Добро пожаловать на Аврору!
Часть 3 из 21 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
В моменты, когда я оставался один или делал вид, что сплю, я представлял себе страшную месть Хранителям и желал смерти Эйпу, надеясь, что Эфир материализует и эти мысли. Неписи росли в игре и могли состариться, так что у меня был шанс стать великим воином и отомстить, но сколько на это уйдет времени, я не знал. И постепенно приходило легкое отупение, особенно на руках матери, где чувствовались тепло, уют и безопасность.
Я потерял счет времени. Казалось, что прошла целая вечность, а на самом деле мне всего два раза стригли ногти, и у меня появился еще один зуб. Лез он, зараза, с такой болью, что полоска жизни просела почти наполовину, а я уже собирался получить очередной штраф от системы.
Сменялись дни, а я через злость, пуская слюни, полз от отрицания к торгу. Объяснял себе, что не так уж плохо быть оцифрованным, а месть можно отложить до момента, когда я хотя бы смогу без помощи родителей пройти несколько шагов. Я постоянно читал чат и раздражался от глупых и беспечных разговоров о рейдах, покупках, продажах, попытках познакомиться и прочей ерунды. Хотелось написать им — ау! О чем вы? Тут жизни воруют в вашем виртуале, а вы цены на мифрил обсуждаете. Услышьте меня!
И однажды меня услышали — если, конечно, я не выдавал желаемое за действительное. В чате стали появляться странные сообщения. Все они начинались с английской W и были примерно одного содержания.
«W. Познакомлюсь с невезучей девушкой».
«W. Продлевать будете?».
«W. Я знаю, что с тобой произошло».
«W. Тебя ждут дома».
И все в таком духе от игрока с ником Джаггернаут, парня-мурлока, который перерезал мне глотку в борделе и передал привет от Уокера — того самого, видимо, крутого Уокера, который возглавлял Орду. Непонятно было, однако, откуда он про меня все знает. И что это за дом, в котором ждут? Дом Хранителей в Динасдане, бордель в Кобе или какая-нибудь нора аврорских земноводных? Я напрягал сознание, выжимая оттуда все, что помнил о мурлоках, и читал доступные мне материалы вики по Авроре.
В итоге я смог найти упоминания о трех поселениях этой расы. Ближайшее оказалось всего километров в двадцати. Выяснив это, я так переволновался, что попытался сразу же туда отправиться. Первый раз я прошел, смеша соседей своей походкой и постоянными падениями, метров десять от порога. Второй раз — пятнадцать, а третий — всего лишь пять, потому что меня вовремя поймал отец. Четвертая попытка не удалась вообще. Я потерял двадцать процентов жизни, упав со ступенек и вывихнув ножку. Сдался я где-то на пятнадцатой попытке, когда меня — грязного, ободранного и орущего — доставала мать из куста крапивы на окраине деревни.
Я впал в депрессию. Глядя на свое апатичное чадо, эти милые люди тоже грустили. Меня даже отнесли к местной знахарке, которая брызгала на меня кисло пахнущей водой и щекотала кроличьей лапкой, а потом вызывала солнечных духов, которые должны были вселить в меня радость и бодрость.
Духи не откликнулись, но вместо них пришла беда. На деревню напала группа начинающих некромантов, которым нужно было выполнить какой-то квест в угоду их темному божеству. Я настолько уже привык к дурацким шуткам Эфира, что даже не удивился, когда увидел Алису во главе двух рейдовых четверок. Грустно, но, с другой стороны, радостно было увидеть Нику — раз она здесь, значит, ее тело еще при ней. Еще больше порадовал тот факт, что она старалась не участвовать в истреблении деревни.
К тому времени я уже с трудом вспоминал свой изначальный образ. Месть, предательство Эйпа, мысли о том, чтобы вернуть себя, покидали мое сознание. Но момент, когда Алиса заживо сожгла моего отца, а потом вызвала костяные шипы, пробившие пол, и ими отбросила мою мать от меня, чтобы потом разорвать ее на куски, я не забуду никогда. И никогда не прощу Эфиру тот реализм, который он создает.
Увидев все это, я зашипел. Мою матерную тираду система перевела в набор самых страшных звуков, которые мог произвести младенец. Я думал, что ненавижу Эйпа, но оказалось, что я даже не знал раньше, что такое ненависть. Если бы я сумел, то молочными зубами, всеми тремя, перегрыз бы горло Алисе.
Алисе было плевать. Она улыбалась, глядя, как ее помощники истребляют деревню. Она улыбалась, когда доставала меня из кроватки. Она улыбалась, когда кривым черным кинжалом распорола мое маленькое тело от солнечного сплетения до горла, отбросила нож и вырвала мое сердце. Она улыбалась, думая, что я воплю от боли и страха. Но нет, я вопил от ненависти. Так я обещал этой суке, что когда-нибудь найду способ ее достать.
Глава 8
В пустоте я провел неделю, как подсказал мне таймер обратного отсчета, пульсировавший рядом со все еще завышенным показателем пинга. Я размышлял, не понимая, как люди могут быть такими злыми, пусть даже это только игра. Впрочем, что-то подсказывало мне, что Алиса и в жизни не отличалась избыточным гуманизмом. А может, Алисы уже и нет в том игровом теле…
Эйп, убивая меня, призывал не принимать все это на личный счет. Но теперь, когда я вспоминал своих игровых родителей, это стало настолько личным, что лишь детальные планы мести всем Хранителям и каждому из них по отдельности помогали мне продержаться. Еще я читал сообщения от Джаггернаута в чате и гадал, как теперь пошутит со мной Эфир.
И тот не разочаровал. Сначала поругал за очередную быстро загубленную жизнь и пригрозил в следующий раз дать три штрафных месяца в пустоте, а потом, помня мое страстное желание ходить, выдал мне персонажа, который только это и мог. Когда таймер обратного отсчета сменился на полоски опыта и денег, передо мной материализовался молодой абориген по имени Дантекуачитлан. Кто им такие имена подбирает?
Коренные жители Авроры — несчастные создания, которых частично истребили, частично взяли в рабство, а частично согнали вглубь материка Магнус и его люди. Вот и я в этот раз оказался очень далеко от населенных мест. Класса у персонажа пока не было — предлагалось выбрать один из тех, о которых мне когда-то рассказывали в тренировочном лагере. Правда, сделать выбор сразу было нельзя. Сначала требовалось войти в игру и что-то сделать. Я не торопился и решил изучить все заранее максимально подробно. Даже увлекся так, что хотел отправить сообщение администрации в книгу жалоб и предложений, чтобы персонажей показывали еще до истечения срока штрафа и, таким образом, давали оштрафованному возможность хоть чем-то себя занять.
У аврориан был расовый бонус на выносливость и три класса: воин ягуара, монстролов и шаман. Первый по характеристикам чем-то напоминал стандартного танка с дополнительными плюшками на усиление от приона, второй — рейнджера с абилками на убийство монстров, а третий был заточен под магию Куре и знахарство.
Каждый класс обладал уникальными способностями и умениями. Воинов не трогали дикие звери, шаманы могли призывать тотемных существ, монстроловы чувствовали скопления приона, а вместе с ними и монстров, накачанных этим магическим стероидом. Сначала меня привлекал шаманский класс, как наиболее близкий к моему игровому опыту. Но, поразмыслив, я пришел к выводу, что монстролова можно отнести к разряду «хоть в чем-то повезло». Во-первых, выносливость давала больше очков жизни и позволяла быстро и далеко убежать. А во-вторых, находить прион, ради которого, собственно, и открыли этот материк, было как минимум выгодно финансово. В идеале же, накачавшись силой, я смогу наверстать упущенное в пустоте время и попортить жизнь Хранителям.
Управлять навыками и заранее выбирать что-то из дальнейшей ветки развития тоже было нельзя. Выбор появится только по окончании контракта неписи, но что-то будет прилетать рандомно, а что-то можно будет изучить в рамках игровой логики, хоть и на простейших уровнях. Придется жить с тем, что великий эфирный рандом сгенерировал сейчас.
Имя: Дантекуачитлан
Уровень: 27
Раса: Аврорианин
Племя: Дубовокожие
Расовый бонус: плюс одно очко запаса сил за каждый уровень
Племенной бонус (татуировка): защита от колющих и режущих ударов 10%, снижение риска получения критического урона на 5%
Достижение: равный среди первых на Авроре
Бонус достижения: частичная (80%) невосприимчивость к приону, контроль приона
Класс: не определен (будет доступен после прохождения испытания)
Профессия: не определена
Активные навыки: темное зрение (не активировано)
Пассивные навыки: отсутствуют
Характеристики персонажа:
— Жизнь: 24 (текущее значение — 875 единиц)
— Запас сил: 37 (текущее значение — 1200 единиц)
— Мана: 3 (текущее значение — 30 единиц)
Прочая лабуда должна была, по большей части, определиться после прохождения какого-то испытания. На вид моему аврорианину было слегка за двадцать, а по легенде, он только-только достиг совершеннолетия. Испытание докажет его право называться мужчиной и, возможно, определит его тотемное животное. Он получит первые боевые способности, а я возможность выбрать класс.
Я покрутил тушку персонажа, разглядывая племенную татуировку. Плечи, лопатки и шея были покрыты черным узором в виде прямоугольников и квадратов — этакий пиксельный камуфляж.
Внешне Данте, как я решил его называть для краткости, отдаленно напоминал меня, только кожа более смуглая и ростом повыше. Он был обут в мокасины, из одежды на нем были кожаные штаны с протертыми коленками и жилетка из серой кожи. Справа на поясе висела небольшая сумка, в ней была еда, которая могла и подлечить, и восстановить выносливость. Два куска спрессованного хлеба, обернутых в лист незнакомого мне растения, возвращали десять процентов здоровья, а фрукт с шершавой кожурой, похожей на синий апельсин, мог спасти от жажды и дать плюс пять процентов к выносливости на два часа. Еще я положил в сумку свой легендарный чертеж робопса — он не пропал, потому что был все время при мне, а вот книжки с рецептами я утратил, выложив их перед тем злополучным рейдом, который закончился обменом телами с Эйпом.
На руках красовались браслеты, тоже из кожи, но с вплетенными цветными нитями. Мой новый персонаж был настоящим модником! В проколотом левом ухе торчало черное мифриловое колечко, немного улучшавшее слух. Виски были высоко выбриты, а оставшиеся волосы — собраны в три плотные косички, доходившие до лопаток и украшенные вплетенным птичьим пером.
Я посмотрел за спину Данте, пытаясь сквозь мутную пленку рассмотреть новую шутку Эфира. А то появлюсь сейчас на краю пропасти или погребенный заживо в какой-нибудь шахте… Но пока различались лишь зеленые и синие пятна — видимо, лес и небо.
В окне с квестами появился раздел с заданиями, которые я мог выдавать игрокам, будучи НПС. Таких заданий пока было два: найти потерянный нож моего дедушки-охотника, не вернувшегося домой, и принести жертву одному из деревенских тотемов, дабы порадовать местных богов. Разберемся по ходу, что мне это даст, если долго проживем!
С этими мыслями я подтвердил выбор персонажа и провалился в игру.
***
Стекло треснуло, открывая вид на горную долину, и я опять, как в тот раз в таверне, испытал цифровой оргазм от ощущения полноты жизни. Все вокруг казалось перенасыщенным, чистейший воздух наполнял легкие. Я дышал — и будто чувствовал на губах вкус сладкой родниковой воды. Поморгал, буквально впитывая сочные краски. Передо мной раскинулось светло-синее, почти прозрачное озеро, в котором плескались рыбы. Одна из них как раз выпрыгнула, блеснув чешуей на солнце, и снова ушла под воду.
Озеро окружали невысокие горы. Легкая дымка скрадывала краски на склонах, и все равно пейзаж был невероятно ярким. Такого не увидишь в реале.
На берегу горел костер примерно в два моих роста, вокруг него прыгали три худых человека, одетых только в накидки из перьев. Рядом сидели мужчины, человек пятнадцать, такие же молодые, как и я. Двое были игроками, а все остальные НПС. Сидевший с краю махнул мне рукой и указал на свободное место. Я сел на плоский камень с красными узорами, и пляски вокруг костра тут же прекратились, будто все ждали только меня. Самый старый танцор, весь покрытый татуировками, вознес к небу кривой деревянный посох с навершием в виде птичьего черепа и заговорил.
Сначала он говорил тихо, так что всем пришлось напрячь слух; даже рыбы перестали плескаться. Потом голос стал набирать силу — теперь он, к моему удивлению, был не скрипуче-старческим, а звонким и грозным. Старик говорил о гневе богов, о чужаках, приплывших из-за большой воды и укравших нашу землю. Призывал нас стать мужчинами, настоящими воинами и вернуть расположение богов, проявив мужество и силу. Я шепотом попробовал узнать у соседа, что нужно делать и зачем мы здесь вообще, но он шикнул на меня, а система дала мне десять штрафных баллов.
Голос все-таки подвел старика. Тот закашлялся, оттолкнул помощника, протянувшего ему флягу с водой, сделал глубокий вдох и прошипел:
— Да начнется испытание во славу истинных богов!
Я чувствовал напряжение соседей. Те, кто сидел передо мной, приподнялись с камней еще в момент, когда старик начал кашлять, а теперь распрямились, словно пружины, и ломанулись к нему. Я думал, они его затопчут, но дед лихо отскочил, а народ, толкаясь, стал разбирать оружие, сваленное в кучу возле костра.
Здоровенный парень с черным ирокезом, который делал его еще выше по сравнению с остальными, схватил дубину с черными же осколками на конце, взревел, как бык, побежал к озеру и с разбега бросился в воду. Следом прыгнули еще несколько человек, но догнать здоровяка не смогли. Он первым доплыл до середины озера и нырнул.
Не понимая, что они ищут в озере, я замешкался и оказался последним. Оружие уже разобрали, лишь какая-то палка сиротливо дожидалась меня в пыли. Система подсветила название и характеристики: макуавитль, первый уровень, дробящее действие, урон — 25, прочность 8 из 100. Состояние оружия оставляло желать лучшего — рукоятка треснула, и к ней крепилось лишь три острых куска металла, хотя пазов для них было больше. Но я порадовался и этому. Тяжесть деревяшки вселила некоторую уверенность — ненадолго, правда.
Со стороны озера раздались крики. Зубастые твари с темными плавниками, поднявшись со дна к поверхности, рвали на части моих неудачливых соперников. Старики же на берегу вопили от восторга.
Я притормозил на берегу, дожидаясь когда твари либо уплывут, либо наедятся, но один из старичков огрел меня жердью, а его помощники столкнули меня в воду. И я поплыл. Выставил перед собой дубину, держась за нее, как за спасательный круг и медленно, без резких движений двинулся к центру озера. Вода уже помутнела от крови, но я все-таки рассмотрел темный проем на дне, в который все пытались занырнуть.
Что-то холодное дотронулось до моего живота. Я еле сдержался, чтобы не забиться в панике. Горная щука, малек — подсказала система. Я ткнул оружием вниз, отгоняя хищника. Подумал — если мальки способны разорвать человека, то каковы тогда их родители? Оставалось надеяться, что родители эти не встретятся мне на дне. Я вдохнул поглубже, выставил дубину перед собой и нырнул.
Как же прекрасно было чувствовать собственное тело, хоть и цифровое! Пусть даже легкие начали гореть, а мышцы ног ныли от напряжения — все равно это давало ощущение жизни.
Я скользнул в проем и оказался в туннеле — он шел сначала вдоль дна, а потом поднимался и выводил в пещеру, которая укрылась внутри горы, подступавшей к противоположном берегу. Мне помогал огромный запас выносливости, но даже с ним я едва доплыл. Вынырнул в последний момент, когда воздух уже закончился, а шкала жизни персонажа начала убывать.
Пещера была тускло освещена. Все-таки я дурак и вечно думаю не о том — вот и сейчас, отдышавшись, первым делом заметил на стенах мох для того рецепта, который нашел в форте на Теллусе. Рецепта у меня уже не было, но я его помнил.
Выбравшись из воды, я споткнулся о мертвое тело. На окровавленных камнях лежал тот самый парень, который шикнул на меня у костра и не стал отвечать на вопросы. Ну, и куда, спрашивается, торопился?
Его правая лодыжка была разодрана щуками до кости, но убило его не это. Из уха торчал ржавый болт. Присмотревшись, я увидел дыру в стене, откуда этот болт прилетел. Отверстие располагалось на уровне головы человека, стоящего в полный рост.
Непонятно было, что активировало ловушку, но рисковать я не стал. Присел на корточки, выгреб из карманов бедняги пару яблок, взял его копье с мифриловым наконечником вместо своей дубины и пошел на полусогнутых вдоль стены. Рассчитывал, что опередившие меня участники испытания разведают местность и дальше, обезвредив ловушки. Но узкий извилистый проход вывел меня в небольшую комнату с еще одним свежим трупом и грудой старых черепов — и из этой комнаты вели сразу семь новых коридоров.
Осмотрев убитого, я разжился лепешкой и прочной кожаной курткой. Прежде чем выбрать коридор, я решил восстановить силы и начал грызть яблоко. Тут за спиной послышался топот, и мимо меня, задыхаясь и выпучив глаза, пронесся туземец. Едва он юркнул в средний проход, как среди черепов что-то зашуршало, явно собираясь выбраться ко мне. Я уронил огрызок, развернулся и бросился за туземцем в тот же проход.
Я потерял счет времени. Казалось, что прошла целая вечность, а на самом деле мне всего два раза стригли ногти, и у меня появился еще один зуб. Лез он, зараза, с такой болью, что полоска жизни просела почти наполовину, а я уже собирался получить очередной штраф от системы.
Сменялись дни, а я через злость, пуская слюни, полз от отрицания к торгу. Объяснял себе, что не так уж плохо быть оцифрованным, а месть можно отложить до момента, когда я хотя бы смогу без помощи родителей пройти несколько шагов. Я постоянно читал чат и раздражался от глупых и беспечных разговоров о рейдах, покупках, продажах, попытках познакомиться и прочей ерунды. Хотелось написать им — ау! О чем вы? Тут жизни воруют в вашем виртуале, а вы цены на мифрил обсуждаете. Услышьте меня!
И однажды меня услышали — если, конечно, я не выдавал желаемое за действительное. В чате стали появляться странные сообщения. Все они начинались с английской W и были примерно одного содержания.
«W. Познакомлюсь с невезучей девушкой».
«W. Продлевать будете?».
«W. Я знаю, что с тобой произошло».
«W. Тебя ждут дома».
И все в таком духе от игрока с ником Джаггернаут, парня-мурлока, который перерезал мне глотку в борделе и передал привет от Уокера — того самого, видимо, крутого Уокера, который возглавлял Орду. Непонятно было, однако, откуда он про меня все знает. И что это за дом, в котором ждут? Дом Хранителей в Динасдане, бордель в Кобе или какая-нибудь нора аврорских земноводных? Я напрягал сознание, выжимая оттуда все, что помнил о мурлоках, и читал доступные мне материалы вики по Авроре.
В итоге я смог найти упоминания о трех поселениях этой расы. Ближайшее оказалось всего километров в двадцати. Выяснив это, я так переволновался, что попытался сразу же туда отправиться. Первый раз я прошел, смеша соседей своей походкой и постоянными падениями, метров десять от порога. Второй раз — пятнадцать, а третий — всего лишь пять, потому что меня вовремя поймал отец. Четвертая попытка не удалась вообще. Я потерял двадцать процентов жизни, упав со ступенек и вывихнув ножку. Сдался я где-то на пятнадцатой попытке, когда меня — грязного, ободранного и орущего — доставала мать из куста крапивы на окраине деревни.
Я впал в депрессию. Глядя на свое апатичное чадо, эти милые люди тоже грустили. Меня даже отнесли к местной знахарке, которая брызгала на меня кисло пахнущей водой и щекотала кроличьей лапкой, а потом вызывала солнечных духов, которые должны были вселить в меня радость и бодрость.
Духи не откликнулись, но вместо них пришла беда. На деревню напала группа начинающих некромантов, которым нужно было выполнить какой-то квест в угоду их темному божеству. Я настолько уже привык к дурацким шуткам Эфира, что даже не удивился, когда увидел Алису во главе двух рейдовых четверок. Грустно, но, с другой стороны, радостно было увидеть Нику — раз она здесь, значит, ее тело еще при ней. Еще больше порадовал тот факт, что она старалась не участвовать в истреблении деревни.
К тому времени я уже с трудом вспоминал свой изначальный образ. Месть, предательство Эйпа, мысли о том, чтобы вернуть себя, покидали мое сознание. Но момент, когда Алиса заживо сожгла моего отца, а потом вызвала костяные шипы, пробившие пол, и ими отбросила мою мать от меня, чтобы потом разорвать ее на куски, я не забуду никогда. И никогда не прощу Эфиру тот реализм, который он создает.
Увидев все это, я зашипел. Мою матерную тираду система перевела в набор самых страшных звуков, которые мог произвести младенец. Я думал, что ненавижу Эйпа, но оказалось, что я даже не знал раньше, что такое ненависть. Если бы я сумел, то молочными зубами, всеми тремя, перегрыз бы горло Алисе.
Алисе было плевать. Она улыбалась, глядя, как ее помощники истребляют деревню. Она улыбалась, когда доставала меня из кроватки. Она улыбалась, когда кривым черным кинжалом распорола мое маленькое тело от солнечного сплетения до горла, отбросила нож и вырвала мое сердце. Она улыбалась, думая, что я воплю от боли и страха. Но нет, я вопил от ненависти. Так я обещал этой суке, что когда-нибудь найду способ ее достать.
Глава 8
В пустоте я провел неделю, как подсказал мне таймер обратного отсчета, пульсировавший рядом со все еще завышенным показателем пинга. Я размышлял, не понимая, как люди могут быть такими злыми, пусть даже это только игра. Впрочем, что-то подсказывало мне, что Алиса и в жизни не отличалась избыточным гуманизмом. А может, Алисы уже и нет в том игровом теле…
Эйп, убивая меня, призывал не принимать все это на личный счет. Но теперь, когда я вспоминал своих игровых родителей, это стало настолько личным, что лишь детальные планы мести всем Хранителям и каждому из них по отдельности помогали мне продержаться. Еще я читал сообщения от Джаггернаута в чате и гадал, как теперь пошутит со мной Эфир.
И тот не разочаровал. Сначала поругал за очередную быстро загубленную жизнь и пригрозил в следующий раз дать три штрафных месяца в пустоте, а потом, помня мое страстное желание ходить, выдал мне персонажа, который только это и мог. Когда таймер обратного отсчета сменился на полоски опыта и денег, передо мной материализовался молодой абориген по имени Дантекуачитлан. Кто им такие имена подбирает?
Коренные жители Авроры — несчастные создания, которых частично истребили, частично взяли в рабство, а частично согнали вглубь материка Магнус и его люди. Вот и я в этот раз оказался очень далеко от населенных мест. Класса у персонажа пока не было — предлагалось выбрать один из тех, о которых мне когда-то рассказывали в тренировочном лагере. Правда, сделать выбор сразу было нельзя. Сначала требовалось войти в игру и что-то сделать. Я не торопился и решил изучить все заранее максимально подробно. Даже увлекся так, что хотел отправить сообщение администрации в книгу жалоб и предложений, чтобы персонажей показывали еще до истечения срока штрафа и, таким образом, давали оштрафованному возможность хоть чем-то себя занять.
У аврориан был расовый бонус на выносливость и три класса: воин ягуара, монстролов и шаман. Первый по характеристикам чем-то напоминал стандартного танка с дополнительными плюшками на усиление от приона, второй — рейнджера с абилками на убийство монстров, а третий был заточен под магию Куре и знахарство.
Каждый класс обладал уникальными способностями и умениями. Воинов не трогали дикие звери, шаманы могли призывать тотемных существ, монстроловы чувствовали скопления приона, а вместе с ними и монстров, накачанных этим магическим стероидом. Сначала меня привлекал шаманский класс, как наиболее близкий к моему игровому опыту. Но, поразмыслив, я пришел к выводу, что монстролова можно отнести к разряду «хоть в чем-то повезло». Во-первых, выносливость давала больше очков жизни и позволяла быстро и далеко убежать. А во-вторых, находить прион, ради которого, собственно, и открыли этот материк, было как минимум выгодно финансово. В идеале же, накачавшись силой, я смогу наверстать упущенное в пустоте время и попортить жизнь Хранителям.
Управлять навыками и заранее выбирать что-то из дальнейшей ветки развития тоже было нельзя. Выбор появится только по окончании контракта неписи, но что-то будет прилетать рандомно, а что-то можно будет изучить в рамках игровой логики, хоть и на простейших уровнях. Придется жить с тем, что великий эфирный рандом сгенерировал сейчас.
Имя: Дантекуачитлан
Уровень: 27
Раса: Аврорианин
Племя: Дубовокожие
Расовый бонус: плюс одно очко запаса сил за каждый уровень
Племенной бонус (татуировка): защита от колющих и режущих ударов 10%, снижение риска получения критического урона на 5%
Достижение: равный среди первых на Авроре
Бонус достижения: частичная (80%) невосприимчивость к приону, контроль приона
Класс: не определен (будет доступен после прохождения испытания)
Профессия: не определена
Активные навыки: темное зрение (не активировано)
Пассивные навыки: отсутствуют
Характеристики персонажа:
— Жизнь: 24 (текущее значение — 875 единиц)
— Запас сил: 37 (текущее значение — 1200 единиц)
— Мана: 3 (текущее значение — 30 единиц)
Прочая лабуда должна была, по большей части, определиться после прохождения какого-то испытания. На вид моему аврорианину было слегка за двадцать, а по легенде, он только-только достиг совершеннолетия. Испытание докажет его право называться мужчиной и, возможно, определит его тотемное животное. Он получит первые боевые способности, а я возможность выбрать класс.
Я покрутил тушку персонажа, разглядывая племенную татуировку. Плечи, лопатки и шея были покрыты черным узором в виде прямоугольников и квадратов — этакий пиксельный камуфляж.
Внешне Данте, как я решил его называть для краткости, отдаленно напоминал меня, только кожа более смуглая и ростом повыше. Он был обут в мокасины, из одежды на нем были кожаные штаны с протертыми коленками и жилетка из серой кожи. Справа на поясе висела небольшая сумка, в ней была еда, которая могла и подлечить, и восстановить выносливость. Два куска спрессованного хлеба, обернутых в лист незнакомого мне растения, возвращали десять процентов здоровья, а фрукт с шершавой кожурой, похожей на синий апельсин, мог спасти от жажды и дать плюс пять процентов к выносливости на два часа. Еще я положил в сумку свой легендарный чертеж робопса — он не пропал, потому что был все время при мне, а вот книжки с рецептами я утратил, выложив их перед тем злополучным рейдом, который закончился обменом телами с Эйпом.
На руках красовались браслеты, тоже из кожи, но с вплетенными цветными нитями. Мой новый персонаж был настоящим модником! В проколотом левом ухе торчало черное мифриловое колечко, немного улучшавшее слух. Виски были высоко выбриты, а оставшиеся волосы — собраны в три плотные косички, доходившие до лопаток и украшенные вплетенным птичьим пером.
Я посмотрел за спину Данте, пытаясь сквозь мутную пленку рассмотреть новую шутку Эфира. А то появлюсь сейчас на краю пропасти или погребенный заживо в какой-нибудь шахте… Но пока различались лишь зеленые и синие пятна — видимо, лес и небо.
В окне с квестами появился раздел с заданиями, которые я мог выдавать игрокам, будучи НПС. Таких заданий пока было два: найти потерянный нож моего дедушки-охотника, не вернувшегося домой, и принести жертву одному из деревенских тотемов, дабы порадовать местных богов. Разберемся по ходу, что мне это даст, если долго проживем!
С этими мыслями я подтвердил выбор персонажа и провалился в игру.
***
Стекло треснуло, открывая вид на горную долину, и я опять, как в тот раз в таверне, испытал цифровой оргазм от ощущения полноты жизни. Все вокруг казалось перенасыщенным, чистейший воздух наполнял легкие. Я дышал — и будто чувствовал на губах вкус сладкой родниковой воды. Поморгал, буквально впитывая сочные краски. Передо мной раскинулось светло-синее, почти прозрачное озеро, в котором плескались рыбы. Одна из них как раз выпрыгнула, блеснув чешуей на солнце, и снова ушла под воду.
Озеро окружали невысокие горы. Легкая дымка скрадывала краски на склонах, и все равно пейзаж был невероятно ярким. Такого не увидишь в реале.
На берегу горел костер примерно в два моих роста, вокруг него прыгали три худых человека, одетых только в накидки из перьев. Рядом сидели мужчины, человек пятнадцать, такие же молодые, как и я. Двое были игроками, а все остальные НПС. Сидевший с краю махнул мне рукой и указал на свободное место. Я сел на плоский камень с красными узорами, и пляски вокруг костра тут же прекратились, будто все ждали только меня. Самый старый танцор, весь покрытый татуировками, вознес к небу кривой деревянный посох с навершием в виде птичьего черепа и заговорил.
Сначала он говорил тихо, так что всем пришлось напрячь слух; даже рыбы перестали плескаться. Потом голос стал набирать силу — теперь он, к моему удивлению, был не скрипуче-старческим, а звонким и грозным. Старик говорил о гневе богов, о чужаках, приплывших из-за большой воды и укравших нашу землю. Призывал нас стать мужчинами, настоящими воинами и вернуть расположение богов, проявив мужество и силу. Я шепотом попробовал узнать у соседа, что нужно делать и зачем мы здесь вообще, но он шикнул на меня, а система дала мне десять штрафных баллов.
Голос все-таки подвел старика. Тот закашлялся, оттолкнул помощника, протянувшего ему флягу с водой, сделал глубокий вдох и прошипел:
— Да начнется испытание во славу истинных богов!
Я чувствовал напряжение соседей. Те, кто сидел передо мной, приподнялись с камней еще в момент, когда старик начал кашлять, а теперь распрямились, словно пружины, и ломанулись к нему. Я думал, они его затопчут, но дед лихо отскочил, а народ, толкаясь, стал разбирать оружие, сваленное в кучу возле костра.
Здоровенный парень с черным ирокезом, который делал его еще выше по сравнению с остальными, схватил дубину с черными же осколками на конце, взревел, как бык, побежал к озеру и с разбега бросился в воду. Следом прыгнули еще несколько человек, но догнать здоровяка не смогли. Он первым доплыл до середины озера и нырнул.
Не понимая, что они ищут в озере, я замешкался и оказался последним. Оружие уже разобрали, лишь какая-то палка сиротливо дожидалась меня в пыли. Система подсветила название и характеристики: макуавитль, первый уровень, дробящее действие, урон — 25, прочность 8 из 100. Состояние оружия оставляло желать лучшего — рукоятка треснула, и к ней крепилось лишь три острых куска металла, хотя пазов для них было больше. Но я порадовался и этому. Тяжесть деревяшки вселила некоторую уверенность — ненадолго, правда.
Со стороны озера раздались крики. Зубастые твари с темными плавниками, поднявшись со дна к поверхности, рвали на части моих неудачливых соперников. Старики же на берегу вопили от восторга.
Я притормозил на берегу, дожидаясь когда твари либо уплывут, либо наедятся, но один из старичков огрел меня жердью, а его помощники столкнули меня в воду. И я поплыл. Выставил перед собой дубину, держась за нее, как за спасательный круг и медленно, без резких движений двинулся к центру озера. Вода уже помутнела от крови, но я все-таки рассмотрел темный проем на дне, в который все пытались занырнуть.
Что-то холодное дотронулось до моего живота. Я еле сдержался, чтобы не забиться в панике. Горная щука, малек — подсказала система. Я ткнул оружием вниз, отгоняя хищника. Подумал — если мальки способны разорвать человека, то каковы тогда их родители? Оставалось надеяться, что родители эти не встретятся мне на дне. Я вдохнул поглубже, выставил дубину перед собой и нырнул.
Как же прекрасно было чувствовать собственное тело, хоть и цифровое! Пусть даже легкие начали гореть, а мышцы ног ныли от напряжения — все равно это давало ощущение жизни.
Я скользнул в проем и оказался в туннеле — он шел сначала вдоль дна, а потом поднимался и выводил в пещеру, которая укрылась внутри горы, подступавшей к противоположном берегу. Мне помогал огромный запас выносливости, но даже с ним я едва доплыл. Вынырнул в последний момент, когда воздух уже закончился, а шкала жизни персонажа начала убывать.
Пещера была тускло освещена. Все-таки я дурак и вечно думаю не о том — вот и сейчас, отдышавшись, первым делом заметил на стенах мох для того рецепта, который нашел в форте на Теллусе. Рецепта у меня уже не было, но я его помнил.
Выбравшись из воды, я споткнулся о мертвое тело. На окровавленных камнях лежал тот самый парень, который шикнул на меня у костра и не стал отвечать на вопросы. Ну, и куда, спрашивается, торопился?
Его правая лодыжка была разодрана щуками до кости, но убило его не это. Из уха торчал ржавый болт. Присмотревшись, я увидел дыру в стене, откуда этот болт прилетел. Отверстие располагалось на уровне головы человека, стоящего в полный рост.
Непонятно было, что активировало ловушку, но рисковать я не стал. Присел на корточки, выгреб из карманов бедняги пару яблок, взял его копье с мифриловым наконечником вместо своей дубины и пошел на полусогнутых вдоль стены. Рассчитывал, что опередившие меня участники испытания разведают местность и дальше, обезвредив ловушки. Но узкий извилистый проход вывел меня в небольшую комнату с еще одним свежим трупом и грудой старых черепов — и из этой комнаты вели сразу семь новых коридоров.
Осмотрев убитого, я разжился лепешкой и прочной кожаной курткой. Прежде чем выбрать коридор, я решил восстановить силы и начал грызть яблоко. Тут за спиной послышался топот, и мимо меня, задыхаясь и выпучив глаза, пронесся туземец. Едва он юркнул в средний проход, как среди черепов что-то зашуршало, явно собираясь выбраться ко мне. Я уронил огрызок, развернулся и бросился за туземцем в тот же проход.