше она называлась Банной улицей или Длинным переулком, и здесь селились патриции, а позднее и послы Рейхстага; теперь же это торговый ряд. Но и по сей день дома не утратили того величия, которым славился Регенсбург во времена беспрестанных сеймов. Кстати, здание на улице Послов, 2 послужило мне прообразом для дома казначея Паулюса Меммингера – он, как и палач Филипп Тойбер, является исторической личностью.

Далее попадаем на Новоприходскую площадь, под которой до сих пор располагаются останки Еврейского квартала. В 1519 году евреев изгнали из Регенсбурга, дома их сровняли с землей и на образованном пустыре возвели церковь. О соединенных между собой подвалах просто забыли и обнаружили только в 1995 году во время строительных работ.

Довольно неприметный вход ведет в подземный документационный центр, вход в который возможен только с городским экскурсоводом. Советую обратиться к Tourist-Info, не пожалеете! В подземельях можно пронаблюдать историю Регенсбурга за две тысячи лет. На останках римских поселений располагаются еврейские подвалы, затем возникли паломнические святыни, а уже после построили протестантскую церковь. Во время Второй мировой войны они служили бункерами, а потом общественными туалетами, и лишь в конце XX столетия их частично отреставрировали, при этом откопав даже клад с золотом. В романе катакомбы эти послужили убежищем для нищих. Я потратил немало сил на поиски такого вот исторически обоснованного места и, когда впервые оказался среди этих развалин, был просто счастлив. Кроме того, мне пришлась по душе идея поселить короля нищих Натана в подземельях его предков. И вообще из всех героев романа Натан мой любимый – собственно, отсюда и название.

Свернем с Новоприходской площади на Резидентную улицу (Residenzstrasse), а затем направо, к соборной площади. Здесь находится символ Регенсбурга – собор. Внутренне убранство его со времен Якоба Куизля претерпело значительные изменения. Если вам захочется увидеть фигурку святого Себастьяна, в которой Паулюс Меммингер прятал послания для имперского агента, то вам следует посетить расположенный рядом Музей соборных реликвий. Стрела в руке статуэтки в действительности представляет собой полую трубку, через которую верующие в праздник святого Якоба пили освященное вино. Зачастую подлинная история оказывается смешнее всякой выдумки.

Сегодня на ступенях собора можно спокойно погреться на солнышке и даже вздремнуть немного – и при этом не бояться, как Магдалена, быть растерзанным толпой. Присядьте и отдохните немного. А если вам хочется пообедать и полюбоваться прекрасным видом, то пройдите к особняку Хойпорт.

Бывший патрицианский дом располагается прямо напротив собора. В моем романе здесь жил венецианский посол Сильвио Контарини, теперь здесь находится ресторан. Даже если вам не хочется есть, непременно посетите это заведение! Вы больше нигде не сможете так хорошо прочувствовать, как жилось патрициям и послам тех времен. Здесь и уютный внутренний двор, и роскошные залы, и большие окна с видом на соборную площадь, а на лестнице – статуя красивого юноши, по спине которого ползают крысы, змеи и жабы. В книге она служит первым намеком на истинную сущность Сильвио.

Слева от собора находится епископский двор, где палач просил убежища. За внушительным порталом в те времена начиналась территория с собственным правосудием. Здесь действительно была епископская пивоварня – правда, теперь ее перенесли. Хотя пиво по-прежнему превосходное. Я и сам, пока пережидал затяжной ливень в здешнем ресторанчике, осушил несколько кружек.

Если обойти епископский двор, то вы наткнетесь на примыкающие к нему Porta Praetoria – древнейший памятник Регенсбурга. Эти римские ворота датируются 179 годом нашей эры и относятся к последним останкам прежнего укрепления Castra Regina, давшего название Регенсбургу. В 1649 году они стали частью стены епископской пивоварни, и лишь через две сотни лет их обнаружили вновь. Замурованный проход из епископского двора на Сводчатую улицу я выдумал. Но арки действительно существовали. Они представляли собой крытые мосты, которые вели к домам, также принадлежавшим епископу и расположенным по другую сторону улицы.

На той же улице, если пройти немного к окраине, располагался трактир «У кита», в котором останавливались Симон с Магдаленой. Сегодня о прежнем кабаке напоминает лишь табличка с Ионой и китом, и нынешнее заведение с легендарным «Китом» не имеет ничего общего. Во второй половине XVII века сюда захаживал один из самых выдающихся обитателей Регенсбурга – английский посол сэр Джордж Эфридж. Своенравный дворянин окружал себя шлюхами, картежниками и шутами, писал комедии, устраивал шумные гулянки и тосковал по безнравственному Лондону. Чтобы развеять скуку, он таскался по самым злачным кабакам и с продажными девками плясал полуголым по улицам. Ну как, узнаете его? В образе венецианского посла Сильвио Контарини я попытался вновь вдохнуть жизнь в этого неповторимого человека. Хотя, как современник, сэр Эфридж наверняка был много симпатичнее, нежели гнусный низенький венецианец.

Исторический прообраз имеет еще одна героиня моего романа: сводня Доротея. В XVIII веке некая Доротея Мария Бехляйн управляла борделем у ворот Петера в южной части города. К сожалению, ни от ворот, ни от борделя ничего не осталось. И дом палача на нынешней Королевской улице, 2 вы уже не найдете.

Трудности возникли также с водосбором Регенсбурга, где происходит одна из финальных сцен романа. Раньше он располагался неподалеку от висельного холма к югу от города. Теперь же над ним проходит оживленная Университетская улица, и когда я захотел посмотреть на водосбор, власти не без сожаления сообщили мне, что для этого пришлось бы перекрывать движение. Поэтому мне пришлось довольствоваться несколькими фотографиями, а вам придется поверить в описания, данные в книге.

Совсем иначе обстоит с Ратушной площадью, где и закончится – временно – наша экскурсия. Добраться до площади можно, если двигаться прямо на запад по Сводчатой улице. Когда-то к роскошному зданию ратуши была пристроена дурья клетка, в которой Симон познакомился с охочим до вина отцом Губертом и провел несколько не самых приятных часов. Там же находится и вход в темницу, возле которого Магдалена одурачила стражников, чтобы пробраться к отцу.

В самой ратуше находится также Tourist-Info. Непременно закажите у них экскурсию по Музею Рейхстага и тюрьме. Побывать в Регенсбурге и не посетить здание Рейхстага просто нельзя! Больше нигде в Германии вы не узнаете о политике того времени так хорошо, как в зале советов, где на протяжении почти ста пятидесяти лет послы со всех уголков Священной Римской империи… ну да, скорее спорили, чем принимали реальные решения. Если вы хотите понять сущность Европейского союза или немецкого парламентаризма, приезжайте в Регенсбург – собственно, здесь все и начиналось. Кроме того, здесь вы узнаете, почему дела «откладывают в долгий ящик» и переговоры ведут, «основываясь на теории».

Не менее интересны примыкающая к ратуше тюрьма и камера пыток. Немалая часть романа посвящена этому мрачному месту, и я очень надеюсь, что, взглянув на дыбу, «дрянную Лизу» и «испанского осла», вы проникнетесь некоторым сочувствием к Якобу Куизлю. Камера пыток Регенсбурга единственная во всей Германии сохранилась в первозданном виде. Все орудия пыток действительно здесь применялись. И зарешеченную нишу, как и скамью с половиной спинки, я не выдумывал – они существовали на самом деле.

Насмотревшись на все эти ужасы, лучше всего отдохнуть за чашечкой мокко в Café Prinzess на Ратушной площади – если верить управляющему, старейшей кофейне Германии. Хоть заведение это существует лишь с 1686 года, для Симона и Магдалены я открыл его немного раньше. Прошу прощения, и, возможно, местный шоколад с начинкой – а он здесь превосходен – поможет загладить вину.

Если в запасе у вас есть еще один день, то самое время подняться на один из паромов и прокатиться вниз по Дунаю, повторив путь палачей из романа. В скором времени впереди покажутся Донауштауф и Вальхалла (Зал славы). И хотя национальных храмов тогда еще не было, посетить это место все-таки стоит. Крепость неподалеку от Донауштауфа во время Тридцатилетней войны разрушили шведы. Дорога от поселения ведет к развалинам. Только прошу вас, не пытайтесь отыскать заброшенную деревушку Вайденфельд! Вы лишь заблудитесь в лесу и в итоге бесславно умрете с голоду. Не преминув при этом проклясть мою буйную фантазию.

Данная экскурсия, разумеется, охватывает лишь небольшую часть Регенсбурга. Зато будет причина вернуться сюда еще раз. Быть может, с моей новой книгой? Историй о таком грандиозном городе рассказать можно еще великое множество.



Приятного чтения, долгих прогулок и новых открытий!

Оливер Петч





Слова благодарности




Выходу в свет данной книги содействовало немало людей. Особую благодарность хотелось бы выразить ныне покойному краеведу Карлу Бауэру. Его книга «Регенсбург» – настоящая сокровищница невыдуманных историй, и многие идеи для романа взяты из этого труда. Без таких вот неутомимых историков книги вроде моей никогда бы не увидели свет.

Не меньшей благодарности заслуживают Маттиас Фрайтаг из Регенсбурга, команда STADTMAUS и доктор Генрих Вандервиц из городского архива, которых мне позволено было засыпать вопросами. Все возможные ошибки, которые все же закрались в книгу, я, разумеется, беру на свою ответственность.

Также хотелось бы поблагодарить Райнера Визмайера, который научил меня готовить травяное масло; семью Вагнер, что провезла меня по Вельтенбургской теснине; несравненного коллегу по перу Гюнтера Фемеса, который за бочонком белого пива посвятил меня в тайны пивоварения; доктора Петера Бюттнера из управления сельским хозяйством Баварии – за сведения о спорынье; Тилли и Кристиана – за итальянские переводы; Инго – за идею с повешенным палачом; моего агента Герда Румлера – за вино и равиоли с трюфелями; моего редактора Уту Руппрехт, которая вновь смогла показать мне, до чего все-таки сложен этот немецкий язык; и конечно же, моего брата Марианна и жену Катрин, которые выступили моими корректорами и в очередной раз проделали превосходную работу!



* * *





notes



Сноски




1




Ренгравы – широкие брюки, популярные в Европе во второй половине XVII века.





2




Так назывались многие горы в Германии, где, по народным поверьям, собирались ночью ведьмы на шабаш.





3




Ах, прекрасная синьора! Какое счастье видеть вас! (итал.)





4




Прошу прощения! (итал.)





5




Но в том ли суть? (итал.)





6




Всего доброго (итал.).





7