Черная перепелка

Судмедэксперт Вадим Лавров высказал предположение, что убийства произошли примерно месяц тому назад (но точнее покажет вскрытие), что обе жертвы были заколоты либо заточкой, либо длинным шилом. Удары были нанесены явно не профессионалом, их было много и наносились они хаотично в области груди и живота, и не всегда в жизненно важные органы. По мнению эксперта, эти удары могли быть нанесены женщиной.

Дождев сразу подумал об этом.

Женщина, предположим, бывшая жена Тропинина, выследив своего любимого с новой подружкой, Милой, застала их в каком-нибудь укромном месте, в постели, возможно, когда они спали, и набросилась на них с заточкой или шилом. Действовала явно в состоянии аффекта. С ума сошла от ревности. А потом сделала вид, что не знает, где он, развила бурную поисковую деятельность и даже назначила вознаграждение за информацию о его местонахождении.

Но где они были убиты? И кто привез тела и почему именно сюда? Может, влюбленная пара пряталась от любопытных глаз в одном из этих нефтебазовских коттеджей?

Несмотря на то что приближался Новый год, местные жители, кроме Дины Логиновой, конечно, неохотно возвращались в свои дома — всем хотелось увидеть процесс, как тела укладывают на носилки и заносят в машину. И только после того, как трупы увезли, а оперативники собрали и упаковали в пакеты грязные простыни, небольшая площадка между домами, своеобразный наблюдательный пункт, опустела, и следы зевак начало засыпать снегом.

Дождев посмотрел на небо — звезд не видно, где-то там, высоко, над городом нависла гигантская снежная туча, откуда сыпал и сыпал снег.

«Словно нарочно, — подумал Дождев, — чтобы скрыть все следы».

Особенно его огорчала невозможность определить следы протекторов проезжающих машин, среди которых была и та, на которой привезли трупы, — дорога была заезжена.

С большим опозданием приехала машина с прокурорскими работниками, его непосредственным начальником.

Дождев, выйдя из своей машины, где он время от времени грелся, рассказал о страшной находке, назвал имя второй жертвы, объяснил, что тела уже увезли в морг, да и большая часть группы покинула место преступления — начиналась метель.

Как всегда, Дождева завалили вопросами, ответа на которые он дать не мог. Он всегда поражался способности своего руководства узнать о преступлении то, чего следователь знать на первых порах просто не может. Даже простой, казалось бы, вопрос, когда было совершено убийство, будет висеть в воздухе до тех пор, пока судмедэксперт не произведет вскрытие тела.

Где находились трупы до того, как их выбросили на обочину дороги? Мотив убийства? Предполагаемый преступник?

Он понимал, буквально завтра весь город будет гудеть, когда узнает об убийстве доктора. Областное начальство приедет, будет всем нервы трепать и требовать немедленно найти убийцу. Но все это будет завтра. А сегодня праздник. И пусть до утра никто и ничего не узнает. Разве что Соболев. Вот ему он не может не позвонить.

Все разъехались, Дождев вернулся в машину, позвонил Соболеву.

— Ваня, ты уж извини, что в такой день и час, понимаю, Новый год…

— Что, нашли ее? — сходу спросил Иван.

— Нашли… — и Дождев в двух словах рассказал о двойном убийстве.

— Надо его брать, — Иван имел в виду мужа, вернее, уже вдовца Андрея Закатова. — Так и знал, что их найдут вместе. Но был уверен, что это случится весной.

— Значит, кому-то нужно было, чтобы их обнаружили сейчас. Возможно, убийца спрятал трупы в жилом доме, в каком-нибудь сарае или погребе, здесь же, поблизости от Нефтебазы, хозяева дома обнаружили, перепугались и, чтобы не ввязываться в это дело, вытащили и положили на обочину дороги. Завтра всех здесь опрошу, обыски, конечно, сделать будет невозможно, права такого у нас нет, но, может, кто что и видел, слышал… Ну, и бывшей женой Тропинина займусь — чувствую здесь женский почерк.

— Шило? Заточка? Не думаю… Знаешь, что я тебе скажу, Дима? Если это не Закатов, то ищи убийцу в больнице. Доктор твой был мужиком видным, баб любил… Уверен, кто-то да видел его с Милой Закатовой, ревновал страшно. Не по воздуху же они летали, по улицам ходили, кто-то да видел эту красивую пару, как бы они ни прятались.

— Я понял… Ладно, Ваня, с наступающим! Лиле от меня большой новогодний привет!

— Спасибо, друг. И тебя тоже с праздником.

Дождев выбрался по заснеженной дороге в город и покатил по пустынным улицам, помутневшим от густого от снега воздуха. Город-призрак.

Ему подумалось, что он, возможно, единственный из всех жителей сейчас находился не дома за накрытым к празднику столом, а в машине, причем даже не определившись с конечным пунктом.

Домой не хотелось, там было неуютно, пусто, даже еды никакой не было. Женщина, которую он любил, жила своей жизнью в Москве, очень далеко от него, и тревожить ее накануне Нового года он просто не посмел: она была замужем и, по-видимому, вполне счастлива.

Машина сама привезла его к дому Юлии Тропининой. Окна ее квартиры горели.

Он поднялся, позвонил в звонок. И когда дверь открылась и он увидел ее, то сразу все понял — она знает.

В доме пахло запеченной курицей и чесноком. На хозяйке были джинсы и черный свитер. Веки припухли от слез.

Они посмотрели друг другу в глаза, все ясно было и без слов. Горе сделало женщину словно бесчувственной, казалось, она и ходила-то с трудом.

На звонок вышел Михаил Смушкин, вообще во всем черном.

— Проходите, — сказал он, словно не замечая стоящей неподвижно в дверях Юлии. — Вот такой у нас Новый год.

— Вы извините, но я должен поговорить с вами, — обратился Дождев к Тропининой.

Она наконец отстранилась, впуская его в квартиру.

Проходя на кухню мимо двери, ведущей в гостиную, Дождев заметил накрытый на двоих стол — шампанское, фужеры, закуски, фрукты…

— Как вы узнали? — спросил он, когда они вдвоем расположились за кухонным столом друг напротив друга. Смушкин снова деликатно удалился куда-то к себе. — Кто вам сказал?

— У меня знакомые в прокуратуре, — ответила Тропинина чуть слышно.

— Вы знали эту девушку? — Он нарочно задал такой вот пространный вопрос, чтобы выяснить, насколько она осведомлена о том, при каких обстоятельствах был обнаружен труп ее мужа.


Она не ответила.

— Мила Закатова. Вы слышали когда-нибудь это имя? Фамилию?

Она посмотрела на него в упор, глаза начали наполняться слезами.

— Фамилия знакомая, — наконец произнесла она.

— И запоминающаяся. Максим Иванович оперировал летом ее супруга, бизнесмена Андрея Закатова. Мы же говорили с вами об этом.

— Ах… да… Точно. И что?

— Вы знали, что они встречались?

— Нет, не знала, — она отвела глаза, как это делают все, кто лжет.

— А где они встречались, тоже не знали?

— Не знала. Но каждая перепелка готова была услужить ему, предоставить свою квартиру с ключами.

— Перепелка?

— Ну да, он всех своих подружек называл перепелками. У нас же не больница, а перепелиное царство.

— Что-то я не пойму… Хотите сказать, что все его подружки, с которыми он был в отношениях, готовы были предоставить ему свою квартиру, зная, что он будет там с другой? Вы серьезно?

— Я сказала «подружки», а не любовницы. Вы просто не знали Макса, а я знала. Он всем им давал надежду, говорил ласковые слова, мог даже поцеловать, как бы авансировал эти самые отношения, но никто не знает, с кем он был на самом деле. Для него все эти девушки были просто милым фоном, игрой, понимаете? Ему нравилось заигрывать с ними, зажимать их в углах, делать комплименты, дарить какие-то маленькие подарки. Он вообще очень хорошо относился к женщинам, расточал свою нежность направо и налево.

— Но почему он называл их перепелками?

Тропинина горько усмехнулась.

— Когда он был еще мальчиком, они с друзьями отправились в лес, построили там шалаш, время не рассчитали, наступила ночь, короче, они заблудились… Утром побоялись двигаться дальше, все ждали, когда их найдут. И чтобы было не так скучно, Макс читал-перечитывал несколько страниц книги, в которые были завернуты бутерброды, кажется она называлась «Книжная полка перепеловодов». А когда подрос, подружился с девочкой по фамилии Перепелкина, которую он звал Перепелкой. Вот так и повелось, перепелка да перепелка… Он и меня одно время так называл.

Интересно, и когда это Тропинина успела подготовиться к его вопросу и даже запомнила название книги про перепелов? К тому же как-то не верится, чтобы мальчик, переживший стресс в лесу, станет так часто вспоминать то, что происходило с ним в то время, и уж тем более называть девушек перепелками лишь только потому, что когда-то прочел несколько страниц об этих птичках.

Наоборот, его ассоциации с перепелками будут напрямую зависеть от того случая, когда они заблудились в лесу. И ассоциации эти будут скорее негативными, неприятными.

Однако Дождев заметил, как ей трудно говорить, поэтому не решился останавливаться на теме перепелок, хотя и подготовился к ней еще в то время, когда допрашивал медперсонал больницы — «перепелиное царство».

Перепелки — что вообще людям известно о них?

Неприметные птички из семейства куропаток, кажется. Такие маленькие, милые. Однако эти птички зачастую сражаются между собой, отстаивая свое «общественное положение» и территорию.

«Внутри группы у каждого перепела есть свое место. То есть здесь царит строгая иерархия. Во время выяснения отношений, связанных с главенствованием и подчинением, эти забавные птички могут быть достаточно жестокими».

«…Свою территорию перепела защищают также достаточно рьяно. Прежде всего, во время спаривания между ними может завязаться ожесточенная борьба».

Так, может, в этом все дело? В борьбе за доктора Тропинина? И кому же, как не его бывшей жене, вернее, тогда еще реальной жене бороться за своего мужа? И тот факт, что доктор всех девушек из своего окружения называл перепелками, был связан именно с этим обстоятельством? И его развод с женой был вызван ее болезненной ревностью? Быть может, он нарочно стал называть девушек перепелками, чтобы позлить жену?

«В группах, где всего лишь один самец, он часто отдает предпочтение одной самке. Может дойти до того, что он не оплодотворяет яйца других самок или делает это чрезвычайно редко, в то время как „дама сердца“ постоянно откладывает оплодотворенные яйца…»

Возможно, он, Дождев, чего-то не знает о Тропининой? О ее отношениях с коллегами? Может, ее разводу с мужем предшествовал какой-нибудь случай? Какое-то событие? Сцена ревности, к примеру, которую она устроила ему публично? С нее станется…

— Я попрошу вас не покидать город, — сказал он, собираясь уже уйти, как вдруг она встала и схватила его за рукав.

— Постойте… Через несколько минут Новый год. Быть может, вы останетесь у нас, встретим вместе?

Ему показалось, что известие о смерти Тропинина ее успокоило? Неужели такое бывает? Или, наоборот, она еще не до конца осознала, что произошло? Но если так, то уже очень скоро с ней может случиться истерика, ливень слез и эмоций. Остаться или уйти?

В кухню заглянул Смушкин.

— Дмитрий Сергеевич, быть может, пройдем к столу? Юля, пойдем, дорогая… Поднимайся, прошу тебя… Пойдемте… Все понимаю, но, тем не менее…

— Ты еще скажи, что жизнь продолжается, — Тропинина все-таки поднялась со своего места и последовала за своим другом в гостиную. — Дмитрий Сергеевич, прошу вас, останьтесь. Сколько уже можно работать?

Да, точно. Она успокоилась. За месяц неведения она уже успела многое передумать и понять, что Макса, скорее всего, нет в живых. Понять и подготовиться к самому худшему.

— Хорошо, спасибо.

Смушкин принес еще один прибор, не спрашивая Дождева, сам положил ему на тарелку салат. Поухаживал и за Юлией. Затем протянул бутылку шампанского Дождеву:

— Откройте, пожалуйста. Не люблю, не умею, вечно всех обливаю.

Дождев в который раз подумал, как же этой Юлии повезло с Михаилом. Человек приятный в общении, спокойный, умный и, главное, надежный, не в пример Тропинину, который постоянно терроризировал жену своими бесконечными и такими болезненными для жены ухаживаниями за другими женщинами. Возможно, ей так никогда и не удалось насладиться чувством обладания этим ускользающим от нее мужчиной. И хотя многие ей завидовали, ведь она была женой харизматичного и яркого мужчины, счастья в этом браке она так и не испытала. Больше того, она постоянно страдала, сгорая от ревности и злости к своим потенциальным соперницам.