Целительница на факультете легионеров

Я перевела дыхание, попробовала успокоить неровно бьющееся сердце. Пощупала оставшиеся на груди побрякушки. Минус амулет на удачу. Но разве она мне и прежде благоволила? И зачастила:

– Что это было? Вы с профессором Крекстоном можете портироваться? Но ведь ректор Тентерфилд говорил, что порталы будут закрыты!

– А я всё гадаю, когда ты уже потребуешь поставить тебя на ноги, – ответил мне на это Уилл.

– Ой, – выдохнула я. – Пожалуйста, отпусти.

– Что случилось? – послышался хриплый ото сна голос Беджера, едва мои ноги коснулись земли, а пальцы перестали цепляться за сильные командирские плечи.

– Подъём! – рявкнул Уилл. – Пока вы смотрели десятые сны, Блэкстон нашёл сюзанвилльскую кобру. Дьюк, барон, готовите завтрак. Беджер, идёшь со мной на разведку.

– А я?

– А ты, – Уилл приблизил ко мне лицо, – сидишь, чистишь оружие и держишь рот на замке, пока не подадут завтрак.

– Но…

– Считай, на сегодняшнее утро ты свой вклад в общее дело сделала. А у меня в команде, кроме тебя, и другие студенты имеются.

Небо в просветах между листвой постепенно окрашивалось в предрассветные краски. Светящиеся цветы тускнели, словно перегоревшие лампочки. Начинался новый день, и никто не знал, что он нам принесёт.





Глава 22. Секреты





– А я всё больше склоняюсь к версии, что пришельцы из другого мира вовсе не хаоситы, – протянул Годфри, следя за весёлыми играми шипастых волчат.

Уходя, Уилл шикнул на них, и теперь они вели себя вполне мирно. Не пытались отгрызть нам ноги, не рычали и не подходили ближе, чем на шесть футов. Просто гонялись за пёстрыми бабочками или возились друг с другом.

– А кто? – бросил Дьюк, не переставая помешивать неаппетитное варево в котелке.

– Мы, – просто ответил Годфри.

– Ты в своём уме, дубина?! – набросился на него Дьюк, сотрясая ложкой воздух. – Да тебя за такие речи не только из академии выпрут, но и, чего доброго, титула лишат! Ну же, скажи, что ты пошутил!

– Погляди вокруг, – стоял на своём Годфри, – в природе всё гармонично, сбалансировано. Всё на своих местах, даже те существа, которых принято называть хаоситами. Вернее, было, пока не вмешались люди и не решили, что некоторые виды животных полезны для человечества, а некоторые – нет, последних и нарекли силами хаоса и зла. И пока не взяли в руки оружие и не изгнали наделённых интеллектом существ в Пустошь.

– Всё! Я не желаю тебя слушать! – вопил Дьюк, приложив ладони к ушам. – Отрекись от своих слов, или я тебе больше не друг!

– А ты что скажешь, Крис? – повернулся ко мне Годфри.

Мне тоже хотелось заткнуть уши и визжать, подобно Дьюку, но я предприняла попытку образумить свернувшего не туда друга:

– Вся наша культура свидетельствует о том, что хозяин Зелёных Земель – человек, а хаоситы пришли в наш мир через разломы в пространстве-времени ещё в долетописные времена. Наскальная живопись, раскопки, книги, научные открытия, летописи, в конце концов!..

– Но ведь даже в твоём эссе о Рутерглене Смиттоне прослеживается намёк на то, что захватчики именно люди, и не говори, Крис, что тебя никогда не посещали те же мысли, что и меня. Кстати, когда я встретил безрогого дьявола в лесах моего отца…

Я позволила себе перебить его, напомнив:

– Ты поступил в легион, а значит, безоговорочно принимаешь Закон.

– Поступил, чтобы суметь защитить свою семью. И чтобы понять, что происходит на самом деле.

К счастью, неловкий разговор был прерван появлением Уилла и Беджера. Последний держал в руках свой головной убор, доверху наполненный спелыми тёмно-синими и красными ягодами.

– О! Десерт! – нарочито радостно воскликнул Дьюк и бросил красноречивый взгляд в сторону Годфри, будто посылая мысленный сигнал, мол, я знаю, о чём ты думаешь, и не одобряю этого.

За завтраком Беджер затеял игру «Расскажи три секрета». Уилл поддержал забаву и даже почти не рычал. Но заставил меня проглотить несколько ложек совершенно несъедобного супа, и мне оставалось утешать себя тем, что я окончательно обезопасила свой организм после тесного соседства с пиявкой.

– Все знают правила игры? – спросил Беджер.

Все ответили согласием. Я тоже. В женской гимназии игра в секреты пользовалась популярностью. Суть её была в том, чтобы ответить на вопросы играющих или рассказать о себе что-то такое, чего никто не знает, даже твои близкие друзья, а это было проблематично, особенно если играть часто. Если тебя уличали во лжи (например, тот, кому о твоей тайне уже известно), тебя ждала расплата. Мы с девочками, например, щипали друг дружку за щёки. Можно было, конечно, придумывать о себе невесть что, но правдоподобно. А главное, после умудриться не запутаться в собственной лжи, как карась в сети.

– Расплата – подзатыльник? – уточнил Дьюк, потирая в предвкушении руки.

– Подзатыльник – это по-детски, – возразил Беджер. – Предлагаю тумак покрепче. До первой крови.


– Нет, – отрезал Уилл. – Никакой крови.

– Ладно, – пожал плечом Беджер. Как будто в своё время ему мало досталось от Уилла!

Как правило, первым игру начинал тот, кто её предложил. И я, и Дьюк уже раскрыли рты с тем, чтобы выведать у Беджера кое-какие тайны, но он опередил нас, выпалив скороговоркой:

– Первый молочный зуб вырос в шесть месяцев, любимое блюдо – шоколадный пудинг, а мою собаку Клушей зовут.

– Так нечестно! – дружно запротестовали мы с Дьюком. – Смысл игры в том, чтобы узнать то, что нас интересует! Зачем нам информация о твоих молочных зубах?

Беджер лишь рассмеялся в ответ и сказал, что поезд ушёл.

Следующей «жертвой» назначили Годфри. Впрочем, самые интересные и шокирующие факты мы уже знали. Тем не менее, Годфри сумел удивить нас в очередной раз, сообщив, что пишет стихи, играет на арфе и даже успел поцеловать девушку. Назвать её имя наш аристократ категорически отказался, чтобы её не скомпрометировать.

– Дьюк, – объявил Беджер, глядя при этом почему-то на меня, и Дьюк, не ожидая подвоха, поперхнулся едой. Годфри похлопал его по спине. Да уж, так себе из него чтец эмоций.

– Спрашивайте, – разрешил тот, откашлявшись.

– А ты когда-нибудь оставался с девушкой наедине?

Чего ещё можно было ожидать от Беджера? Казалось, он затеял игру с единственной целью – выяснить, имеется ли у кого опыт в делах романтических. Впрочем, девочки из моей гимназии тоже интересовались преимущественно романтикой.

Дьюк раскраснелся и сказал, что да, оставался, но я ему не поверила. Хотя, если учесть тот случай, когда он едва ли не затолкал меня к себе в номер… Но ведь он не знал, что я не парень, да и Беджер, по всей видимости, имел в виду совершенно другое.

Второй вопрос был от Годфри.

– Сколько у тебя братьев и сестёр?

– Четверо старших братьев и три младших сестрёнки, – благодарно отозвался Дьюк, постепенно меняя цвет лица на естественный.

Я замешкалась, не зная, что именно спросить у друга, чтобы его случайно не обидеть и не поставить в неловкое положение. И задала тот вопрос, который пожелала бы самой себе:

– Твоя любимая книга?

– Первая летопись, – тут же ответил Дьюк.

Ловко! Универсальный ответ, не подкопаешься.

– Ваши вопросы Крису, – продолжал игру Беджер.

Дьюк, никогда не отличавшийся тактичностью, выпалил с ходу:

– А я знаю первый секрет о Крисе! У него есть невеста!

– Серьёзно? – Уилл приподнял одну бровь.

Я чуть от стыда не сгорела. Он мог легко обвинить меня во лжи, но я почему-то пребывала в уверенности, что он этого не сделает.

– Есть, а что тут такого! – отмахнулась я и полезла в фуражку за ягодами. Набрала горсть. Забросила одну в рот. Вкусно!

– Когда свадьба? – полюбопытствовал Беджер.

– Это будет считаться вторым секретом? Точной даты пока нет. Возможно, когда я закончу первый курс.

– Принято. А третий? Уилл, ты что-то хочешь спросить?

– На твой выбор, Блэкстон, – отозвался тот.

Что такого рассказать о Крисе, чтобы он потом меня не убил? Чужие секреты – такое скользкое дело. Будто по тонкому льду ходишь и норовишь утопить не только себя, но и человека, который тебе доверился.

И я решила рассказать один из своих.

– Может, вам интересно, почему я выбрал академию легионеров?

– Если это не общеизвестный факт, то интересно! – заявил Беджер.

– Я до этого дня никому не говорил. – Я съела ещё одну ягодку. Синие оказались кислее красных. – Мои прадед и прабабка добывали золото в Джексонвилле. Они и четверо их детей. И частенько приходилось отбиваться от хаоситов. В одной из стычек прабабку убили. Её звали… как мою сестру. Кристиной.

– И ты решил отомстить?

Я пожала плечом.

– Если так можно сказать.

– Я бы на твоём месте поступил так же.