Девятый

— Дальше шуметь тоже плохо — твари могут пробудиться. Так ведь? — Это Арисат уже ко мне.

Я пожал плечами (откуда мне знать — я колыбельной им не пел):

— Все может быть, я невеликий знаток их убежищ, но, думаю, лучше не спешить — надо еще одну плиту раскопать и убрать. Тогда вход широким будет, если что, быстро выберемся.

— Жаль, у Тука плечо подранено — его бы туда послать на разведку. В темноте он видит хорошо, и везучий. Да и чего жалеть горбатого?.. Хорошо, сэр Дан, продолжим. Эй! Лентяи! Чего остановились? Не слышите, что ли?!

Времени на вторую плиту ушло еще больше, чем на первую: раскоп пришлось серьезно расширить из-за угрозы оползня. Дождей давно не было, почва песчаная, сыпучая. Время давно за полдень перевалило, когда иридиане выволокли камень.

Я времени не терял — облазил окрестности, пытаясь найти следы древних инженерных работ, но не заметил ничего. Если бы не епископ, никогда бы не догадался, что под этими соснами скрывается законсервированный бункер. Почему не говорю «подземелье»? Да потому что хорошо осмотрел выволоченную наверх плиту — она оказалась не из какого-нибудь банального гранита, а из самого настоящего бетона. Будь там гранит или хотя бы заурядный известняк, — тогда согласен: классическое подземелье. В бетоне благородный камень, кстати, присутствовал, но только в виде дробленого наполнителя.

Интересная какая-то здесь нежить — бункеры строит, бетон делать умеет. Что там внутри окажется? Древняя ракетная шахта? Главное — не удивиться, если так: я же страж и должен делать вид, что все идет как надо. Нельзя мне лопухом прикидываться — не поймет народ.

Да и зачем прикидываться? Я и есть лопух: ничего не знаю…

И что там за сокровища могут быть? Если погань серебро и золото тоннами складирует, буду разочарован — такая банальность не вписывается в имидж абсолютного зла. Пусть уж лучше какие-нибудь камни для усиления магической силы и заодно потенции. Я, если откровенно, не ради жабы пошел на эту авантюру с логовом — очень уж хотелось узнать о противнике как можно больше. Боюсь даже поинтересоваться, что за ценности нам могут достаться, выдам себя с потрохами. Вот и приходится на практике подобное выяснять.

Два самых малорослых воина первыми скользнули в темноту подземелья. Один с факелом и обнаженным мечом, второй прикрывает его, с коротким копьем.

— Ну что там? — не дав им и десяти секунд на осмотр, требовательно уточнил Арисат.

— Тихо здесь. И затхло как-то. И воняет чем-то, — приглушенно ответили из тьмы.

— Стойте, мы к вам.

Едва не устроив обвал, я спустился вниз. Осторожно переступил через перекосившуюся плиту — за нею до пола было около полуметра, и пришлось далеко вытягивать ногу, нащупывая опору. Оказавшись внутри, шагнул в сторону, пропуская идущих следом. Поднял факел, пытаясь понять, где это я очутился.

Над головой странный неровный потолок — будто свинцовая пластина от жара начала течь. Сосульки какие-то черные, пузыри, трещины, из которых змеятся корни сосен. Стены будто древесная кора — столь же морщинистые, а под ногами чистейший мелкий песок — шагов практически не слышно. Дальше угадывается обширное пространство, удерживаемое от обвалов беспорядочно расставленными кривыми колоннами — некоторые не толще моей ноги, а за другими слон укрыться может.

И запах — острый, пряный, резкий и одновременно затхлый, навевающий мысли о ветхозаветном возрасте сооружения.

Шумно втянув носом воздух, Арисат констатировал:

— Очень старое место — давно закупорено. Если начнут ноги слабеть, сразу выскакиваем, а то задохнемся.

Разумно: с кислородом здесь могут возникнуть сложности. То, что факелы горят прекрасно, не показатель: кто знает, что за пакость в них использовали алхимики-иридиане?

— Хис! Лото! Продвигайтесь по правой стене! Ктор, своих по левой веди! Сэр Дан, давайте за мной — мы тоже по правой.

Арисат здесь главный: без обсуждения руководство ограблением на себя взял — я даже не подумал возмутиться. С моими знаниями «накомандую», радоваться надо, что здесь есть кому этим заниматься. Мягко ступая по песку, пошел за ним. Поравнявшись с первой колонной, наступил на что-то громко хрустнувшее под сапогом. Все остановились, одновременно развернулись, подсветили под ноги. Осколки какой-то серой керамики, и рядом потемневшая длинная кость. А это что? Оскалившаяся челюсть… человеческая с виду…

Не керамика это — остатки черепа.

— Чей-то обед старый, — из-за спины любезно пояснил епископ.

Египетские боги — это кто ж таким обедает?!

— Вы бы не шли дальше — на вас даже кольчуги нет.

— Не волнуйтесь за меня, Дан, крепкая кираса у меня имеется. Под одеждой просто не видно — потайная у меня защита. Не пропаду.

Интересный еретик, не завидую тем инквизиторам, которые решатся взяться за него всерьез. Почему-то не сомневаюсь — если сильно припечет, он легко и без сожаления откажется от идеи непротивления злу насилием.

Впереди только спины, Арисат со своими воинами неспешно продвигается вдоль стены. Умеючи все делают: факелы держат так, чтобы свет не затеняли тела товарищей. Костей под ногами все больше и больше — иногда трудно найти местечко, чтобы поставить ногу без тошнотворного хруста. Я предполагал, что погань как-то использует мертвые тела, оживляя их и изменяя. Если так, то откуда здесь столько останков? Жрут они свои неудачные творения или что? Может, и так, питаться ведь чем-то надо: законов термодинамики в этом мире никто не отменял. Если ведешь активный образ существования, значит, потребляешь энергию, а она ниоткуда не появляется — не бывает такого. Мы вот кашку манную по утрам лопаем, белки расщепляем, а они…

Под ногами опять хрустнуло, намекая на нехороший ответ по поводу гастрономических пристрастий погани.

Попугай, нервничая все сильнее и сильнее, окончательно озверел: превратился в шарик из распушенных перьев — лишь выглядывающий кончик клюва издает громкое шипение.

— Арисат, Зеленый сильно разволновался. Мы, похоже, рядом.

Воин указал вперед — там виднелись факелы второй группы.

— Сэр Дан, мы с Ктором почти соединились. Значит, все уже обошли по кругу — нет здесь никого или спрятаны хитро.

Покосившись на попугая, я мысленно провел линию, продолжающую его клюв. Увидев в ее конце стену подземелья, подошел, подсветил факелом. Стена как стена — такая же морщинистая, почти черная поверхность. Взялся за топорик, шишкой на обухе постучал. Звук интересный — похоже, пустота здесь. Размахнулся посильнее, чтобы все это хорошо расслышали, врезал от души.

Морщины превратились в трещины, стена поплыла, рассыпалась, обдав меня облаком пыли. Зеленый захлопал крыльями, возмущенно заорал, затем чихнул будто человек. Закашлявшись, я отшатнулся назад, протирая слезящиеся глаза. Когда открыл их, первым делом увидел наконечники копий и алебард — с двух сторон стояли воины, наставив оружие на открывшееся потайное помещение.

— Схрон! — возбужденно выдохнул Арисат. — Лото, подсвети туда!

Воин, держа обнаженный меч наготове, подобрался к неровному пролому, замер сбоку, вытянул руку с факелом, осветил маленький закуток с неровными стенами. Колонн здесь не было, зато имелось нечто новенькое: три непонятных предмета. Будто осиные гнезда, только не шаровидные, а овальные. И размер другой — самое маленькое мне по пояс, а два других почти до груди достают.


Некоторые воины не удержались — азартно выкрикнули что-то непонятное, но позитивное; Арисат довольно подытожил:

— Вот они, голубчики, хотели спрятаться от бакайцев! Быстрее сеть готовьте! Хис, давай по коконам алебардой врежь!

Подобравшись ближе, дружинник резким ударом проткнул ближний предмет, затем, выдернув оружие из прокола, ловко рубанул. Кокон рассыпался, превратившись в груду крупных чешуек — среди этой трухи виднелось и кое-что побольше: корявое, бесформенное.

Хис, подцепив острием алебарды нечто похожее на обломок оленьего рога, нервно доложил:

— Сгнило здесь все давно — только куски шкуры и костяка.

— Остальные проверяй!

Два кокона рассыпались с тем же результатом — судя по всеобщему разочарованию, того, что мечтали найти, не обнаружилось.

Сплюнув, Арисат вздохнул:

— Все зря — ничего полезного здесь не осталось. Очень древнее убежище. Столько времени впустую потеряли… Эх… Уходить надо.

— Попугай так и волнуется — вряд ли он будет на трухлявые кости шипеть, — логично заметил епископ.

— А ведь и правда! Сэр Дан, похоже, тут не один тайник имеется! Надо еще поискать!

Слева, там, где за ряд колонн почти не пробивался свет факелов, с треском рассыпался участок стены, выпустив что-то стремительное, одним прыжком растворившееся во мраке подземелья.

— Свет! К стене все! Спиной к стене! Сеть! — заорал Арисат, выхватывая меч.

Я, следуя его примеру, обнажил оружие, проворно шагнул вперед. За спиной, похоже в том месте, где я только что стоял, мягко шлепнуло по песку, почти тут же кто-то дико заорал, на запястье и левую щеку брызнуло горячим. Это меня серьезно подстегнуло — сиганул так же быстро, как та неведомая тварь. Тут же развернулся, готовясь принять на острие клинка любого, кто не успеет отскочить.

Никого и ничего — чистый песчаный пол с редкой россыпью темных костей. Чуть правее на колено припал один из воинов — зажимая левой рукой шею, слепо отмахивается топором, будто мух отгоняет.

Краем левого глаза уловив стремительное, неровное движение, сделал сразу два шага назад, но в стену спиной не уперся — угодил в тупик тайника. Нервы попугая не выдержали напряжения — птиц взмыл с перепуганным криком, по прямой траектории направившись в сторону выхода. Под ним опять промелькнула неведомая тварь — двигалась она с такой скоростью, что глаза за ней не поспевали. Рывок, взмах чем-то длинным, когтисто-шипастым. Арисат каким-то чудом успевает принять удар на меч, прикрыв подраненного бойца. Монстр молниеносно отскакивает в мою сторону, с перекатом проходит под боковым ударом алебарды Хиса.

Какая скорость — легче муху шилом на лету проткнуть, чем с моим жалким мечом успеть подловить такую тварь. Еще шаг назад — под ногой хрустит чешуя от рассыпавшихся коконов. Еще шаг — спина упирается в стену тайника. Но упирается лишь на мгновение: преграда подается, разваливается, будто она из тонкого стекла, — потеряв опору, я заваливаюсь на пятую точку.

Соприкосновение копчика с поверхностью пола получилось удивительно мягким.

А как иначе, если пол за развалившейся стеной был не прочнее яичной скорлупы?

А под полом оказалась пустота…





* * *


Говорят, в критический момент человек может всю жизнь свою мгновенно вспомнить, до мельчайших подробностей.

Когда пол подо мной расступился, я, естественно, полетел вниз. Полет продолжался недолго — действительно тот самый «критический миг», но жизнь свою при этом вспоминать не стал. Да и что там вспоминать — скучно я жил, невпечатляюще…

Пока сюда не угодил.

Зато я успел обдумать свои дальнейшие перспективы, связанные с приземлением. Если это какая-то западня, то внизу меня дожидается цементный пол, утыканный полутораметровыми стальными кольями. Или что-то поэкзотичнее — например, яма, залитая концентрированной кислотой (не зря ведь здесь так странно воняет). Можно и вовсе без сложностей — тридцатиметровый колодец с твердым покрытием: останется от меня кольчужный мешок, набитый мясом и обломками костей.

Пессимистические размышления реакции не замедлили — сразу начал распрямлять тело, раскидывая руки в стороны. Если не соврали мои тренеры, то при падении с большой высоты такая поза при удаче поможет снизить тяжесть травм.

Летел-то всего ничего — метров пять-шесть, а сколько всего нехорошего передумать успел…

Приземление было жестким, но несмертельным — влетел спиной в кучу костей, перемешанных с чем-то липко-мерзким. Выбило дух, но не сознание: восстановил дыхание, пошевелил руками, затем ногами и лишь потом рискнул приподняться. Вроде обошлось — все функционирует и переломов нет. Во рту солоно от прикушенной губы, нос свербит от неприятного резкого запаха — аммиак смешали с уксусной эссенцией и обрызгали этим «парфюмом» все вокруг.

А еще дохлятинкой попахивает…

Рядом пылает оброненный факел: при его свете хватаюсь за рукоять меча — тот встрял в кучу мерзости, будто в могильный холмик. Вытащил, брезгливо стряхнул с лезвия комок какой-то гадости с извивающейся на нем огромной бледно-желтой сороконожкой.

Так, куда я на этот раз угодил? Не похоже, что в сказку… Повел факелом: будто в недрах огромного барабана очутился. Круглая комната диаметром метров пятнадцать, и до потолка метров пять. В центре потолка виднеется отверстие с неровными краями — через него я сюда попал. Стены — все та же «морщинистая кора», а вот с полом интереснее всего — его вообще не видно. Сплошная масса костей и половинок черепов, замешанных на какой-то бурой жиже. Подозреваю, что вонь здешняя как раз от нее идет.

Веселенькое местечко — ни разу на райское не похоже…

Есть и плюсы: вся эта амортизирующая гниль спасла мое тело от травм; я здесь один — тварей не наблюдается. И хорошо, что не наблюдается, — иначе сразу бы пополнил своим драгоценным организмом запасы местной тухлятины.

Сверху донесся приглушенный крик и отдаленные ругательства — Арисат со своими воинами продолжает забавляться с поганью. Они, наверное, даже не заметили, что я сквозь землю провалился. Надо бы им как-нибудь сообщить…

Куча мерзости подо мной вздрогнула, зашевелилась, поплыла, проседая.