Бунт Хаус

валяется бумага: старые корешки билетов, засунутые под край обшивки окна; стопка старых плакатов, испачканных по краям, свернутых в трубочки и

скрепленных резинками, пьяно прислоненных к дверце шкафа; пачки писем, пылящиеся на старомодном письменном столе.

Я смотрю вверх, и мое дыхание останавливается в основании моего горла. Ну, черт возьми. Это место полно чудес, особенно когда вы делаете паузу, чтобы

122



проверить вид над вашей головой. Потолок — это не обычный потолок. Это чистый

металл. Когда-то у моей бабушки в гостиной был жестяной потолок, на котором

стояли штампы и тиснения еще 1890-х годов, но этот совсем не такой.

Это медь, полированная и блестящая даже в полутьме — огромное

пространство полированной меди, которая поднимается в центре, образуя

фокусную точку, притягивающую взгляд.

Это ошеломляюще красиво и совершенно непрактично, и я не могу себе

представить, чтобы Рэн заказал что-то подобное. Я также не могу себе представить, чтобы он ссорился с другими парнями, чтобы убедиться, что он заполучил эту

комнату, прежде чем кто-либо из них сможет это сделать.

Это должно выглядеть невероятно, если включен один из торшеров. Когда

Рэн ложится спать каждую ночь, он смотрит на свет, играющий на бороздках и

зернах прекрасного металла, и, вероятно, ему это не нравится. Его собственное

великолепие, вероятно, затмевается.

Что-то в этой комнате кажется морским, как каюта капитана старого галеона.

У меня нет никаких причин так думать — здесь нет никаких морских безделушек

или тематических украшений. Здесь царит хаотичный беспорядок в сочетании с

безжалостной организацией других аспектов внутри комнаты, что создает

впечатление, что эта спальня занята самым эксцентричным умом.

— Элли! Поторопись, черт возьми! Я тут вся вспотела! — Голос Карины

доносится до меня снизу, кристально чистый и достаточно громкий, чтобы напугать

меня до смерти.

Она права, Стиллуотер. Ты пришла сюда не для того, чтобы глазеть на его

способности к дизайну интерьера. А ну-ка шевелись!

Я повинуюсь голосу осуждения, шепчущему мне на ухо, и спешу через всю

комнату к письменному столу. До сих пор меня терзали сомнения. Я верила

(Надеялась? Боже, какая я жалкая), что Том по какой-то причине лгал, и что моего

телефона здесь не будет. Эта надежда рассыпается в прах, когда я вижу знакомый

золотой футляр, лежащий на открытой книге, прямо там, в центре стола Рэна.

Я переворачиваю телефон, и экран полностью отремонтирован. Том, должно

быть, сработал очень быстро; не могу поверить, что не усомнилась, когда он сказал, что на это у него уйдет целых три дня. Мудак.

Прижимаю палец к кнопке «пуск», и экран загорается, перечисляя все

звонки и сообщения, которые я пропустила от Иден, Айлы и Леви. Несмотря на

искушение, я сопротивляюсь желанию разблокировать телефон. На это нет


времени.

— Элоди! Я не шучу! Пошли отсюда!

Я опускаю телефон в карман куртки, уже обдумывая все возможные способы

причинить вред Рэну Джейкоби за этот проступок, когда мой взгляд натыкается на

фразу на странице открытой книги, которая приклеивает мои ноги к голым

половицам.

… дверь открыл я: никого, тьма — и больше ничего…

123



Я знаю эти строки.

Я откуда-то их знаю, но просто не могу вспомнить откуда…

Мягкий скрип нарушает тишину, внезапное, тяжелое молчание присутствия

у меня за спиной. Мурашки бегут по коже, каждый маленький волосок на моих

руках и вниз по шее встает дыбом под воздействием другого создания, входящего в

комнату.

Оххххх чееерт.

— Тьмой полночной окруженный, так стоял я, погруженный…, — бормочет

приглушенный голос. Голос из шелка, меда и грубого лезвия тупого клинка. Он

вонзается в меня с нежной сладостью, которая наполняет меня страхом. — … в грезы, что еще не снились никому до этих пор; тщетно ждал я так, однако тьма мне не давала

знака; слово лишь одно из мрака донеслось ко мне: «Линор!»

Я медленно выпрямляюсь и делаю шаг назад от стола.

— По, — произносит голос позади меня. — В последнее время он немного

переборщил, учитывая его недавнее восхождение к славе хипстера, но я уже давно

фанат «Ворона».

Со всей возможной осторожностью я оборачиваюсь и вижу, что в изножье

кровати стоит Рэн. После того, как я так долго видела его только в потрепанной

черной футболке и джинсах, я ошеломлена его видом в костюме и галстуке. Покрой

блейзера очень изящен. Брюки тоже идеально скроены. Он выглядит просто

невероятно, но не его одежда лишила меня способности складывать слова. Это

просто... это он. Его черные волосы и то, как они вьются вокруг ушей. Очертание

его полных губ и небрежный, насмешливый наклон рта вверх. Едва заметный намек

на щетину на его подбородке и острые, оценивающие глаза, которые сверлят меня, как лазеры, с другой стороны комнаты.

Ох, как я ненавижу то, что мне нравится смотреть на этого парня.

Он засовывает руки в карманы своих костюмных штанов, как будто ему на все

наплевать.

— У тебя есть любимый, Стиллуотер? — мурлычет он.

— Что? — Мой голос срывается на этом слове.