Дьявол в Огайо

― Твой костюм выглядит таким чистым!― похвалил он меня, заставляя себя говорить веселым тоном.

― Спасибо, ― ответила я, вспомнив, зачем вообще сюда пришла. ― Мне нужна помощь, чтобы залить волосы кровью. Мама слишком занята, помогая Мэй, ― добавила я.

На лице отца промелькнуло раздражение, а может, разочарование. Что бы это ни было, он быстро встал и хлопнул в ладоши ― привычка, которая у него была, когда он пытался сменить тему.

― Давай выльем немного крови на твои волосы! ― собрался он с духом.

Снаружи, на подъездной дорожке, папа капнул фальшивой кровью на мои выпрямленные локоны, так что она пролилась на мое белое платье, как я и хотела. Я почувствовала, как липкая красная жидкость впиталась в мою кожу через тонкую ткань платья.

На мгновение я подумала о том, что могла чувствовать Мэй, когда кровь из порезов на спине стекала по ее коже. …

Я быстро отбросила эту мысль.

― Уверен, что я выгляжу нормально?― спросила я папу, ища поддержки.

Не знаю, почему я чувствовала себя так неуверенно. На этой вечеринке не на кого было производить впечатление. Мне было все равно, что думает обо мне Зик, Себастьяну нравилась Мэй, и мой костюм уже был превзойден.

Папа посмотрел на меня, затем осторожно протянул руку и убрал прядь запекшихся от крови волос с моей щеки.

― Отлично выглядишь, Горошинка, ― улыбнулся он.

Глава 38

Заднее сиденье «Вольво» родителей Себастьяна было просторным, но я прижалась к двери, стараясь держаться как можно дальше от этой ситуации.

Когда Себастьян заехал за нами, Зик уже сидел в машине. Он был одет карликовым паладином, что, как он объяснил, из «Подземелья и драконов». На нем был длинный плащ, в руке он держал деревянную палку, которая, как он утверждал, была посохом. Похоже, костюм у него уже был готов.

Мама была вне себя от радости, когда ребята приехали. Увидев меня и Мэй вместе, что у нас у обеих были пары на вечеринку, она была очень счастлива, как будто она жила через нас. Я собрала столько энтузиазма, сколько смогла. Моя тактика заключалась в том, чтобы залечь на дно, смириться со всем и просто пережить эту чертову ночь.

Хэллоуин был моим любимым праздником: почти всю мою жизнь. Обычно я праздновала с Айзеком, устраивая домашний марафон классических ужастиков и раздавая конфеты детям, говорящим «Кошелек или жизнь», хоть их и было на моей улице не так много, так как она была далеко от главной дороги. Мы с Айзеком весь вечер пытались напугать друг друга шутками, чтобы посмотреть, кто из нас сможет перехитрить другого. Однажды, когда нам было по одиннадцать лет, он ночевал у меня, и это был очень расчетливый и трудоемкий план: он всю ночь прятался в ванной, чтобы напугать меня, когда я туда пойду. Однако я так устала, что проспала всю ночь, а наутро обнаружила его спящим в ванне. Интересно, чем сегодня занимается Айзек? Я должна была признать ― особенно со всей этой неловкой ситуацией с Мэй ― я скучала по нему.

Осознав, что на моих губах появилась улыбка, я быстро стерла ее, отбросив мысль о моем лучшем друге, который на самом деле не был моим лучшим другом прямо сейчас.

Лицо «мне все равно», лицо «мне все равно».

Мэй села на пассажирское сиденье рядом с Себастьяном. Я слышала обрывки их разговора, который, очевидно, был таким забавным, что Мэй хихикала без остановки. Себастьян был одет в пиратский костюм: треугольную черную шляпу, с повязкой на глазу и рукой в форме крюка. И в дополнение на нем была футболка с надписью «Будущее за женщинами».

― Кто ты? – спросила я, когда он приехал за нами.

― Феминистский пират!― гордо заявил он.

То, что мы с ним не ходили на свидания, убедило меня, что с миром что-то не так.

Во время поездки мы с Зиком немного поболтали на заднем сиденье, но через некоторое время наш разговор угас. Я прислонила голову к окну и держала ее там до конца сорокапятиминутной поездки.

Наконец мы добрались до опушки густо заросшего леса, где виднелись следы палаточного лагеря. Себастьян припарковал машину на грязной стоянке рядом с другими машинами. Он напомнил нам, что сегодня водитель он, поэтому каждый мог пить столько, сколько хотел — в разумных пределах, конечно (Себастьян верил в личную ответственность). Мне не очень нравилось пить, но, может быть, это поможет мне пережить ночь. Или, боже упаси, развлечься.

Выйдя из машины, прохладный ночной воздух коснулся моей кожи. Я тут же пожалела о своем решении не надевать жакет, потому что хотела показать свое сексуальное платье. По крайней мере, хотя бы сегодня. К тому же, Мэй тоже не надела куртку, так что я не хотела выглядеть так, будто не могу справиться с холодом. Но я совсем замерзла.

― Сюда, ― позвал Себастьян, махнув нам в сторону тропинки у деревьев. Мэй последовала за ним, а Зик пропустил меня вперед.

Пока мы пробирались сквозь листву, между сосновыми иглами вспыхивали яркие вспышки. Когда мы наконец добрались до поляны, большой костер был уже разожжен.

Вечеринка была в самом разгаре. Я узнала многих из тех, кто был на вечеринке Челси Уифф в прошлом месяце, плюс кучу других людей, которых я не знала. Там были вампиры и Покемоны, супергерои в коротких юбках и дьявольские ангелы. Все потягивали что-то из красных пластиковых стаканчиков, налитых из бочонка, в котором, я была уверена, было более чем посредственное пиво, хотя я не могла действительно отличить хорошее пиво от плохого.

― Выпьем? ― предложил Зик.

Мэй пожала плечами, а я кивнула. Себастьян и Зик отправились за напитками, а мы с Мэй на мгновение остались одни. Мы не разговаривали в свете ситуации с копированием костюмов.

И мне было тяжело видеть ее в паре с Себастьяном. В то время как я простила ее и приняла это в теории, видеть это лично и быть рядом с ними было будто ледоруб орудует в моем сердце. Мне хотелось исчезнуть.

Я потянулась к телефону ― может быть, фотографирование поможет мне почувствовать себя лучше.

― Это весело, ― прервала Мэй молчание прежде, чем я успела достать из сумочки мобильник.

― М-м-м, ― только и смогла я ответить.

Она оглядела поляну.

― Зик хороший, ― сказала она ободряюще.

Я не ответила. Я думаю, она пыталась заставить меня чувствовать себя лучше из-за моего свидания с утешительным призом, хотя это могло быть и для того, чтобы не чувствовать себя так плохо из-за похищения Себастьяна.


К счастью, неловкость нарушила медсестра.

― Мэй! ― позвала Ларисса.

Она, Джесси и Кристина появились на поляне, как стая Барби из Хэллоуинского выпуска. Ларисса была в коротком белом костюме со стетоскопом, Джесси была одета как дьявол, а Кристина предпочла быть ребенком, ее подгузник демонстрировал ее длинные, спортивные ноги. Ларисса посмотрела на наши костюмы.

― Мне нравится, ― проворковала она Мэй, ― Вы Близнецы?

― Нет, Мэй скопировала меня, ― уточнила я слишком громко.

Я пыталась быть смешной, но мой голос выдавал раздражение. Никто не посмеялся.

― Я тебя не понимаю, ― возразила Мэй, ― Я Новая Кэрри. Джулс ― старая, ― объяснила она.

Ларисса потянулась к длинному светлому парику Мэй.

― О, боже, роскошь, ― выдохнула она, ― Тебе нужно носить это каждый день.

― А мне нравятся твои блестящие черные волосы! ― вмешалась Джесси. ― Они такие прямые! Я таю.

― Разве не веселее быть блондинкой? ― добавила Кристина, приглаживая свои натуральные светлые волосы.

― Ха-ха, конечно, ― ответила Мэй, откидывая с плеча парик.

― Черт, ― перебила Ларисса. ― Трэвис в таком плохом настроении. Похоже, он уже пьет пятое пиво.

Все девочки проследили за взглядом Лариссы и увидели Трэвиса, одетого в белые шорты, белую рубашку с короткими рукавами и с повязкой на голове, а в дополнение, у него была теннисная ракетка ― Ричи Тененбаум из «Королевской семьи Тененбаум». Это имело смысл, поскольку весной он был капитаном теннисной команды.

― Он подумал, что я флиртую со Скоттом Варгасом после игры прошлой ночью, потому что он набрал так много очков. Но я точно этого не делала, хотя вроде как делала, но пофигу. Он писал мне весь день, но я не ответила. Я должна поговорить с ним.

Ларисса поправила декольте в узком белом жилете и отошла. Кристина подкрасила губы.

― Мэй, ― промурлыкала Джесси, ― ты принесла еще ксанакс (прим.: самый популярный наркотик у молодежи, обладающий противотревожным свойством)? Я могу снова дать тебе наличные.

― О? да, конечно! ― согласилась Мэй, потянувшись к своей белой сумочке, которую мама, должно быть, ей тоже купила.

Я не знала, что Мэй принимала лекарства, но было вполне логично, что она принимала что-то, чтобы утихомирить посттравматический стресс.

Мэй протянула Джесси и Кристине по таблетке из оранжевого пузырька.

― Ты спасла мне жизнь, ― выдохнула Джесси, глотая таблетку и запивая ее своим напитком.

― Привет, дамы, ― поздоровался Зик, когда они с Себастьяном вернулись с напитками для нас с Мэй. Он увидел, что Кристина и Джесси не пьют.

― Хотите, мы принесем вам вина? – предложил он.

― Мы в порядке, ― ответила Джесси, разглядывая его ботанический костюм, ― пойдем сходим за шотами, ― сообщила она, оттаскивая Кристину. ― Мэй, найдешь нас.

Было совершенно ясно, что эти девушки заинтересованы только в дружбе с Мэй, а не со мной.

Себастьян поднял чашку с имбирным элем:

― Ваше здоровье!― сказал он, чокаясь со всеми.

Я быстро отхлебнула, и это напомнило мне, что я ненавижу вкус пива даже больше, чем вкус кофе. Себастьян явно забыл, что я не фанатка пива.

Мэй повернулась к Себастьяну:

― Я посмотрела видео на YouTube, которое ты прислал, ― чихуахуа на Ньюфаундленде. Это было потрясно!

― Мило, правда? Я знаю, как ты любишь собак.

Себастьян повернулся ко мне, явно пытаясь вовлечь меня в разговор.

― Ты посмотрела его, Матис?

― Нет, ― холодно ответила я.

Стало еще холоднее. Я сделала большой глоток пива, к черту. Я уставилась на костер. Мертвое дерево подпитывало центр костра, оранжевое и голубое пламя танцевало вверх от него. У меня возникло неприятное желание войти в пламя.

― Хочешь чего-нибудь еще?

Себастьян заметил, что Мэй не притронулась к своему бокалу.

Мэй пожала плечами.