Царство Греха

– Нет.

Я схватила со стола тряпку и стянула ею бабушкину шею, чтобы остановить кровь. Я принялась кричать, пробуждая весь дом от сна, в который бабушка сама же его и погрузила. Есть заклинания, которые помогают остановить или замедлить кровотечения, но в панике я не могла вспомнить ни слова, словно мой мозг отключился и способен был сфокусироваться на одном-единственном действии – держать тряпку прижатой к ране.

Мама примчалась в кухню первой и сразу же увидела бабушку и увеличивающуюся вокруг нее лужу крови. По моему лицу текли слезы, затуманивающие зрение.

Я не позволю ей умереть, только не так. Через минуту появился отец. Его глаза сузились.

– Я принесу бинты.

Все мое внимание было направлено на кусок ткани, который я держала плотно прижатым к бабушкиной ране. Время шло. Кровь пропитала полоску хлопка с густой травяной пастой, которую приготовила мама. Я держала ткань крепко. Хотелось бы мне быть человеком, который может отбросить панику и действовать спокойно, но ужас был сильнее логики. Мама пыталась оторвать мои руки, но не могла сдвинуть меня с места. Нужно было удерживать ткань на ране. Бабушка нуждалась во мне.

– Все в порядке, детка. Позволь, я займусь раной.

– Я не могу.

– Можешь. Все будет хорошо.

Потребовалось еще немало уговоров, но наконец, я смогла чуть отодвинуться в сторону. Бабушка соскользнула на пол. Ее дыхание было затрудненным. Я видела такое у раненых животных, это был плохой знак.

Мама нанесла на рану густую пасту и обернула вокруг нее одну из чистых повязок, которые принес отец, прежде чем отправиться проверять, нет ли еще кого за нашими окнами. Мама закончила накладывать повязку и помолилась богине здоровья и благополучия, чтобы бабушке стало лучше. Я тоже помолилась в надежде, что она услышит нас обеих.

– Помоги мне перенести ее в постель, Эмилия.

Я вытерла слезы и сделала, что она просила. Как только мы уложили бабушку на матрас, мама придвинула стул к кровати и расположилась рядом.

Я села у стены и оставалась там до захода солнца, который наполнил комнату оттенками черного и фиолетового. В конце концов, дыхание бабушки выровнялось, и она погрузилась в глубокий целебный сон. Ей стало лучше, но не благодаря мне. Слава Богине.

– Тебе нужно отдохнуть, детка. С бабушкой все будет в порядке, худшее уже позади.

Я кивнула, но уснуть все равно не смогла. Вряд ли я когда-либо смогу закрыть глаза и не увидеть перед собой эту ужасную сцену, но хуже всего то, что бабушку едва не убили из-за меня. В момент, когда она больше всего нуждалась во мне, я ее подвела. Напрочь забыла все заклинания, позволила страху завладеть моим сознанием и потеряла контроль. Если бы я не начала это расследование и не обманула принца Жадности, ничего подобного не случилось бы.

Я поплелась на кухню, планируя смыть отовсюду кровь, чтобы родителям не пришлось смотреть на нее снова. Скребла до тех пор, пока пол не засверкал, а пальцы не заболели. Затем повторила все вновь, налила воды и принялась тереть. На это ушла почти вся ночь, и в итоге мне удалось избавиться от всех свидетельств нападения. Но это воспоминание никогда меня не покинет.

Я выполоскала тряпку и прислонилась к кухонному столу, чтобы выпить стакан воды. Я поняла это не сразу, но невидимый демон приходил сюда не просто так, у него была миссия. Вернувшись мыслями к ранению бабушки, я привычно протянула руку и рассеянно пошарила по груди в поисках амулета, но ладонь осталась пуста. Я забыла, что сняла его и положила на кухонный стол. Бросив взгляд в том направлении, я замерла.

Амулет пропал.





Двадцать




– Ужасно выглядишь, ведьма.

Вместо приветствия я лишь посмотрела на демона войны. Через несколько часов он будет свободен и вряд ли станет отвечать на какие-то вопросы, когда заклинание рассеется. После жестокого нападения на бабушку я вышла из дома и бродила по Палермо, решая, что делать дальше. Моя ужасная ошибка едва не стоила ей жизни. После столкновения с принцем Жадности нельзя было возвращаться в свой дом. Естественно, он послал за мной шпионов, чтобы украсть амулет. Было безрассудно думать, что принц Ада просто позволит мне уйти невредимой, еще и одержав над ним победу. Теперь, когда я знала, что мы с сестрой всю жизнь носили на себе рога дьявола, могущественные и опасные, необходимо было вернуть их обратно. Может, мне в данный момент и неизвестно, где находится мой амулет, зато благодаря демону Жадности я точно знаю, где украшение Виттории. Осталось лишь получить у принца Гнева информацию о Випириде, а затем забрать его.

– Кому как не тебе это знать, – притворно улыбнулась я, – кстати, я познакомилась с двумя твоими братьями.

Гнев не выглядел ни заинтересованным этими новостями, ни равнодушным, он сидел, прислонившись спиной к стене, вытянув ноги и рассматривая сдерживающий его магический круг. Естественно, рубашки, которую я для него купила, на нем не было, она валялась на земле.

– У меня шесть братьев, говори точнее.

– Разве ты не знаешь, кто из них здесь?

Его внимание на секунду переключилось на мое бедро, а затем он вновь поднял взгляд.

– Ты приползла обратно, чтобы просить о помощи? Сегодня я не чувствую себя особенно милосердным, плен плохо на меня влияет.

А на меня не очень хорошо влияли демоны, вторгшиеся в мой город, напавшие на мою бабушку, и укравшие мой амулет, и убившие мою сестру.

Вместо того чтобы спорить, я достала из коричневого бумажного пакета канноли, которые прихватила с собой. Бабушка всегда говорила, что на мед муху поймать легче, чем на уксус. Я решила, что с принцами Ада это правило тоже сработает.

Гнев выглядел удивленным.

– Что это?

– Еда. Если только ты не поймал и не съел кого-нибудь, ты должен быть голоден.

– Мне не требуется человеческая еда, и я не имею ни малейшего желания отравлять свое тело этой мерзостью.


Я в ужасе уставилась на него. После всех кошмарных вещей, которые случились, это стало последней каплей.

– Ты настоящий монстр, да?

– Да это вообще не выглядит съедобным.

Он зажал канноли между двумя пальцами и поднес ближе, тщательно изучая.

– Что прикажешь мне с этим сделать?

– Угости врагов.

Он уставился на начинку из рикотты.

– Она отравлена?

Я вздохнула.

– Съешь сие яство, о могучий воин. Оно создано для удовольствия, а не для боли. Я приготовила его сама и клянусь, оно не отравлено, не в этот раз.

Хоть он и был настроен скептически, но откусил немного. Пока он жевал, его внимание периодически переключалось на меня. Нельзя было не усмехнуться при виде того, как принц набил полный рот, а затем вытащил из сумки второе канноли. Съев половину, он заметил, что я наблюдаю за ним, и нахмурился.

– Что?

– Не хочу отравлять свое тело этой мерзостью, – передразнила я, – но десерты вполне ничего.

Он не соизволил ответить, а вместо этого еще немного порылся в сумке и явно расстроился, обнаружив, что она пуста. Отложив ее в сторону, Гнев взглянул на меня и спросил:

– Полагаю, эти вкусности были частью какого-то хитроумного плана. Ты пахнешь чужой кровью, и волосы спутаны, как будто в них свила гнездо дикая птица, да еще и родственников пригласила. Моего клинка больше нет у тебя на бедре, и похоже, ты ненавидишь весь мир. Что тебе нужно, ведьма? Что тебя так напугало?

Моя ладонь переместилась к тому месту, где раньше висел его кинжал.

После того как призрачный демон использовал это оружие, чтобы причинить вред моей бабушке, я не могла вынести даже его вида. Но теперь вдруг почувствовала его отсутствие почти так же, как скучала по своему амулету.

– Как и кто может призывать Випириду?

– Только тот, у кого напрочь отсутствует инстинкт самосохранения.

– Похоже, кое-кто бессмертный и высокомерный уже это сделал.

– Сомнительно. – Гнев явно не оценил моей иронии. – Випириды – уникальные существа. Если они решают охранять какой-то предмет или забирают его в свое гнездо, ни один обитатель преисподней не может им помешать. Лишь они сами могут решить расстаться с ним.

Я мысленно отметила, что стоит приносить ему десерт каждый раз, когда потребуется информация. Сладкое делает его покладистым и разговорчивым.

– Как она выглядит?

– С острыми длинными клыками как у гадюки, но крупнее и в два раза опаснее. Существует очень мало противоядий, да и на них не стоит особенно рассчитывать. За их использование, как и за любую магию, придется платить. Выбирать тебе, но знай, что можешь не дожить до рассвета, если потревожишь ее.

Я потерла руку, не потому что его предупреждение напугало меня, а из-за странного раздражающего ощущения где-то под кожей, словно кто-то скреб там булавкой. Гнев заметил мое движение и взглянул на собственную руку.

Похоже, наши татуировки вновь изменялись. Змеи, которые, как я заметила, также появились и на предплечье у принца, теперь дополнились полевыми цветами. Змеи сверкали и переливались. Не хочется это признавать, но татуировка была прекрасна, определенно прекрасна. Гнев сжал кулаки. Не знаю, было ли это движение вызвано болью или действием странных, постоянно меняющихся картинок, но я решила не уточнять, потому что хотела задать еще один вопрос демону, прежде чем отправиться по своим делам.

– Если кто-то решит напасть на Випириду, какое заклинание можно использовать?

Принц отвлекся от магической татуировки на руке и внимательно посмотрел на меня.

– Нападать на Випириду очень плохая идея, но если какая-нибудь глупая ведьма очень захочет умереть, она может попробовать заклинание сна, это единственная возможность как-то проскочить.

– Я…

Впрочем, благодарить его не за что, если бы не принц Гнева и его чудовищные братья, вся моя семья не попала бы в этот переплет.

Я глубоко вздохнула, думая о заклинании сна. Это просто, а простые планы мне по душе. Меньше вероятности, что что-то пойдет не так.

– Одно последнее слово. – Гнев поднялся с земли, подошел к краю круга и остановился рядом со мной. Его загорелый торс оказался рядом с моим лицом. – Я скоро буду на свободе, и если ты достаточно глупа, чтобы напасть на такое существо, я не стану тебя спасать.

– Прекрасно, – ответила я.





Скажи мне кто-то месяц назад, что я по своей воле отправлюсь блуждать по темным подземельям собора в одиночку и буду выслеживать древнего демона-змея, охраняющего половину ключа от врат Ада (ключа, что был сделан из рогов черта), я бы усомнилась в психическом здоровье говорившего.