Держись за небо. Полёт души

«Давид: Ты знаешь, что Ордынцев планирует вам нанести визит в ближайшее время?

Дима: Да ладно! Откуда инфа?

Давид: Ходят слухи, что рванул в Мегаполис. Мирослав ведь в бегах, у вас там он тоже не особо почитаем. Махнул на другой континент. Я отказался.

Дима: А мне-то что? Какая разница уже? Я все сделал, деньги получил…

Давид: Девочку окрутил. (Смайлик).

Дима: Главное, что задание выполнил. А девочка сама окрутилась. Ими легко манипулировать в состоянии депрессии. Очень податливыми они становятся. Ласка, забота, прочие «сопли»… Сам знаешь».

Едва сдерживая прорывающиеся слезы, она сдавила их внутри себя и перевела дух. Недвижимый Костя в не меньшем состоянии шока беспристрастно смотрел на нее, едва подавляя в себе распаляющийся гнев.

Она продолжала:

«Давид: Жаль, что не дожали мужика. Такую работу проделали! Хотя результат есть, конечно. Без денег нет власти… А деньги-то у него тю-тю.

Дима: Это точно. Хотелось бы еще за решеткой увидеть.

Давид: А твоя, очевидно, не знает, какую роль в этом сыграла?

Дима: Обижаешь (смайлик). Зачем же я буду в подробности вдаваться? Она слила что могла…»

Продолжать Света не смогла, она просто зашлась рыданиями. Потупив взгляд, Костя молчал. Как он посмел это упустить? Ведь все было под контролем! Получается, не было… Вероятно, изначально это было следствием Костиной самоуверенности. Да и Дима казался искренним в своих чувствах. Жаль видеть Свету в таком состоянии…

– Главное, что с тобой все в порядке, – словно завороженный, произнес он. – Я был уверен только в том, что он не причинит тебе вреда. Но все равно просчитался. Не думал, что он до такой степени опустится. Прости, Свет, я подставил тебя. Но, кажется, именно это сохранило тебе жизнь.

– Получается, моя жизнь сохранилась ценою наших отношений? И нашего будущего? – утихомирив в себе рыдания, лепетала она.

– Будущее попросил бы оставить в покое, – улыбнулся он. – Теперь ты понимаешь свою значимость в этой истории? Ты ведь считала, что я преувеличиваю.

– О, да! – выдохнула она. Не удавалось ей себя успокоить. Очень тяжело давались эти выяснения. – Ты знаешь, я в таких случаях всегда вспоминаю Ольгу, – снова заплакала она. – Жить с подобной кашей в голове… чувствовать себя в безысходной ситуации… когда в сердце столько боли… это так тяжело…

Поспешно подойдя к Свете, он с нежностью заключил её в объятия.

– Свет, это все можно пережить! Забудем и начнем сначала.

– Нет, Костя! – вдруг снова зарыдала она. – Н-е-е-ет! Как ты… как ты не понимаешь?! Я ведь согласилась за него замуж! Что это значит? Значит, мне нужно понять чувства к тебе. Я не хочу снова в омут! Не хочу спешить… нужно подумать. Нужно, чтобы все утихло.

Господи, сколько же она будет думать? Ему казалось, что все само по себе станет на свои места после его появления!

– Не могу понять, что ты могла ему «слить»? Ты ведь не знала ничего особенного.

– Весь день об этом вспоминаю. По поводу Ольги нечего и сливать было, ведь ты невиновен был. А они, скорее всего, думали иначе. А по поводу компании я многое знала. Меня Дарина в некоторые вещи посвящала, поскольку порой ей нужна была помощь. Я так понимаю, она у тебя не только внешнеэкономическим руководила…

– Да, неформально помогала во всех финансовых вопросах.

– Ну вот. Хотя, вроде бы, там ничего такого не было. Некоторые нарушения, о которых я знала. И которые он очень талантливо исподтишка вытянул из меня. Хотя, как по мне, это были мелочи.

– Я понял, о чем ты. Не совсем мелочи. Теперь я понимаю, откуда появилась внеплановая проверка службы защиты прав потребителя. Немного потрясли.

Успокоив нахлынувшие слезы, она застегнула сумку, но не решилась его оставить.

– Получается, всё наше общение с ним было спланировано. Поначалу он сделал все, чтобы нас разлучить, использовав для этого мои слабости, о которых оказался сведущ. Что он только не делал! Сначала показывал мне письма с твоей первой почты с перепиской, где ты делишься планами с какой-то дамой. В этих планах меня не было. Там флирт был, пошлятина какая-то. А фотки с Кристиной потом уже были.

– Какой почтой, Света?

– Самым первым электронным адресом, с которого ты мне писал.

– Свет, их взламывали один за другим. Я через месяц перестал вообще ими пользоваться.

– Да теперь я понимаю, что он все подстроил. Теперь понятна причина спешки пожениться. Думаю, чувства у него были. Но не любовь. Когда он узнал, что ты приезжаешь, то сразу сделал мне предложение. И главное чувство, которое руководило им – страх. Безмерный страх проиграть тебе. А теперь прости, пожалуйста, я хочу уйти… Завтра выходной, нужно собраться с силами. Нужно разобраться в себе. И надеюсь, что Дима уже съехал.

– Давай проведу? Боюсь, что он может что-то сделать в эмоциях.

– Да нет, Кость, – заверила она. – Он больше угрожает. Давай увидимся уже в понедельник. Прости…

Только Света собралась со своей решительностью, чтобы пройти мимо него, как вдруг ощутила, что Костя приблизился к ней настолько, что при малейшем движении мог накрыть ее своим телом.

– Ты не представляешь, как тяжело находиться в такой близости с тобой и не иметь права коснуться, – надрывистый шепот прямо у ее уха едва скрывал одолевшую его дрожь.

В нем настолько живы эти чувства!.. Почему же она колеблется? Неужели Дима смог в ней искоренить то, что она считала любовью?


– Костя! – воскликнула со слезами она. – Как ты не поймешь: буквально только что я была в объятиях другого человека! Можешь представить себе драму в моей голове? – это кричало от боли её сердце, осознавшее собственную ничтожность.

Костя всё понимал, но слова «в объятиях другого человека» заставили его сцепить зубы, вспомнив о пытке, которая терзала его сердце. Лучше уйти… просто уйти… И звук его решительного шага вынудил ее в ожидании закрыть глаза. Как вдруг…

– Костя! – он остановился на полпути. – Скажи… честно скажи… у тебя ведь были женщины за это время?

Этот вполне обычный женский вопрос привел его в некоторое замешательство. Наверное потому, что звучал он с надеждой. Понимая, что Света таким образом хочет оправдать себя, успокоиться относительно собственной измены и удостовериться, что их вина оказалась равноценной. В какой-то момент он хотел оставить этот вопрос без ответа, но… собственно, почему он должен молчать?

– Ну ты ведь понимаешь, – ехидно проговорил он, внимательно изучая реакцию ее глаз, – потребности организма никто не отменял. Больше двух лет все-таки… После новостей о твоей связи с Димой мне было легко на это решиться. Но ни на ком жениться я не собирался!

Ему хотелось добавить «в отличие от тебя», но благоразумие «съело» эту фразу с кончика языка. Возможно, не стоило всего этого говорить, но ему так хотелось увидеть чувства в ее глазах! И ему не пришлось долго ждать. Ее взгляд настигла внезапная, но успокаивающая его ярость.

– У тебя были женщины?! – процедила сквозь зубы она.

– Если бы ты знала, как приятна сейчас твоя ревность! – с нескрываемым наслаждением выдохнул он, бесстыдно улыбаясь во все лицо.

– Ревность, – гневно выпалила она, – это чувство собственности!

– Главное, что это – чувство! – улыбнулся он и удалился.





«Самое страшное – это была реанимация»




– Здравствуй, Светочка, девочка моя! Потёмкина ты моя любимая! – Дарина Игоревна просто расстилалась в добрых словах.

– О, как же приятно вас видеть! Пусть даже по видеосвязи, – Света поправила монитор, чтобы убрать блик от окна за своей спиной. – Вы, как всегда, свежи и молоды!

Игоревна раскатисто захохотала.

– Ох, Светочка, это, наверное, пенсия долгожданная…

– Не работаете?

– Да что ты? После Костиной истории, спасибо, что не посадили, я решила притормозить себя с работой. Хватит уж!

– Вас тоже в чем-то обвиняли? – удивилась Света.

– О, моя дорогая, после твоего отъезда тут как закрутилось все! Косте выдвинули обвинение. Затем посыпались проверки. Проверки внутренние, внешние. Потом какие-то вообще посторонние личности по наводке от конкурентов. Слетелись стервятники свой кусок отхапать. Короче, побелели даже мои крашеные волосы. Конечно, больше всего за Костю переживала. Чем только ему не угрожали, и что только не пророчили.

Дарина тараторила, будто пыталась на одном выдохе рассказать всё, что Света хотела знать.

– Самое страшное – это, конечно, была реанимация…

– Какая реанимация? – перебила оторопевшая Света. – Вы попали в больницу?

– Так он тебе не сказал? Конечно, не сказал! – Дарина снисходительно улыбнулась. – Как же царь признаться-то может? Цари ведь не болеют!

– Игоревна, кто был в реанимации? – с нетерпением воскликнула Света.

– Да Костя, Свет! Кто еще?

Все оказалось гораздо хуже, чем ей представлялось. Пока он там… она здесь… Света со стыдом закрыла лицо руками. Только бы не разреветься на глазах у Дарины! В последние дни слезы превратили ее глаза в сплошные ручьи.

– Ну, Свет, прекрати! – принялась утешать ее собеседница. – Все обошлось.

– Сердце? – с трудом глотнув воздух, спросила она.

– Да, инфаркт. Ты там, кстати, смотри за ним. Ах, у вас же еще не ясно… Прости. Он ведь Кристину к тебе отправил как раз после того, как немного оклемался.

Разумеется, именно в тот момент Дима повернул ситуацию в свою пользу. Теперь все становилось на свои места!

– Как же так? – лепетала она.

– Сильно загнал себя – вот как! Кто хочет оказаться за решеткой ни за что? За тебя переживал. – Света точно знала, что Дарина сдерживает ругательства. – Всё надеялся успеть. Никто не думал, что ты так быстро замуж соберешься.

– Игоревна, в том-то и дело – я не собиралась! – запротестовала она. – Я вообще Диму видеть не могла! Просто на дух не переносила. Но потом… эти новости о Костиной измене, письма, какая-то бредятина… Меня будто в спину кто-то толкал к Диме. Ну кто? Он же и толкал! Как будто боялся, что не успеет сделать задуманное.

– Конечно, боялся! И знал, что нужно торопиться! Если бы Костя вовремя появился, у Димы не получилось бы завести дело так далеко…