Чужой мир
Часть 8 из 17 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Эрийцы тоже восприимчивы к этому гену?
– Да. А вот хвараны и карры – не уверен. Не было возможности провести нужные исследования.
Я подавленно замолчала.
– Не волнуйся. Я провел анализ твоей крови. У тебя, как и у нашего отца, иммунитет к действию этого гена – еще одна причина, по которой лететь должна именно ты.
– А у тебя… – Я ошарашенно уставилась на Алекса, даже не спросив, когда именно он успел провести нужные манипуляции с моей кровью. Вопросом о том, как именно он ее раздобыл, я даже не задавалась.
– У меня его нет, – совершенно невозмутимо продолжил он. – Я могу быть пристрастен при оценке действий цинфийцев.
Я запаниковала. Мое внезапное путешествие все больше напоминало миссию по спасению мира.
– Прекрати, – закатил глаза Алекс, внимательно наблюдавший за моим лицом. – Майя, ты – часть плана. Конечно, не спорю, важная его часть, но не бери на себя слишком многого.
Я отчетливо представила, как Алекс в своей голове заботливо разложил кусочки пазла. Один из них, не самый большой, носил имя «Майя», на остальных стояли знаки вопроса. Наверняка Алекс долго крутил эти кусочки в руках, прежде чем найти идеальную комбинацию…
Вместо того чтобы расстроиться, я вдруг успокоилась. Миссия по спасению мира – дело Алекса, не мое.
– В общем, твоя задача – остаться в живых. Все остальное – сопутствующие элементы игры, которые могут меняться, – подытожил Алекс и резко поднялся с кресла.
– Ты уходишь?
– У меня еще много дел. А тебе нужно лечь спать.
– В восемь вечера?!
– Как хочешь, можешь бодрствовать. Без пятнадцати три за тобой заедет машина, она отвезет тебя на космодром. Там уже будет ждать мой пилот – на Цинф полетишь с ним.
– А…
– Ничего с собой не бери. Все необходимое найдешь на корабле. Гардероб должен соответствовать легенде.
– Легенде?
– Легенде об эксцентричной писательнице-землянке. Майя, ты замечала, что твоя умственная активность каждый раз резко замедляется в момент нашего прощания?
Я проигнорировала это высказывание, но в жар меня бросило.
– Я покидаю Эрию без разрешения властей?
– Конечно. Так что не проявляй инициативы и во всем слушайся моих помощников.
– Разве цинфийцы не строгие приверженцы правил? Как они отнесутся к беглянке, нарушившей закон?
– Ты же не их закон нарушила, – пожал плечами Алекс и принялся обуваться. – К чужому правосудию цинфийцы относятся с любопытством, но без трепета. Так что на отношение к тебе это не повлияет. Разве что придаст остроты твоему образу.
Алекс выпрямился, и я растерянно посмотрела на него. Мы расстаемся на неизвестный срок. Наверное, мне стоило обнять его?
Видимо, братца терзали те же сомнения. Он неуверенно распахнул руки, словно хотел объять необъятное, и неловко обнял меня, похлопав по спине.
– Ты справишься, Майя. Ты не так глупа, как думаешь.
– Я тоже буду скучать, Алекс, – пробормотала я, уткнувшись в плечо брата. За эти годы, что знаю его, поняла одно: главное – слушать то, что он говорит, не головой, а сердцем. Зачастую это единственный способ понять его правильно.
Алекс отстранился, кивнул мне на прощание и молча вышел за дверь. А я осталась стоять в коридоре, растерянная, подавленная, но преисполненная надежды, истоки которой я не могла определить. Это смутное ощущение походило на то, что появлялось у меня в далеком детстве, когда зима на Земле сменялась весной, – неясное предчувствие чего-то светлого впереди.
* * *
Я ожидала приключений в духе классического шпионского детектива, когда в дверь твоей квартиры после условленного стука проникает таинственный незнакомец в кожаном плаще и широкополой шляпе, падающей на лицо тенью, и лихо организовывает твой побег. Взбудораженная нервная система и пять кружек крепкого черного чая подряд не позволяли уснуть, и я вновь и вновь прокручивала варианты того, как это будет.
Чем ближе стрелки часов подкрадывались к трем утра, тем меньше я боялась возможной погони, пальбы из бластеров и побега через крышу с последующим запрыгиванием в кабину вертолета.
Перед глазами то появлялись, то исчезали такие яркие картинки, что адреналин шумел в крови, заставляя сердце отсчитывать удары в ускоренном темпе. В какой-то момент, не выдержав зудящего чувства в голове, я потянулась к нетбуку с намерением схематично набросать собственные фантазии – мало ли, вдруг потом пригодится для какой-нибудь книги, но звук ключа в замочной скважине меня остановил.
Раздался негромкий скрип входной двери (видимо, энтузиазм и сила кулаков Лиди не прошли для нее даром), и в прихожую шагнул высокий субтильный парень с таким непримечательным лицом, что я не запомнила бы его при всем желании. Никакого плаща, естественно, на нем не было. Обычный повседневный костюм, слегка не сочетающийся с кедами на ногах, что полностью соответствовало современной молодежной моде.
– Готова? – немногословно поинтересовался он.
Я кивнула и легко встала с кресла, на котором сидела, поджав под себя ноги. Помня слова Алекса, я ничего не стала собирать в дорогу и теперь чувствовала себя голой: даже невозмутимо перекинуть сумку через плечо, а затем незаметно вцепиться в ее ремешок не могу. Разве что спрятать руки в карманы легкого пальто.
– Свет не выключай. Слежки нет, но лучше подстраховаться.
Я снова понятливо кивнула, боясь, что голос подведет и я издам что-нибудь похожее на писк, и последовала за своим провожатым.
Ладони в карманах вспотели, но переживала, как оказалось, я совершенно зря. Жизнь лишена причудливой фантазии авторов книг, а потому бо́льшая часть моих то ли кошмаров, то ли мечтаний осталась лишь забавным и немного постыдным воспоминанием.
Мы действительно вышли через черный ход, ведущий сразу в темные дворы, а не на шумную проезжую часть, но, пожалуй, это было единственное совпадение с моими ожиданиями. Никаких перебежек украдкой, пряток за ближайшими столбами и переговоров по рации. Мы спокойно добрались до машины, припаркованной в паре десятков шагов от дома, мне учтиво открыли заднюю дверь и не очень деликатно захлопнули ее, прищемив полы пальто; после чего водитель, бросивший на меня взгляд через зеркало заднего вида, неохотно поздоровался и плавно тронулся с места. Я даже успела махнуть рукой парню в костюме и кедах – своему провожатому. Тот насмешливо коснулся пальцами виска, словно отдал честь.
Город без пробок показался каким-то опустевшим и почему-то игрушечным. До космодрома мы доехали быстро. Там нас уже ждали.
Водитель с раздражающим равнодушием передал меня с рук на руки помощнику пилота. Я все ждала, что кто-нибудь из них запросит ведомость доставки и потребует расписаться там, где галочка, но, к счастью, этого не случилось – моя гордость была частично спасена.
Поднимаясь по ступенькам трапа, я пыталась сконцентрироваться на эмоциях и почувствовать хоть что-то. Впервые за семнадцать лет я поднимаюсь на космический корабль и совсем скоро покину эту планету. Я ожидала трепета, восторга, возможно, легкого ужаса, но ничего такого не было. Ступеньки как ступеньки, корабль как корабль – в фильмах часто показывали внутреннее убранство таких летательных средств передвижения, так что удивляться и испытывать трепет не получалось – слишком буднично все выглядело. Даже темнота за окном не способствовала появлению романтического настроения.
Я разочарованно вздохнула. Ладно, когда засяду за шпионский роман, опишу все совсем иначе.
– Майя Данишевская? – поинтересовалась женщина средних лет с прилизанным в пучок волосами на макушке. Спрашивала она явно для порядка, а может, из вежливости, потому что ее блекло-серые, как будто выцветшие глаза уже просканировали мое лицо. Видимо, я была похожа на собственные фото или что там ей предоставил Алекс, потому что она осталась довольна результатом сверки.
– Да.
– Элеонора Фис. Я ваш помощник на время этого полета. Если что-то понадобится – обращайтесь.
Голос звучал четко и по-военному сухо. Я невольно выпрямила спину и подстроилась под ее интонации.
– Сколько времени займет дорога?
– Двадцать часов сорок три минуты. За два часа до прибытия я проведу инструктаж.
Я едва удержалась от того, чтобы по-гвардейски не щелкнуть каблуками. Остановило лишь отсутствие таковых. Сегодня я тоже была в кедах, единственных в моем гардеробе.
– Пожалуйста, займите место в своей каюте. Мы готовимся к взлету.
Что ж, каюта – это отлично. Будет где спрятаться и отдохнуть.
Вытянувшись на узкой кровати в небольшой, похожей на пенал комнате, я предусмотрительно пристегнулась ремнями, хотя современные правила безопасности этого вовсе не требовали. Прислушиваясь к усиливавшемуся реву мотора – мы набирали скорость перед гиперпрыжком, – я зажмурилась, а спустя мгновение расслабилась, амебой растекаясь по жесткому матрасу. Возможно, я зря так переживала? Корабль даже не досмотрели, хотя обычно проверяющие разве что не обнюхивали каждую щель. Видимо, Алекс с кем-то договорился на этот счет. Интересно, пилот – землянин или эриец? Впрочем, неважно. Главное, что все прошло гладко. Если и на Цинфе все будет так же легко, как сейчас, то я, возможно, даже получу удовольствие от поездки.
Улыбнувшись, я скосила глаза чуть вправо и тут же помрачнела. На прикроватной тумбочке, ехидно поблескивая черной лаковой поверхностью, лежал новенький нетбук как невинное напоминание того, что иллюзии – это, конечно, полезная штука, имеющая право на существование, но увлекаться ею не стоит. Вздохнув, я натянула одеяло до макушки и твердо решила поспать хотя бы пару часов. Была уверена, что не смогу вырубиться, но сказалась нервотрепка – почти сразу я провалилась в густую, дружелюбно распахнувшую свои объятия темноту.
* * *
Время в полете пронеслось незаметно. Я обнаружила в каюте встроенный душ и небольшой холодильник с бутылками минеральной воды и сухим пайком. Никакого кофе, чая или сладостей – все по-военному лаконично и продуманно.
Бо́льшую часть времени я спала или читала. В нетбуке, помимо двух контактов, обнаружилась неплохая подборка электронных книг на цинфийском. Алекс, как всегда, проявлял заботу, не забывая о деле. Со скукой мне было предложено бороться посредством изучения языка и погружения в местный менталитет. Признаться, я не имела ничего против.
Краем сознания я отметила ярлык на рабочем столе для выхода в Глобальную сеть. Значит, оказавшись на чужой планете, я не буду оторвана от мира. Смогу читать новости, как эрийские, так и цинфийские, наблюдать за развитием событий и отслеживать реакцию жителей на собственную персону. Неизвестно откуда взявшийся азарт постепенно вытеснил обуревавший меня страх.
И все же, когда в иллюминаторе появились нечеткие очертания Цинфа, я занервничала. Корабль снизил скорость: мы входили в частное космическое пространство чужой планеты, где любые гиперскачки были под запретом.
Затаив дыхание, я положила руку на стекло округлого оконца и с жадностью рассматривала голубоватую дымку, окутывающую планету, как туман, заботливо стелящийся у реки. Отсюда Цинф выглядел величественно и прекрасно: темно-синие, сверкающие, как драгоценность, толщи воды расползлись по большей части планеты и острыми гранями впились в коричневато-зеленые островки суши, похожие на зерна для посева, разбросанные неумелым фермером в той хаотичности, что рождает наиболее безумные и чарующие узоры.
– Майя Данишевская, вы готовы?
Я подпрыгнула, как мышь, испуганная криком первокурсницы в женском туалете, и настороженно уставилась на вошедшую без стука Элеонору. Возможно, она и стучала, но я, увлеченная открывшимся зрелищем, могла и не услышать.
– Готова? – переспросила я, надеясь, что голос не прозвучал слишком затравленно. Куда только подевались деловой настрой и проблески азарта?
– На маникюр, укладку и макияж у нас ровно два часа. Я предупреждала вас об этом, – строго напомнила мне она и сухо указала на кресло. – Не отнимайте мое время, его и так немного.
Я задумалась, был ли это завуалированный намек на то, что со мной придется повозиться, но почти сразу отмахнулась от этой мысли. Меня интересовал более любопытный вопрос.
– Моим… преображением займетесь вы?
– Предпочитаете попросить о помощи пилота?
– Нет, благодарю, – поспешно отказалась я, силясь уложить в голове образ суровой дамы с профессией стилиста. – В вас я не сомневаюсь – наверняка вы отлично справитесь с управлением кораблем, но вот познания пилота в моде вызывают некоторые опасения.
Элеонора чуть приподняла уголки губ, обозначив, что оценила мою попытку пошутить, но разговор не поддержала. Я осторожно опустилась в кресло и с любопытством покосилась на небольшой черный чемоданчик, который она все это время сжимала в руке, а сейчас положила на стол и раскрыла с такой сосредоточенностью, будто перед нами был ящик Пандоры.