Чужой муж

— Прости меня, пожалуйста…

Меня сносит. Швыряет о камни и в фарш размазывает. Сквозь мутную пелену наблюдаю, как малышка поднимается на ноги и беспечно размахивая руками, идет в нашу сторону.

И чем ближе она подходит, тем хреновее я себя чувствую.

Кровь бьет в виски, слух снижается до минимума. Делаю шаг назад и нахожу спасительную опору в виде стены.

— Мама… — проникает в уши как сквозь толщу воды тоненький голосок, — она упала!..

Протягивает зажатую в ладошки голубую резинку для волос в виде бабочки. Саша берет ее, а сама на меня блестящими глазами смотрит.

— Прости, — читаю по губам, и послание это как молнией насквозь прошивает.

Только сейчас факт этот в голове укладывается.

Перевожу взгляд на малышку и встречаюсь с ней глазами.

Еще один электрический разряд и мощный удар в грудак.

Моя.

Мой ребенок.

Моя плоть и кровь…

Моя!!!

Пытаясь с потрясением справиться, веду ладонью по покрывшемуся испариной лбу, и взгляда от девочки не отвожу.

Не могу.

Жадно пожираю ее глазами, пока она разглядывает меня с настороженным любопытством.

Поворачивается к Саше боком, когда та, присев на корточки, собирает волосы в хвост, но продолжает на меня поглядывать. А затем, обняв мать за шею, что-то шепчет, указывая на меня пальчиком.

Твою мать!.. Напугал?!

Быстро растираю лицо руками и улыбнуться силюсь. Малышка смущается. Прижимаясь к Саше, прячет личико в основании ее шеи.

— Беги… — слышу шепот Александры.

Бросив на меня смешливый взгляд, девочка спешит в игровую, а ее мама поднимается на ноги и подпирает плечом стену. Сложив руки на груди, смотрит в пол.

— Я жду объяснений, Саш, — подхожу ближе и встаю к ней лицом.

— Я бы все равно сообщила… я собиралась…

— Собиралась?.. — оборачиваюсь и нахожу Арину взглядом, — сколько ей?

— Два с половиной.

Я ушам своим не верю. Глазам своим не верю. У меня в голове не укладывается, что она сделала это.

— Саша-а-а…

— Олег, — перебивает, кусая губы, — ты не думай, что нам надо что-то от тебя… У нас все есть, мы не нуждаемся…

— Ты че несешь?..

— Просто я понимаю, что ты имеешь право знать, и мне следовало рассказать тебе раньше, когда Аришка только родилась…

— Когда ты узнала, что беременна! — шиплю, приближая к ней лицо, — ты должна была мне сообщить в тот же день, Саша!

— А может, жене твоей позвонить?.. — огрызается она.

— Да хотя бы так!

Замолкаем оба. Я пытаюсь ей в глаза посмотреть, а она взгляд свой где-то в области кадыка моего фокусирует. Дыхание у обоих сбитое. Лицо Сашки пылает.

Рецепторы запах ее дразнит. С толку сбивает.

Обернувшись, вновь дочку свою нахожу, наблюдаю, как она по надувной горке карабкается.


Арина.

Аришка…

В мозгу взрывы продолжаются, сердце, не справляясь, кровью захлебывается.

— Что ты наделала, мышонок?..

— Прости.

— Два с половиной года… — поддеваю подбородок костяшкой указательного пальца, заставляю ее в глаза мне смотреть, — если бы в клинику не пришел, еще бы два с половиной года в неведении жил?.. М?..

Сглатывает. Замедленно моргает.

Я зависаю на мгновение. Почувствовав, как дернулся член в штанах, отпускаю и отхожу на шаг.

— Прости, — слышу в сотый раз, — это все мои обиды.

— Так сильно ненавидишь меня, что решила ребенка лишить?..

— Нет… я думала… Я подумала, раз ты женат, то вряд ли обрадуешься…

— Думала она…

Упираясь затылком в стену, не свожу с дочери глаз. Активный, здоровый, красивый ребенок.

Мой ребенок.

Мой!

Мысль эта раз за разом хлещет по мозгам. В горле давить начинает, в носу щипать.

Потому что… потому что я, мать вашу, счастлив!..

Счастлив до безумия! И ранен так же сильно.

Сашка… мой мышонок… дочь мне родила!.. Вынашивала, рожала и не посчитала меня достойным быть рядом с ними.

— Ты можешь видеться с ней, если захочешь, — несмело проговаривает она, — например, по выходным…

— И замужем ты не была? — перебиваю, не дав договорить.

— Нет.

Провожу рукой по щетине, растираю шею.

Ну, все, мышонок, держись. Сама напросилась.

Глава 53

Он постоянно на нее смотрит. А я смотрю на Аришку. Мне так страшно, что она испугается его жадного взгляда, что я, не переставая, дергаю ее, пытаясь переключить внимание на себя.

— Давай снимем бабочки, чтобы они под шапкой не помялись.

Дочка будто не слышит. Кусая нижнюю губешку, не сводит глаз с Олега.

С отца.

Господи… мне придется сказать ей, что это ее папа. Хорошо, что она слишком мала для неудобных вопросов. Но потом, когда она вырастет… Вдруг, станет спрашивать, почему он с нами не живет. Или вообще вспомнит, что он был с нами не с самого начала…

Подняв подбородок, чтобы я застегнула молнию куртки, Аришка вдруг широко улыбается. Стреляет в меня глазками и, закрыв ладошкой рот, хихикает.

Оборачиваюсь и натыкаюсь на взгляд Олега. Глядя на нас блестящими глазами, он тоже несмело улыбается.

— Дядя мигает, — шепчет дочка в ухо.

— Подмигивает?

— Да, помигивает…

Поднимаюсь на ноги и поворачиваюсь к стойке гардероба, чтобы взять лежащее на ней пальто. Однако Олег оказывается быстрее. Берет его с намерением помочь мне надеть его.

— Я сама.

Дернув головой, велит встать к нему спиной. Решаю не устраивать сцену. Разворачиваюсь и концентрирую внимание на дочери. Та, держа розовый рюкзачок обеими руками, смотрит на отца во все глаза.