Что, если мы утонем

– Мам, пап, они приехали! – взволнованно закричала девушка и, спрыгнув с последней ступеньки крыльца, повисла на шее у Сэма.

– Привет, зажигалка. – Он обнял ее.

– Блин, ты обещал не называть меня так.

– Да разве?

– Не прикидывайся, ты отлично знаешь, как стремно это звучит.

– Ужасно стремно, – подтвердил он, перед тем как с улыбкой отпустить ее. – Слоан, это…

– Лори! – прокричала она и одарила меня улыбкой, такой открытой и непредвзятой, что вся моя скованность разом улетучилась.

– Слушай, я так рада познакомиться. Я Слоан, привет!

Она обняла меня так сердечно и так крепко, что на миг мне показалось, что это уж слишком. Потом я почувствовала взгляд Сэма, он смотрел на нас. С довольной, почти горделивой улыбкой. Он взглянул на входную дверь, из которой вышли женщина и мужчина, обоим за сорок.

– Я дома!

– О да… – Мужчина, наморщив лоб, с улыбкой разглядывал Сэма. – Скажи еще раз, кто ты?

– Ваш самый что ни на есть единственный сын.

– Сын? Я не припомню. – Он обратился к женщине. – Анна, у нас есть сын?

– Я не знаю, Том.

– Хм, странно.

– Очень смешно, – сказал Сэм, тем временем Слоан, смеясь, потащила меня за руку.

– Это Лори, – представила она меня родителям, как будто они этого еще не поняли. Сэм, который открыл было рот, чтобы сделать то же самое, снова закрыл его.

– Мы рады, что ты приехала к нам, Лори. – Мама Сэма заключила меня в объятия, и я поняла, у кого Сэм этому научился. Одновременно я вспомнила, как крепко обнимали меня мама с папой, когда я приезжала домой. Я почувствовала сильные угрызения совести при мысли о том, насколько неправильным было проводить праздники не с ними.

– Большое спасибо за приглашение, миссис Эверет, – сказала я, при этом она немного отстранила меня.

– Нет, нет. – Она посмотрела на меня строго, а потом улыбка сверкнула в ее глазах. Серо-голубых – таких же, как у Сэма, но в то же время других. Ее глаза были более светлыми, более лучистыми. – Меня зовут Анна, чтобы сразу расставить все точки над «i».

– Входите в дом. – Поздоровавшись со мной, папа Сэма взял наши сумки. – Как доехали?

– Паромы забиты, но я, к счастью, зарезервировал место. – Сэм обнял отца, и на какую-то секунду мне стало трудно дышать. Они смотрелись, как когда-то смотрелись папа и Остин, который приезжал в Барри на День благодарения. Встречи у семейного очага. Я с трудом спрятала улыбку. Эти выходные обещают быть очень трудными.





* * *


– Еще пюре из батата, Лори? – Не дождавшись ответа, Анна стала накладывать добавку в мою и без того переполненную тарелку, так что хватило бы на три обеда.

– О, спасибо, я… Это действительно очень вкусно, но мне уже, кажется, хватит, – запротестовала я, одновременно наблюдая, как на моей тарелке растет гора из еды.

– Мам, хорош. Прекрати уже ее откармливать. – Сэм пришел мне на помощь, придвинув мою тарелку к себе.

– Это День благодарения, сынок. Сегодня на мне большая ответственность, чем обычно, за то, что кто-то встанет из-за стола голодным.

– Это определенно не тот случай, – заметил он, взглянув на многочисленные салатники и миски. Родители Сэма превзошли самих себя с этим обедом, и с учетом их ночных дежурств на прошлой неделе, о которых они рассказывали, я спрашивала себя, как они нашли время.

– Ну что, все сыты? – Анна оглядела стол и улыбнулась. Уже давно стемнело, в гостиной в камине горел огонь и распространял приятное тепло. Все согласно кивнули, Слоан, сидевшая слева от меня, Сэм, его отец и бабушка с дедушкой, два невероятно милых человека, тоже встретивших меня искренне и сердечно.

– Чудесно. – Довольная, Анна опустилась на свое место. Ей не нужно больше ничего говорить, и я знала, что будет дальше. И все же была удивлена, когда Слоан без предупреждения вложила свою руку в мою.

– Большое спасибо за еду, мам. И тебе, бабушка, за десерт, конечно, тоже, – сказал Сэм.

Его отец укоризненно поднял брови.

– Ага, а кто готовил индейку?

– Тебе самое большое спасибо, пап. – Сэм засмеялся, и уголки рта отца дрогнули. Когда Сэм посмотрел на меня и взял за руку, я вздрогнула. Он вплел свои пальцы в мои, поглаживая при этом тыльную сторону моей ладони. В этот момент мне стало ясно, что Сэм понимает, как мне тяжело.

– Я благодарен за то, что у меня есть такая семья, за чудесный ужин и вечер, который мы провели сегодня вместе. – Голос Тома нарушил благостную тишину. – Я говорю спасибо за здоровье каждого из вас и за жизнь, которую мы проживаем. И я благодарен, что ты, Лори, сегодня с нами.


Мне стало жарко, но это было приятно. Счастье растекалось внутри меня. Такое оно было горько-сладкое, что слезы навернулись на глаза. Я не заслужила этого, ведь я до сих пор не сказала Сэму правду. Эмбер никак это не прокомментировала, когда мы вчера вечером встретились выпить по чашке кофе, едва ее самолет приземлился в Ванкувере. Но даже она была удивлена, что я еду, не объяснившись с Сэмом.

– Давайте на минутку задумаемся и тихонько поразмышляем, за что мы благодарны в этом году.

Как по команде, Слоан закрыла глаза. Сэм, коротко взглянув на меня, последовал ее примеру. Не отнимая руки, он слегка наклонил голову.

Когда я тоже закрыла глаза, мрачные мысли закрутились каруселью.

Трусливая. Эгоистичная. ЛГУНЬЯ.

Я крепко сжала губы.

Да, было кое-что, за что я благодарна, но ничего из этого я не заслужила. Ни доверия, которое Сэм мне оказывал, ни постоянных слов моих родителей о том, как они гордятся мной. Сегодня я даже не была рядом с ними.

Я почувствовала, как Сэм крепче сжал мою руку. Думал ли он обо мне? Мне так этого хотелось, что было больно.

Пора сказать ему правду.





Глава 25




День благодарения в гостях у Эверетов прошел чудесно. Тихо и умиротворенно. Настолько расслабленно, что я чувствовала себя спокойно, даже несмотря на грядущую промежуточную аттестацию. Поездка была как короткий отпуск. Мы долго гуляли по морскому побережью, ездили посмотреть на крутые утесы в парк Ист-Суук, а затем, продрогшие и усталые от свежего воздуха, пили горячий шоколад в гостиной его родителей. Рука Сэма спокойно лежала у меня на плече. Кончиком пальца Сэм непроизвольно рисовал узоры на моем свитере, пока его сестра атаковала нас вопросами об учебе и студенческой жизни в Ванкувере.

Его семья приняла меня очень доброжелательно. Анна и Том постоянно шутили и дразнили друг друга. Мало у кого из моих друзей отношения родителей были наполнены такой нежностью. Сестра Сэма для своих шестнадцати лет рассуждала очень зрело и серьезно. Она была на него похожа, такая же внимательная и чуткая.

Сэм, без сомнения, являлся для нее примером для подражания. Это сразу было видно по тому, как Слоан на него смотрела. Глазами, сияющими от восхищения и безоговорочной любви. Видеть их отношения, полные безусловного доверия, которое существует лишь между братьями и сестрами, было невероятно приятно и в то же время мучительно. Как ни старалась я не утонуть в пучине своих мыслей, перед глазами у меня стоял Остин. Я чуть ли не физически ощущала боль, глядя на то, как Сэм и Слоан смеются и воодушевленно болтают. Как они говорят об общих воспоминаниях и больших планах Слоан стать фотографом и объездить весь мир. Как глаза Сэма блестят от гордости, когда Слоан описывает свои задачи в качестве капитана школьной сборной по волейболу. И его беспокойство, когда сестра рассказала о недавнем приступе астмы, из-за которого она была вынуждена пропустить важную выездную игру. При этих словах Сэм напрягся всем телом. У меня сжималось сердце, глядя на Сэма в роли защитника и старшего брата, он был словно рожден для этого. Как и Остин. Семья для него всегда была на первом месте. Эта до боли идеальная семья, которой у меня больше никогда не будет. В какой-то момент я уже просто не могла это выдержать.

Я поднялась, пробормотала извинения и, не оглядываясь, вышла из гостиной. Мягкий послеобеденный свет падал сквозь не до конца закрытые жалюзи на белые простыни нашей постели в гостевой комнате. Я опустилась на матрац и почти перестала слышать голоса из гостиной. Какое-то время я просто сидела.

Мне больше не хотелось рыдать. Мне просто хотелось быть счастливой. Я приехала со своим парнем к его замечательной семье, мы отпраздновали День благодарения в чудесном месте. Но отношения Слоан и Сэма разбудили во мне воспоминания и чувства, против которых я была бессильна.

Это нечестно. Мне тоже хотелось поехать на День благодарения домой. Ходить по дому в легинсах и толстых пушистых носках, вместе с Остином валяться на ковре в гостиной и болтать о всякой ерунде. Дурачиться и смеяться, познакомиться с его девушкой и представить ему своего возлюбленного. Мне хотелось вернуться в эту чертову нормальную жизнь, которую я воспринимала как нечто само собой разумеющееся ровно до тех пор, пока у меня в одночасье ее не отняли.

Услышав тихий звук открывающейся двери, я в спешке вытерла глаза тыльной стороной ладони. Почему я не закрылась в ванной? Мне не хотелось, чтоб Сэм видел мои слезы и испытывал угрызения совести. И не хотелось омрачать ему это драгоценное время.

Его взгляд потемнел, едва он увидел мое лицо. Сэм не сказал ни слова, пока я беспомощно глядела сначала в пол, а потом на одеяло. Это не помогало. Я тихо выругалась, когда слезы вновь подступили к глазам, а он, не отводя от меня взгляда, закрыл за собой дверь.

Я была не в состоянии вымолвить ни слова, и Сэм присел передо мной на корточки. Он погладил меня по плечу, а потом положил руку мне на колено. Я крепко сжала губы, пока Сэм смотрел на меня.

– Что случилось? – спросил Сэм, поймав слезинку на моей щеке.

Я беспомощно пожала плечами.

– Ничего, – с трудом выдавила я из себя. Попыталась ему улыбнуться, но мне это не удалось.

Сэм поднялся.

– Расскажи мне.

Матрац пружинисто прогнулся, когда он сел рядом со мной.

Я на секунду прикрыла глаза и сделала глубокий вдох.

– Просто… Мне немного тяжело. Видеть тебя с семьей. Со Слоан. Она рядом с тобой такая счастливая. А я… Ладно, проехали.

Сэм взял меня за руку.

– Мне жаль, – тихо произнес он. – Мне очень, очень жаль.

В голосе Сэма слышалась боль. У него будто ком стоял в горле.

– Наверное, это была дурацкая затея. Я не думал, что тебя это так заденет…

Я отрицательно покачала головой.

– Нет. Здесь чудесно! Я так благодарна за то, что ты взял меня с собой. За то, что мне не пришлось быть одной.

– Знаешь, за что я больше всего благодарен судьбе? – он медленно погладил меня по запястью. – За свою семью, за Слоан, за родителей, за учебу. Но прежде всего за то, что пару недель назад упал кому-то под ноги, а теперь не знаю, как жил до этого. Без тебя. Как я обходился без человека, который понимает все мои чувства. Который заставляет меня чувствовать их в полной мере. Который мои чувства разделяет.