Дюна и философия: путь ментата

Пол Атрейдес кажется героем своего времени. Нет, Пол Атрейдес кажется героем всех времен.

Сын Герцога и наследник Дома Атрейдес, его мать и представительница ордена Бене Гессерит Джессика обучает его сестрическому мастерству контроля нервной системы и мускулатуры прана-бинду, усиленному восприятию и Голосу. Великий воин-ментат Суфир Хават обучает Пола, делая из него живой суперкомпьютер, как и он сам. Прославленный Герни Халлек и последний оружейный мастер Дома Гинац Дункан Айдахо обучают его обращению с оружием и тактике боя. Он Правдо-видец от природы. И наконец, Пол – результат секретной селективно-генетической программы Бене Гессерит, целью которой было создание Квисатц Хадераха, «Бене Гессерит мужского пола, чьи природные ментальные способности позволят ему объять пространство и время» («Дюна»).

Всего упомянутого достаточно (возможно, даже многовато) для создания качественного героя любой приключенческой истории. Даже после предательства семьи и поражения отцовской армии, Пол представляет собой грандиозного оппонента, противостоящего планам Дома Харконнен и их покровителя Падишах-Императора. Пол – у него есть средства и талант!

С одним исключением… С самого детства Полу снятся вещие сны о будущих событиях, которые впоследствии и правда случаются. На Арракисе с усиленным потреблением Пряности, известной своей способностью усиливать экстрасенсорные способности, Пол обнаруживает мощный талант предвидения. «Даже без отрады грез, он концентрировал свою способность предвидеть, рассматривая ее как вычисление наиболее вероятных вариантов будущего, но и с примесью чего-то большего, на грани мистики – словно его разум окунулся в вечность и ощутил дыхание будущего» («Дюна»). Он начинает видеть все отчетливее и в растущем количестве множество возможных вариантов будущего, указывающих путь из уже наступающего настоящего. Он также видит снижение количества возможных вариантов будущего, если действия, совершенные в настоящем, меняют доли вероятностей.

Дар предвидения, похоже, важнейший из талантов Пола. Почему же сам он считает его проклятием и западней? Он видит среди множества возможных вариантов будущего картину кровавого джихада, затронувшего сотни планет. Он будет совершен во имя него, благодаря его способностям и окружающей его легенде, что возвысит его в качестве Мессии. Трагедия Пола в «Дюне» заключается в том, что он судорожно борется со своей способностью предвидеть. Он не хочет наступления джихада, не во имя Махди, а во имя Мессии фрименов, во имя него. Он втайне борется с любым, кто, сам того не зная, приближает наступление священной войны.

Еще мальчиком Пол чувствовал, что миссия его «ужасна». Пол приходит к выводу, что его ощущения были лишь (лишь!) предвидением подавленного сознания всего человеческого рода. «Человеческая раса осознала собственное бездействие, поняла, что зачерствела, и лишь смятение вызовет смешение генов, дав жизнь новым комбинациям. В этот момент, все люди были живы», в восприятии Пола – «как бессознательный единый организм, испытывая что-то вроде сексуальной энергии, способной преодолеть любой барьер» («Дюна»). Невозможно вытерпеть; невозможно избежать. Борьба Пола с этим бесполезна.





Истина не освобождает




В «Мессии Дюны», ловушка предвидения становится буквальной. Во время покушения, камне-жог ослепляет Пола. Что странно, он способен поддерживать свое видение оракула параллельно и сообразно реальному времени, которое предвидит, «видение-реальность, секунда в секунду». Такая способность ужасает Стилгара, как хорошего фримена. Пол говорит ему: «Они лишили меня зрения, но не ослепили. Ах, Стил, жизнь моя – словно апокалиптический сон. Так это мне впору, что частенько побаиваюсь, как бы не надоело мне проживать в аккурат одно и то же» («Мессия Дюны»).

Мы и сами в ужасе, ведь Пол знает наверняка, куда приведет его эта нить видений: конец предвидению, внутренняя и внешняя слепота.

Пол – первый из двух оракулов семьи Атрей-дес. Его дети-близнецы, Лето II и Ганима, подвергаются спайсовой агонии в утробе матери. Они предварительно рожденные. Как и Преподобные Матери, во время спайсовой агонии, Лето и Га-нима восстанавливают в себе память всех предков, кроме нерожденных. Близнецы рождаются с полноценным сознанием взрослых людей в телах детей.

Лето и Ганима совместно владеют воспоминаниями своего отца, а значит, и видениями. Однако, Герни Халлек вызывает у Лето передозировку Пряностью, дабы проверить, не завладел ли его сознанием кто-то из предков. Мы, как читатели, знаем, что Лето – не Мерзость. Тем не менее передозировка обнаруживает в Лето способности оракула.

Когда это происходит, мы намного больше узнаем о том, как работает способность предвидеть. Пол не был готов к предсказанию. Но Лето – готов. Внутри его сознания была генетическая память отца, направляющая его. Когда Лето охватывает видение, время для него становится чем-то наподобие тринокулярного видения прошлого, настоящего и будущего. Лето замечает, что «время – мерило пространства, равно как и дальномер, но измерение заточает нас в измеряемом пространстве» («Дети Дюны»).

Когда он заныривает в волну возможных вариантов будущего, то видит две вещи: Вселенная закончится Борьбой с Тайфуном, Крализеком. Это разрушение отразит и несравненно увеличит ужасы джихада Пола. Он видит и путь к безопасности. «Секер Нбиу» он называет его на фрименском: Золотой Путь. Крализек неминуем. Но если Лето проведет человечество по Золотому Пути, оно может пережить Крализек.

У Золотого Пути три цели. Во-первых, Лето желает, чтобы человечество выжило в неизбежной Борьбе с Тайфуном. Во-вторых, он воспитывает расовое сознание, внедряя его прямо в гены. В-третьих, он хочет «рассеять» человечество за пределы досягаемости чьего-либо предвидения.





Тиран




Первую цель Золотого Пути несложно понять, но какой урок Лето хочет преподать человечеству? Он хочет развить генетическую предрасположенность к свободе. Чтобы реализовать свой Золотой Путь, Лето планирует занять Престол Золотого Льва и установить чрезвычайно деспотичную, но втайне благотворительную тиранию, что продлится тысячи лет. Он сливается с песчаной форелью, личинкой песчаного червя, превратившись в гибрид человека и песчаного червя, фактически, неуязвимого и невероятно долговечного. Достаточно долговечного, чтобы довести свой план до конца. Лето приносит свое человеческое естество в жертву великой, этической необходимости, в то время, как его отец Пол, который также видел Крализек и Золотой Путь к безопасности, побоялся это сделать.

После его тысячелетней тирании под названием Мир Лето и Голодных Времен, последовавших за развалом его Империи, Золотой Путь приносит свои плоды в виде Рассеяния, массового расселения в другие Вселенные. Когда его сила оракула активируется впервые, Лето говорит: «Всеобщее предвидение – миф. Лишь сильнейшие отдельные потоки времени можно предсказать. Но в безграничной Вселенной даже отдельное может быть таким колоссальным, что разум съеживается при встрече с ним» («Дети Дюны»). При Рассеянии человечество распространяется так далеко, что предвидящий разум не способен вместить все отдельно увиденные события.

Почему Лето поставил себе такую цель? Оракулы не используют свои способности постоянно. А когда используют, делают это из конкретного момента в настоящем, как конкретный человек. Лето понимает, что оракул, заглядывая и видя возможные варианты будущего из обстоятельств настоящего, – заглядывающий человек, в момент, когда решает заглянуть, – определяет ряд возможных вариантов будущего, что ему удалось увидеть, как единственный ряд возможных вариантов будущего.

Во время своих пророческих видений, оракулы складывают время, подобно тому, как Гильдия космических навигаторов складывает пространство. Когда вы складываете что-то в космосе, к примеру, уголок любимой страницы «Дюны» (виновен!), вы соединяете краешек угла с лицевой частью страницы. Когда Гильд-навигаторы складывают пространство, они соединяют две удаленные точки пространства, делая возможными мгновенные космические перелеты. Оракулы складывают моменты времени. Их видения сводят вместе будущее и настоящее, соединяя их через предвидение. Очертания настоящего, в конкретный момент, когда у Пола или Лето происходит пророческое видение, отпечатывают на будущем его варианты. Странным образом, Пол и Лето определяют ряд возможных вариантов будущего, как единственно возможный, так как эти варианты активно просматриваются ими из настоящего. Во Вселенной Дюны, пророческое видение формирует, оценивает и определяют возможные варианты. Это также сокращает количество вариантов. Прежде чем Пол или Лето взирают, будущее может содержать нереально большое, быть может, даже бесконечное число вариантов; после просмотра, с каждым новым просмотром, количество вариантов сокращается снова и снова.

Мы характеризуем тиранов как тех, кто господствует над пространством, своими территориями и живущими на них людьми. Необычайная сила оракулов во Вселенной Дюны в том, что они Тираны, господствующие над временем, наблюдаемыми событиями и участвующими в них людьми. Будучи величавым сыном величавого отца, Лето считает, что большая власть влечет за собой большую ответственность. Лето ощущает ответственность за обеспечение развития человечества и появления людей, остающихся вне поля зрения пророков. Чтобы все, кто обладает силой оракула, включая самого Лето, обрели слабое место, буквальное слепое пятно предвидения. Третья цель Золотого Пути Лето – внедрить в человечество своих долгожданных, неуязвимых для него, ассасинов. Лето достигает успеха с Сионой Атрейдес: она остается вне поля зрения его предсказаний, и он не способен спрогнозировать ее планы ни в одном из рассматриваемых вариантов будущего. Он достигает успеха скорее напоследок, учитывая, что Сиона и убивает его.





Противостояние видений в пустыне




Фрэнк Герберт явно хорошо разбирается в философских вопросах, касающихся потенциальной несовместимости свободы воли и предвидения. Он вплел их в «Дюну» таким образом, что исходящая от оракулов угроза, не придает истории атмосферу фатализма или обреченности, а становится самым волнующим из моментов высокой драмы.

Перейдем к высшей точке драмы, не побоюсь сказать, судьбоносной встрече двух оракулов семьи Атрейдес в «Детях Дюны», отца и сына, Пола и Лето. Это единственный случай в «Дюне», когда двое могущественных оракулов, адептов предсказания, встречают друг друга. Думаю, эта встреча демонстрирует, что, быть может, у Пола и Лето есть свобода воли – и они максимально избегают парадоксов предвидения. Они свободны лишь когда не способны предсказывать!

За годы до этого, Пол Атрейдес внес для фрименов закон о слепых и ушел в пустыню. Каким-то образом он выжил и зовется теперь Проповедником. Он стал в некотором роде пленником Отверженных, изгнанных фрименов, в Шу-лохе, скармливающих Полу большие дозы Пряности, в надежде на появление у него видений, которые они смогут использовать в своих целях. Может, к Полу вернулись его способности оракула, а может, и нет. Думаю, стоит предположить, что не вернулись, но, несмотря на это, у Пола остались полные, яркие воспоминания о своих исходных видениях.

Глубоко в пустыне Танзеруфт Лето подстерегает Пола. Пол удивлен, вдвойне. Ведь на пути оседланного им песчаного червя возникает мальчишка, останавливающий его, и мальчишка этот на самом деле его сын. Да, Атрейдес, жизнь способна удивлять. Естественно, Пол удивлен: сила одного оракула не распространяется на другого, так что он не мог предвидеть вероятность такой встречи. Лето же доступна память отца о видениях. Так что он знает наверняка: у Пола не было видений об этой встрече.

Лето подстерегает его, ведь видит в этом шанс снова открыть будущее возможности Золотого Пути, возможности, что практически исчезла после того, как отец отказался от нее. Какой бы безобидной ни казалась их беседа, оба понимали, чем она была на самом деле: противостоянием видений. И ставки высоки как никогда: переживет человечество Борьбу с Тайфуном или погибнет? Сможет ли Лето установить более высокую вероятность для хронологий будущего, включающих в себя Золотой Путь, или победит более слабое видение Пола? Вспомните, что, по словам Принцессы Ирулан, Муад’Диб сказал о сущности оракула.


«Он поведал нам, что одно смутное определение в пророчестве, быть может, выбор одного слова вместо другого, способно полностью изменить перспективы будущего. Он говорил нам, что "видение времени широко, но пройдя сквозь него, обнаружишь лишь узкую дверь". И всегда боролся с соблазном избрать понятный, безопасный курс, предостерегая "Путь этот ведет лишь к стагнации"» («Дюна»).



Такова полуправда Пола. Он также видел Золотой Путь и его жизненную необходимость. Ценой тому было бы ношение «кожи, не принадлежащей ему», отказ от своего человечества, и возложение себе на плечи бремени контроля Известной Вселенной. Пол струсил, уклонился в пользу чего-то, приближенного к нормальной жизни. Если Лето было не страшно, то Пол боялся тягостного, несущего одиночество, ужасающе ответственного выбора и принесения его человечества в жертву чудовищу. Не всегда избегал Муад’Диб понятного, безопасного курса, ведущего к стагнации, не всегда…





Единое слово на пороге будущего




Пол описывает предсказание, как принятие решения. Что он хочет этим сказать? Оракулы, что обрели контроль над тем, когда и как использовать свою способность предвидеть, принимают решение касательно того, когда и как использовать ее. Когда они пророчески предвидят все возможные варианты будущего, благодаря своей особой способности соединять все возможные варианты будущего с меняющимся настоящим, оракулы также способны влиять на то, какие варианты станут более или менее невозможными. Оракулы семьи Атрейдес не могут избирать набор вариантов будущего, после того как предсказали их. Набор вариантов еще предстоит рассмотреть (или предсказать). Они могут помочь определить, которые из возможных хронологий в наборе более или менее вероятны. Путем частого наблюдения перспектив будущего, живя и действуя в настоящем, они влияют на то, какими будут варианты будущего. Крализек неизбежен, ведь каждая из хронологий неизменно ведет к нему. Однако, можно повлиять на то, которая из хронологий всех предсказанных вариантов будущего станет той, что на самом деле туда приведет. А вот станет ли Золотой Путь частью определенного будущего, еще предстоит решить. Решить посредством действий в настоящий момент.

Возможно, Пол уже не является оракулом, когда встречает своего сына в пустыне Танзе-руфт. Однако он был оракулом и ментатом и его первоначальные видения все еще доступны ему. Он по-прежнему осознавал, что даже малейшее движение, малейшая оговорка будет значить, что в настоящее время альтернативное видение его сына одержит победу над его собственным. Противостояние видений такое напряженное, такое точное, такое сложное и сосредоточенное, что ни один из мужчин не желает двигаться или говорить без надобности. «Лето ощущал их диссонанс… Либо он, либо его отец вскоре будут вынуждены действовать, тем самым делая выбор, выбирая видение» («Дети Дюны»).

Даже поводырь Проповедника, молодой Отверженный из Шулоха, ощутил это противостояние видений. «Повсюду была игра теней, проекция бессознательных форм» («Дети Дюны»). Юноше было приказано: уничтожить Атрейдесов, если они станут Квисатц Хадерахами. Юноша запускает псевдощит в дюнах неподалеку. Он привлечет обезумевшего червя, который убьет всех троих. Лето чувствует, что псевдощит активирован; он ждет сигнала. Пол шепчет, в отчаянии: «Остановись». Услышав сигнал, Лето вскакивает, убивает парня и отбрасывает псевдощит подальше, тем самым спасая их от червя.

Реплика Пола «Остановись» – поспешное решение, избравшее видение: видение Лето – и Золотой Путь к сохранности человечества. Почему же? Может, это лишь погрешность в концентрации во время их противостояния видений? Вряд ли. Даже проведя много времени в пустыне, Пол по-прежнему являет собой внушительного противника, даже его собственному сыну.

Было ли это слово принятием, что сын его тверд и непоколебим в своем пути – Пути, – что он избрал, так зачем же противостоять ему? Прими его видение! Или это еще один, финальный пример слишком человеческой нерешительности Пола перед лицом колоссальной ответственности, еще одна ошибка, порожденная его слишком человеческой слабостью? Все-таки Пол очень схож характером со своим отцом герцогом Лето I. Это был определенно человек, что в смутные времена, требующие чрезвычайной ответственности, постоянно тосковал по простым радостям и не хотел их отпускать. Было ли произнесенное Полом «Остановись» моральным фиаско? Тем, что можно расценивать, в конечном счете лишь как возглас труса?

Быть может, я немного поспешил, назвав противостояние видений в пустыне высшей точкой драмы. Пожалуй, правильной литературной аллюзией была бы трагедия. Герберт напоминает нам, что оракулы Атрейдес отличаются от мифических оракулов. Они не голоса свыше, тянущиеся в моменты безумного экстаза.

Обретение способности видеть будущее не сделало из них чистую, прозрачную призму. Пол Атрейдес – человек эпохи и со своеобразной сущностью, которую ему, как и любому другому, было бы крайне сложно до конца преодолеть. Для Пола противостояние видений стало пиком трагедии. Пол – ее герой: трагический герой, в древнегреческом понимании, герой, создающий сюжет, но в то же время не способный избежать рока, ведь изъян, определяющий саму его личность, и приводит к року. В случае Пола его изъяном стало его человечество. Он не хочет превращаться в монстра, лишь для спасения будущего.

Пол Муад’Диб – герой, противоречивый и поразительно неоднозначный герой, ведь в своей слабости и из-за нее он передает бразды правления временем своему сыну. Без момента слабости Пола Лето не смог бы быть героем, коим стал, переняв бразды правления временем и отправив историю по Золотому Пути. Однако не забывайте, что Лето так же полуслеп в своих видениях, как и его отец: он не способен увидеть, что сделает другой оракул или что он видел. Потому во время своей встречи глубоко в пустыне они оба настолько свободны, насколько это доступно двум оракулам, не ведающим, чем закончится их противостояние видений, и понимающим, что должны бороться.





Впоследствии в сиетче Табр




«ПРЕПОДОБНАЯ МАТЬ ПРОЧТЕТ МОИ СЛОВА!» Каждый раз читая эти строки в «Еретиках Дюны», пятой книге «Хроник Дюны», у меня мурашки бегут по коже. Эти слова глубоко выгравированы луче-метом на каменных стенах потайной комнаты под сиетчем Табр. Человек, написавший их, не кто иной, как Лето Атрейдес II, Бог-Император, мертвый на протяжении полутора тысяч лет. Но он знал, что Преподобная Мать прочтет его слова. И она действительно прочла: Преподобная Мать Дарви Одраде, Глава отдела безопасности Бене Гессе-рит обнаружила тайную комнату.

Я был крайне удивлен, когда впервые прочел, что Лето не называет имен. «ПРЕПОДОБНАЯ МАТЬ ПРОЧТЕТ МОИ СЛОВА!» – написал он. Лето видит будущее. Так почему же не назвал имя Сестры? («ДАРВИ ОДРАДЕ… ЭТО ТВОЯ ЖИЗНЬ!») Ответ заключается в том, что Дарви Одраде, сама являющаяся Атрейдес, носит в себе след Сионы, ген, делающий его носителя невидимым для предсказаний.

Если Лето не предвидел обнаружение его секретной комнаты Преподобной Матерью, тогда его послание на стенах секретной комнаты, адресованное конкретно Сестричеству, предписывающее им продолжать Золотой Путь после его смерти, в лучшем случае очень обоснованное предположение. Кто как не Бене Гессерит знает, как оседлать песчаного червя, опознать сиетч Табр и проследовать по его подсказкам на древнем охотничьем языке Чакобса в тайную комнату? Лишь то, что он это не предвидел, не значит, что он не узнал это иным способом. В худшем случае, однако, это колоссально рискованная авантюра со стороны Лето.

Даже если Лето предвидел обнаружение его тайной комнаты Преподобной Матерью, мог ли он быть уверен, что именно сделает Сестричество после прочтения адресованного им послания? Все Сестры носят в себе след Сионы, так что оракул успешно скрыл от себя решения Сестричества. Иными словами, для Лето, цена свободы – беспечность вечности.





В царстве слепых одноглазый…




Свобода, пытается донести Герберт, основывается не на знании, а на комбинации знания и незнания. Видения будущего Пола и Лето содержат разрывы. Хоть они и знают, когда хронологии будут снова видны, им неизвестно, какие события произойдут во мраке разрыва. В такие периоды им остается действовать, как и все, полагаясь на собственное чутье, собственный опыт и другие мирские формы познания. Секрет Лето, его личная победа в том, что он успешно породил человека, несущего в себе ген невидимости к предсказанию, он существенным образом ослабил свое видение будущего и, как следствие, уменьшил способность предвидения угрожать его собственной свободе воли. По-своему, Лето освобождается, ослепив себя.

Противостояние видений – это личный разрыв между отцом и сыном, ведь каждый из них ограничен присутствием другого оракула. Так что делают эти герои семьи Атрейдес? Как и все хорошие герои, они действуют. Никакого стоического спокойствия разума и невозмутимости. Они предвидят перспективы будущего, видят также, какие из них становятся более или менее вероятными в результате их действий, пытаются влиять на ход истории нужным им образом. Как у оракулов, у них есть некоторая привилегия повышать шансы того, что осуществятся предпочитаемые ими варианты будущего. Они обладают поразительным видом свободы, позволяющим им влиять на шансы того, может ли что-либо быть иначе в далеком будущем. Противостояние видений в пустыне определяет возможность Золотого Пути и последующих лет. Преподобная Мать прочтет их слова? Нет, каждый житель Империи прочтет слова Пола и Лето, их деяния, каждый их выбор, в каждом событии, что последует. И мы тоже – на каждой последующей странице «Дюны».

Тем не менее свобода Пола и Лето мало отличается от свободы среднестатистических, обычных людей, чьи сознательные действия такие же созидательные и определяющие. Может, мы и не предсказываем будущее, но мы тем не менее немало знаем и способны предвидеть шансы того, куда движутся наши жизни. В менее глобальных масштабах, чем Пол и Лето, мы пытаемся сделать в точности то же самое: направить ход наших историй в нужное нам русло. Бог не подходящая аналогия к оракулам «Дюны», а вот мы с вами – да.



Обнаружил:

СЭМ ГЕЙТС-СКОВИЛЛ





Приложения