Целительница на факультете легионеров

– Молодец, Блэкстон, – шепчут на ухо.

Я чувствую, как вздувается и опускается при дыхании его грудная клетка, как колотится сердце, как сокращаются мышцы живота… Я неловко отталкиваюсь и едва не ухожу под воду. Меня перехватывают чуть выше талии и подтаскивают к камням, где ребята, отводя презрительные взгляды, продолжают заниматься своими делами: кто выжимает мокрую рубашку, кто прыгает на одной ноге, пытаясь избавиться от попавшей в ухо воды.

– Восемь из десяти, – отмечает Годфри.

– И ноль у Блэкстона, – бросает Беджер.

Не нужно быть Дьюком, чтобы прочесть их мысли, мол, хилый в очередной раз облажался и не смог спрыгнуть без помощи своего будущего «родственника», но мне всё равно. В данный момент меня интересует только Дьюк. А он пристально глядит на нас с Уиллом, приоткрыв от удивления рот, будто мы не люди, а какие-то химеры кровавые, и принимается истово шептать молитву. Я не думаю, чем мне это грозит, просто искренне радуюсь, что друг снова с нами. Сработало, чёрт возьми! Сработало! Я готова его обнять и расцеловать, а после выслушать в свой адрес тонну справедливых упрёков, но Уилл останавливает меня и отдаёт приказ развести огонь и заняться ужином.

– Дьюк, идёшь за мной, – добавляет он. – Проверим, нет ли здесь хаоситов. Заодно насобираем в лесу кореньев и ягод.

И уходит, не глядя на меня и не приведя в порядок одежду. Я тоже стараюсь не глядеть им вслед. Меня трясёт от холода и волнения, и я обхватываю себя руками. Согреться не получается, но я хотя бы закрываю грудь, которую намокшая одежда будто напоказ облепляет. Мне, конечно, далеко до объёмов Милли или Зильды, но всё же и мои формы намекают на то, что никакой я не парень.

– Прости, что напоминаю, – Беджер не скрывает злорадства, – но с тебя ужин. Ты пришёл последним, Дьюк не играл.

А Годфри добавляет:

– Если прежде не приходилось разделывать утку, я помогу.

– Мне много чего не приходилось делать до приезда в академию, – честно отвечаю я, – но я пытаюсь.

Машинально лезу за воротник проверить наличие амулетов. И обнаруживаю, что остался всего лишь один. Тот, который мне дали за компанию к остальным – для привлечения денег. Остальные, верно, смыло водой.





Глава 27. Плачущая сестра





– У него небольшой откат в эмоциональном плане, но всё наладится, – говорил Уилл, глядя на мерцающую на воде лунную дорожку. – Я сказал ему держать язык за зубами, если прочтёт то, что его не касается, но всё равно расслабляться не стоит.

– Я поставила ментальную защиту, – тихо сказала я, – простенькую, сильный менталист её и не заметит. Но только себе. Я не умею ставить другому человеку. Тебе, например.

– А мне и не надо, – ответил Уилл. – Сам привык справляться.

– Как знаешь.

– Амулеты как будто стали лучше работать?

Ох, дело вовсе не в амулетах. Чем мне поможет дурацкий амулет для привлечения богатства? А в том, что я малодушно сбежала в лес и проторчала там до темноты, заодно как следует выжав одежду и подправив себе внешность. Беджер, конечно, обругал, мол, я от обязанностей отлыниваю, но в драку лезть не рискнул. А мне пришлось соврать, будто я консервами отравилась.

– Я ведь не только ссадины с ожогами лечить могу, – ответила Уиллу я, – но и изменять внешность. Совсем немного. Не кардинально.

Да я просто вернула себе мешки под глазами, а грудь бинтами затянула. Вот и все изменения.

– Спасибо, что хранишь мой секрет.

– Это ненадолго, Блэкстон. Учти.

– Я понимаю. Дай мне немного времени. Дойдём до Сюзанвилля – я раскрою своё настоящее имя. Не хочу, знаешь ли, чтобы Кристофер присваивал себе мою победу!

– С одной стороны, мне нравится твой настрой.

– А с другой?

Он повернулся ко мне. И в его взгляде совершенно не наблюдалось той жуткой смеси жгучей ненависти, откровенного презрения и превосходства, которые он транслировал прежде. Наоборот, взгляд тёплый и сочувствующий – настолько, насколько это применимо к такому человеку, как Уиллард Эванс.

А я, не выдержав его взгляда, обернулась. Ребята расположились поодаль, у ярко пылающего костра, отдыхали после сытного ужина и, по-видимому, снова играли в три секрета.

Здесь же, у воды, где сидели мы с Уиллом, было прохладно. Сентябрь всё-таки, ночи становились всё холоднее даже здесь, на юге. Над нами куполом раскинулось звёздное небо, впереди шумела и пенилась освещенная луной Плачущая сестра. Уилл уже успел поведать печальную легенду о том, как пятеро братьев погибли здесь ещё во времена Рутерглена Смиттона, а сестра приходила сюда оплакивать свою невосполнимую потерю, пока сама не превратилась в реку.

– Я пойду к ребятам, наверное, – сказала я.

– Зачем? – усмехнулся Уилл. – Мы же без пяти минут родственники. Можем спокойно общаться.

– После окончания практики поставим всех в известность, что не родственники, – я постаралась придать своему голосу больше твёрдости.

– Замёрзла? – сменил тему Уилл.


– Нет, – соврала я.

Он хотел снять свой китель, но я не позволила. Пусть не забывается! Я пока ещё играю роль Кристофера.

Тогда он придвинулся ближе. Наши бёдра и плечи соприкоснулись. Меня будто горячей волной окатило. По коже понеслись обжигающие мурашки, сердце заколотилось, в нижней части тела появилась какая-то тяжесть, а в верхней – лёгкость. Весьма странные ощущения, никогда такого не испытывала.

– До сих пор удивляюсь, – проговорил Уилл, – как у тебя хватило смелости провернуть подобный маскарад. Зная, что я тоже учусь в Дортмунде!..

– Крис уверял, что у вас чуть ли не весь учебный год боевая практика, – оправдывалась я. – Я была почти уверена, что мы с тобой не пересечёмся.

– Или, наоборот, на то и был расчёт?

– Что ты имеешь в виду?

– Собиралась шпионить за мной, притворившись братом? Хотела узнать поближе? Или тоже компромат собираешь?

– Да как ты смеешь! – задохнулась я и пересела подальше от Уилла. – Очень нужно! Не льсти себе! Я здесь совершенно по другой причине!

– И по какой же?

– Учёба. Мы уже это обсуждали.

– Так себе план – притворяться другим человеком. Ладно бы новые документы себе сделала, но брата за что так подставлять? Сам он где?

Я покусала нижнюю губу. Рассказать? Не рассказать? Слишком много «за» и «против»!

– Во что он ввязался? – наседал Уилл.

– Это не моя тайна, – выдохнула я.

– Ты же понимаешь, что фактически он числится студентом академии, а не ты? И что с конца августа, по сути, он не покидал стен академии, за исключением единственного выходного дня и испытания на выбывание, где практически круглосуточно находился под моим присмотром? Если он ввязался во что-то противозаконное, мы с тобой сядем как соучастники.

А я не знала, что на это ответить. Ужасная догадка пронзила сокрушительным ударом молнии, на какое-то время лишив моё тело возможности дышать, слышать, видеть, думать.

А когда мыслительная деятельность возобновилась, мне стало по-настоящему страшно.

Получается, свадьба Кристофера и Эммы не состоялась? Или всё-таки состоялась? Я совсем запуталась! Не мог же брат находиться в двух местах одновременно! Особенно, если места эти расположены в сотнях миль друг от друга, как Дортмунд и Хантергрин. Да, существуют порталы и всё такое, но ведь, если задаться целью, можно найти лазейку в законе. И отец непременно воспользуется нестыковкой и объявит свадьбу недействительной. Бедная Эмма!.. Какой позор!..

Почему мы с Крисом не подумали об этом?! Ладно брат, он головой редко думает, но я?..

– Крис? – переспросил Уилл.

– Нет-нет, всё будет хорошо, – прошептала я. – Он ничего страшного не натворил. Всё по закону. Я всё исправлю. Объявлю себя Кристиной. Скажу, что всё это время скрывалась в академии под именем Криса. Чем нам это грозит?

Уилл пожал плечом.

– Попечительский совет, уверен, будет настаивать на исключении из числа студентов. Но всё зависит от решения ректора Тентерфилда. Тут не угадаешь. Но это касается лишь Кристофера. У тебя совершенно другая ситуация.

– Ясно, – вздохнула я.

– Не спеши расстраиваться, – подбодрил меня Уилл, – практику ты проходишь отлично. У меня как у куратора нареканий к тебе никаких. Практически.

Он взял меня за руку – её тут же обожгло жаром, точно я к раскалённым углям прикоснулась. Я вздрогнула, но руки не убрала – мимолётная боль хотя бы ненадолго отвлекла от невыносимых дум, которые жалили похлеще огня.

– Кажется, настало время играть в три секрета, Блэкстон? – невесело сказал Уилл.

Я на минутку прикрыла глаза. Уилл может помочь. Или всё загубить. В любом случае меня ждёт осуждение, неприязнь, насмешки и косые взгляды. И я почувствовала себя Беджером, которого грозились сбросить со скалы – без страховки и без спасительной воды внизу.

Я решилась скорее от отчаяния и безысходности, чем от надежды на лучший исход:

– Хорошо. Спрашивай.

– Сначала ты, – удивил Уилл.

У меня накопилось к нему немало вопросов, и я задала главный из них:

– Человечеству грозит опасность, да? Из-за Ходящей горы?

– Нет, что ты, – как-то рассеянно ответил Уилл, – в долину стягивают армию легионеров. Ещё две наготове. Они не допустят вторжения.

– Хорошо, если так.

– А как иначе?

– Твоя очередь.