Цена невинности
Часть 36 из 68 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Так лучше?
– Угу, – соглашаюсь я, отчего-то краснея.
– Тогда спи! – командует муж.
Лежать вот так вместе, точно вложенные друг в друга ложки из одного набора, невыносимо приятно, но совершенно невозможно заснуть. Чересчур много противоречивых эмоций и ощущений. Слишком непривычно…
Рейн тоже не спит.
– Ари?
– Что?
– И ты меня тоже прости.
– За что?
– За контракт.
Его слова порождают внутри сладкую негу, и по телу прокатывается волна мурашек. Я молча комкаю в руках полы халата.
– Я увидел тебя тогда и понял, что не смогу вот так… Ты бы меня возненавидела при любом раскладе, верно?
Слезы подступают к горлу, ведь он говорит о том самом контракте – первом. Травмирующим при «любом раскладе», тут он прав. И не важно, что тогда бы произошло, и как бы он поступил. Это было ужасно неприемлемо, для обоих…
– Так и есть. Я тебя ненавиж… Ненавидела.
– Ненавидела? А теперь?
Ловлю себя на мысли, что все мои попытки культивировать ненависть к этому мужчине, сильному, привлекательному и благородному, без сомнений, давно провалились. Сейчас я испытывала что угодно, но не ненависть…
– Теперь нет, – отвечаю коротко и сдавленно, не в силах выразить словами всю ту бурю чувств, что клокочет в груди, требуя выхода.
– Значит, – Рейн делает паузу и осторожно интересуется. – Попробуем исполнить контракт?
Сглатываю пересохшим горлом, сердце колотится, и внутри все сжимается от томительного предвкушения.
– Не спеши, пожалуйста. Мне нужно время привыкнуть к мысли, что мы больше не враждуем, – малодушно отвечаю, противореча собственным желаниям и чувствам.
Аделхард в ответ лишь прижимает меня теснее, коротко целует куда-то в шею и после мгновенно засыпает. И я тоже, несмотря на целый рой мыслей, которые вертятся в голове.
Подскакиваю внезапно, будто кто-то толкнул в плечо. Сонно моргая, осматриваюсь в поисках того, кто меня разбудил, а сердце заходится от стука. Но вокруг тихо и спокойно. Я по-прежнему в спальне Аделхарда, и, похоже, кроме меня, здесь больше никого нет.
– Брр! Ну ты и извращенец! – ругаюсь, сообразив, что муж использовал импульсный будильник.
Я их просто ненавижу и предпочитаю классический звуковой, как наши деды и прадеды. А я все же слишком крепко сплю, но почему Рейн меня не разбудил, а просто ушел, оставив одну?
Сажусь на постели и сладко потягиваюсь.
А, с другой стороны, даже хорошо, что его нет. После ночных откровений нас обоих непременно одолела бы неловкость. Вряд ли наши отношения способны мгновенно измениться. Я проявила слабость, когда обратилась к нему за помощью, но, как утверждает отец, лучше быть слабой, чем глупой. Правда, глупость он тоже не советует недооценивать. В отдельных случаях и она может оказаться полезной. Показная глупость, конечно. Настоящая еще никому добра не принесла.
Пожалуй, я поступила верно.
Поднявшись, принимаюсь осматривать жилище Звезды Смерти. Ха! Нет, я никогда не привыкну к этому пафосному прозвищу. Выхожу на кухню, и тут же на ближайшей инфопанели появляется приветственное сообщение. Похоже Рейн записывал его прямо в ванной, ведь он по-прежнему раздет до пояса, а с волос капает вода. Правда, сейчас он гладко выбрит, а его лицо лучится счастьем:
–Доброе утро, Ари! Ты хорошо выспалась, милая? Напоминаю, сегодня у тебя зачет по моему предмету. Надеюсь на твое благоразумие.
Проекция подмигивает, заставляя меня порозоветь и улыбнуться против воли. Рейн исчезает, но тут же появляется вновь. Теперь он одет и собран. Идет по коридору академии:
– Да, забыл сказать. Ты можешь спокойно возвращаться к себе. Я позаботился о Дастине, его уже нет в академии.
– Да! – с радостными воплями исполняю победный танец и даже делаю колесо.
Ради такой шикарной новости я готова прекратить бойкот пилотирования боевого модуля. Пора признаться, что игнорировала этот предмет лишь из-за страха остаться с Рейном фон Аделхардом в одном помещении больше чем на минуту. А теперь… Теперь мне хочется увидеть его снова и как можно скорее!
В груди стремительно теплеет, по ногам и позвоночнику бегут приятные мурашки от какого-то нового, неизведанного ранее, чувства.
Да уж… Враждовать с Рейном мне совершенно не хочется, а хочется снова и снова засыпать вместе, вдыхать его запах, нежиться в надежных мужских объятиях и есть вместе приготовленную им домашнюю еду. Настоящую, а не из синтезатора! И, может, даже что-то вместе готовить…
Прикладываю ладони к горящим щекам. Боже! О чем я только думаю? Что со мной такое? Что изменилась за эту ночь?
Трясу головой, словно это как-то поможет вытряхнуть неведомо откуда взявшуюся там сахарную вату.
Ой! А сколько сейчас времени? Вдруг я на зачет опаздываю?
К счастью, времени достаточно, чтобы спокойно собраться, Рейн позаботился и об этом, когда ставил для меня будильник. Как раз успею принять душ, позавтракать и одеться.
На столе источает умопомрачительный аромат мяса, грибов и приправ блюдо с нимами. Уверена, Рейн приготовил их специально для меня. Отказаться от еще теплых рулетиков с пряными травами и хрустящей корочкой просто невозможно. Отдавая должное стараниям мужа, не замечаю, как с тарелки исчезают все до единого нимы. Запиваю завтрак зеленым с легкой кислинкой эрго и закрываю глаза от удовольствия.
Астрал! Как же это вкусно!
Поправив халат и перевязав заново пояс, покидаю апартаменты Аделхарда. Степенно преодолеваю преподавательский коридор. Иду с высоко поднятой головой, хоть и по-прежнему босая. Морально я готова к самым неожиданным встречам, но судьба мне благоволит, и до лифта добираюсь без приключений. А потом повторяется вчерашняя ситуация. Лифт останавливается раньше времени, и на меня таращится вся дрейкбольная команда, на этот раз свежая и чистая.
– Утра! – первой здороваюсь я. – Вы наверх?
Двери лифта начинают закрываться, а парни не торопятся входить, только смотрят и улыбаются как-то подозрительно умильно. Словно перед ними пушистый котенок, а не Стерва Кастильеро.
«Добрая я сегодня какая-то», – с этой мыслью касаюсь сенсора, заново раскрывая двери, и приглашаю ворчливо:
– Так и быть, входите!
Парни переглядываются и осторожно набиваются в кабину, умудряясь расположиться так, чтобы меня не задеть, несмотря на объемную форму. И эти их взгляды, теперь кажутся не такими уж невинными, совсе напротив… Некстати вспоминается, что под халатом у меня совершенно ничего нет.
Ну прямо готовый сюжет фильма для взрослых! Надо подкинуть идею.
М-да… Как-то я не думала об этом, когда решила подкинуть ребят, вместо того чтобы закрыть двери перед самым их носом.
– Эй, чего так пялишься? – обращаюсь к парню, который уже успел взглядом лишить меня халатика. – Эй! Еще этаж-другой, и на меня точно капнет твоя слюна! Парни, если на вас так препараты влияют, прекращайте употреблять, а то дисквалифицируют за допинг.
– Ничего не капнет, – сконфуженно пытается отодвинуться парень, но в переполненном пространстве кабины сделать это невозможно.
– Мы не употребляем! – возмущается кто-то из левого угла кабины.
– Но-но! Мы чистые!
– Кастильеро, а ты красивая… – смущенно шепчет мой восторженный сосед по лифту.
– Не таращись так на нее, Крес! Кастильеро со Звездой Смерти, – предупреждающе рычит через плечо капитан, который стоит у самого выхода.
– Это просто комплимент! Нельзя уже девушке приятное сказать, что ли?
Симпатичный, к слову, парень этот Крес. Отдаленно похож на Вилуоски – тот же типаж.
– Кстати, слыхали? Аделхард вышвырнул Солара из Академии, – сказал кто-то позади.
– Ого! Я думал, это невозможно! – снова из угла слева.
– Думать – это не твое, Дэш, – подкалывают справа, и раздается гогот.
– Арелия, это же из-за тебя да? – интересуется через плечо капитан.
– Вроде того, – уклончиво отвечаю я, разглядывая собственные босые ступни.
– Дастин зарвался! Говорят, он совсем с катушек слетел из-за проигрыша на треке. Круто ты его уделала! – не скупится на комплименты словоохотливый Крес.
– Оно и к лучшему. Нечего этому утырку здесь делать.
– Пусть отправляется домой к мамочке, мразь!
В адрес Дастина щедро сыплются нелицеприятные эпитеты, и я с удивлением узнаю, что за то короткое время, которое Солар провел в академии, он умудрился увести чей-то контракт буквально из-под носа, теперь парни всерьез переживают за свои планы на жизнь. Ведь не секрет, что у многих существуют договоренности.
Лифт останавливается, капитан выходит, выпуская меня. Дрейкболистам нужно выше – на парковку.
– Хорошей игры, мальчики, – сопровождаю пожелание небрежным взмахом руки.
Сзади доносится нестройная благодарность и даже фривольный присвист. Не оборачиваясь, гибко потягиваюсь, позволяя струящейся ткани халатика обрисовать мою фигуру и одновременно демонстрируя два скрещенных средних пальца. Раздается дружный смех, и лифт с дрейкболистами уезжает, а я направляюсь в пентхаус.
Настроение прекрасное, несмотря на то что внутри моего жилища царит ужасный бардак. Похоже, Дастин нарочно разнес здесь все, до чего дотянулся. Под ногами хрустят осколки дорогущей вазы, вещи разбросаны, ковер испачкан. Даже кровать не пощадил, изорвав белье и вспоров матрас и все подушки. К счастью, придурок не добрался до гардеробной и ванной, а больше мне ничего и не нужно. Правда, на этот раз одних роботов недостаточно, чтобы навести порядок и, приняв душ и переодевшись, заказываю уборку.
Перед тем как выйти, нужно сделать кое-что еще.
Отвратительный засос на шее, оставленный Дастином, за ночь почти пропал. Астральная регенерация, которую я развивала в себе столько лет по наущению матери, вещь удивительная. Так что немного косметики, и неприятное пятно уже не разглядеть, а к вечеру окончательно сойдет.
Все, я готова. Пора.
В имитационный зал, где проходят практические занятия по пилотированию чего угодно, прихожу вовремя. Однокурсники встречают меня удивленными взглядами и нестройным гулом голосов. Здороваюсь со всеми, не надеясь услышать ответ от кого-то кроме Вилуоски, и нескольких ребят, с кем общалась в клубе, но здороваются абсолютно все присутствующие.
– Отлично выглядишь, Арелия!
– Угу, – соглашаюсь я, отчего-то краснея.
– Тогда спи! – командует муж.
Лежать вот так вместе, точно вложенные друг в друга ложки из одного набора, невыносимо приятно, но совершенно невозможно заснуть. Чересчур много противоречивых эмоций и ощущений. Слишком непривычно…
Рейн тоже не спит.
– Ари?
– Что?
– И ты меня тоже прости.
– За что?
– За контракт.
Его слова порождают внутри сладкую негу, и по телу прокатывается волна мурашек. Я молча комкаю в руках полы халата.
– Я увидел тебя тогда и понял, что не смогу вот так… Ты бы меня возненавидела при любом раскладе, верно?
Слезы подступают к горлу, ведь он говорит о том самом контракте – первом. Травмирующим при «любом раскладе», тут он прав. И не важно, что тогда бы произошло, и как бы он поступил. Это было ужасно неприемлемо, для обоих…
– Так и есть. Я тебя ненавиж… Ненавидела.
– Ненавидела? А теперь?
Ловлю себя на мысли, что все мои попытки культивировать ненависть к этому мужчине, сильному, привлекательному и благородному, без сомнений, давно провалились. Сейчас я испытывала что угодно, но не ненависть…
– Теперь нет, – отвечаю коротко и сдавленно, не в силах выразить словами всю ту бурю чувств, что клокочет в груди, требуя выхода.
– Значит, – Рейн делает паузу и осторожно интересуется. – Попробуем исполнить контракт?
Сглатываю пересохшим горлом, сердце колотится, и внутри все сжимается от томительного предвкушения.
– Не спеши, пожалуйста. Мне нужно время привыкнуть к мысли, что мы больше не враждуем, – малодушно отвечаю, противореча собственным желаниям и чувствам.
Аделхард в ответ лишь прижимает меня теснее, коротко целует куда-то в шею и после мгновенно засыпает. И я тоже, несмотря на целый рой мыслей, которые вертятся в голове.
Подскакиваю внезапно, будто кто-то толкнул в плечо. Сонно моргая, осматриваюсь в поисках того, кто меня разбудил, а сердце заходится от стука. Но вокруг тихо и спокойно. Я по-прежнему в спальне Аделхарда, и, похоже, кроме меня, здесь больше никого нет.
– Брр! Ну ты и извращенец! – ругаюсь, сообразив, что муж использовал импульсный будильник.
Я их просто ненавижу и предпочитаю классический звуковой, как наши деды и прадеды. А я все же слишком крепко сплю, но почему Рейн меня не разбудил, а просто ушел, оставив одну?
Сажусь на постели и сладко потягиваюсь.
А, с другой стороны, даже хорошо, что его нет. После ночных откровений нас обоих непременно одолела бы неловкость. Вряд ли наши отношения способны мгновенно измениться. Я проявила слабость, когда обратилась к нему за помощью, но, как утверждает отец, лучше быть слабой, чем глупой. Правда, глупость он тоже не советует недооценивать. В отдельных случаях и она может оказаться полезной. Показная глупость, конечно. Настоящая еще никому добра не принесла.
Пожалуй, я поступила верно.
Поднявшись, принимаюсь осматривать жилище Звезды Смерти. Ха! Нет, я никогда не привыкну к этому пафосному прозвищу. Выхожу на кухню, и тут же на ближайшей инфопанели появляется приветственное сообщение. Похоже Рейн записывал его прямо в ванной, ведь он по-прежнему раздет до пояса, а с волос капает вода. Правда, сейчас он гладко выбрит, а его лицо лучится счастьем:
–Доброе утро, Ари! Ты хорошо выспалась, милая? Напоминаю, сегодня у тебя зачет по моему предмету. Надеюсь на твое благоразумие.
Проекция подмигивает, заставляя меня порозоветь и улыбнуться против воли. Рейн исчезает, но тут же появляется вновь. Теперь он одет и собран. Идет по коридору академии:
– Да, забыл сказать. Ты можешь спокойно возвращаться к себе. Я позаботился о Дастине, его уже нет в академии.
– Да! – с радостными воплями исполняю победный танец и даже делаю колесо.
Ради такой шикарной новости я готова прекратить бойкот пилотирования боевого модуля. Пора признаться, что игнорировала этот предмет лишь из-за страха остаться с Рейном фон Аделхардом в одном помещении больше чем на минуту. А теперь… Теперь мне хочется увидеть его снова и как можно скорее!
В груди стремительно теплеет, по ногам и позвоночнику бегут приятные мурашки от какого-то нового, неизведанного ранее, чувства.
Да уж… Враждовать с Рейном мне совершенно не хочется, а хочется снова и снова засыпать вместе, вдыхать его запах, нежиться в надежных мужских объятиях и есть вместе приготовленную им домашнюю еду. Настоящую, а не из синтезатора! И, может, даже что-то вместе готовить…
Прикладываю ладони к горящим щекам. Боже! О чем я только думаю? Что со мной такое? Что изменилась за эту ночь?
Трясу головой, словно это как-то поможет вытряхнуть неведомо откуда взявшуюся там сахарную вату.
Ой! А сколько сейчас времени? Вдруг я на зачет опаздываю?
К счастью, времени достаточно, чтобы спокойно собраться, Рейн позаботился и об этом, когда ставил для меня будильник. Как раз успею принять душ, позавтракать и одеться.
На столе источает умопомрачительный аромат мяса, грибов и приправ блюдо с нимами. Уверена, Рейн приготовил их специально для меня. Отказаться от еще теплых рулетиков с пряными травами и хрустящей корочкой просто невозможно. Отдавая должное стараниям мужа, не замечаю, как с тарелки исчезают все до единого нимы. Запиваю завтрак зеленым с легкой кислинкой эрго и закрываю глаза от удовольствия.
Астрал! Как же это вкусно!
Поправив халат и перевязав заново пояс, покидаю апартаменты Аделхарда. Степенно преодолеваю преподавательский коридор. Иду с высоко поднятой головой, хоть и по-прежнему босая. Морально я готова к самым неожиданным встречам, но судьба мне благоволит, и до лифта добираюсь без приключений. А потом повторяется вчерашняя ситуация. Лифт останавливается раньше времени, и на меня таращится вся дрейкбольная команда, на этот раз свежая и чистая.
– Утра! – первой здороваюсь я. – Вы наверх?
Двери лифта начинают закрываться, а парни не торопятся входить, только смотрят и улыбаются как-то подозрительно умильно. Словно перед ними пушистый котенок, а не Стерва Кастильеро.
«Добрая я сегодня какая-то», – с этой мыслью касаюсь сенсора, заново раскрывая двери, и приглашаю ворчливо:
– Так и быть, входите!
Парни переглядываются и осторожно набиваются в кабину, умудряясь расположиться так, чтобы меня не задеть, несмотря на объемную форму. И эти их взгляды, теперь кажутся не такими уж невинными, совсе напротив… Некстати вспоминается, что под халатом у меня совершенно ничего нет.
Ну прямо готовый сюжет фильма для взрослых! Надо подкинуть идею.
М-да… Как-то я не думала об этом, когда решила подкинуть ребят, вместо того чтобы закрыть двери перед самым их носом.
– Эй, чего так пялишься? – обращаюсь к парню, который уже успел взглядом лишить меня халатика. – Эй! Еще этаж-другой, и на меня точно капнет твоя слюна! Парни, если на вас так препараты влияют, прекращайте употреблять, а то дисквалифицируют за допинг.
– Ничего не капнет, – сконфуженно пытается отодвинуться парень, но в переполненном пространстве кабины сделать это невозможно.
– Мы не употребляем! – возмущается кто-то из левого угла кабины.
– Но-но! Мы чистые!
– Кастильеро, а ты красивая… – смущенно шепчет мой восторженный сосед по лифту.
– Не таращись так на нее, Крес! Кастильеро со Звездой Смерти, – предупреждающе рычит через плечо капитан, который стоит у самого выхода.
– Это просто комплимент! Нельзя уже девушке приятное сказать, что ли?
Симпатичный, к слову, парень этот Крес. Отдаленно похож на Вилуоски – тот же типаж.
– Кстати, слыхали? Аделхард вышвырнул Солара из Академии, – сказал кто-то позади.
– Ого! Я думал, это невозможно! – снова из угла слева.
– Думать – это не твое, Дэш, – подкалывают справа, и раздается гогот.
– Арелия, это же из-за тебя да? – интересуется через плечо капитан.
– Вроде того, – уклончиво отвечаю я, разглядывая собственные босые ступни.
– Дастин зарвался! Говорят, он совсем с катушек слетел из-за проигрыша на треке. Круто ты его уделала! – не скупится на комплименты словоохотливый Крес.
– Оно и к лучшему. Нечего этому утырку здесь делать.
– Пусть отправляется домой к мамочке, мразь!
В адрес Дастина щедро сыплются нелицеприятные эпитеты, и я с удивлением узнаю, что за то короткое время, которое Солар провел в академии, он умудрился увести чей-то контракт буквально из-под носа, теперь парни всерьез переживают за свои планы на жизнь. Ведь не секрет, что у многих существуют договоренности.
Лифт останавливается, капитан выходит, выпуская меня. Дрейкболистам нужно выше – на парковку.
– Хорошей игры, мальчики, – сопровождаю пожелание небрежным взмахом руки.
Сзади доносится нестройная благодарность и даже фривольный присвист. Не оборачиваясь, гибко потягиваюсь, позволяя струящейся ткани халатика обрисовать мою фигуру и одновременно демонстрируя два скрещенных средних пальца. Раздается дружный смех, и лифт с дрейкболистами уезжает, а я направляюсь в пентхаус.
Настроение прекрасное, несмотря на то что внутри моего жилища царит ужасный бардак. Похоже, Дастин нарочно разнес здесь все, до чего дотянулся. Под ногами хрустят осколки дорогущей вазы, вещи разбросаны, ковер испачкан. Даже кровать не пощадил, изорвав белье и вспоров матрас и все подушки. К счастью, придурок не добрался до гардеробной и ванной, а больше мне ничего и не нужно. Правда, на этот раз одних роботов недостаточно, чтобы навести порядок и, приняв душ и переодевшись, заказываю уборку.
Перед тем как выйти, нужно сделать кое-что еще.
Отвратительный засос на шее, оставленный Дастином, за ночь почти пропал. Астральная регенерация, которую я развивала в себе столько лет по наущению матери, вещь удивительная. Так что немного косметики, и неприятное пятно уже не разглядеть, а к вечеру окончательно сойдет.
Все, я готова. Пора.
В имитационный зал, где проходят практические занятия по пилотированию чего угодно, прихожу вовремя. Однокурсники встречают меня удивленными взглядами и нестройным гулом голосов. Здороваюсь со всеми, не надеясь услышать ответ от кого-то кроме Вилуоски, и нескольких ребят, с кем общалась в клубе, но здороваются абсолютно все присутствующие.
– Отлично выглядишь, Арелия!