Частица твоего сердца
Часть 61 из 99 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Митч пробормотал проклятие.
– Фрэнки, чертов говнюк. Иди и забери телефон.
– Нет, папа. Нет…
– Сучонок, – выплюнул Митч. Он выдернул когти электрошокера из моей ноги, разрывая плоть. – Я справлюсь сам, но это еще не конец, Франклин. Мы с тобой поговорим о том, что значит в нашей семье быть трусом…
Он направился к Марианн.
Используя все крупицы воли, что мне удалось собрать, я заставил свои мышцы вновь включиться в работу и вытянул руку. Я схватил Митча за ботинок и резко дернул. С очередным проклятием мужчина повалился плашмя прямо на тротуар, у него из груди со свистом вырвался воздух.
С трудом поднявшись на четвереньки, попытался схватить Митча, который вознамерился встать на ноги. Мне удалось вцепиться ему в шею, но я понимал, что дело плохо. Стоит ему только отдышаться, и он с легкостью отшвырнет меня в сторону. Я слепо цеплялся за него дрожащими руками, ощущая, будто все мышцы в моем теле уснули. Я нащупал прорези для глаз в его маске и, дернув, сорвал ее с головы Митча.
– Ублюдочный сукин сын! – Митч схватил меня за руки и швырнул на землю.
Я жестко, немилосердно ударился о тротуар. Спину между лопаток пронзило болью. Вдалеке зазвучали сирены, сперва тихо, но постепенно становясь все громче. Но даже сейчас, когда все тело вопило от боли, этот звук наполнил меня ужасом, пробуждая воспоминания о том дне десятилетней давности.
Митч, тяжело дыша, возвышался надо мной, в свете уличных фонарей лицо его отливало красным.
– Папа… – заныл Фрэнки. – Пойдем.
Митч не обратил на него внимания.
– Ты стукач, Венц. Ты разрушил жизнь приличного парня. Но зачем? Ради той шлюхи?
– Папа…
– Да пошел ты, – прохрипел я, все мышцы сжимались и дрожали.
Митч поднял ногу вверх, а затем резко опустил. Я услышал треск, а затем вместе с хлынувшей из носа кровью по лицу разлилась боль.
– Мистер Дауд… – раздался испуганный голос Гримальди.
– Поехали, – бросил Митч. – Я еще с тобой не закончил.
Я не знал, ко мне он обращался или к Фрэнки.
Их шаги начали удаляться, а ко мне торопливо бросилась еще одна фигура. Когда я сел, Марианн обняла меня за плечи. Вой сирен все приближался.
– Господи Иисусе, – выдохнула она. – Я сняла его. На свой телефон. Там есть его лицо. Он попался.
– Нет… – Я попытался встать, но не смог. – Не надо. Он и тебе причинит боль…
«Шайло…»
От охватившего ужаса мне удалось подняться на ноги.
– Не вставай, – проговорила Марианн. – Подожди «Скорую».
– Не надо… «Скорой». Никаких копов… – Пошатываясь, я высвободился из ее объятий.
– Ронан, стой. Пойдем в дом.
– Я напугаю девочек. – Я оглядел сгустившуюся вокруг ночную тьму, пытаясь определить направление.
«Шайло. Черт возьми…»
– Куда ты? Нужно подать заявление.
– Нет. – Я повернулся к Марианн. Должно быть, лицо мое выглядело ужасно. Широко распахнув глаза, она отшатнулась.
– Марианн, послушай меня. Внимательно. Он придет за тобой.
«Он придет за Шайло, – подумал я; в голове стоял туман, как будто я напился. – Он уже направляется к ней».
– Он не придет за мной, – скептически проговорила Марианн. – Он сядет в тюрьму за то, что с тобой сделал.
– Нет, – торопливо проговорил я, голос звучал хрипло. – Пожалуйста, не впутывай меня в это. Забудь обо всем. Ради твоего же блага. Черт, прости. Мне так жаль…
Вой сирен становился все громче. Я высвободился из ее цепких рук.
– Ронан…
Я не обратил на нее внимания и зашагал прочь, так быстро, как только сумел.
«Еще не слишком поздно. Пожалуйста, не дай мне опоздать…»
Глава 23. Шайло
Заведя «Бьюик» на подъездную дорожку возле дома, я заметила в свете фар темную фигуру, ссутулившуюся на ступеньках крыльца.
– Боже мой…
Я резко затормозила и заглушила двигатель. Неловко выдернув ключи из замка зажигания, выскочила из машины, оставив на сиденье молоко и яйца, купленные в продуктовом магазине. У крыльца я остановилась, в ушах стучала кровь.
Ронан, сгорбившись, сидел на средней ступеньке. Он опустил голову и уперся руками в бедра.
– Ронан…
Он поднял голову, и я тут же поднесла руки ко рту, чтобы сдержать готовый вырваться крик.
– Господи Иисусе!
Один глаз Ронана опух и даже не открывался, сверкая оттенками синего и фиолетового. На подбородке виднелись пятна крови, нос был зверски сломан. Парень недоуменно разглядывал меня одним глазом. Создавалось впечатление, что он пьян.
Я поспешила к нему и обняла за плечи. Он вздрогнул и застонал от боли. Я тут же отдернула руки.
– Боже, что случилось?
Меня начала охватывать паника, но я всеми силами старалась сохранять спокойствие. При виде мучений Ронана в сердце возникло незнакомое чувство.
– Шайло? – хрипло пробормотал он. Чуть приподнявшись, Ронан осмотрелся. – Где?..
– Возле моего дома. Ты не помнишь? Господи! Я вызову «Скорую помощь»…
– Нет! – Он попытался подняться на ноги, но снова опустился на ступеньку. В его здоровом глазу вспыхнул страх. – Ты в порядке?
– Я? Ронан, кто с тобой это сделал?
Он не слышал меня. Или не слушал. Он обвел окрестности затуманенным взором.
– Мне не следовало сюда приходить. Я думал, они могли… Нет. Чертовски глупо. Я не должен здесь находиться. – Ронан поднялся на ноги, ссутулившись, вздрагивая от боли. Он огляделся, словно сомневаясь, что делать дальше. – Мне нужно идти…
«Ему причинили боль. Так сильно ранили…»
Я как можно мягче стиснула руку Ронана, обтянутую рукавом джинсовой куртки, чтобы помешать ему уйти.
– Ты никуда не пойдешь. Ступай в дом. Сейчас же.
Ронан позволил отвести себя внутрь, и я поняла, что он слишком ослаб и растерялся, чтобы спорить. Биби находилась в своей комнате, дверь ее оказалась закрыта. Сейчас мне не помешали бы советы и помощь бабушки, но я вовсе не хотела до смерти ее пугать. Я тихо повела Ронана в свою комнату. Он тяжело опирался на меня, то и дело спотыкаясь. Я усадила его на кровать, и он тут же растянулся на ней в тусклом свете радужных огней.
– Оставайся на месте, – велела я ему, хотя, судя по всему, он с трудом смог бы даже поднять голову.
Я поспешила в ванную, сосредоточившись на своей задаче, и постаралась выкинуть из головы все панические мысли. Схватила полотенце и тот же набор медикаментов, с помощью которых несколько месяцев назад промывала его порез. Затем быстро прошла на кухню. Я достала из морозилки пакет со льдом и наполнила миску теплой водой из-под крана.
Вернувшись в комнату, я обнаружила Ронана в той же позе, в которой его оставила. Я разложила все принесенное на комоде, не зная, с чего начать. Дрожащей рукой коснулась его окровавленного подбородка и осторожно приподняла голову.
На глаза тут же навернулись слезы.
– О, малыш…
– Шайло, прости…
– Не говори так, – произнесла я, втягивая воздух; хотелось бы мне так же убрать и слезы. – Я о тебе позабочусь. Но, Ронан, у тебя сломан нос. Сильно. Тебе нужен врач.
– Никакого врача. Я сам его вправлю.
Он попытался снять куртку и вздрогнул. Я помогла ему, до смерти страшась увидеть, что скрывалось под футболкой. Усилием воли Ронан поднялся на ноги. В ванной, под резким светом флуоресцентных ламп, он выглядел еще хуже. Кожа в тех местах, где не было кровоподтеков, казалась бледной, распухший глаз расцветился всеми оттенками синего и фиолетового, нос почти прижался к щеке.
Ронан поднял голову и взглянул на свое отражение. Под кровью и синяками лицо его казалось мучительно печальным. Лишенным надежды. Опустив голову, он на миг оперся ладонями о раковину.
– Фрэнки, чертов говнюк. Иди и забери телефон.
– Нет, папа. Нет…
– Сучонок, – выплюнул Митч. Он выдернул когти электрошокера из моей ноги, разрывая плоть. – Я справлюсь сам, но это еще не конец, Франклин. Мы с тобой поговорим о том, что значит в нашей семье быть трусом…
Он направился к Марианн.
Используя все крупицы воли, что мне удалось собрать, я заставил свои мышцы вновь включиться в работу и вытянул руку. Я схватил Митча за ботинок и резко дернул. С очередным проклятием мужчина повалился плашмя прямо на тротуар, у него из груди со свистом вырвался воздух.
С трудом поднявшись на четвереньки, попытался схватить Митча, который вознамерился встать на ноги. Мне удалось вцепиться ему в шею, но я понимал, что дело плохо. Стоит ему только отдышаться, и он с легкостью отшвырнет меня в сторону. Я слепо цеплялся за него дрожащими руками, ощущая, будто все мышцы в моем теле уснули. Я нащупал прорези для глаз в его маске и, дернув, сорвал ее с головы Митча.
– Ублюдочный сукин сын! – Митч схватил меня за руки и швырнул на землю.
Я жестко, немилосердно ударился о тротуар. Спину между лопаток пронзило болью. Вдалеке зазвучали сирены, сперва тихо, но постепенно становясь все громче. Но даже сейчас, когда все тело вопило от боли, этот звук наполнил меня ужасом, пробуждая воспоминания о том дне десятилетней давности.
Митч, тяжело дыша, возвышался надо мной, в свете уличных фонарей лицо его отливало красным.
– Папа… – заныл Фрэнки. – Пойдем.
Митч не обратил на него внимания.
– Ты стукач, Венц. Ты разрушил жизнь приличного парня. Но зачем? Ради той шлюхи?
– Папа…
– Да пошел ты, – прохрипел я, все мышцы сжимались и дрожали.
Митч поднял ногу вверх, а затем резко опустил. Я услышал треск, а затем вместе с хлынувшей из носа кровью по лицу разлилась боль.
– Мистер Дауд… – раздался испуганный голос Гримальди.
– Поехали, – бросил Митч. – Я еще с тобой не закончил.
Я не знал, ко мне он обращался или к Фрэнки.
Их шаги начали удаляться, а ко мне торопливо бросилась еще одна фигура. Когда я сел, Марианн обняла меня за плечи. Вой сирен все приближался.
– Господи Иисусе, – выдохнула она. – Я сняла его. На свой телефон. Там есть его лицо. Он попался.
– Нет… – Я попытался встать, но не смог. – Не надо. Он и тебе причинит боль…
«Шайло…»
От охватившего ужаса мне удалось подняться на ноги.
– Не вставай, – проговорила Марианн. – Подожди «Скорую».
– Не надо… «Скорой». Никаких копов… – Пошатываясь, я высвободился из ее объятий.
– Ронан, стой. Пойдем в дом.
– Я напугаю девочек. – Я оглядел сгустившуюся вокруг ночную тьму, пытаясь определить направление.
«Шайло. Черт возьми…»
– Куда ты? Нужно подать заявление.
– Нет. – Я повернулся к Марианн. Должно быть, лицо мое выглядело ужасно. Широко распахнув глаза, она отшатнулась.
– Марианн, послушай меня. Внимательно. Он придет за тобой.
«Он придет за Шайло, – подумал я; в голове стоял туман, как будто я напился. – Он уже направляется к ней».
– Он не придет за мной, – скептически проговорила Марианн. – Он сядет в тюрьму за то, что с тобой сделал.
– Нет, – торопливо проговорил я, голос звучал хрипло. – Пожалуйста, не впутывай меня в это. Забудь обо всем. Ради твоего же блага. Черт, прости. Мне так жаль…
Вой сирен становился все громче. Я высвободился из ее цепких рук.
– Ронан…
Я не обратил на нее внимания и зашагал прочь, так быстро, как только сумел.
«Еще не слишком поздно. Пожалуйста, не дай мне опоздать…»
Глава 23. Шайло
Заведя «Бьюик» на подъездную дорожку возле дома, я заметила в свете фар темную фигуру, ссутулившуюся на ступеньках крыльца.
– Боже мой…
Я резко затормозила и заглушила двигатель. Неловко выдернув ключи из замка зажигания, выскочила из машины, оставив на сиденье молоко и яйца, купленные в продуктовом магазине. У крыльца я остановилась, в ушах стучала кровь.
Ронан, сгорбившись, сидел на средней ступеньке. Он опустил голову и уперся руками в бедра.
– Ронан…
Он поднял голову, и я тут же поднесла руки ко рту, чтобы сдержать готовый вырваться крик.
– Господи Иисусе!
Один глаз Ронана опух и даже не открывался, сверкая оттенками синего и фиолетового. На подбородке виднелись пятна крови, нос был зверски сломан. Парень недоуменно разглядывал меня одним глазом. Создавалось впечатление, что он пьян.
Я поспешила к нему и обняла за плечи. Он вздрогнул и застонал от боли. Я тут же отдернула руки.
– Боже, что случилось?
Меня начала охватывать паника, но я всеми силами старалась сохранять спокойствие. При виде мучений Ронана в сердце возникло незнакомое чувство.
– Шайло? – хрипло пробормотал он. Чуть приподнявшись, Ронан осмотрелся. – Где?..
– Возле моего дома. Ты не помнишь? Господи! Я вызову «Скорую помощь»…
– Нет! – Он попытался подняться на ноги, но снова опустился на ступеньку. В его здоровом глазу вспыхнул страх. – Ты в порядке?
– Я? Ронан, кто с тобой это сделал?
Он не слышал меня. Или не слушал. Он обвел окрестности затуманенным взором.
– Мне не следовало сюда приходить. Я думал, они могли… Нет. Чертовски глупо. Я не должен здесь находиться. – Ронан поднялся на ноги, ссутулившись, вздрагивая от боли. Он огляделся, словно сомневаясь, что делать дальше. – Мне нужно идти…
«Ему причинили боль. Так сильно ранили…»
Я как можно мягче стиснула руку Ронана, обтянутую рукавом джинсовой куртки, чтобы помешать ему уйти.
– Ты никуда не пойдешь. Ступай в дом. Сейчас же.
Ронан позволил отвести себя внутрь, и я поняла, что он слишком ослаб и растерялся, чтобы спорить. Биби находилась в своей комнате, дверь ее оказалась закрыта. Сейчас мне не помешали бы советы и помощь бабушки, но я вовсе не хотела до смерти ее пугать. Я тихо повела Ронана в свою комнату. Он тяжело опирался на меня, то и дело спотыкаясь. Я усадила его на кровать, и он тут же растянулся на ней в тусклом свете радужных огней.
– Оставайся на месте, – велела я ему, хотя, судя по всему, он с трудом смог бы даже поднять голову.
Я поспешила в ванную, сосредоточившись на своей задаче, и постаралась выкинуть из головы все панические мысли. Схватила полотенце и тот же набор медикаментов, с помощью которых несколько месяцев назад промывала его порез. Затем быстро прошла на кухню. Я достала из морозилки пакет со льдом и наполнила миску теплой водой из-под крана.
Вернувшись в комнату, я обнаружила Ронана в той же позе, в которой его оставила. Я разложила все принесенное на комоде, не зная, с чего начать. Дрожащей рукой коснулась его окровавленного подбородка и осторожно приподняла голову.
На глаза тут же навернулись слезы.
– О, малыш…
– Шайло, прости…
– Не говори так, – произнесла я, втягивая воздух; хотелось бы мне так же убрать и слезы. – Я о тебе позабочусь. Но, Ронан, у тебя сломан нос. Сильно. Тебе нужен врач.
– Никакого врача. Я сам его вправлю.
Он попытался снять куртку и вздрогнул. Я помогла ему, до смерти страшась увидеть, что скрывалось под футболкой. Усилием воли Ронан поднялся на ноги. В ванной, под резким светом флуоресцентных ламп, он выглядел еще хуже. Кожа в тех местах, где не было кровоподтеков, казалась бледной, распухший глаз расцветился всеми оттенками синего и фиолетового, нос почти прижался к щеке.
Ронан поднял голову и взглянул на свое отражение. Под кровью и синяками лицо его казалось мучительно печальным. Лишенным надежды. Опустив голову, он на миг оперся ладонями о раковину.