Дикая женщина

Макс видел, как она сжала губы.

- Хорошо, - согласилась Лоурен нехотя, - но я не привыкла вести дела на одностороннем доверии.

- Все когда-то делается в первый раз, - он придвинулся немного ближе, ему нравился запах ее духов, ее глаза, линия ее аристократического носа. - Теперь второе условие. Я хочу, чтобы вы танцевали со мной на свадебном приеме Бетси.

Она кинула на него недовольный взгляд, и ее глаза сузились еще больше, как будто она оценивала, на что еще он способен.

- Боюсь, танец с вами к делу не относится, поэтому не обсуждается, - наконец ответила она. - Вы поставщик.

- А однажды я был официантом. Очевидно, вы тогда не были таким снобом, потому что собирались сбежать со мной.

- Я не сноб, и, как я уже упоминала, мысль о побеге была моей маленькой ошибкой в суждениях, о которой вы, видимо, так и не забыли.

- Но я забыл, и сейчас я хочу, чтобы вы танцевали со мной в субботу.

- Я не могу.

- Поставщика трудно найти в последний момент.

- Это угроза?

- А как вы думаете?

- Вы угрожаете.

Он не помнил, когда еще ему было так весело препираться с женщиной.

- Послушайте, я не хочу, чтобы вы в субботу на глазах у всех ударили в грязь лицом, но это не исключает того, что я хочу танцевать с вами. Считайте, что это плата за то, что я выполнил тяжелую работу, чтобы решить ваши проблемы.

Он видел, как она стиснула зубы.

- Вы ведете опасный торг.

- Это означает «да»?

- А у меня есть выбор?

- Нет, как мне кажется.

Без размышлений он смахнул пятнышко соуса барбекю с ее нижней губы, потрясенный ощущением, будто через его тело прошел электрический разряд.

Если с ним творилось такое из-за одного маленького прикосновения, то что же он почувствует во время танца?

Хотел бы он знать, испытала ли она такой же шок когда встретилась с ним глазами, удивленная и, может быть, немного напуганная его лаской. Боже, он безумно боялся, что у него возникнут к ней какие-то чувства: он слишком хорошо знал, как люди ее круга относятся к таким, как он, и был слишком осведомлен о ее прошлом.

Но было невозможно не желать ее.

- Может быть, нам следует заменить танец каким-нибудь другим условием, - предложила она.

Макс отрицательно покачал головой. Он скорее отменил бы условие номер один.

- Но люди станут говорить… - сказала она мягко и тихо. - Они будут удивлены, что я танцую с вами.

- И что вас беспокоит?

- Я не люблю сплетен, особенно если они обо мне.

- Тогда расскажите всем правду.

- Что? Что вы принудили меня танцевать с вами? Макс придвинулся еще ближе. Их глаза, их носы, их рты были всего лишь в нескольких сантиметрах друг от друга.

- Если это правда.

Она не пошевелилась. Казалось, она перестала дышать, глядя в его глаза, и, похоже, старалась выяснить настоящую причину, почему она согласилась танцевать с ним. Черт возьми, может быть, Мисс Палм-Бич тоже хотела его.

Она больше не могла выносить его взгляд, поэтому резко отошла от него и стала бродить по кухне. Она остановилась в центре оранжереи и внимательно посмотрела на заполненный цветами задний двор.

- Я буду танцевать с вами только по одной-единственной причине - потому что я хочу, чтобы вы обслуживали свадьбу Бетси. - Она посмотрела на него опять и решительно скрестила руки на груди. - Если у вас появилась сумасшедшая идея, будто я согласилась танцевать с вами, потому что вы неотразимы, подумайте получше. Вы были грубым и требовательным, такого я не стала бы терпеть от любого другого служащего - но у меня нет выбора, я в отчаянном положении. Если бы вы действительно были неотразимы, тогда я сама просила бы вас танцевать со мной.

- И страдать от сплетен? - спросил он, придвигаясь к ней.

- Я не сказала, что попросила бы вас танцевать на свадьбе Бетси.

- Тогда где? - Он остановился прямо перед ней, совсем рядом с этой высокой, чувственной красавицей. - В каком-нибудь уединенном месте? - Он усмехнулся. - Там, где мы будем одни?


- Это не имеет значения, не так ли? Мы собираемся танцевать на свадьбе Бетси, обо мне будет говорить весь город, и вы возьмете реванш.

Он заправил ей прядь волос за ухо.

- И это все, что вы думаете об этом?

- Не может быть никакой другой причины. - Казалось, она напугана его прикосновением. - По-моему, нам следует сменить тему.

- На какую? Собираемся ли мы танцевать быстро или медленно?

- Конечно нет. Я здесь, чтобы обсудить дела: меню, цены, смокинги официантов.

- Официанты?

- Да, знаете, это мужчины, которые носят серебряные подносы с шампанским и угощением. - Ее глаза сузились. - Ведь у вас есть официанты, не так ли?

- Конечно есть, но… - он огорченно выдохнул, удивляясь, как он мог упустить эту деталь из виду. - Они будут работать на вечеринке по случаю дня рождения мистера Фабиано.

Она всплеснула руками и зашагала по кухне.

- Что вы за поставщик, если не подумали о такой важной детали, как официанты на свадьбе Бетси Эндикотт?

Ответ последовал незамедлительно:

- Я поставщик, который спасает вашу задницу.

Она развернулась на каблуках:

- Хорошо, я бы хотела знать, как вы собираетесь это сделать, если у вас нет ни одного официанта?

- Импровизировать, - заявил он.

- Импровизировать! Вы с ума сошли! Это свадьба Бетси Эндикотт. Вы не можете просто схватить людей на улице, одеть их в смокинги и назвать официантами.

- Я могу сделать кое-что получше, - закричал он, схватил ее за руку и потащил к двери. - Пойдемте, я знаю, где раздобыть официантов, которые нам нужны.

- Вы имеете в виду университетскую столовую или что-то в этом роде? - спросила она, поспешая за ним на высоких каблуках, когда он устремился к мотоциклу.

- Что-то в этом роде, - хихикнул он, хорошо понимая, что ей не понравится его выдумка.



ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ



Даже мрачная улица, по которой промчался Макс, и рев мотоцикла, отдающийся эхом от стен домов, не оторвали мысли Лоурен от мужчины, талию которого она обнимала.

Он был суровым и опасным и зажигал ее как никто другой. Может быть, потому, что он не уступал ей. О, так много людей в ее жизни указывали ей, как следует себя вести, говорить, ходить, одеваться, но сейчас это было совершенно другое. Макс заставлял ее делать вещи, которые шли вразрез со всеми ее привычками.

И так далеко она еще не заходила. На самом деле ей было очень хорошо - конечно, она не могла ему в этом признаться.

Но она чувствовала в Максе какое-то внутреннее напряжение, что-то, что заставляло его колебаться между презрением к ней и удовольствием от ее компании. Было ясно, что это нечто большее, чем недоразумение десятилетней давности.

Ее невестка Сэм наверняка помогла бы ей разобраться в ситуации. Сэм была одной из самых мудрых женщин, которых Лоурен когда-либо знала. Ей приходилось жить на улице, а также в машине, выдавать себя за подружку брата Лоурен, чтобы заработать достаточно денег на оплату займа.

Лоурен завидовала се находчивости. К сожалению, у нее не было и половины той мудрости, которую Сэм заработала на улице, и она не могла выяснить причину раздражения Макса. Конечно, это совершенно не важно, ведь он всего лишь служащий, но это значило для нее больше, чем она могла себе позволить.

Макс умело развернул мотоцикл вокруг «Дампстера», и она мысленно перешла от разгадки поведения Макса к их предстоящему танцу. У нее было приятное предчувствие, что его движения будут медленными и чувственными. Скорее всего, это будет тот сексуальный танец, о котором она мечтала с шестнадцати лет, когда была вынуждена танцевать с мальчиками вроде Фредерика Харта и Митчелла Бёрка, которые грациозно, безмятежно и - о да! - очень скучно вальсировали с ней кругами котильон за котильоном.

Она сомневалась, что Макс танцевал фокстрот или стал бы ее легко поддерживать, как это делал Чип. О нет. Такой мужчина, как Макс, скорее всего положит ей обе руки ниже спины и крепко прижмет к своим бедрам, к тому же его движения наверняка будут более эротичны.

Разумная женщина стерла бы эту фантазию из своего воображения, но Лоурен чувствовала отвагу, а не мудрость, и позволила своим пальцам бродить по его твердым, ровным брюшным мышцам, исследовать гибкие мускулы на его плечах и руках. Сидя так близко, почти сливаясь с контуром его тела, она вдруг поняла, как много она ожидает от их танца: ее грудь будет прижата к его груди, а не к спине, она будет смотреть в его зовущие карие глаза, а не на развевающиеся черные волосы.

Ее пальцы успокоились, когда Макс повернул на темную улицу, заваленную старыми газетами и пустыми бутылками. Иногда она понимала, какими странными и смешными становились ее мысли. Они с Максом заключили деловое соглашение, что он носит бородку и серьги кольцами. Его внешность не была неправильной. Определенно нет. Его внешность была новой, необычной, другой и, если быть честной… чувственной, но она служила явственным напоминанием, что их миры были катастрофически далеки друг от друга.

Макс остановился возле поставленных в круг мотоциклов, выключил двигатель и снял шлем. Его черные волнистые волосы поймал вечерний бриз, продувающий аллею. Бриз был сильным и неуправляемым, и Макс был порывистым и дерзким, и - о боже! - она должна была бороться со странным притяжением, которое чувствовала к нему.

Сейчас, похоже, был очень подходящий момент.

- Почему вы остановились здесь? - она не вставала с заднего сиденья даже после того, как Макс покатил мотоцикл.

- Вам нужны официанты, ведь так?