До захода солнца

Я настояла на этом платья. Не то чтобы моя мать хотела, чтобы я была в похожем платье, как у других непосвященных. Однако она хотела, чтобы на мне было больше блеска, я думала, что это привлечет ко мне нежелательное внимание, не говоря уже о том, что я не относилась к женщинам блеска.

Но эти непосвященные были в полном восторге от своих нарядов. Невероятное количество драгоценностей на шеях, запястьях, ушах, замысловатые украшения со сверкающими драгоценными камнями, прикрепленные к волосам. Привлекательные платья с широкими юбками, в стиле «Южная красавица в буйстве», с дерзко выставленной напоказ кожей (в основном много открытого декольте), с блестками, которые, вероятно, весили полтонны.

Каждое платье, каждая драгоценность, каждый закрученный локон, приколотый высоко на чьей-то голове, кричал «Выбери меня!»

Мое платье было шелковым с плотно облегающим лифом, талией и бедрами. Длинное, с разрезом, красиво смотрелось, когда я стояла и мягко кружилось вокруг моих ног при любом движении. Платье обнажало плечи, подчеркивало талию в стиле ампир, тонкую ложбинку там, где материал прикрывал грудь, дальше шли сборки до талии. Сборки были и сзади под лопатками, обнажая кожу на спине, вокруг плеч, в области декольте, но не слишком вызывающе.

На мне были только старинные серьги семьи Бьюкенен, которые достались мне из рук в руки, с овальным рубином, окруженным бриллиантами, с которого свисал более крупный рубин-капля, также большой овальный рубин, окруженный бриллиантами, на безымянном пальце правой руки.

Я убрала светлые волосы с лица, собрав их в закрученный пучок на затылке. Сделала это сама и не думала тогда, что делаю все неправильно.

Я выглядела так, словно направлялась на церемонию вручения голливудских наград (по крайней мере, так я себе говорила).

Остальные непосвященные выглядели так, словно они были девушками без свиданий на выпускном балу средней школы, отчаянно желающими, чтобы их пригласили на танец.

— Дерьмо, — пробормотала я так тихо, что даже моя мать не услышала, а она, по крайней мере, бросила бы на меня убийственный взгляд, если бы услышала.

Тем не менее, я заметила, как несколько мужчин, чьи глаза все еще были прикованы ко мне (на самом деле, все глаза все еще были прикованы ко мне), улыбнулись.

Когда моя мать подтолкнула меня вниз к ступенькам, снова взяв за локоть, я напомнила себе, что теперь я нахожусь среди вампиров. У них чувства обострены до крайности. Они могли лучше слышать, лучше видеть, их обоняние, вкус и осязание были значительно острее, и они быстрее двигались.

По крайней мере, так мне рассказывали.

Хочу отметить, что они не были похожи на Эйвери. Ни один из них.

Они также не были похожи на вампиров. По крайней мере, не на тех, что описываются в книжках и фильмах, как мы привыкли воспринимать вампиров.

Они не были худыми и бледными, на шеях не висели красные ленты с прикрепленным крестом. Прическа у них была не маллет с «рыбьем хвостом» сзади и короткими волосами спереди и по бокам, на них не было одежды в стиле рок-н-ролл.

Все они были разного роста, но никто не был низким, все в своей массе были ближе к высоким. Они были разными, но ни один из них не был худым или стройным, не были тучными, все они были мускулистыми и сильными. Цвет глаз и волос у всех был разный.

Женщины-вампиры были такими же, за исключением мускулистой части, но не сильной, в них была не физическая видимая сила, как у мужчин, она просто чувствовалась.

Кожа была нормального оттенка, что говорило о теплоте, человечности.

И, наконец, все они были прекрасны.

Когда мы дошли до нижней ступеньки, я подавила желание смачно выругаться.

Снова комната наполнилась гулом разговоров, что было для меня настоящим облегчением, потому что это означало, что я перестала находиться в центре внимания. Но облегчение было недолгим.

— Лидия. — Окликнул темно-русый, зеленоглазый, высокий, великолепный мужчина, внезапно появившийся совсем рядом.

Вау. Моя первая близкая встреча с вампиром.

— Космо, — прошептала моя мать, запрокинув голову, и странный, немного грустный, но очень знакомый взгляд, который обычно постоянно был у нее в глазах, растаял. Ее глаза горели, на губах играла милая, страстная улыбка, какой я никогда у нее не видела.

Он низко наклонился и поцеловал ее в подбородок. Что-то в этом жесте было настолько интимное, что я отвела глаза.

Космо. Мне было знакомо это имя. Всего несколько дней назад мама назвала мне это имя.

Вампир моей матери.

О боже мой.

— Космо, я хочу тебя познакомить с Лией, — услышала я голос матери и обернулась.

Моей матери было за шестьдесят. Она не выглядела на свой возраст. Но она все равно выглядела старше Космо, которому на вид было не больше тридцати пяти. Ей было за двадцать, когда она заключила с ним Соглашение.

Он подошел ко мне и наклонился. Я замерла, когда его губы коснулись волос на моем виске, затем его голова опустилась еще ниже, и, приблизив губы к моему уху, он пробормотал:

— Лия.

Трель пробежала у меня по позвоночнику.

Это был не совсем страх; это был совсем не страх.

И это было не неприятно. Ни в малейшей степени.

Странно.

«Пожалуйста, — умолял мой разум, — не позволяй вампиру моей матери выбрать меня. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста. Это будет странно и отвратительно. Слишком ужасно. Аааааа!»


Он отодвинул голову от меня, но сам не сдвинулся с места.

Я обрела голос и сделала все возможное, чтобы произнести ледяным тоном, добавив для верности, ледяное выражение на лице.

— Космо.

От моего ледяного выражения лица он ухмыльнулся. Его ухмылка заставила его красоту взлететь выше всяких похвал. Поэтому я забыла про свое ледяное выражение лица, пялясь на него во все глаза.

Он повернулся к моей матери и заявил:

— Слухи верны.

Мать покачала головой, бросив на меня укоризненный взгляд, заговорив с Космо.

— Боюсь, что так.

— Мне нравится, — пробормотал он и повернулся, осматривая мое лицо, затем его зеленые глаза прошлись по всей длине моего тела, затем вернулись к лицу, прежде чем он продолжил: — Люсьену очень понравится.

Я почувствовала, как мое тело замерло при очередном упоминании неизвестного Люсьена. Но прежде чем успела открыть рот, заговорила моя мать.

— Ты так думаешь? — с надеждой спросила она.

— О да, — ответил Космо, не сводя с меня глаз.

— Кто…? — начала я, но к нашей группе присоединилась женщина-вампир.

Она была высокой, худой, соблазнительной, с темными вьющимися волосами, красивыми голубыми глазами, на ней было платье без бретелек, с разрезом от бедра справа, с изящной драпировкой из материала наверху.

— Ну, наконец-то. Лия, — объявила она, подходя к нашей небольшой группе. Прежде чем кто-либо успел что-либо сказать, она подняла руку и щелкнула пальцами.

Рядом с нами появился официант с подносом, уставленным бокалами с шампанским. Космо взял бокал и протянул его моей матери, затем еще один, который протянул мне.

Пока он передавал бокалы, женщина пристально рассматривала меня, потом умоляя произнесла:

— Прошу тебя, скажи мне, что это будет интересно.

Космо, тоже наблюдавший за мной, подтвердил:

— Будет интересно.

Я потеряла терпение.

Даже в хорошие дни, как правило, я была не столь терпеливой. Но при этих чрезвычайных обстоятельствах у меня совсем его не осталось. Это не было неожиданностью, по крайней мере для меня.

А также помимо терпения, я также теряла легко и самообладание, что тоже случалось, к сожалению, часто.

— Может кто-нибудь, прошу вас, объяснит мне, о чем все говорят? Кто такой Люсьен? — Мой голос звучал холодно, а теперь еще и резко.

От моих слов я ощутила, как моя мать окаменела рядом со мной от ужаса. Космо ухмыльнулся. Женщина, минуту рассматривающая меня, вдруг запрокинула голову и рассмеялась.

— Не понимаю, что смешного? — огрызнулась я.

Она перестала смеяться, но, смешинки все еще плясала у нее в глазах, ответив:

— Я Стефани.

— Прекрасно, что ты Стефани и все такое, но это не ответ на мой вопрос, — сказала я.

— Лия, — тихо произнесла моя мать своим материнским тоном, в котором звучала легкая тревога.

— Оставь ее в покое, Лидия, — мягко приказал Космо. — С ней не произойдет ничего ужасного.

Я почувствовала, как мои глаза расширились. Ничего ужасного?

Что это значит?

Мне казалось, что весь этот фарс был об уважении и вежливости. Как мне могли причинить страдания? Кроме боли и страданий, которые могли мне причинить, если меня выберут, конечно.

— В конце концов, она Бьюкенен, — добавила Стефани, прежде чем я успела сформулировать свой вопрос.

— Да. Это тоже и, конечно, Люсьен, — вставил Космо, и Стефани повернулась к нему.

— Где Люсьен? Мне казалось, он не должен был пропустить ее появление, — произнесла Стефани Космо.

— Он опоздает. У него возникли некоторые трудности с Катриной. Она… — Космо сделал паузу и взглянул на меня, потом снова посмотрел на Стефани: — Не в восторге, что он собрался посетить именно этот Отбор.