Чужой муж

— Мышонок… — выдыхает со стоном, — взорвусь щас!..

Отпускает мои руки и подхватывает под ягодицы.

— Держись за меня.

Теплая вода заливает его лицо. Мокрые пряди закрывают лоб и делают его похожим на того мальчишку, что купался в озере, пока я ждала его на берегу.

— Олеж…

Неясная потребность поделиться с ним эмоциями становится почти невыносимой.

— Олеж… — тихо на выдохе, а через мгновение он наполняет меня одним скользящим движением.

Насаживает до упора и смотрит в глаза.

— Как?.. Не больно?

Странные ощущения, незнакомые, ошеломляющие по своей силе. Чувство распирания и максимального давления в низу живота. Покалывающие вибрации и миниспазмы.

Не больно.

— Нет, — мотнув головой, припадаю открытым ртом к его щетине.

— Тогда держись.

Глава 22

Олег

Сашкина норка обнимает мой ствол тесной перчаткой. Ощущения на грани фантастики. Порыв зафиксировать ее тело и долбить до искр в глазах борется со стремлением быть с ней нежным, чтобы доставить максимум удовольствия.

Потому что видеть ее наслаждение — это оргазм для моего мужского самолюбия.

Неожиданно сильно хочется, чтобы она на всю жизнь запомнила меня как своего самого первого во всем мужчину. Чтобы всех со мной сравнивала. Не в их пользу, конечно.

Удерживая под ягодицами, поднимаю и снова опускаю до упора. Сашка, открыв рот, смотрит на меня большими глазами.

Все впервые у нее, все в новинку, и меня просто на части разрывает от этого.

Насаживаю ее снова и снова, увеличивая темп. Шею ее целую, губы и острый подбородок губами прихватываю. И контролируя самого себя, пристально наблюдая, ни одной ее реакции не упускаю.

Открытая, такая честная. Безоглядно и на полном доверии делится со мной своими эмоциями. Поглощаю их все без остатка и, чувствуя, что накрывает, снижаю темп.

Даю нам обоим передышку, целуя глубоко, но нежно. А затем, прижав ее спиной к стене, начинаю в ней двигаться.

— Боже… — шепчет в рот.

— Как приятнее? Как до этого было или как сейчас?..

Клянусь, ни разу в жизни ни у одной из женщин я не спрашивал подобное. И мысли не возникало поинтересоваться, что нравится, а что нет.

Саня вместе с невинностью ответственность мне вручила. Не хочу пока просрать ее доверие.

— Вот так, — кивает резко, — вот так, как сейчас… так нравится!..

Действительно, размеренно в ней двигаясь, вижу, как взгляд ее теряет ясность, дыхание становится поверхностным и окрашивается в тихие стоны. Бедра выкручиваются с каждым моим толчком, смазки становится больше.

Опустив голову, она смотрит вниз, на то, как появляется и исчезает в ней мой член. Сейчас полетишь, мышонок…

Подставляю одно колено под ее попку, выхожу и, обхватив ствол рукой, принимаюсь водить головкой вдоль скользких губок.

Без резины. Бл*дь… Без защиты. Только с женой себе такое позволяю.

— Господи… — читаю по губам.

Шлепаю по розовому бугорку и снова массирую.

— Кончай, Саша…

— Что?..

Вскидывает взгляд, в нем полное безумие.


— Кон-чай…

Мягко ударяю по клитору и врываюсь в нее на всю длину. Мелко задрожав, она вонзает ногти в мои плечи и изгибается в судороге. Держу крепче, не переставая смотреть в ее искаженное страстью лицо.

Мать твою… как красиво она кончает!..

Целую скулы, щеки, ртом хриплые стоны ловлю. Дожидаюсь, когда внутренние спазмы начнут ослабевать, и возобновляю толчки. Усиливаю напор и сокращаю амплитуду движений. То, что мне сейчас надо.

Вбиваюсь в сокращающуюся норку и вынимаю член в последний момент. Успеваю поставить Сашку на ноги и заливаю спермой ее живот и лобок. Она, дыша открытым ртом, смотрит на то, как растекается по ее коже.

— Я успел, не волнуйся…

— Я тебе доверяю, Олег, — говорит она просто, словно намеренно взывая к моей совести.

Та, неприятно царапнув в груди, уже через несколько мгновений снова затихает.

Моемся молча. Позволяю ей намылить меня всего, а потом смыть пену.

— Такая красивая татуировка, — говорит Саня, обводя пальчиком самую маленькую из звезд, — у нее есть какое-то значение?

— Так… ерунда… типа млечного пути…

— Да?.. И что он означает?

— Ничего.

— Ну, скажи!

— Считается, что звезды даруют вечную энергию и силу их обладателю…

Точнее говоря, вечную эрекцию, но мышонку это знать не обязательно.

— О!.. А я тоже хотела татуировку сделать…

— Какую?

— Бабочку…

— Тебе бы подошло…

— На пояснице или вот здесь, — показывает пальцем на плечо под ключицей, — но мама сказала, если сделаю, сотрет ее наждачной бумагой.

— Ты уже достаточно взрослая, чтобы не спрашивать разрешения у мамы.

Задумчиво улыбаясь, Саша смотрит мне в глаза, а затем, опустившись взглядом к моим татуировкам, касается их пальцами.

От контакта с ней грудь неожиданно прошивает насквозь. Вздрогнув, порывисто прижимаю ее к себе и прижимаю голову к своему плечу.

Ну что за чудо! Не скоро ты мне наскучишь.

Выходим из душевой, обтираем друг друга полотенцами, после чего Саня начинает сушить волосы феном, а я ухожу покурить.

Запахнув полы халата, подвязываю их поясом и ступаю в прохладную лоджию. Закурив, проверяю телефон на предмет пропущенных.

Два звонка по работе, документ в почтовом ящике, который нужно будет не забыть распечатать и подписать завтра, фотографии жены из Тайланда и пропущенный от Любы.

Бл*дь! Я же встретиться с ней обещал!

Оглянувшись назад, прикрываю плотно дверь и звоню Любане.

— Привет, Олеж, — отвечает сразу же, — во сколько тебя ждать?

— Привет, — вздыхаю огорченно, — я не приеду, бельчонок, прости.

— Ох ты! Ничего себе! — смеется ломано, — второй раз подряд динамишь?

— Так получилось.

— Жена?

— Нет… неважно, — тяну в себя никотин и тут же выпускаю его в холодный ноябрьский воздух, — не обижайся, Любашка.

— Ясно, — говорит та спустя небольшую паузу, — я так понимаю, это все?..

— Честно? Не знаю. Если хочешь, мы можем поговорить при встрече…