Даша и Домовой
Часть 22 из 52 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Наконец, ему надоело болтаться. Резким движением рук Санёк освободился от захвата женщины и, сделав шаг назад, рявкнул:
– Да мне плевать, хоть сдохните тут все. Плевать. Плевать. Плевать, – и направился в сторону Даши.
– Похоже на ссору маленьких детей, – почему-то подумала Даша, – и, судя по всему, это его сестра Снежана, – девушка непроизвольно хихикнула, – вот это баба конь. Такой Анькины серёжки точно не подойдут. Да ей вообще ничего не подойдёт, кроме хомута и уздечки.
Санька шел злой, и ничего вокруг не видя, почти врезался в Дашу.
– О, привет, а ты тут чего делаешь? – удивлённо воскликнул он, нервно оглядываясь, Снежаны уже и след простыл.
– Да вот, решила проехаться по деревне, – сделав вид, что ничего не видела, ответила Даша, – я же тут ничего практически не знаю.
– Туда не езжай, там серпентарий. Ты лучше выйди на Ленина, там, в конце деревни интересный фермерский магазин стоит. Думаю, тебе понравится, – и как-то неопределённо махнув рукой, направился в ту сторону, откуда только что приехала Даша.
Девушка проводила Санька глазами до поворота и направилась туда, куда он не советовал ехать. Она проследила, куда свернула баба-конь и медленно проехала мимо дома. Ей было очень любопытно посмотреть, где жила Аня и что сейчас там творится. Двор был очень шумным. У ворот ругались две женщины, в глубине двора кудахтали куры и очень громко мычали коровы.
– Дурдом отдыхает, – подумала Даша, – боже, бедные соседи, как они живут с такими бешеными. Я бы в жизни не подумала, что Аньке было настолько плохо. Она всегда такая спокойная…
Настроение упало и ей перехотелось куда-то ехать. Она взяла велосипед в руки и медленно пошла обратно к больнице. Таня уже стояла у входа и ждала Дашу.
– Что не так? – встревожено, спросила Даша, – тебя прогнали? Отказали? Что?
– Всё нормально, посмотрели, дали направление на анализы, – бодро отчиталась Таня, – завтра утром нужно сюда опять сюда прибыть. Ты меня проводишь?
– Куда я денусь, – пожала Даша плечами, – надо так надо. Провожу, а то родишь тут у меня раньше срока, – добавила она и развернула велосипед в сторону магазина.
Девушки подошли к магазину, мирно беседуя. Возле крыльца, как всегда на лавочке сидели две бабульки и перемывали всем косточки. Когда мимо них прошла Таня, они оживились и одна из них, громко зашептала другой на ухо:
– Валь, глянь-ка, Ксюшка что ли вернулась?
– Какая Ксюшка, – громко спросила та самая Валя.
– Да та, которую обвиняли в убийстве мужа. Помнишь, ещё болтали, что она якобы правнучка Степана, колдуна из Дормидонтовки.
– Ааа, помню, помню. Да нет, что ты… Это не она. Она же сгорела, вместе с матерью. Годов уже десять назад. Показалось тебе. Не…
Даша остановилась перед бабками, раскрыв рот. Она чувствовала, что сейчас, прямо вот здесь, на этом самом месте, происходит что-то очень важное. Она покосилась на Таню. Девушка, о чём-то задумавшись, прошла в магазин, даже не заметив этих самых бабок.
– Тебе чего? – одна из старушек грубо оборвала Дашины мысли и ниточка, которая, казалось вот-вот приведёт девушку к разгадке, оборвалась.
– А? – растерянно спросила Даша.
– Чего, говорю, рот раззявила? – не очень-то вежливо спросила бабка, – иди отсюдава.
– Да, нет… Ничего… – рассеяно произнесла девушка и отправилась догонять Таню.
– Это что за краля тут повадилась к нам ходить? – Валя демонстративно достала из кармана очки и, натянув их на нос, стала откровенно разглядывать девушку, – ну-кась, посмотрим…
– Это та нахалка, что Анькиной свекрухе смерти пожелала, – так же громко, шепнула Вале на ухо её собеседница.
Валя сняла очки, протёрла их подолом халата, вновь натянула на нос и уставилась Даше в спину.
– Да это ж вроде Дашка, внучка колдовкина, – сообщила Валя соседке по лавке.
– Блин, что за люди? Я их знать не знаю, а они мало того что знают меня, ещё хамят и кости перемывают, причём не стесняясь моего присутствия, – подумала девушка, – ну и бабки нынче пошли, баба Нина отдыхает. А ещё потом требуют уважения, и кричат, что молодёжь пошла не та.
Она уже стояла на пороге магазина, ей хотелось сказать в ответ что-то хлёсткое и обидное, но она не стала этого делать, потому что на улице оставался их велосипед, а бабки, хоть и сплетницы, а какая – никакая охрана.
– Ну, подождите, клюшки старые, придёт время, и я по вашим костям тоже пройдусь так, что задницы к лавке прилипнут, – подумала с обидой Даша, и ещё хотела им пожелать что-нибудь «доброе», но увидела зарёванное лицо Ани.
– О, господи! А с тобой-то что? Хотя, не говори, я сама тебе скажу. Кобыла Снежана приходила.
– Нет, – мотнула головой Аня, – свекровь с самого утра припёрлась, наорала на меня, что скотина не кормлена. Ну и так далее, по списку.
– А ты-то тут причём? – удивилась Таня.
– Ооо, ты ещё просто не в курсе, – ответила за подругу Даша, – у нас всё так интересно, я тебе по дороге расскажу. Кстати, я тут буквально несколько минут назад видела такую замечательную картину, ваша тётя лошадь трясла за грудки твоего Санька и требовала от него порядка в доме и ещё чего-то, только я уже забыла чего.
– Ой, девочки, – всплеснула руками Аня, – с этим переездом такая война началась, я даже не ожидала такого. Одна орёт, другая трясёт. Такая стыдоба, хоть с работы увольняйся. Я долго этих концертов не выдержу. Вот уже задумалась, может и правда уволится, да хозяйство завести. Я не представляю, как мы тут теперь будем…
– Ага, щасс. Ну, уйдёшь ты с работы и что? Куда потом деваться? Магазина в Дормидонтовке нет, да там вообще никакой работы нет. Коровам хвосты крутить? Так у нас даже коров нет. Чтобы хозяйство завести, да доход с него получать, нужно время, а до этого что делать? А вообще, куда это ты собралась, ты нам тут ещё нужна. Мы такое дело затеяли, а ты уходить собираешься. Я тебе сейчас фокус один покажу, как свекровь отвадить, на твоей бабке сработал идеально. Отстала сразу и теперь как шелковая ходит.
Даша встала в стойку боксера, насупилась, поджала губы и сквозь зубы процедила:
– Пошла вон отсюда, а то прокляну.
Аня отшатнулась и захлюпала носом:
– Блин, Даша, ну, тебе-то что я такого сделала? – спросила она.
– Ань, ну ты совсем уже что ли? Я же тебе показываю, как со свекровкой разговаривать, – возмутилась Даша.
– Фух, знаешь, очень даже реалистично было. Честно, я поверила.
– Ну, вот. Дарю. Стой теперь у зеркала и репетируй. А мы поехали, а то Танюха уже устала путешествовать, ей отдыхать пора.
Девушки вышли с полными сумками и начали укладывать продукты в велосипедную корзину. Бабки опять принялись за свою работу.
– О, гляди, миллионерши припёрлись, полмагазина скупили и всё им мало. Завтра опять приедут, и опять всё скупать всё начнут. И откуда у них столько денег, не иначе как в городе проститутками работают.
Бабки явно не знали меры, это их и подвело. Увидев, что девушка в первый раз промолчала и не стала с ними ругаться, как это обычно делали местные деревенские девчонки, старушки не на шутку разошлись и начали открыто оскорблять девушек, не выбирая выражений.
Даша остановилась, молча, посмотрела на них и зло сказала:
– Болтаете? Ну, болтайте, болтайте, – и, отвернувшись, добавила, – чтоб вы обосрались колючей проволокой в три ряда.
Не успели девушки пройти и трех дворов, как их догнали и перегнали бабки сплетницы. Они шли как-то неестественно подпрыгивая, и по очереди обгоняя друг друга.
– Что это с ними? – удивлённо спросила Таня.
– Да, ничего особенного. Просто с недавних пор заметила я за собой некую способность… Вот и пожелала им… – Даша остановилась, потерла рукой подбородок и задумчиво сказала, – даже и не знаю, как это теперь будет…
Девушки шли по лесу, по очереди ведя велосипед, и разговаривали о событиях сегодняшнего дня. Таня опять затронула тему леса, и Даша не выдержала и спросила.
– Тань, да что тебе этот лес сделал? Чего ты его так боишься?
– Да понимаешь, это у меня ещё с детства такая боязнь появилась. Я ещё тогда маленькая была. И папа жив был, и мама… В общем как-то загулялась я до самой темноты, все подружки домой разбежались, а мы жили в дальнем краю деревни. По дороге шлёпать долго было, а вот через лесок, всего пара шагов. Да там и не лесок был, а так… Две берёзки, три осины. И вот бегу я, тороплюсь домой, знаю, что от мамки сейчас достанется, и вдруг понимаю, что я не там где надо.
– Как это? – удивилась Даша.
– Да вот так. Вроде только что по леску бежала, а тут раз и поляна, лесом окруженная и луна огромная в полнеба. Мне бы испугаться надо, а мне не страшно. И вот стою я на той поляне и думаю. Куда же мне дальше идти, и тут выходит ко мне из леса женщина, синяя такая.
– Мертвец, что ли? – вставила Даша.
– Да нет, не мертвец, вроде как эльф в кино. И понимаешь, какая-то она никакая.
– Тьфу, – разозлилась Даша, – я думала, она серьёзно, а она…
– Даш, я тебе серьёзно говорю. Я, правда, её видела.
– Хорошо, видела. Я тебе верю. Ты прям на поляну зашла и сразу к тебе тетка подкатила?
– Не, ты что, я сначала пошла в одну сторону, а там лес сплошной, я в другую, а там тоже самое. Деревья стоят так плотно, что протиснуться не могу, вот тут я испугалась и заплакала, а ко мне вышла такая высокая женщина, вся в голубом. Подошла ко мне и говорит таким, знаешь, бесцветным голосом: «Не плачь детка, мы тебя не обидим. Отдай нам свою силу». Я как вспомню этот голос, аж мурашки по коже. Он понимаешь, никакой. Вот совсем никакой. Я даже объяснить не могу, слов таких нет.
– А кому это нам? – уточнила Даша.
– Да фиг его знает, я её одну видела.
– И что, отдала?
– Да откуда я знаю. Я так и не поняла, чего она от меня хотела. Разве можно отдать то, не знаю что?
– В сказках можно, – усмехнулась Даша.
– Это в сказках, а то на самом деле.
– А как выбралась?
– Да сама не знаю, я, как завизжу от страха, слышу, мама кричит: «Таня, Танечка», ну, я на её голос и рванула. И самое интересное, понимаешь, пару шагов всего сделала, а поляна исчезла, как будто её и не было. Но с тех пор в лес идти боюсь. И что самое странное, многое из детства забыла, а вот это никак не могу. Хочу, а не могу.
– Знаешь, Тань, ты леса не бойся, лес тут совершенно не причём, но по вечерам одна не ходи. А лучше вообще из дома не выходи, когда стемнеет.
– Даш, скажи мне честно, ты что-то знаешь?
– Честно? Нет, ничегошеньки я не знаю, – вздохнула девушка, – но до чертиков хочется узнать. Понимаешь, у меня бабушка потомственная ведьма, живет в глухомани, и вокруг этой глухомани происходят всякие странные и до жути интересные вещи, а мне очень хочется узнать, что же такое тут происходит. Я всегда была безбашенной и если что-то случится интересное, то обязательно суну туда нос. Но тебя очень прошу, не лезь за мной, не суйся куда попало, береги ребёнка. Ведь у тебя кроме нее никого больше нет, а я везучая, из любой беды ужом выкручусь. Ладно, давай лучше о том, что тебе врачи сказали.
Даша перевела разговор в мирное русло, Таня сразу расслабилась и начала рассказывать о визите к врачу. А Даша поняла, что ей не только завтра придётся сопровождать спутницу, но и послезавтра и послепослезавтра и так до конца недели. Идею покраски забора можно было просто перечеркнуть и забыть навсегда.
Девушки еще на выходе из леса услышали какой-то шум в деревне, переглянулись и прибавили шагу. Ничего хорошего увидеть они не ожидали и оказались правы. Возле Аниного дома баба Нина ругала, на чем свет стоит, деда Матвея, и лупасила его полотенцем, приговаривая:
– Да мне плевать, хоть сдохните тут все. Плевать. Плевать. Плевать, – и направился в сторону Даши.
– Похоже на ссору маленьких детей, – почему-то подумала Даша, – и, судя по всему, это его сестра Снежана, – девушка непроизвольно хихикнула, – вот это баба конь. Такой Анькины серёжки точно не подойдут. Да ей вообще ничего не подойдёт, кроме хомута и уздечки.
Санька шел злой, и ничего вокруг не видя, почти врезался в Дашу.
– О, привет, а ты тут чего делаешь? – удивлённо воскликнул он, нервно оглядываясь, Снежаны уже и след простыл.
– Да вот, решила проехаться по деревне, – сделав вид, что ничего не видела, ответила Даша, – я же тут ничего практически не знаю.
– Туда не езжай, там серпентарий. Ты лучше выйди на Ленина, там, в конце деревни интересный фермерский магазин стоит. Думаю, тебе понравится, – и как-то неопределённо махнув рукой, направился в ту сторону, откуда только что приехала Даша.
Девушка проводила Санька глазами до поворота и направилась туда, куда он не советовал ехать. Она проследила, куда свернула баба-конь и медленно проехала мимо дома. Ей было очень любопытно посмотреть, где жила Аня и что сейчас там творится. Двор был очень шумным. У ворот ругались две женщины, в глубине двора кудахтали куры и очень громко мычали коровы.
– Дурдом отдыхает, – подумала Даша, – боже, бедные соседи, как они живут с такими бешеными. Я бы в жизни не подумала, что Аньке было настолько плохо. Она всегда такая спокойная…
Настроение упало и ей перехотелось куда-то ехать. Она взяла велосипед в руки и медленно пошла обратно к больнице. Таня уже стояла у входа и ждала Дашу.
– Что не так? – встревожено, спросила Даша, – тебя прогнали? Отказали? Что?
– Всё нормально, посмотрели, дали направление на анализы, – бодро отчиталась Таня, – завтра утром нужно сюда опять сюда прибыть. Ты меня проводишь?
– Куда я денусь, – пожала Даша плечами, – надо так надо. Провожу, а то родишь тут у меня раньше срока, – добавила она и развернула велосипед в сторону магазина.
Девушки подошли к магазину, мирно беседуя. Возле крыльца, как всегда на лавочке сидели две бабульки и перемывали всем косточки. Когда мимо них прошла Таня, они оживились и одна из них, громко зашептала другой на ухо:
– Валь, глянь-ка, Ксюшка что ли вернулась?
– Какая Ксюшка, – громко спросила та самая Валя.
– Да та, которую обвиняли в убийстве мужа. Помнишь, ещё болтали, что она якобы правнучка Степана, колдуна из Дормидонтовки.
– Ааа, помню, помню. Да нет, что ты… Это не она. Она же сгорела, вместе с матерью. Годов уже десять назад. Показалось тебе. Не…
Даша остановилась перед бабками, раскрыв рот. Она чувствовала, что сейчас, прямо вот здесь, на этом самом месте, происходит что-то очень важное. Она покосилась на Таню. Девушка, о чём-то задумавшись, прошла в магазин, даже не заметив этих самых бабок.
– Тебе чего? – одна из старушек грубо оборвала Дашины мысли и ниточка, которая, казалось вот-вот приведёт девушку к разгадке, оборвалась.
– А? – растерянно спросила Даша.
– Чего, говорю, рот раззявила? – не очень-то вежливо спросила бабка, – иди отсюдава.
– Да, нет… Ничего… – рассеяно произнесла девушка и отправилась догонять Таню.
– Это что за краля тут повадилась к нам ходить? – Валя демонстративно достала из кармана очки и, натянув их на нос, стала откровенно разглядывать девушку, – ну-кась, посмотрим…
– Это та нахалка, что Анькиной свекрухе смерти пожелала, – так же громко, шепнула Вале на ухо её собеседница.
Валя сняла очки, протёрла их подолом халата, вновь натянула на нос и уставилась Даше в спину.
– Да это ж вроде Дашка, внучка колдовкина, – сообщила Валя соседке по лавке.
– Блин, что за люди? Я их знать не знаю, а они мало того что знают меня, ещё хамят и кости перемывают, причём не стесняясь моего присутствия, – подумала девушка, – ну и бабки нынче пошли, баба Нина отдыхает. А ещё потом требуют уважения, и кричат, что молодёжь пошла не та.
Она уже стояла на пороге магазина, ей хотелось сказать в ответ что-то хлёсткое и обидное, но она не стала этого делать, потому что на улице оставался их велосипед, а бабки, хоть и сплетницы, а какая – никакая охрана.
– Ну, подождите, клюшки старые, придёт время, и я по вашим костям тоже пройдусь так, что задницы к лавке прилипнут, – подумала с обидой Даша, и ещё хотела им пожелать что-нибудь «доброе», но увидела зарёванное лицо Ани.
– О, господи! А с тобой-то что? Хотя, не говори, я сама тебе скажу. Кобыла Снежана приходила.
– Нет, – мотнула головой Аня, – свекровь с самого утра припёрлась, наорала на меня, что скотина не кормлена. Ну и так далее, по списку.
– А ты-то тут причём? – удивилась Таня.
– Ооо, ты ещё просто не в курсе, – ответила за подругу Даша, – у нас всё так интересно, я тебе по дороге расскажу. Кстати, я тут буквально несколько минут назад видела такую замечательную картину, ваша тётя лошадь трясла за грудки твоего Санька и требовала от него порядка в доме и ещё чего-то, только я уже забыла чего.
– Ой, девочки, – всплеснула руками Аня, – с этим переездом такая война началась, я даже не ожидала такого. Одна орёт, другая трясёт. Такая стыдоба, хоть с работы увольняйся. Я долго этих концертов не выдержу. Вот уже задумалась, может и правда уволится, да хозяйство завести. Я не представляю, как мы тут теперь будем…
– Ага, щасс. Ну, уйдёшь ты с работы и что? Куда потом деваться? Магазина в Дормидонтовке нет, да там вообще никакой работы нет. Коровам хвосты крутить? Так у нас даже коров нет. Чтобы хозяйство завести, да доход с него получать, нужно время, а до этого что делать? А вообще, куда это ты собралась, ты нам тут ещё нужна. Мы такое дело затеяли, а ты уходить собираешься. Я тебе сейчас фокус один покажу, как свекровь отвадить, на твоей бабке сработал идеально. Отстала сразу и теперь как шелковая ходит.
Даша встала в стойку боксера, насупилась, поджала губы и сквозь зубы процедила:
– Пошла вон отсюда, а то прокляну.
Аня отшатнулась и захлюпала носом:
– Блин, Даша, ну, тебе-то что я такого сделала? – спросила она.
– Ань, ну ты совсем уже что ли? Я же тебе показываю, как со свекровкой разговаривать, – возмутилась Даша.
– Фух, знаешь, очень даже реалистично было. Честно, я поверила.
– Ну, вот. Дарю. Стой теперь у зеркала и репетируй. А мы поехали, а то Танюха уже устала путешествовать, ей отдыхать пора.
Девушки вышли с полными сумками и начали укладывать продукты в велосипедную корзину. Бабки опять принялись за свою работу.
– О, гляди, миллионерши припёрлись, полмагазина скупили и всё им мало. Завтра опять приедут, и опять всё скупать всё начнут. И откуда у них столько денег, не иначе как в городе проститутками работают.
Бабки явно не знали меры, это их и подвело. Увидев, что девушка в первый раз промолчала и не стала с ними ругаться, как это обычно делали местные деревенские девчонки, старушки не на шутку разошлись и начали открыто оскорблять девушек, не выбирая выражений.
Даша остановилась, молча, посмотрела на них и зло сказала:
– Болтаете? Ну, болтайте, болтайте, – и, отвернувшись, добавила, – чтоб вы обосрались колючей проволокой в три ряда.
Не успели девушки пройти и трех дворов, как их догнали и перегнали бабки сплетницы. Они шли как-то неестественно подпрыгивая, и по очереди обгоняя друг друга.
– Что это с ними? – удивлённо спросила Таня.
– Да, ничего особенного. Просто с недавних пор заметила я за собой некую способность… Вот и пожелала им… – Даша остановилась, потерла рукой подбородок и задумчиво сказала, – даже и не знаю, как это теперь будет…
Девушки шли по лесу, по очереди ведя велосипед, и разговаривали о событиях сегодняшнего дня. Таня опять затронула тему леса, и Даша не выдержала и спросила.
– Тань, да что тебе этот лес сделал? Чего ты его так боишься?
– Да понимаешь, это у меня ещё с детства такая боязнь появилась. Я ещё тогда маленькая была. И папа жив был, и мама… В общем как-то загулялась я до самой темноты, все подружки домой разбежались, а мы жили в дальнем краю деревни. По дороге шлёпать долго было, а вот через лесок, всего пара шагов. Да там и не лесок был, а так… Две берёзки, три осины. И вот бегу я, тороплюсь домой, знаю, что от мамки сейчас достанется, и вдруг понимаю, что я не там где надо.
– Как это? – удивилась Даша.
– Да вот так. Вроде только что по леску бежала, а тут раз и поляна, лесом окруженная и луна огромная в полнеба. Мне бы испугаться надо, а мне не страшно. И вот стою я на той поляне и думаю. Куда же мне дальше идти, и тут выходит ко мне из леса женщина, синяя такая.
– Мертвец, что ли? – вставила Даша.
– Да нет, не мертвец, вроде как эльф в кино. И понимаешь, какая-то она никакая.
– Тьфу, – разозлилась Даша, – я думала, она серьёзно, а она…
– Даш, я тебе серьёзно говорю. Я, правда, её видела.
– Хорошо, видела. Я тебе верю. Ты прям на поляну зашла и сразу к тебе тетка подкатила?
– Не, ты что, я сначала пошла в одну сторону, а там лес сплошной, я в другую, а там тоже самое. Деревья стоят так плотно, что протиснуться не могу, вот тут я испугалась и заплакала, а ко мне вышла такая высокая женщина, вся в голубом. Подошла ко мне и говорит таким, знаешь, бесцветным голосом: «Не плачь детка, мы тебя не обидим. Отдай нам свою силу». Я как вспомню этот голос, аж мурашки по коже. Он понимаешь, никакой. Вот совсем никакой. Я даже объяснить не могу, слов таких нет.
– А кому это нам? – уточнила Даша.
– Да фиг его знает, я её одну видела.
– И что, отдала?
– Да откуда я знаю. Я так и не поняла, чего она от меня хотела. Разве можно отдать то, не знаю что?
– В сказках можно, – усмехнулась Даша.
– Это в сказках, а то на самом деле.
– А как выбралась?
– Да сама не знаю, я, как завизжу от страха, слышу, мама кричит: «Таня, Танечка», ну, я на её голос и рванула. И самое интересное, понимаешь, пару шагов всего сделала, а поляна исчезла, как будто её и не было. Но с тех пор в лес идти боюсь. И что самое странное, многое из детства забыла, а вот это никак не могу. Хочу, а не могу.
– Знаешь, Тань, ты леса не бойся, лес тут совершенно не причём, но по вечерам одна не ходи. А лучше вообще из дома не выходи, когда стемнеет.
– Даш, скажи мне честно, ты что-то знаешь?
– Честно? Нет, ничегошеньки я не знаю, – вздохнула девушка, – но до чертиков хочется узнать. Понимаешь, у меня бабушка потомственная ведьма, живет в глухомани, и вокруг этой глухомани происходят всякие странные и до жути интересные вещи, а мне очень хочется узнать, что же такое тут происходит. Я всегда была безбашенной и если что-то случится интересное, то обязательно суну туда нос. Но тебя очень прошу, не лезь за мной, не суйся куда попало, береги ребёнка. Ведь у тебя кроме нее никого больше нет, а я везучая, из любой беды ужом выкручусь. Ладно, давай лучше о том, что тебе врачи сказали.
Даша перевела разговор в мирное русло, Таня сразу расслабилась и начала рассказывать о визите к врачу. А Даша поняла, что ей не только завтра придётся сопровождать спутницу, но и послезавтра и послепослезавтра и так до конца недели. Идею покраски забора можно было просто перечеркнуть и забыть навсегда.
Девушки еще на выходе из леса услышали какой-то шум в деревне, переглянулись и прибавили шагу. Ничего хорошего увидеть они не ожидали и оказались правы. Возле Аниного дома баба Нина ругала, на чем свет стоит, деда Матвея, и лупасила его полотенцем, приговаривая: