Бунт Хаус
Часть 36 из 160 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Иногда я не подчиняюсь своим собственным приказам. Я делаю глупое
дерьмо, хотя и говорю себе, что нужно делать прямо противоположное. Но я
никогда не ослушаюсь себя, когда использую сердитый лай моего отца, как голос
разума в моей голове. Задергиваю шторы и снова забираюсь под одеяло, твердо
решив поспать хотя бы пару часов, прежде чем завтра утром в мою дверь
постучится Карина.
Я могу это сделать. Могу закрыть глаза, отключить свой мозг и погрузиться в
сон.
73
Снаружи бушует буря, и я вдыхаю через диафрагму, выпячиваю живот, наполняя легкие кислородом. Такое дыхание — отличная успокаивающая тактика
во время приступа паники, я все еще впадаю в них время от времени, но оно также
имеет дополнительное преимущество, заставляя меня заснуть. Если я буду делать
это в течение нескольких минут, напряжение в моем теле спадет, и я отключусь, прежде чем даже осознаю, что вот-вот засну. Есть что-то гипнотическое во
втягивании такого количества воздуха, наполняющего мое тело. Очень редко этот
трюк не срабатывает.
Я очищаю свой разум…
Вдох…
Выдох…
Пауза.
Вдох…
Выдох…
Пауза.
Повторяю это действие снова и снова, но мой разум никак не успокаивается.
Проклятье. Я открываю глаза, выдавливая тяжелый стон. И там, в дальнем конце
моей комнаты, над деревянной дверью виднеется неровный прямоугольник света.
Черт. Должно быть, я плохо задернула шторы. Рыча, сажусь, собираясь снова
свесить ноги с кровати, но тут свет гаснет и исчезает.
Хм.
Лааадно.
Он возвращается прежде, чем я успеваю откинуться на подушки.
Свет быстро вспыхивает и гаснет, как неисправный прожектор. Сначала это
выглядит случайным, но когда я смотрю на него немного дольше, то понимаю, что
вспышки света не случайны. Совсем не случайны.
Это гребаная азбука Морзе.
Такие же короткие вспышки как у азбуки Морзе, повторявшиеся снова и
снова. Я жду, пока цикл остановится на секунду, указывая на конец сообщения, и
когда он снова запускается, я изо всех сил стараюсь не отставать от вспышек.
Точка-тире-тире-точка. Это «P».
Я пропускаю следующую часть. Кто бы ни стоял под проливным дождем, посылая тайные сообщения другому студенту в этом здании, он сигналит слишком
быстро, чтобы я успевала за ним.
Я жду, выжидая, пока сообщение не начнется снова.
«Р», а потом точка, тире, тире. Это буква «W». Последняя буква- тире, точка, тире, точка — это буква «С».
PWC?
Любой человек с половиной мозговой клетки и отцом в армии знает, что такое
PWC: действовать с осторожностью.
Хмм. Что-то вроде любовного свидания? Приглашение? Предупреждение? В
моей постели тепло, и здесь гораздо суше, чем снаружи. В любую другую ночь мне
74
было бы любопытно узнать об этом послании и о том, что оно означает, что я не
смогла бы остановиться; мне пришлось бы улизнуть и посмотреть, какие
непристойные встречи происходят в лабиринте, но сегодня мой собственный
инстинкт самосохранения говорит мне, что мне гораздо безопаснее там, где
нахожусь, защищенная от летящих обломков, штормовых ветров, ледяного дождя
и переохлаждения.
Когда я собираюсь снова попробовать свою дыхательную технику, мои веки
трепещут... и свет начинает мигать снова, с совершенно новым сообщением: Т... Ы...
Б… О… И… Ш… С… Я
С… Т… И… Л… Л… У… О… Т… Е… Р
?
Свет гаснет, и на этот раз насовсем.
Какого черта? Я вскакиваю с кровати. Дождь идет так сильно, даже хуже, чем
раньше, накатывая на окно потоками, что я больше даже не могу видеть лабиринт.
Все, что я вижу, брошенная перчатка, вызов кого-то, ожидающего там, в темноте.
Для меня.
— Нееет, — стону я. — Вы, должно быть, шутите.
Благодаря спешной эвакуации из Тель-Авива, у меня не было времени купить
новую одежду, прежде чем меня погрузили на тот транспортник. У меня нет с собой
пальто. Ни одного, которое могло бы обеспечить хоть какую-то защиту от шторма, бушующего снаружи. Когда я выхожу из парадной двери, натягивая свою легкую, слишком тонкую куртку-бомбер, радуюсь, что по крайней мере, мои ноги должны
остаться сухими в моих Док Мартинсах. Дождь бьет мне прямо в лицо, ледяной и
шокирующий, выталкивая из моего рта цепочку ругательств, когда я наклоняю
голову, продвигаясь вперед, в водоворот.
дерьмо, хотя и говорю себе, что нужно делать прямо противоположное. Но я
никогда не ослушаюсь себя, когда использую сердитый лай моего отца, как голос
разума в моей голове. Задергиваю шторы и снова забираюсь под одеяло, твердо
решив поспать хотя бы пару часов, прежде чем завтра утром в мою дверь
постучится Карина.
Я могу это сделать. Могу закрыть глаза, отключить свой мозг и погрузиться в
сон.
73
Снаружи бушует буря, и я вдыхаю через диафрагму, выпячиваю живот, наполняя легкие кислородом. Такое дыхание — отличная успокаивающая тактика
во время приступа паники, я все еще впадаю в них время от времени, но оно также
имеет дополнительное преимущество, заставляя меня заснуть. Если я буду делать
это в течение нескольких минут, напряжение в моем теле спадет, и я отключусь, прежде чем даже осознаю, что вот-вот засну. Есть что-то гипнотическое во
втягивании такого количества воздуха, наполняющего мое тело. Очень редко этот
трюк не срабатывает.
Я очищаю свой разум…
Вдох…
Выдох…
Пауза.
Вдох…
Выдох…
Пауза.
Повторяю это действие снова и снова, но мой разум никак не успокаивается.
Проклятье. Я открываю глаза, выдавливая тяжелый стон. И там, в дальнем конце
моей комнаты, над деревянной дверью виднеется неровный прямоугольник света.
Черт. Должно быть, я плохо задернула шторы. Рыча, сажусь, собираясь снова
свесить ноги с кровати, но тут свет гаснет и исчезает.
Хм.
Лааадно.
Он возвращается прежде, чем я успеваю откинуться на подушки.
Свет быстро вспыхивает и гаснет, как неисправный прожектор. Сначала это
выглядит случайным, но когда я смотрю на него немного дольше, то понимаю, что
вспышки света не случайны. Совсем не случайны.
Это гребаная азбука Морзе.
Такие же короткие вспышки как у азбуки Морзе, повторявшиеся снова и
снова. Я жду, пока цикл остановится на секунду, указывая на конец сообщения, и
когда он снова запускается, я изо всех сил стараюсь не отставать от вспышек.
Точка-тире-тире-точка. Это «P».
Я пропускаю следующую часть. Кто бы ни стоял под проливным дождем, посылая тайные сообщения другому студенту в этом здании, он сигналит слишком
быстро, чтобы я успевала за ним.
Я жду, выжидая, пока сообщение не начнется снова.
«Р», а потом точка, тире, тире. Это буква «W». Последняя буква- тире, точка, тире, точка — это буква «С».
PWC?
Любой человек с половиной мозговой клетки и отцом в армии знает, что такое
PWC: действовать с осторожностью.
Хмм. Что-то вроде любовного свидания? Приглашение? Предупреждение? В
моей постели тепло, и здесь гораздо суше, чем снаружи. В любую другую ночь мне
74
было бы любопытно узнать об этом послании и о том, что оно означает, что я не
смогла бы остановиться; мне пришлось бы улизнуть и посмотреть, какие
непристойные встречи происходят в лабиринте, но сегодня мой собственный
инстинкт самосохранения говорит мне, что мне гораздо безопаснее там, где
нахожусь, защищенная от летящих обломков, штормовых ветров, ледяного дождя
и переохлаждения.
Когда я собираюсь снова попробовать свою дыхательную технику, мои веки
трепещут... и свет начинает мигать снова, с совершенно новым сообщением: Т... Ы...
Б… О… И… Ш… С… Я
С… Т… И… Л… Л… У… О… Т… Е… Р
?
Свет гаснет, и на этот раз насовсем.
Какого черта? Я вскакиваю с кровати. Дождь идет так сильно, даже хуже, чем
раньше, накатывая на окно потоками, что я больше даже не могу видеть лабиринт.
Все, что я вижу, брошенная перчатка, вызов кого-то, ожидающего там, в темноте.
Для меня.
— Нееет, — стону я. — Вы, должно быть, шутите.
Благодаря спешной эвакуации из Тель-Авива, у меня не было времени купить
новую одежду, прежде чем меня погрузили на тот транспортник. У меня нет с собой
пальто. Ни одного, которое могло бы обеспечить хоть какую-то защиту от шторма, бушующего снаружи. Когда я выхожу из парадной двери, натягивая свою легкую, слишком тонкую куртку-бомбер, радуюсь, что по крайней мере, мои ноги должны
остаться сухими в моих Док Мартинсах. Дождь бьет мне прямо в лицо, ледяной и
шокирующий, выталкивая из моего рта цепочку ругательств, когда я наклоняю
голову, продвигаясь вперед, в водоворот.