Чужой муж

Щелкнув сигнализацией, сажусь в машину и сразу опускаю стекло.

— Олег! — долетает до моего слуха.

Бл*дь! Верочка — прилипала.

Быстро переставляя худые, обтянутые искусственной кожей, ноги, несет свое алчное тело к моей тачке.

— Олеж!.. — наклоняется и просовывает голову через окно в салон.

— Привет, бельчонок, — улыбаюсь, выпуская струю дыма в ее лицо.

— Привееет… Я кричу — кричу… не слышишь, что ли?

— Не-а… домой тороплюсь.

Закусив губку, Вера поднимает брови и принимается хлопать густыми ресницами. Дешевый прием, который работает только с очкастыми задротами.

— Прямо так сильно торопишься?.. Даже десяти минут для своего бельчонка не найдешь?

— В следующий раз, Верунь… дела…

Просунув руку в окно, она обхватывает запястье руки, удерживающей сигарету и, отведя ее в сторону, тянется к моим губам.

Отворачиваюсь, конечно, и ее напомаженные губы прижимается к моей щеке.

— Я скучаю, Олеж… — выдыхает томно, — думаю о тебе постоянно.

— Потом, Вер, потом…

— Я сама все сделаю… Пять минут…

Бросив взгляд на часы на приборной панели, снова на нее смотрю.

— Нет.

— Блин!.. Такая жадина стал! — морщит лоб и сводит обиженно брови, — до Ленина тогда хотя бы довези.

Пфф… За*бала. Хуже репейника.

— Садись, — буркаю, выкидывая окурок в окно.

— А-а-а!.. Спасибо!..

Оббегает машину и юркает на сидение рядом со мной. Выпрямив спину, поправляет декольте и закидывает ногу на ногу. Обычная бл*дь, а пафоса как у королевы.

— У меня там подруга квартиру снимает, — начинает объяснять, а я демонстративно громкость музыки прибавляю, — трешку.

Молчу. Выезжаю на проспект и занимаю левую полосу. В сон клонить начинает. Домой хочется — принять душ и вырубиться.

— Не в духе? — спрашивает, поглядывая на меня.

Да, мать твою!.. Неужели нельзя посидеть молча?!

Нахрена я ее повез?!

— Устал.

— Так я же предлагала расслабиться…

— Так, Вер, — предупреждаю взглядом, — пешком до Ленина пойдешь…

— Молчу.

Действительно, затыкается. Доезжаю до перекрестка и встаю на светофоре.

— Подай мне влажные салфетки… там, в бардачке… — прошу ее.

Наверняка, оставила на лице след от своей помады. Ира не поверит, что это дружеский поцелуй.

— Здесь?.. — опускает дверцу и сует туда свой любопытный нос.

— Синяя пачка.


Находит, вытаскивает и, вытянув из нее одну салфетку, протягивает мне. Тщательно вытираю ту половину лица, куда пришелся ее поцелуй, а так же шею на всякий случай.

— Ой… а это что?..

Поворачиваю голову и вижу в ее руке красную бархатную коробочку из ювелирки. Скользнувшая по телу удушливая волна обвивает шею тугим спазмом.

— Олеж!.. Можно посмотреть?..

Первый порыв выдрать эту коробочку у нее вместе с руками. И из машины выкинуть, на*уй, чтобы не прикасалась к тому, к чему ей не разрешали.

Но внезапно вспыхнувшая ярость оборачивается против меня самого. Подсев на сосущую тоску внутри как нарик, хочу вдариться убойной дозой.

— Смотри, — поощряю кивком.

Светофор меняет цвет на зеленый, и я, вместе с потоком машин двигаюсь дальше.

А взгляда своего от того кольца отвести не могу.

— Господи… — шепчет благоговейно, — пресвятые угодники!.. Брюлик!..

Я как маньяк жду болевого шока. И с таким же упоением смотрю, как блеск чистого бриллианта в ее грязных руках гаснуть начинает.

— Такой большой!.. — продолжает восхищаться, — Олеж… Олежик, можно мне примерить?

— Можно, — выдавливаю хрипом.

Вытаскивает его, а коробку неаккуратно обратно в бардачок забрасывает. Надевает на безымянный палец и поднимает руку на уровень глаз.

— Шикарно… Олеж, может, подаришь?

У меня тут же словно сотряс случается, удар, темнота и перед глазами другая картинка. Мышонок полными смущенного восторга глазами смотрит на кольцо на своей руке. На меня взгляд переводит, улыбается.

— Тормози! — взвизгивает Вера.

Жму на тормоз и с визгом шин останавливаюсь в метре от едущего впереди меня Лексуса.

— Ты чего?!

Впериваюсь взглядом в руку с бриллиантом на пальце.

Ну, нахер…

— Снимай.

— Да сниму я, сниму… дай полюбоваться немного.

— Сними. Его.

— Дай хоть фотку сделать, Олеж!..

Сука!

Грубо подрезав едущего справа, через несколько метров сворачиваю на первую же парковку, торможу и хватаю ее за руку.

— Олег! Подожди…

Силой распрямляю пальцы и стягиваю с безымянного кольцо.

— Ай! Больно же!..

Открываю дверь и, замахнувшись, бросаю его. Затем коробку бархатную хватаю и к кольцу отправляю.

— Дурак! Ты что творишь, Олег?!

— Пошла отсюда, — цежу сквозь зубы.

— Мне на Ленина надо…

— На*уй пошла из машины!..

По взгляду вижу, что только сейчас соображать начала. Смотрит на меня выпученными глазами, беззвучно губами шевелит.

— Давай, Вер!.. — ору, срываясь, — выходи!

— Придурок!.. Тебе пить вообще нельзя!.. Еще пьяный за руль садится!