Чайная роза

– Да.

– Так я и думала. По выговору почувствовала. Молли рассказывала мне про старшего брата Майкла. Кажется, она надеялась зазвать сюда твоего брата… Чарли, да? Им был нужен помощник в магазине.

– Чарли с радостью поехал бы.

– А разве он не с вами?

– Увы, нет. Он умер несколько месяцев назад.

– Ой, бедняжечка! – воскликнула Мэри, ставя только что снятый чайник обратно на плиту. – Какая потеря для тебя и родителей! Умереть таким молодым.

– Родителей мы лишились еще до смерти Чарли.

Забыв про чайник, Мэри села к столу. Фиона вкратце рассказала о том, что́ они с Шейми пережили за последние полгода.

– Боже мой, Фиона! И ты поплыла в Америку, надеясь найти пристанище у дяди. А он… Представляю, увидеть его в таком состоянии… Еще одно потрясение.

– Да. И я не до конца оправилась от этого потрясения, – с оттенком горечи призналась Фиона. – Я помню рассказы родителей. Я читала его письма и всегда считала его хорошим человеком. Я и подумать не могла, что он такой черствый и злой.

– Здесь ты ошибаешься, – покачала головой Мэри. – Ты не должна о нем так думать. Скажу тебе… раньше он был совсем другим. Добрейшим человеком. Всегда улыбался, всегда был готов помочь. Пьянство сделало его таким. До смерти Молли он вообще в рот не брал. Выпьет пинту-другую пива, и все. А чтобы хлестать виски – такого и в помине не было. Хорошим он был человеком, и мужем хорошим. Работящим. Свою квартиру отремонтировал и собирался за мою взяться. И магазин расширить хотел. Сколько планов у него было!.. Если бы Молли сейчас его увидела, у нее бы сердце разорвалось. Не знаю, как его урезонить. Я и увещевать пыталась, и угрозами действовала. Нелл у него забрала. Думала, это его встряхнет. Ничего не помогало. Вскоре он окажется на улице. И что тогда? Молли была лучшей моей подругой. Нелл я люблю как родную. Что я ей скажу, когда она подрастет? Что родной отец променял ее на выпивку? – У Мэри дрогнул голос. – Ну вот, не удержалась… – Она всхлипнула и торопливо вытерла глаза. – Прости. Не могу спокойно смотреть на то, что он делает с собой. А вся причина в горе. Представляешь, Фиона, он ни разу не заплакал. Носит все в себе. Напивается, кричит, когда ему нужно по-настоящему выплакаться.

Мэри разлила чай. Потом достала темный имбирный хлеб и нарезала толстыми ломтями. Фиона откусила кусочек. Хлеб буквально таял во рту, о чем она не замедлила сказать Мэри. А вот чай вызвал у нее желание немедленно вылить содержимое чашки в раковину. Чай был таким же скверным, как и купленный ею вчера. Бакалейщик назвал этот сорт деликатесным. «Помои» – вот как это называлось по-настоящему. Это был третьесортный «конгу» – китайский чай: пресный и безвкусный, будто старый соломенный матрас. На корабле она и Ник подружились со Стюартом Брайсом, который занимался импортом чая и кофе и плыл в Нью-Йорк открывать филиал своей фирмы. Он предупредил их, что в Америке хороший чай еще надо поискать. Фиона завязала мысленный узелок: непременно найти в магазинах индийский чай. Как и все лондонцы, Фиона считала, что чашка крепкого ароматного чая помогает легче переносить жизненные невзгоды.

Мэри размешивала сахар в чашке.

– Не знаю, похвастался ли тебе Майкл, что скоро лишится не только магазина, но и дома. Это ведь и по нам ударит. Возможно, новые владельцы не разрешат нам остаться и потребуют съехать. Не представляю, куда мы отправимся. Майкл брал с нас божескую плату. Ну где еще мы найдем дом с задним двором для растений Алека? Мой свекор – садовник. Когда-то он трудился не покладая рук, а теперь уже стар. Но все равно ухитряется подзаработать несколько долларов то здесь, то там.

В карих глазах Мэри мелькнула тревога.

– Из-за этого мы с дядей и повздорили, – сказала Фиона; она до сих пор содрогалась, вспоминая стычку с Майклом. – Я надеялась работать в его магазине. Со временем хотела открыть свой. Надеялась, дядя обучит меня премудростям торговли.

– Будь у меня деньги, – вздохнула Мэри, – я бы сама расплатилась с этим чертовым банком. Но он задолжал целое состояние… сотни долларов.

– Ваша щедрость ничего бы не дала, – сказала Фиона, разглядывая чаинки. – Я попыталась. Сюда я приехала не с пустым карманом. Предложила дяде заплатить все его долги, но он отказался. – Фиона качнула чашку с невкусным чаем. – Зато отдал мне ключ. И сказал, чтобы я забирала магазин.

В кухне установилась тишина.

– Он дал тебе ключ? – спросила удивленная Мэри.

Фиона посмотрела на нее. В глазах Мэри исчезла тревога. Она подалась вперед, подвинувшись на край стула. Чувствовалось, новость ее взволновала.

– Правильнее сказать, он бросил ключ мне под ноги.

– Девочка, так это же замечательно! У тебя есть ключ и деньги… ты сможешь вновь открыть магазин!

С тех пор как дядя ушел, хлопнув дверью, Фиона думала о том же. Теперь Мэри высказала ее мысли вслух.

– Вы всерьез считаете, что у меня получится?

Мэри наклонилась и зажала ладонь Фионы между своими.

– Да! Ты же сама говорила, что хочешь иметь магазин. Так бери дядин!

– Мэри, я ничего не смыслю в торговле. Вдруг я все только напорчу?

Маятник настроения Фионы качался между горячим желанием попробовать и страхом провала.

– Нет, Фиона. Не напортишь. Знаю, у тебя все получится. Ты девочка смышленая. Чего не умеешь – тому научишься. Когда Майкл начинал, он тоже ничего не знал. Пришлось учиться.

Вся затея была чистым безумием. Фиона рисковала потерять деньги. Но с того момента, как она подняла ключ, ей захотелось попробовать. А вдруг сработает? Что, если сработает на редкость удачно? Фиона сохранит магазин, семья Мэри останется на прежнем месте. Она убережет дядю от судьбы уличного бродяги, а себя – от фабричного ада.

– Наверное… я должна пойти в банк и поговорить с тем, кто занимается дядиным домом, – неуверенно произнесла Фиона. – Правда, я никогда не была в банке и даже не знаю, с чего начинать. Может, там и слушать меня не захотят.

– Держу пари, что захотят. Аукцион – это всегда лотерея. Можно выиграть, а можно вчистую потерять вложенные денежки. Уверена: банк предпочтет, чтобы ему продолжали платить по закладной. Мы сделаем все, что в наших силах. Правда, Иэн? – (Тот энергично закивал.) – Мы поможем тебе отмыть и отчистить магазин. Я присмотрю за Шейми и выстираю занавески. Иэн, мы же не хотим съезжать с этой квартиры? – (Иэн замотал головой, и тут они услышали, как внизу хлопнула дверь.) – Алек возвращается. – Он тоже тебе поможет. Сделает цветочные ящики для витрин. Молли собиралась украсить витрины цветами. Хотела, чтобы к весне появились цветы… Фиона, ну скажи «да»! Решись на этот шаг!

– Хорошо, Мэри, я согласна!

Мэри подбежала к Фионе, обняла, без устали повторяя, что у нее все получится и магазин превратится в конфетку. Кухонная дверь открылась. Вошел пожилой мужчина лет шестидесяти с лишним. Его одежда, хотя и поношенная, была чистой, выглаженной и аккуратно заштопанной. Из-под твидовой шапки выбивались седые волосы. Седой была и его борода. Фионе сразу понравились его добрые серо-зеленые глаза.

– Мэри, сегодня у нас рыбный обед, – радостно сообщил он с таким сильным шотландским акцентом, что Фиона с трудом поняла его. – Первосортная рыбешка.

– Отец, – упрекнула его Мэри, – убери свою добычу, пока вся кухня не пропахла. У нас гости.

Мэри познакомила свекра с Фионой и Шейми и рассказала о планах возрождения магазина. Алек пообещал Фионе красивые цветочные ящики, полные гиацинтов, нарциссов, тюльпанов и анютиных глазок. Он сказал, что пойдет копать грядки, и попросил внука помочь.


– Иду, дед, – ответил Иэн, отправляя в рот последний кусок имбирного хлеба.

Он взял у Алека ведра. Шейми елозил на стуле, с завистью глядя на Иэна.

– Малыш, а ты не хочешь помочь нашим? – предложила Мэри. – Им не помешает лишняя пара рук. – (Шейми радостно закивал.) – Тогда бери вон то ведерко.

Фиона с улыбкой смотрела, как брат, размахивая ведерком, вышел из квартиры. Пусть побудет на воздухе, поучится садовым премудростям и перестанет думать об умерших. Она помогла Мэри вымыть чайную посуду. Обе решили немедленно приняться за уборку в магазине.

Пока Мэри доставала из кладовки щетки, мыло и тряпки, Фиона подошла к окну, выходившему на задний двор, взглянуть на брата. Шейми стоял возле тачки с мотыгой в руках, старательно перемешивая землю с удобрениями. Мотыга была велика для детских рук, но Алек не ворчал и не гнал его от тачки. Наоборот, подбадривал, объясняя, что рукоятку мотыги нужно держать чуть дальше, тогда работать будет легче.

В приоткрытое окно дул легкий ветер. Первый день апреля в этом году выпадал на понедельник. Чувствовалось, весна не заставит себя ждать. Фиону это радовало. Когда тепло, не придется тратиться на отопление дома. Мысли снова перешли на магазин. Живот отозвался тревожным урчанием, но она напомнила себе, что сумела перенести столько смертей, убежала от безжалостных убийц и благополучно добралась вместе с братом до Америки. Она научится всему, что надо, и будет великолепно управляться с магазином.

– Держи, – сказала Мэри, забирая у нее ребенка и вручая Фионе щетку, металлическое ведро и кусок мыла. – Я возьму корзину Нелл, и мы пойдем вниз.

Фиона остановилась перед дверью магазина, вставила ключ, повернула.

– Ты только подумай, девочка, – начала Мэри, – всего день в Нью-Йорке – и уже свой магазин. Поневоле поверишь, когда говорят, что в Америке улицы вымощены золотом.

Замок открылся. Фиона нажала дверную ручку, потянув дверь на себя… В нос ударило густое зловоние. Фиона закашлялась, выхватила из связки тряпок первую попавшуюся и закрыла нос. Когда глаза привыкли к сумраку торгового зала, она увидела источник зловония – холодильник для мяса. Внутри его что-то шевелилось. «Черви», – догадалась Фиона. Их были тысячи: белых, жирных, извивающихся. Фиона сглотнула, пытаясь удержать съеденный имбирный хлеб внутри желудка.

– Мой отец как-то услышал от китайского моряка поговорку. Я долго не понимала смысла, а сейчас поняла, – призналась она Мэри.

– И что за поговорка? – спросила Мэри, моргая слезящимися глазами и прижимая к носу платок.

– Будь осторожен со своим желанием, ибо оно может исполниться.





Глава 25




– Тише, Нелл, ну что ты раскричалась? Будь хорошей девочкой… – уговаривала Мэри орущую малышку, но уговоры не помогали, и пронзительные крики продолжались.

– Фи, дай мне денег на пончики. Всего никель, а?

– Нет, Шейми. Пончиками не пообедаешь.

– Это ланч. Иэн говорит, у них это называется ланчем, а не обедом. Обед здесь бывает, когда у нас ужин. Я хочу никель.

– Нет.

– Чарли всегда давал мне никель.

– Чарли никак не мог давать тебе никель. В Лондоне нет пятицентовых монет.

– Я и на пенни согласен. Дай мне пять пенсов!

Из подвала донесся отчаянный грохот и следом крик:

– А-а, черт! Посмотри, что ты наделал! Я теперь весь в этом…

– Не я, а ты, Робби! Говорил тебе: держись за свой край!

Фиона бросила тряпку, которой начищала кассовый аппарат, и побежала к двери, ведущей в подвал.

– Иэн! Робби! Вы не покалечились? – спросила она, перекрывая вопли Нелл.

Иэн стоял на середине лестницы, держа в руках часть деревянного ящика. Чуть ниже стоял его друг Робби, с головы до ног покрытый чем-то коричневым и липким.

– Мы хотели вытащить оттуда гнилые яблоки. Но ящик развалился, – сокрушенно пояснил Иэн.

– Фи, тебе что, никеля жалко? – продолжал канючить Шейми, дергая ее за подол.

К этому времени Нелл выла, как пожарная сирена. Мэри догадалась, что причина в мокрых пеленках, и пошла их менять. Фиона отправила мальчишек следом, велев умыться. Сунув грязную руку в карман юбки, она вытащила две монеты по двадцать пять центов и протянула Иэну:

– Когда умоетесь, сходите и купите обед… то есть ланч… на всех. И пожалуйста, возьмите с собой Шейми.

В зале магазина стало тихо. Фиона опустилась на табурет, стоявший за прилавком, и тяжело привалилась к стене. Оптимизм, охвативший ее в минувшую пятницу, когда она сидела у Мэри на кухне, успел иссякнуть. Его сменило горестное открытие: похоже, она откусила больше, чем сможет проглотить. Который день она, Мэри, Иэн и Робби намывали и начищали помещение магазина. А работы не уменьшалось. По сравнению с магазином хаос в квартире Майкла теперь казался ей легким беспорядком.

Черви, грызуны и несколько месяцев запустения превратили магазин в помойку. Стоило избавиться от червей и зловония гнилого мяса, как они с Мэри обнаружили в одном из ящиков с чаем крысиное гнездо. Другие крысы прогрызли стенки бочек с маринованными огурцами, залив пол маринадом. Посчитав, что в сигарных ящиках тоже есть что-то съестное, крысы добрались и туда. Мука и овес кишели долгоносиками. Банки с медом и патокой окаймляли венки из дохлых мух. В корзинах пылились усохшие и сгнившие фрукты.