Держись за небо. Полёт души

Она категорически не собиралась никуда идти, ни на какое рабочее место, поэтому просто сидела в коридоре, ожидая Дарину с новостями. Плевать, что та ее отчитает! Ей просто нужно узнать, что с Костей…

– Да нормально всё с ним, – произнесла вдруг Игоревна, увидев скукоженную Потемкину в коридоре. – Хорошо, кстати, что еще и Галькин нитроглицерин не всунули, его нельзя, оказывается. Ты была права, Потемкина, – сердечный приступ в легкой форме. Давление понизилось. Не без причин, конечно. Все силы уходят на борьбу. Но это привычная участь большого начальства.

Так просто это звучало из уст Дарины, будто полчаса назад в кабинете причитал кто-то другой. Света торопливо бежала по коридору вслед за полноватой начальницей.

– Ему успокоительное дали, что-то там еще. Сняли вроде этот приступ. Спать лег. Там Галина следить за всем будет. Все нормально. Еще надумал с этим корпоративом. Через десять дней. Ну какой, Потёмкина, скажи мне: какой корпоратив, если фирме семнадцать лет? Даже в пятнадцать не устраивали никаких приемов. А тут захотелось шариков надуть да вместе с коллегами выпить-закусить. Совершенно не понимаю! Зато эти сейчас, – она махнула в сторону кабинета, – будут верещать от восторга. Потому что, – понизив голос, Дарина приблизилась к Светиному уху, – прекрасный шанс для этих вертихвосток с начальниками покрутить… сама понимаешь что. А ты готовься, кстати. Чтоб пришла мне! Хватит уже позволять этой Эльке безмозглой издеваться над собой.





«Всё зашло слишком далеко»




Бросив задумчивый взгляд на коктейльное платье, томительно ожидающего своего часа на тремпеле, Света пыталась усмирить волнение. «Трусиха и безнадежная амёба!» – попрекала она себя. Да что стоит сегодня блистать перед своими коллегами, сменив их аморфные отзывы на восторг? Но нет, она истошно выискивает в своей голове адекватные отговорки.

В какой-то момент даже захотелось небрежно смять платье руками, распахнуть окно и бросить, наблюдая, как подхваченное ветром, оно потреплется, изображая крылья взлетающей птицы, и затем плавно упадет кому-нибудь под ноги… Почему в последнее время ей хочется избавляться от всего, что ее восхищает?

Элегантное, кокетливое, манящее, успевшее стать таким особенным… Она купила его вчера, в том самом бутике, где познакомилась с Костей, и впервые в него влюбилась. Да не в Костю, а в платье влюбилась! Да, пришлось оформить кредит, но это ее больше не смущало.

И пусть Светлана делала это с психом и просто сумасшедшим желанием доказать, отомстить, заявить о себе… но это как раз был тот момент, когда она чувствовала нужду в своей ярости, выводившей ее на действия и, может быть, на другой путь – более уверенный и слаженный. Поэтому «мышь» или «хромоножка», как ее прозвали, сегодня не собиралась выступить перед общественностью в привычном для всех образе. Осталось самое сложное – избавиться от комплексов и решиться его надеть…

Эльвира, Алла, Яна… Скользкие дамы, талантливые лицемерки, актрисы, пиарящие себя грязными методами. Разумеется, Светлана выделялась бы на их фоне в своих привычных шмотках. Пусть стильных, но скромных в сравнении с одеждой этой элиты.

И ей хотелось сделать взрыв. С недавних пор хотелось. Когда-то это желание было для нее привычным – удивлять и обвораживать. Тогда она была замужем, тогда она жила в маленьком городке, в котором выделиться из толпы казалось проще простого – достаточно иметь какой-то нетипичный для провинции вкус в одежде, приличную зарплату и яркую манеру поведения. Ей помогало умение себя обеспечить. В столице показать себя тяжелее. Чаще – невозможно. Если у тебя нет положения или денег. Хотя наличие второго при отсутствии первого также безрезультатно.

Отпив вина, Светлана еще раз взглянула на платье. Нет, никуда она не пойдет. Нечего ей там делать! Разве что наблюдать за более эффектными и смелыми из тени… «лондонского Тауэра», – именно этой метафорой закончилась промелькнувшая мысль. О, Господи! Где же та былая жизнерадостность, которой она заражала окружающих, словно благотворным вирусом? Столица поглотила ее?

«Ты можешь винить кого угодно в своих неприятностях, – вспоминались ей слова Лены, – но самой виноватой все равно останешься ты».

И Костя когда-то говорил об этом. В другой формулировке, но то же самое.

Набравшись смелости, Света все же подошла к наряду и приложила его к себе. И макияж готов, и укладка. Нужно просто решиться на последний шаг. И пусть она опоздает… ну и что? Зато все заметят, что теперь она – не нищая! Она встает с колен, на которые ее поставила нужда.

Фуршет назначили в ресторане пятизвездочного отеля. С досадой признавая себя Золушкой, с улицы через витрину Света наблюдала за силуэтами, скользящими из вестибюля в зал.

Куда примкнуть, когда она войдет? Там наверняка все разбились на кучки… За полтора месяца она смогла наладить общение всего с несколькими коллегами, с которыми сталкивалась исключительно по рабочим моментам. С другой стороны, что тут особенного? Настало время познакомиться поближе. Вот почему эти корпоративы – порой очень нужная штука.

У входа в ресторан метрдотель помог снять верхнюю одежду и приветливо улыбнулся. Эта мелочь воодушевила Светлану, и она шагнула в распахнутые двери.

Легкая музыка доносилась откуда-то сверху, будто с самих небес, но она не стала задирать голову, чтобы осмотреться – слишком наглядной может быть ее дикость. Чувствовалась теплая, даже гостеприимная обстановка.

С улыбкой кивнув стоящим прямо перед ней коллегам из маркетингового отдела, она устремилась к поставленной перед собой цели – подойти к бару и взять в руки бокал. А там – как будет.

Зазвонивший телефон невероятно ее выручил и приостановил спешку, в которой Свете удалось бегло изучить торжественную обстановку. Звуки из мобильного растворялись в оживленном гомоне… Но даже отвлеченная электронным голосом с предложениями каких-то скидок, она не могла не заметить, как некоторые особы обернулись в ее сторону, разглядывая с головы до ног. И главным образом внимание самой Светланы поглотила собственная непревзойденность, отразившаяся в зеркальном покрытии в длину всей стены и читающаяся по недоумевающим глазам коллег, стоящих поодаль.

И в этот ободряющий момент к ней подошел официант с подносом, и появившаяся со стороны мужская рука подхватила бокал и тут же протянула его к ней. Сердце ёкнуло… на мгновенье… Она подняла глаза. И успокоилась. Это был Дмитрий.

Тот самый Дмитрий Коренко, охранник компании, который всегда приветливо ей улыбался. Как нельзя кстати этот галантный момент!

Бросив телефон в клатч, Светлана приветливо приняла ухаживания поклонника. Ну и пусть она встретила его без особых эмоций! Зато теперь нет никаких опасений, что вечер пойдет не так. Света прекрасно видела, что Дмитрию она нравилась.

Ах… Костя ведь приказывал… Сейчас не тот случай, чтобы зацикливаться на этой мелочи. После его приступа они ни разу не виделись. И только от Дарины Света слышала о его поправляющемся здоровье. Да, неделя капельниц прямо в кабинете на диване, аромат лекарств на этаже, изредка попадающиеся на глаза медработники. Ей хватало краткой информации от начальницы – жив, страшного ничего, вот и хорошо.

Откуда ей было знать, что Константин Юрьевич терпеливо ждал ее сегодня и все это время бегло поглядывал на дверь… Да он не просто ждал – можно сказать, он эту вечеринку для нее и закатил! Чтобы сменить обстановку и пообщаться неформально. Поскольку неудачное свидание у них уже было, он пожелал организовать удачное. Для общения. Хотелось, чтобы она немного раскрылась.

Когда же Света появилась в дверях, Костя оторопел. Просто никак не ожидал, что результат его стараний настолько превзойдет себя! И больше всего его изумило платье.

И ведь дело не в летящей ткани, подчеркивающей сапфировыми бликами ее яркий образ. Не в манящем боковом разрезе до самого бедра, изредка оголявшим стройную ножку. Не в кружевных вставках, так мягко скрывающих сокровенные округлости женского тела. Нет: она надела то, что напомнило ему о том восторге… даже не напомнило… а повторно привело в тот же восторг, как при самом первом взгляде на нее. Будто в этом наряде из хладнокровной дамы она превращалась в чуткую девушку, что ясно выражалось даже в ее казавшемся юном взгляде. И теперь ему до безумия хотелось все время видеть в ней жизнь! Он знал, что она не могла померкнуть так быстро…

Нужно сию минуту подойти и поприветствовать. Разумеется, как директор… как коллега… Заодно пробудить лояльность в тех, кто ее не знает или недолюбливает. Но… его опередили. И Дмитрий своей решительностью вызвал в Ордынцеве недоумение и, как следствие, – ярость.

Разумеется, Константин тут же остановил себя – он не должен конкурировать в данной ситуации, создав себе нелепый образ разочарованного ухажера. Мало ли что может раздуть из этого коллектив! Потому он только поглядывал исподлобья за флиртом своих подчиненных, и тихонько, но уверенно ревновал, сердечно надеясь, что его старания не пойдут прахом.

– Ничего серьезного? – вдруг раздался за его спиной знакомый голос и Костя едва заметно перевел дух.

– О чем ты, Иван Никитич? – с наигранным недоумением спросил он.

– О твоих намерениях относительно этой молодой и интересной… Ты ведь понимаешь, чем это может закончиться?

– Я понимаю, – скривился недовольно он. – Но не понимаю, к чему эти нарекания.


– Ты всё знаешь, Костя, – вдруг настоял тот. – Сначала уладь с одной бедой, потом в другую лезь!

Взгляд дяди отражал заметное негодование, но племянник делал вид, что эмоции родственника совершенно его не касаются.

– В беде я оказался не по своей воле, а по твоей, – не поворачиваясь к Ивану, произнес Константин. – Не нужно сбрасывать на меня всю ответственность…

Тот с недовольством зажал губы, словно что-то пытался перегрызть передними зубами. Это было началом высшей меры гнева, но Константин продолжал сохранять внешнее равнодушие.

– Костя, тебе известны условия ситуации…

– Слушай, дядь, – вдруг перебил племянник и, вопреки своему желанию, повернулся лицом к собеседнику. – Я делаю для тебя все, что могу. Все по твоему заказу и желанию, верно? Теперь позволь со своей личной жизнью мне справиться самостоятельно. Пусть тебя больше беспокоит твоя. Вон, Эльвира стоит, страдальческим взглядом стреляет. Расслабься.

– Костя, не хами! Твоя личная жизнь затрагивает и коммерческие нюансы, ты знаешь об этом, – хотел было повысить голос Ордынцев-старший, но тут же озабоченно посмотрел на часы и смягчился в тоне. – Так, ехать мне надо. Отметился. Давно не люблю я подобные мероприятия. Так. Эта пьянь надралась уже, – кивнул он в сторону Эльвиры. – Сам поеду. Домой.

– Не отчитывайся передо мной, умоляю! – равнодушно усмехнулся Костя. – Тётя привыкла к твоим похождениям, а мне они безразличны.

– Ладно-ладно тебе, – похлопал его по плечу дядя Ваня. – Нормально всё будет. Не заводись.

Едва удержав в себе гневный комментарий, Костя провел родственника обозленным взглядом.

– Итак, – Света с интересом приподняла бровки, – Дмитрий, как вам сегодняшний вечер?

– О, я прошу, Светланочка, без официоза, – театрально взмолился он. – Мне кажется, «выкание» в нашей беседе абсолютно ни к чему.

Кивком головы она выразила свое согласие. Он принялся отвечать на вопрос:

– Все было скучно, пафосно, холодно до момента…

Её бровки с интересом изогнулись.

– …Пока на какое-то мгновенье я не ослеп.

– В каком смысле? – обеспокоилась она. – Что-то со зрением?

– Было все в порядке, пока не появилась ты и не затмила своим звездным светом весь этот…

– О-о-о, Дмитрий, перестань! – со смущенным недовольством возмутилась она. – Если уж речь о звездах, то это не мой небосклон, потому…

– А где твой? – внезапно спросил Дима, и Света запнулась. А и правда, есть ли в мире место, где она могла бы чувствовать себя непринужденной и уверенной?

Не позволив ей найти ответ на свой вопрос, мужчина продолжил, обвораживая все той милейшей улыбкой с ямочками на щечках:

– Светлана, вы так разительно отличаетесь от здешнего пафоса своей элегантностью, что это не может не восхищать.

– Мужчина любит глазами, – ухмыльнулась она. – Это все лишь платье, причёска, макияж…

Дима сгримасничал томной усмешкой.

– Женщины… как же вы иногда все похожи! Поверь, ты не менее привлекательна в офисном стиле. Дело в твоем внутреннем мире.

Разумеется, Свете стало приятно, что ее обаяние Дмитрий заметил не из внешних качеств, хотя, разумеется, как и все мужчины, думал он совершенно иначе. Радовало, что он восхищался ею и раньше, и при первой же возможности не стал этого скрывать.

Общение у них складывалось ровно, и взаимная симпатия отражалась в глазах, что не устраивало некоторых присутствующих дам, даже тех, кому Дима был абсолютно безразличен. Единственное, что смущало Свету, – на каблуках она несколько превосходила его в росте. Хотя почему это должно ее занимать?

– Я вообще многих женщин насквозь вижу, – фраза Дмитрия заставила Свету рассмеяться.

– Да ладно.

– Я серьезно. Вот о тебе могу сказать: на работе ты замкнутая не потому, что такая есть. Просто чувствуешь четкую грань между мирами…

– Это психология, Дмитрий, – продолжала тихонько смеяться она. – Тебе не удалось сразить меня своей проницательностью… Придумай еще что-нибудь.

– Так, пойду пока подумаю, – он с улыбкой поставил стакан с соком на стол. – Я, помимо прочего, еще шефу помогаю. Подойду чуть позже. Зовут. Прости.

Только в это мгновение Света увидела у своего собеседника наушник, на котором он мгновенно сосредоточился, и провела его разочарованным взглядом.

– Светлана, что-то вы не на шутку разошлись, – раздался совсем рядом голос Дарины Игоревны. – Такая раскрепощенная, веселая. Просто полная противоположность той Потёмкиной, которую я вижу на работе.

– Дело в том, что та Потёмкина на работе и осталась, – заметила саркастично она. – В офис я хожу деньги зарабатывать, мозгами шевелить. А здесь кому нужны мои мозги?

Поддержав ее шутку, Дарина Игоревна дружески коснулась ее плеча.

– Я рада, Светочка, что не ошиблась в тебе, – вдруг сказала она. – Ты действительно хороший человек. И шеф, кстати, тоже не ошибся, когда порекомендовал мне тебя… Есть у него некая интуиция относительно персонала…