Дар демона
Часть 8 из 60 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– А где он живет, этот второй юноша? – перебил перечисление благодеяний Ресан. – В какой башне? В каких покоях?
Девочка открыла рот, беззвучно шевельнула губами…
– А я не знаю, – проговорила удивленно.
– Я знаю. – Это была первая фраза, сказанная Кирумо. – Дай Сейке эту штуковину, и я расскажу.
Глаза девочки гордо блеснули.
– Кирумо не только очень красивый, но и очень умный! – уведомила она юношу.
Ресан вздохнул и вытащил из кармана недоделанный оберег – пусть их!
Цепкие ручонки тут же вцепились в трофей. Девочка принялась вертеть двуцветную косичку, разглядывать и вслух восхищаться. Кирумо серьезно, как взрослый, кивнул.
– Тот, про которого спрашиваешь, живет на третьем этаже северной башни. – Мальчик вытянул руку, указывая на самую высокую из четырех каменных махин. – Пятая комната слева, если подниматься по лестнице, ведущей от конюшен. А теперь говори – кто такой ты сам и откуда взялся?
Крепыш смотрел пристально, без тени улыбки, и казался намного старше своего возраста. Ресан поежился и мысленно закатил себе оплеуху – еще не хватало пугаться детей.
– Я Ресан, личный чтец благородного тара Аримира, – пояснил юноша. – Приехал вчера с караваном.
Пауза тянулась долго, Кирумо смотрел так, словно ждал продолжения. В светлых глазах мальчика блестели отсветы солнца… и Ресан с изумлением и чуть ли не страхом поймал себя на мысли, что хочет продолжить рассказ. Хочет открыть этому странному мальчишке, для чего он на самом деле приехал сюда, какое такое дело у него к светловолосому юноше. Похоже, определив крепыша как мускулистое дополнение разговорчивой малышки, Ресан очень ошибся.
Юноша торопливо вскочил на ноги.
– Бегите играйте, а мне пора, – заявил он с фальшивой бодростью и направился к лестнице. Пребывание на свежем воздухе уже не казалось таким заманчивым. Шел, а по спине неприятно бежали мурашки, как случается от пристального недоброжелательного взгляда.
Уже шагнув на первую ступень, Ресан, не выдержав, обернулся. Кирумо стоял в той же позе и все так же смотрел ему вслед.
Лишь поздним вечером, направляясь в покои тара Аримира для вечерних чтений, юноша понял, что смутило его в мальчишке: цвет глаз, желтовато-янтарный, какой редко случается у людей. И еще, огненные отблески в зрачках Кирумо не могли быть отсветом солнца, как сперва подумалось Ресану; не могли, поскольку тот стоял к солнцу спиной.
Глава 11
В темноте камеры, где отсутствие окон скрывало чередование дня и ночи, единственной нитью реальности был тюремщик, приносивший еду. И именно с ней оказалась связана странность, появившаяся после визита Тонгила: Венда перестали кормить обычным малосъедобным варевом, предназначенным для узников. Теперь еда шла если не с господского стола, то уж точно со стола самих стражников. Либо для неких таинственных целей Венд требовался чернокнижнику исключительно откормленным, либо стражники неправильно поняли указание мага.
Сперва Венд даже подумывал отказаться от пищи, но здравый смысл принял сторону голода, заявив, что, физически ослабнув, он никак не приблизится к цели. Главный шанс уничтожить врага Венд упустил, но пока он жив, оставалась надежда захватить мага врасплох.
Обострившийся в заключении слух уловил отголосок речи за массивной дверью. Венд подобрался – для обычного прихода стражника было еще не время. Значит…
Яркий факел слепил, и Венд против воли зажмурился.
– Помнишь меня? – любезно поинтересовался смутно знакомый голос. Не Тонгил.
Венд, сильно щурясь, приоткрыл глаза. Вздрогнул – в лицо ему усмехался друг юности, изменившийся, но все равно безошибочно узнаваемый.
– Мэль? – спросил недоверчиво, но память уже услужливо подсунула слышанный в столице слух, будто Темному магу служит полуэльф. Только называли его иначе – Митрилом.
– Почему ты здесь, Мэль? – спросил Венд, не пытаясь скрыть горечь в голосе. Полукровка приподнял брови, его черные глаза, наследство матери-кочевницы, насмешливо блеснули.
– Господин Тонгил велел подготовить для тебя, дорогой бывший друг, новые покои. Надеюсь, тебе там понравится.
– Мэль! Почему ты служишь ему?
Полуэльф хмыкнул.
– Почему нет? – Обернулся к кому-то, отрывисто приказал: – Отведите его! – И, передав факел одному из тюремщиков, вышел.
Незнакомый стражник споро расстегнул на Венде ошейник, но оставил на руках кандальные браслеты, соединенные толстой цепью. Подтолкнул к двери.
– Пошевеливайся!
Один из стражников назвал место, куда его вели, «гостевыми покоями», другой с усмешкой уточнил, что предназначались эти покои для «самых дорогих гостей». Венд молчал, не позволяя себе реагировать на слова и издевки врагов. И прятал в глубине души недоумение, почему обычные люди согласились служить такому чудовищу, как Тонгил. Разве они не знали, что он творил ради получения нынешней силы? Или предпочли закрыть глаза и заткнуть уши?
«Покои» оказались совсем не такими, как Венд ожидал, – никаких мрачных залов с алхимическими ретортами, наполненными кровью девственниц и ядами. Стены комнаты были покрыты пластинами зеркал, создавая иллюзию бесконечных, уходящих вглубь коридоров, каждый последующий – уменьшенная и затемненная копия предыдущего. Зеркала сбивали с толку, мешая определить, насколько покой велик, понять, как сюда попадает свет.
Никто из стражников не пожелал заходить внутрь. Они просто толкнули узника в спину и захлопнули дверь, оставив его изучать зеркальное убранство и себя в десятках отражений.
Когда Венд обернулся, двери за спиной не оказалось – лишь еще одно, во всю стену, зеркало.
А Тонгил был уже здесь. Еще мгновение назад покои казались пустыми, и вот – маг стоит в нескольких шагах от воина. Венд не уловил момент появления чернокнижника. Вероятно, одно из зеркал скрывало потайную дверь.
Тонгил склонил голову набок, вглядываясь в бывшего друга, а Венд пытался определить, с какого расстояния у него есть шанс достать мага. Многие чародеи так заколдовывали свою плоть, что оружие соскальзывало, не причиняя вреда, и могло только разрезать одежду. Но убивает не только клинок. Достаточно одного движения рук – и хребет мага, как и обычного человека, переломится. По крайней мере, есть шанс…
– Ты не сможешь меня достать, – мягко сказал Тонгил, словно прочитав мысли Венда. – Если попытаешься, пострадаешь. Магов нужно убивать правильно, а не как придется. Но дабы избавить тебя от ненужных искушений, имей в виду – нас разделяет не только расстояние в пару шагов.
Настороженно глядя на Тонгила, воин попробовал подойти ближе, но на полушаге уперся в прозрачную стену. Поднял скованные руки, ощупал невидимую преграду и бессильно их опустил.
– Убедился? – Тонгил криво улыбнулся.
– Для чего я тебе понадобился? – Большой нужды спрашивать не было. Воин и без того знал – вкусившие «гостеприимства» чернокнижника не возвращались обратно даже по частям. Рассказывали, в дело шло всё…
Но Тонгил сказал совсем другое:
– Завтра выведу тебя в лес и иди на все четыре стороны.
– Какая доброта! – вырвалось язвительно. – А что потребуешь взамен? Клятву на крови?
– Ничего.
– Не верю! – Нежданное милосердие пугало больше пыток. Темные маги не отпускают своих несостоявшихся убийц, а значит, каким-то образом живой Венд окажется чернокнижнику полезнее мертвого. – Я не буду служить тебе!
Тонгил покачал головой.
– Я же сказал: мне ничего от тебя не нужно. Считай это даром в знак… в знак старой дружбы.
– Дружбы? – В душе поднялась новая волна ненависти. – Эта дружба не помешала тебе убить всех, кто был мне дорог, но теперь ты вспомнил?
Пауза. Потом ответ:
– Лучше поздно, чем никогда.
– Будь ты проклят, – прошептал Венд, чувствуя, как в горле встает ком. – Будь же ты проклят!
– Арон!
Воин, стоявший на площадке между пролетами лестницы, обернулся.
– Да, Мэль?
– Этот… человек, – Мэа-таэль скривился, словно укусил нечто горькое, – которого ты решил перевести в «гостевые покои»…
Арон приподнял брови, ожидая продолжения.
– Когда закончишь опыты, отдай его мне.
– Для развлечений? Заскучал? – спросил Арон, за насмешкой пытаясь скрыть, как неприятно царапнули его слова полуэльфа.
Мэа-таэль глубоко вздохнул, пытаясь говорить спокойно, но в глазах сверкнула злость.
– Ты прекрасно знаешь, почему я спрашиваю. Из-за него погибли моя мать и сестра. Я сам хочу убить его.
Арон замер, надеясь, что маска вежливого безразличия сидит плотно и полукровка не заметит его мгновенного шока.
– А если после опытов от него ничего не останется?
Мэль разочарованно вздохнул, но тут же добавил, осененный новой идеей:
– Может, поменяемся? Отдай мне его сейчас, а я добуду тебе для опытов любого человека в империи, любого, кого назовешь. Хоть самого императора.
Арон медленно покачал головой, подбирая слова, которые могли бы убедить и успокоить полуэльфа.
– Извини, Мэль, но нет. Мне нужен именно ар-Син… Если будет чем поделиться – получишь его в свое распоряжение. Если нет – то нет.
И скользнул вверх по ступеням, оставив Мэа-таэля в одиночестве. Поднялся на самый верх башни и несколько минут простоял там, глядя вокруг, но на самом деле почти ничего не видя. День был прекрасен – безоблачный, сияющий в лучах радостного солнца, но с тем же успехом он мог оказаться и днем пасмурного ненастья.
Ведь Арон уже продумал решение самой насущной проблемы – как поступить с Вендом, оказавшимся узником его подземелий. Но тут полуэльф сказал одну фразу, и воин почувствовал, как осознание реальности, осознание правильного и неправильного, ускользнуло, словно вода сквозь пальцы.
Венд из его прошлого не убивал женщин, никогда. Это был обет, который он дал много лет назад своей богине. Местный же Венд… Что в действительности Арон знал о человеке, смотревшем на него как на врага? Как сложилась у того жизнь? Кому он служил?
Впервые закралась мысль: не было ли ошибкой подарить Венду жизнь и свободу? Мысль казалась подлой, и Арон попытался ее подавить, но потом к ней присоединился голос здравого смысла, подсказывая не торопиться. Конечно, не следует убивать Венда самому и тем более позволять это делать мстительному полукровке. Но не стоит ли подождать, узнать больше? Пусть пройдет два-три дня, а лучше неделя. А уже потом…
Девочка открыла рот, беззвучно шевельнула губами…
– А я не знаю, – проговорила удивленно.
– Я знаю. – Это была первая фраза, сказанная Кирумо. – Дай Сейке эту штуковину, и я расскажу.
Глаза девочки гордо блеснули.
– Кирумо не только очень красивый, но и очень умный! – уведомила она юношу.
Ресан вздохнул и вытащил из кармана недоделанный оберег – пусть их!
Цепкие ручонки тут же вцепились в трофей. Девочка принялась вертеть двуцветную косичку, разглядывать и вслух восхищаться. Кирумо серьезно, как взрослый, кивнул.
– Тот, про которого спрашиваешь, живет на третьем этаже северной башни. – Мальчик вытянул руку, указывая на самую высокую из четырех каменных махин. – Пятая комната слева, если подниматься по лестнице, ведущей от конюшен. А теперь говори – кто такой ты сам и откуда взялся?
Крепыш смотрел пристально, без тени улыбки, и казался намного старше своего возраста. Ресан поежился и мысленно закатил себе оплеуху – еще не хватало пугаться детей.
– Я Ресан, личный чтец благородного тара Аримира, – пояснил юноша. – Приехал вчера с караваном.
Пауза тянулась долго, Кирумо смотрел так, словно ждал продолжения. В светлых глазах мальчика блестели отсветы солнца… и Ресан с изумлением и чуть ли не страхом поймал себя на мысли, что хочет продолжить рассказ. Хочет открыть этому странному мальчишке, для чего он на самом деле приехал сюда, какое такое дело у него к светловолосому юноше. Похоже, определив крепыша как мускулистое дополнение разговорчивой малышки, Ресан очень ошибся.
Юноша торопливо вскочил на ноги.
– Бегите играйте, а мне пора, – заявил он с фальшивой бодростью и направился к лестнице. Пребывание на свежем воздухе уже не казалось таким заманчивым. Шел, а по спине неприятно бежали мурашки, как случается от пристального недоброжелательного взгляда.
Уже шагнув на первую ступень, Ресан, не выдержав, обернулся. Кирумо стоял в той же позе и все так же смотрел ему вслед.
Лишь поздним вечером, направляясь в покои тара Аримира для вечерних чтений, юноша понял, что смутило его в мальчишке: цвет глаз, желтовато-янтарный, какой редко случается у людей. И еще, огненные отблески в зрачках Кирумо не могли быть отсветом солнца, как сперва подумалось Ресану; не могли, поскольку тот стоял к солнцу спиной.
Глава 11
В темноте камеры, где отсутствие окон скрывало чередование дня и ночи, единственной нитью реальности был тюремщик, приносивший еду. И именно с ней оказалась связана странность, появившаяся после визита Тонгила: Венда перестали кормить обычным малосъедобным варевом, предназначенным для узников. Теперь еда шла если не с господского стола, то уж точно со стола самих стражников. Либо для неких таинственных целей Венд требовался чернокнижнику исключительно откормленным, либо стражники неправильно поняли указание мага.
Сперва Венд даже подумывал отказаться от пищи, но здравый смысл принял сторону голода, заявив, что, физически ослабнув, он никак не приблизится к цели. Главный шанс уничтожить врага Венд упустил, но пока он жив, оставалась надежда захватить мага врасплох.
Обострившийся в заключении слух уловил отголосок речи за массивной дверью. Венд подобрался – для обычного прихода стражника было еще не время. Значит…
Яркий факел слепил, и Венд против воли зажмурился.
– Помнишь меня? – любезно поинтересовался смутно знакомый голос. Не Тонгил.
Венд, сильно щурясь, приоткрыл глаза. Вздрогнул – в лицо ему усмехался друг юности, изменившийся, но все равно безошибочно узнаваемый.
– Мэль? – спросил недоверчиво, но память уже услужливо подсунула слышанный в столице слух, будто Темному магу служит полуэльф. Только называли его иначе – Митрилом.
– Почему ты здесь, Мэль? – спросил Венд, не пытаясь скрыть горечь в голосе. Полукровка приподнял брови, его черные глаза, наследство матери-кочевницы, насмешливо блеснули.
– Господин Тонгил велел подготовить для тебя, дорогой бывший друг, новые покои. Надеюсь, тебе там понравится.
– Мэль! Почему ты служишь ему?
Полуэльф хмыкнул.
– Почему нет? – Обернулся к кому-то, отрывисто приказал: – Отведите его! – И, передав факел одному из тюремщиков, вышел.
Незнакомый стражник споро расстегнул на Венде ошейник, но оставил на руках кандальные браслеты, соединенные толстой цепью. Подтолкнул к двери.
– Пошевеливайся!
Один из стражников назвал место, куда его вели, «гостевыми покоями», другой с усмешкой уточнил, что предназначались эти покои для «самых дорогих гостей». Венд молчал, не позволяя себе реагировать на слова и издевки врагов. И прятал в глубине души недоумение, почему обычные люди согласились служить такому чудовищу, как Тонгил. Разве они не знали, что он творил ради получения нынешней силы? Или предпочли закрыть глаза и заткнуть уши?
«Покои» оказались совсем не такими, как Венд ожидал, – никаких мрачных залов с алхимическими ретортами, наполненными кровью девственниц и ядами. Стены комнаты были покрыты пластинами зеркал, создавая иллюзию бесконечных, уходящих вглубь коридоров, каждый последующий – уменьшенная и затемненная копия предыдущего. Зеркала сбивали с толку, мешая определить, насколько покой велик, понять, как сюда попадает свет.
Никто из стражников не пожелал заходить внутрь. Они просто толкнули узника в спину и захлопнули дверь, оставив его изучать зеркальное убранство и себя в десятках отражений.
Когда Венд обернулся, двери за спиной не оказалось – лишь еще одно, во всю стену, зеркало.
А Тонгил был уже здесь. Еще мгновение назад покои казались пустыми, и вот – маг стоит в нескольких шагах от воина. Венд не уловил момент появления чернокнижника. Вероятно, одно из зеркал скрывало потайную дверь.
Тонгил склонил голову набок, вглядываясь в бывшего друга, а Венд пытался определить, с какого расстояния у него есть шанс достать мага. Многие чародеи так заколдовывали свою плоть, что оружие соскальзывало, не причиняя вреда, и могло только разрезать одежду. Но убивает не только клинок. Достаточно одного движения рук – и хребет мага, как и обычного человека, переломится. По крайней мере, есть шанс…
– Ты не сможешь меня достать, – мягко сказал Тонгил, словно прочитав мысли Венда. – Если попытаешься, пострадаешь. Магов нужно убивать правильно, а не как придется. Но дабы избавить тебя от ненужных искушений, имей в виду – нас разделяет не только расстояние в пару шагов.
Настороженно глядя на Тонгила, воин попробовал подойти ближе, но на полушаге уперся в прозрачную стену. Поднял скованные руки, ощупал невидимую преграду и бессильно их опустил.
– Убедился? – Тонгил криво улыбнулся.
– Для чего я тебе понадобился? – Большой нужды спрашивать не было. Воин и без того знал – вкусившие «гостеприимства» чернокнижника не возвращались обратно даже по частям. Рассказывали, в дело шло всё…
Но Тонгил сказал совсем другое:
– Завтра выведу тебя в лес и иди на все четыре стороны.
– Какая доброта! – вырвалось язвительно. – А что потребуешь взамен? Клятву на крови?
– Ничего.
– Не верю! – Нежданное милосердие пугало больше пыток. Темные маги не отпускают своих несостоявшихся убийц, а значит, каким-то образом живой Венд окажется чернокнижнику полезнее мертвого. – Я не буду служить тебе!
Тонгил покачал головой.
– Я же сказал: мне ничего от тебя не нужно. Считай это даром в знак… в знак старой дружбы.
– Дружбы? – В душе поднялась новая волна ненависти. – Эта дружба не помешала тебе убить всех, кто был мне дорог, но теперь ты вспомнил?
Пауза. Потом ответ:
– Лучше поздно, чем никогда.
– Будь ты проклят, – прошептал Венд, чувствуя, как в горле встает ком. – Будь же ты проклят!
– Арон!
Воин, стоявший на площадке между пролетами лестницы, обернулся.
– Да, Мэль?
– Этот… человек, – Мэа-таэль скривился, словно укусил нечто горькое, – которого ты решил перевести в «гостевые покои»…
Арон приподнял брови, ожидая продолжения.
– Когда закончишь опыты, отдай его мне.
– Для развлечений? Заскучал? – спросил Арон, за насмешкой пытаясь скрыть, как неприятно царапнули его слова полуэльфа.
Мэа-таэль глубоко вздохнул, пытаясь говорить спокойно, но в глазах сверкнула злость.
– Ты прекрасно знаешь, почему я спрашиваю. Из-за него погибли моя мать и сестра. Я сам хочу убить его.
Арон замер, надеясь, что маска вежливого безразличия сидит плотно и полукровка не заметит его мгновенного шока.
– А если после опытов от него ничего не останется?
Мэль разочарованно вздохнул, но тут же добавил, осененный новой идеей:
– Может, поменяемся? Отдай мне его сейчас, а я добуду тебе для опытов любого человека в империи, любого, кого назовешь. Хоть самого императора.
Арон медленно покачал головой, подбирая слова, которые могли бы убедить и успокоить полуэльфа.
– Извини, Мэль, но нет. Мне нужен именно ар-Син… Если будет чем поделиться – получишь его в свое распоряжение. Если нет – то нет.
И скользнул вверх по ступеням, оставив Мэа-таэля в одиночестве. Поднялся на самый верх башни и несколько минут простоял там, глядя вокруг, но на самом деле почти ничего не видя. День был прекрасен – безоблачный, сияющий в лучах радостного солнца, но с тем же успехом он мог оказаться и днем пасмурного ненастья.
Ведь Арон уже продумал решение самой насущной проблемы – как поступить с Вендом, оказавшимся узником его подземелий. Но тут полуэльф сказал одну фразу, и воин почувствовал, как осознание реальности, осознание правильного и неправильного, ускользнуло, словно вода сквозь пальцы.
Венд из его прошлого не убивал женщин, никогда. Это был обет, который он дал много лет назад своей богине. Местный же Венд… Что в действительности Арон знал о человеке, смотревшем на него как на врага? Как сложилась у того жизнь? Кому он служил?
Впервые закралась мысль: не было ли ошибкой подарить Венду жизнь и свободу? Мысль казалась подлой, и Арон попытался ее подавить, но потом к ней присоединился голос здравого смысла, подсказывая не торопиться. Конечно, не следует убивать Венда самому и тем более позволять это делать мстительному полукровке. Но не стоит ли подождать, узнать больше? Пусть пройдет два-три дня, а лучше неделя. А уже потом…