Девушка на крыльце

И, наконец, Крейг:

— Чисто.

Следующие несколько минут они шли в тишине.

Кто-то в доме поблизости открыл дверь и тут же снова закрыл, выпустив домашнего питомца по своим делам.

Мимо на малой скорости проехала машина, Иен отступил в сторону, чтобы ее пропустить, а сам напрягся, подмечая водителя и запоминая модель и год выпуска.

В осеннем воздухе прозвучала пара нот, но музыка сразу смолкла, не оставив шансов узнать мелодию.

Они прошли по длинному изгибу, отмечавшему конец Джунипер, и, когда впереди показался старомодный фонарь на углу Сикамор, Крейг издал пронзительный крик.

Остальные бросились к нему бегом, Иен подоспел раньше всех.

— Что такое? — спросил он, широко раскрыв глаза. Трей, запыхавшись, подбежал секундой позже. — Что случилось? Ты в порядке?

Крейг посмотрел на землю и пнул пучок травы.

— Мне, э-э, кажется, это был кролик.

— Кролик? — спросил Иен с сомнением.

— Выпрыгнул из куста прямо передо мной. Так испугал.

— Боже, — проговорил Трей. — Кажется, я обоссался.

Иен нахмурился.

— Всем вернуться на места. — Он взглянул на часы. — У нас еще есть двадцать минут, прежде чем мы развернемся и пойдем к остальным.

— Долбаный кролик, — сказал Трей, двигаясь с места.

Иен снова занял позицию посередине улицы. Сикамор была одной из двух первоначальных дорог, разделявших район Бродвью еще до того, как он разросся. Она была шире более новых улиц почти на пятнадцать футов, и ее окружали величественные, вздымающиеся ввысь дубы. Как только друзья оставили фонарь позади, у них возникло ощущение, будто они вошли в устье темного, похожего на пещеру тоннеля.

Иен снова внимательно оглядел улицу, но толку от этого не было: он видел не более чем в десятке ярдов перед собой. Луна скользнула за скопление облаков, и в ночи воцарилась мертвая тишина.

— Все чисто, — проговорил он дрогнувшим голосом.

Но ему никто не ответил.

— Все чисто, — повторил он, на этот раз громче.

Нет ответа.

— Это не смешно, ребята.

Ничего.

Иен резко свернул на правую обочину.

— Трей? Хватить дурью маяться.

Но Трея там не было.

Охваченный испугом, он перебежал на противоположную сторону дороги.

— Крейг! Ты где?

Тротуар оказался пуст. Крейга нигде не было видно.

— Трей! Крейг!

Где-то вдалеке завыла собака, и из-за облаков выплыла луна.

Иен бросился бежать.



— Ты в порядке? — спросил Дэвид.

— В порядке, — отозвался Кенни. — Немного ушибся только.


Они поднимались по Ригэл, в сторону дома Иена. Ночь пока выходила совершенно провальной. Единственным, кто им встретился, был парень на велосипеде, от появления которого у Дэвида чуть не случился инфаркт, а вскоре после этого Кенни споткнулся о бордюр и чуть не потерял сознание от удара. Голова у него так и болела после столкновения со стволом дерева.

— Пожалуй, это все-таки была не слишком хорошая идея, — сказал Дэвид.

Кенни ничего не ответил. Только потер шишку на лбу и посмотрел на пальцы — не перепачкались ли они в крови. Но было слишком темно, чтобы их разглядеть.

— Я все думаю о том, что отец сказал мне сегодня в офисе.

— И что же он сказал? — спросил Кенни, вдруг заинтересовавшись. Отец Дэвида был человеком неглупым. И хороню разбирался в футболе. Кенни он очень нравился.

— Он сказал, что если девушка сбежала от кого-то в нашем районе, а потом ночью этот человек ее выследил и опять поймал, то он наверняка решил ее убить, чтобы это больше никогда не повторилось, либо как минимум стереть любые возможные связи между ними.

— Это просто ужасно.

— Мой отец любит криминальные сериалы, — пояснил Дэвид. — В общем, он сказал еще, что этому человеку в итоге придется избавиться от тела. Пока оно не начало вонять. И добавил, что убийце надо будет подождать несколько дней, пока спадет жара, а потом вывезти тело под покровом ночи.

— Логично, пожалуй. Но избавиться от тела можно многими способами. Он мог порезать его на куски и вынести из дома в чемодане за пять-шесть заходов. И, черт возьми, сделать это хоть средь бела дня. Или похоронить ее на заднем дворе, или засунуть в багажник машины, если у него есть гараж, и никто бы ничего не узнал.

— Я об этом не думал, — произнес Дэвид. — Надо сказать отцу.

— Скажи ему, что сам додумался. Ему понравится.

Дэвид улыбнулся, и они ненадолго замолчали.

— Как думаешь, Том Карпентер как-то с этим связан?

— Никоим образом, — ответил Кенни. — Том — парень открытый. И сейчас просто оказался легкой мишенью.

Дэвид кивнул:

— Я то же самое подумал, когда мы проходили мимо его дома.

По улице медленно проехала машина. Окно было опущено, и они расслышали, что в салоне играло радио. Дэвид внимательно присмотрелся, а Кенни даже не удосужился на нее взглянуть: с него было достаточно. Задние фары машины превратились в красные точки и исчезли. Дэвид вдруг остановился.

— Я знаю, что ты видел меня вчера.

Спина Кенни словно покрылась льдом.

— И знаю, что расспрашивал обо мне Трея.

Кенни попытался что-нибудь ответить, но у него перехватило дыхание.

— Мне жаль, что ты увидел меня таким.

Что-то в голосе Дэвида прозвучало необычно. Кенни побоялся обратить на него взгляд. Вместо этого он осмотрелся и понял, где они были: в последней, недостроенной части Бродвью. До домов впереди была четверть мили. И до домов сзади — столько же. Но там, где они с Дэвидом стояли, были только темные, ничем не занятые участки. На какое-то безумное мгновение Кенни подумал, не стоит ли ему броситься в бегство.

— Я не хотел подглядывать, — проговорил наконец Кенни дрожащим голосом. — Я привез тебе моющую установку, но…

— Но что?

— Я… подумал, что неудачный момент, и решил вернуться позже.

Дэвид снова продолжил идти.

— Я потерял подарок Джейн на годовщину.

— Что? — переспросил Кенни в замешательстве.

— Его я искал, когда ты меня увидел. Я купил ей ожерелье за шесть тысяч долларов и, чтобы сделать сюрприз, спрятал в гараже. — Он сделал глубокий вдох. — А потом забыл, куда засунул эту чертову штуковину.

— Да ты прикалываешься.

— Если бы.

— И из-за этого ты так взбесился? Потому что не мог найти ожерелье?

— Ожерелье за шесть тысяч.

Кенни присвистнул.

— Приличная сумма… особенно для тебя.

— Джейн оно, кстати, понравилось.

— Еще бы, — сказал Кенни, теперь дыша легче. — И где ты его нашел?