Четвертый лишний
Часть 4 из 41 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— Ты уже был первым… — Алла хотела продолжить, но махнула рукой, не желая переключаться на прошлое.
— В твоей очереди? — не стал деликатничать Трофим.
— Что все это может быть? Что это за странная очередь? Почему Дима умер?
— Может, кто-то нам мстит?
— За что?
— Ты вот, говоришь, очередь странная. Так и отношения у нас такие же странные. Слава спокойно увел жену у своего друга, а через год пригласил его в гости — поглумиться над ним. И жена не возражала.
— А почему я должна возражать?… Мы ведь расстались друзьями, — пожала плечами Алла.
— Да?
— Я же не претендовала на твою… на нашу квартиру. И эта машина…
— Ну да, — едва заметно скривил губы Трофим.
Квартира двухкомнатная, в Москве, оформлена и на него, и на Аллу, а кредит еще не выплачен, да и с самого начала ипотека висела только на нем. Алла и брак расторгла, и замуж за Славу официально вышла, а от своей доли отказываться не собирается. Трофим не настаивает на этом окончательном расторжении всех отношений, и сейчас нет желания обсуждать шкурный вопрос.
— Да и не в этом сейчас дело!.. Что говорит следователь? — спросила Алла.
— Дознаватель.
— Какая разница?
— Большая. Никто не верит в отравление, смерть наступила в результате аллергической реакции.
— Я говорила с Викой, у Димы ни на что не было аллергии.
— Все равно смерть спишут на естественные причины. Поверь, никто не станет заниматься этим делом всерьез.
— А как же звонки, как же очередь?
— А как же очередь на Ленку Малинину? — вспомнил вдруг Трофим.
— На какую Ленку Малинину?
— А я тебе не рассказывал? Разве нет? Выходит, еще есть совесть… А Слава не рассказывал?
— Нет.
— Значит, и он знает, что такое совесть… — усмехнулся Трофим. — Видел ее в зоопарке.
В девяносто девятом году мобильный телефон уже не считался роскошью, но имелся далеко не у всех. Малининой подарили телефон на день рождения, она принесла свою новинку в школу, тут все и началась — с подачи Славы, разумеется. Он даже объявление в газету дал, в рубрику интимных услуг. Сначала Малининой просто звонили, предлагая всякого рода непристойности, этого Славе показалось мало, и он на пару с таким же неутомимым Муратом организовал в школе очередь за услугами к Лене, к ней подходили, требовали, все закончилось тем, что девчонку едва не изнасиловали. Славу тогда собирались исключить из школы, но все обошлось, однако за ум он так и не взялся.
— Что за Ленка Малинина? Что за очередь?
— Да так, ничего серьезного.
На самом деле Малининой пришлось несладко, но у Трофима и в мыслях не было винить Ленку. Двадцать лет прошло, прошлое поросло быльем. И не тот она человек, чтобы мстить. Да и за что? Ее же не изнасиловали!
— А то, что Дима умер, это серьезно?
— Дима умер — это факт. И, возможно, совпадение…
— А звонки?
— Звонки… Твой Слава — мастер по розыгрышам. К своему дню рождения в том числе, — вслух подумал Трофим.
— Тогда бы его в очередь не поставили, — парировала Алла.
— Так, может, и не ставили?
— Ну как не ставили? Он мне говорил!
— А сама ты слышала?
— Нет… Но Слава говорил… — уже не так уверенно произнесла Алла.
— Я мог разыграть, — пожал плечами Трофим. — Или Мурат. Или сам Евсюк. В шутку. А то, что он умер всерьез, это всего лишь совпадение…
— Совпадение?…
— У вас еще есть время убедиться… в том, что это не так, — совсем невесело улыбнулся Трофим. — У вас еще есть в запасе Мурат.
— У вас?
— А у меня еще есть Слава. Я должен умереть после него.
— То есть ты уверен, что умирать вы будете строго в соответствии с очередью?
— Я уверен, что нет никакой очереди. Есть только совпадение.
— А если умрет Мурат?
— Тогда и поговорим…
— Если это не шутка, очередь нужно остановить.
— Боишься остаться вдовой? — с усмешкой спросил Трофим.
Алла глянула на него так, будто обвиняла в убийстве. Словно он собирался отомстить Славе за удар в спину.
— Боюсь!
— А ты не бойся, чепуха это все…
— У нас со Славой будет ребенок!
— Да? — опешил Трофим.
Он проверялся, у него по мужской линии все в порядке, проблемы были у Аллы, она не могла забеременеть. Он ей и слова ни разу не сказал, даже косого взгляда не бросил. А она сейчас смотрела на него так, как будто во всем виноват был только он.
— Если вдруг, то как мне быть? — спросила она.
— Ну, на меня ты можешь не рассчитывать.
В ответ Алла фыркнула. Зря Трофим переживает, и не рассчитывает она на него! Но все же в глубине глаз ворохнулась обида.
— Я ведь сразу за Славой, то есть следующий…
— Ну да, — кивнула Алла, принимая оправдание.
— Или сразу, или через пятьдесят лет. Но за ним. Умру последним. Из нашей очереди.
— И Слава после Мурата. Через пятьдесят лет.
— А Мурата точно убьют? — резко спросил Трофим.
— Я этого не говорила! — встрепенулась Алла.
— Но подумала…
— Мурат мне никто, могла и подумать. А Слава… Слушай, а чего ты мне голову морочишь?
— Голову морочит тот, кто очередь составил.
— Может, это на самом деле какая-то идиотская шутка? — с надеждой спросила Алла.
— В сказке — ложь, а в шутке — пожелание. Кто-то нам что-то нехорошее пожелал.
— Кто?
— Бойтесь своих желаний. А чужих — особенно!
— Диму в деревне хоронить будут, он так хотел, — вздохнула Алла.
— Ну хотел и хотел, — пожал плечами Трофим.
Свою квартиру в Москве Дима сдавал внаем, а сам жил в деревне в доме жены. Мать у него похоронена в Москве, но он мог перевезти урну с ее прахом из колумбария на погост поближе к деревне…
— Ты на кладбище будешь?
— Все мы там будем.
— Да ну тебя!
— В твоей очереди? — не стал деликатничать Трофим.
— Что все это может быть? Что это за странная очередь? Почему Дима умер?
— Может, кто-то нам мстит?
— За что?
— Ты вот, говоришь, очередь странная. Так и отношения у нас такие же странные. Слава спокойно увел жену у своего друга, а через год пригласил его в гости — поглумиться над ним. И жена не возражала.
— А почему я должна возражать?… Мы ведь расстались друзьями, — пожала плечами Алла.
— Да?
— Я же не претендовала на твою… на нашу квартиру. И эта машина…
— Ну да, — едва заметно скривил губы Трофим.
Квартира двухкомнатная, в Москве, оформлена и на него, и на Аллу, а кредит еще не выплачен, да и с самого начала ипотека висела только на нем. Алла и брак расторгла, и замуж за Славу официально вышла, а от своей доли отказываться не собирается. Трофим не настаивает на этом окончательном расторжении всех отношений, и сейчас нет желания обсуждать шкурный вопрос.
— Да и не в этом сейчас дело!.. Что говорит следователь? — спросила Алла.
— Дознаватель.
— Какая разница?
— Большая. Никто не верит в отравление, смерть наступила в результате аллергической реакции.
— Я говорила с Викой, у Димы ни на что не было аллергии.
— Все равно смерть спишут на естественные причины. Поверь, никто не станет заниматься этим делом всерьез.
— А как же звонки, как же очередь?
— А как же очередь на Ленку Малинину? — вспомнил вдруг Трофим.
— На какую Ленку Малинину?
— А я тебе не рассказывал? Разве нет? Выходит, еще есть совесть… А Слава не рассказывал?
— Нет.
— Значит, и он знает, что такое совесть… — усмехнулся Трофим. — Видел ее в зоопарке.
В девяносто девятом году мобильный телефон уже не считался роскошью, но имелся далеко не у всех. Малининой подарили телефон на день рождения, она принесла свою новинку в школу, тут все и началась — с подачи Славы, разумеется. Он даже объявление в газету дал, в рубрику интимных услуг. Сначала Малининой просто звонили, предлагая всякого рода непристойности, этого Славе показалось мало, и он на пару с таким же неутомимым Муратом организовал в школе очередь за услугами к Лене, к ней подходили, требовали, все закончилось тем, что девчонку едва не изнасиловали. Славу тогда собирались исключить из школы, но все обошлось, однако за ум он так и не взялся.
— Что за Ленка Малинина? Что за очередь?
— Да так, ничего серьезного.
На самом деле Малининой пришлось несладко, но у Трофима и в мыслях не было винить Ленку. Двадцать лет прошло, прошлое поросло быльем. И не тот она человек, чтобы мстить. Да и за что? Ее же не изнасиловали!
— А то, что Дима умер, это серьезно?
— Дима умер — это факт. И, возможно, совпадение…
— А звонки?
— Звонки… Твой Слава — мастер по розыгрышам. К своему дню рождения в том числе, — вслух подумал Трофим.
— Тогда бы его в очередь не поставили, — парировала Алла.
— Так, может, и не ставили?
— Ну как не ставили? Он мне говорил!
— А сама ты слышала?
— Нет… Но Слава говорил… — уже не так уверенно произнесла Алла.
— Я мог разыграть, — пожал плечами Трофим. — Или Мурат. Или сам Евсюк. В шутку. А то, что он умер всерьез, это всего лишь совпадение…
— Совпадение?…
— У вас еще есть время убедиться… в том, что это не так, — совсем невесело улыбнулся Трофим. — У вас еще есть в запасе Мурат.
— У вас?
— А у меня еще есть Слава. Я должен умереть после него.
— То есть ты уверен, что умирать вы будете строго в соответствии с очередью?
— Я уверен, что нет никакой очереди. Есть только совпадение.
— А если умрет Мурат?
— Тогда и поговорим…
— Если это не шутка, очередь нужно остановить.
— Боишься остаться вдовой? — с усмешкой спросил Трофим.
Алла глянула на него так, будто обвиняла в убийстве. Словно он собирался отомстить Славе за удар в спину.
— Боюсь!
— А ты не бойся, чепуха это все…
— У нас со Славой будет ребенок!
— Да? — опешил Трофим.
Он проверялся, у него по мужской линии все в порядке, проблемы были у Аллы, она не могла забеременеть. Он ей и слова ни разу не сказал, даже косого взгляда не бросил. А она сейчас смотрела на него так, как будто во всем виноват был только он.
— Если вдруг, то как мне быть? — спросила она.
— Ну, на меня ты можешь не рассчитывать.
В ответ Алла фыркнула. Зря Трофим переживает, и не рассчитывает она на него! Но все же в глубине глаз ворохнулась обида.
— Я ведь сразу за Славой, то есть следующий…
— Ну да, — кивнула Алла, принимая оправдание.
— Или сразу, или через пятьдесят лет. Но за ним. Умру последним. Из нашей очереди.
— И Слава после Мурата. Через пятьдесят лет.
— А Мурата точно убьют? — резко спросил Трофим.
— Я этого не говорила! — встрепенулась Алла.
— Но подумала…
— Мурат мне никто, могла и подумать. А Слава… Слушай, а чего ты мне голову морочишь?
— Голову морочит тот, кто очередь составил.
— Может, это на самом деле какая-то идиотская шутка? — с надеждой спросила Алла.
— В сказке — ложь, а в шутке — пожелание. Кто-то нам что-то нехорошее пожелал.
— Кто?
— Бойтесь своих желаний. А чужих — особенно!
— Диму в деревне хоронить будут, он так хотел, — вздохнула Алла.
— Ну хотел и хотел, — пожал плечами Трофим.
Свою квартиру в Москве Дима сдавал внаем, а сам жил в деревне в доме жены. Мать у него похоронена в Москве, но он мог перевезти урну с ее прахом из колумбария на погост поближе к деревне…
— Ты на кладбище будешь?
— Все мы там будем.
— Да ну тебя!