Будущее воина

– Да ты мудрец!

– И чем страшнее и жутче деяния, тем дольше помнить станут. Разве знают про Хозяина Недр, каким он был? Что любил есть, как валять самок, или про чертежи, по которым создавались дворцы? Как судил жалобщиков и считался справедливейшим из арбитров? А это было! – в его тоне определенно прозвучала гордость. Впервые за все годы Возмездие сам упомянул бывшего Повелителя. Выходит, реально заинтересовался. – Люди помнят только конечную гибель тысяч жителей долины. Причем неправильно. Как обделались тогда, так и столетия спустя легенда живет.

– Вот, сам говоришь, не знают подробностей. А Граверо изложит.

– А что он знает? С прошлого года с нами, а сам писал и раньше. Все с пачкающей стены совещался. Письма калякал.

Ага, похоже, мне закладывают учителя со всеми потрохами. Ну приблизительно так я и думал. Жанель рисует, Граверо пишет, и все про меня. Почему бы не обмениваться впечатлениями. Мне от этого плохо? Конечно, нет. Вот проконтролировать текст, да и выяснить про очередные фрески – не мешало бы. Ай, ай, поймал он мысль. А Жаклин в этом тоже наверняка поучаствовала.

– Так для потомка же твоего и старается, – заверил Возмездие, несколько удивленный, что только сейчас до Повелителя дошло.

Вдалеке запели кавалерийские трубы, и знакомо зазвучал гул тысяч копыт. В атаку с тыла пошла кавалерия. На холме радостно закричали. Никто не мог гарантировать своевременного подхода конницы. Когда войска на марше, не помогут ни почтовые голуби, ни опытные маги. Нормально положение не обсудишь и дату не назовешь. Дороги и так мешают движению, а проскочить мимо чужих разведчиков не всегда удастся. Теперь вырваться у имперцев шансов ни малейших. Для них настал последний день.

Закованные в доспехи кавалеристы обрушились на тыл врага, окончательно уничтожая все надежды. Перестроиться те не успевали при всем желании, только множество обозных телег, застрявших в грязи, неожиданно помешали расколоть войско на две половины. Над рекой повис страшный гул, когда бронированный клин врезался в пехотные когорты, еще находящиеся на той стороне, и скинул их в реку. Столпотворение стало окончательно жутким. Немногие пытающиеся сохранить строй и слушавшиеся команд своими же товарищами были опрокинуты.

Воины гибли под ногами однополчан, другие валились от выпускаемых стрел легкой конницы, крутящейся на берегу. Выхода не было, и начавшаяся как обычное сражение битва превратилась в бойню. Даже бросив все, бежать некуда, а находиться в ледяной воде – тоже неминуемая смерть.

– Ну и я, естественно, – невозмутимо продолжал Возмездие.

Его меньше всего волновало происходящее внизу. Угрозы для него лично нет, команды лезть в хаос не прозвучит. Уж поведение своего Повелителя он изучил неплохо. А раз так, пусть человеки сводят счеты как им угодно. Глупцы. Столько мяса бессмысленно пропадает. А ведь это удобно. Убил врага – съел. Не надо искать дополнительных источников снабжения. Армия, поедающая своих врагов, более мобильна за счет отсутствия лишнего груза и заметно сильнее мотивирована. Жрать захочешь – непременно в бой помчишься.

– Обо мне обязан рассказать в самых красивых выражениях.

– А, так тебя занимает отсутствие в его буковках личных подвигов?

– Разве я не первый рядом с Повелителем? – он почти обиделся. – Разве я не должен попасть в эти твои книги и прославится навеки? Мало ли убил твоих врагов?

– Лучше бы их было действительно меньше.

– Никто и никогда не уступит место, потому что его попросят. Всегда надо показать зубы. И зря ты не уничтожаешь всех, посмевших сопротивляться.

– А вот это уже не твое дело, – отрезал Блор и вслух приказал, – сдающихся не убивать!

Он знал, проследить полностью не удастся, и многие еще погибнут, однако другие придержат занесенную руку. Всех не спасти и не привлечь на свою сторону. Так было, и так будет. Работа правителя грязна и неприятна. Недовольные обнаружатся без промедления, как ни старайся. И все норовят лишнее прихватить, будто честных людей в природе не существует. Ладно еще, когда полезный сам и для дела старается, а сколько не способно просто удержаться, чтоб ложку серебряную со стола не упереть. И ведь с титулами. Ладно. Сейчас ни к чему вспоминать. Битва еще не закончилась. Надо временами принимать неприятные решения, но лишняя кровь ни к чему.

– А может? – нерешительно спросил Карнар.

– Давай, – приказал резко Блор.

– Они вряд ли станут честно служить, – пробурчал недовольный Одрик, честно отправив гонцов с приказами. – Куча недовольства накопилась.

– Не обязательно брать в полки, – ответил моментально давно обдуманное Блор. – Отправим их в тцарство и разбросаем по разным деревням и заставам. Пусть отработают содержание, лет пять-десять, а там, глядишь, и приживутся. А нет, так хоть уберем отсюда и попутно дополнительный козырь с сопротивляющимися. Когда всех подряд уничтожают, даже заяц примется драться с волком.

– Еще и прибьет, – согласно кивнут Одрик. – Оторвать от корней – мысль занятная. Оттуда сюда, отсюда туда. Многие перемрут и без войны.

Я как бы не вполне об этом, подумал Блор, но тоже вариант. Без привычки и умения приспособиться к новым условиям – натурально передохнут. Надо потом обдумать саму процедуру перемещения. Выселять из Массо придется много. Зачем убивать зря, когда завтра они по необходимости встанут в один строй с остальными. Не заставить, а поставить в заставляющие условия. Не морить, а получить пользу от откровенных врагов. Задача достаточно интересная.





Глава 25. Остаться человеком




– У меня уже голова пухнет от бесконечных чисел, – буркнул Блор, отодвигая документы и поднимаясь.

– Вот интересно, – ни к кому не обращаясь, сказала Изабелла, – чья это идея была?

Впервые за все знакомство с ней на лице Денеса мелькнуло нечто вроде одобрения. Ему хотелось получить признание собственных заслуг, а для того необходимо закончить столь полезное дело изучения сводных ведомостей. В данном случае действительно была проведена огромная работа, занявшая свыше года и давшая очень любопытный результат. А приказ об ее проведении отдал лично Блор. Правда, нагло украв идею за Каменным поясом у горичан, но кто об этом посмеет брякнуть вслух?

– Мне гораздо любопытнее не все подряд, а выборочно, – потягиваясь, ответил Блор.

В платке они в данный момент находились втроем, не считая вечно изображающего дремоту Возмездия. В очередной раз на отсутствие правильных манер жена указывать не станет. Она при нижестоящих, к которым, естественно, относился и Денес с ее точки зрения, никогда не начинала читать нотаций. Потом – это в обязательном порядке прозвучит наедине.

– Да?

– Про налоговую ценность герцогства Чапар, – очень-очень занятно услышать. – А то есть у меня странное, пока ничем не оправданное подозрение, что, вопреки всем приказам, на службу прибыла далеко не половина вооруженных людей.

Это был откровенный выпад в ее сторону. Если хочешь носить корону, пусть невидимую, не надо рассчитывать, что на твои действия супруг закроет глаза. Ты, правда, думаешь, что, вручая власть, я не проконтролирую происходящего в герцогстве.

– Подобные вещи нельзя оставлять без наказания.


Денес постарался не проявлять удовольствия. Земельная, имущественная и людская перепись касалась всего подвластного населения, и он постарался провести ее максимально точно. Имея власть над сбором налогов, он не нуждался во взятках и мог на законных основаниях удавить любого.

В то же время он в курсе, что люди Изабеллы параллельно занимались присмотром за ним. Здесь нет ничего обидного. Среди участвовавших в описи присутствовали в обязательном порядке и представители местного населения. Все друг за другом тщательно следили. Никому не хочется платить лишнего.

Имущественные и финансовые споры начались буквально сразу. Выселения, конфискации, раздача пожалований отличившимся. Моментально возникли свары, недовольные, выяснение границ и обязанностей. Ко всему многие имели владения в разных частях провинции, а бывало, в одной деревне находилось несколько фемов.

Меньше всего Блор мечтал проводить время в решении хозяйственных проблем барона из дальнего конца своих владений. Отмахнуться тоже нельзя. Назавтра начнется не ругань, а выяснение отношений при помощи оружия. Вместо совместных действий и довольных фемов он получит внутреннюю гражданскую войну и разлад. Выбора, как обычно, не имелось. Требовалось создать полное и точное описание провинций.

– Не надо путать кочевья и их жителей, давших много больше запрошенного с горожан, – надменно сказала Изабелла.

Безусловно она знала, о чем говорит. Добрая половина легкой конницы относилась к ее недостаточно цивилизованным подданным. Весь восток Чапара занимали степи с табунами, и определить имущественный ценз в их отношении достаточно затруднительно. Особыми богатствами пастухи, помимо скотины, не обладали и с удовольствием участвовали в налетах на Массо. Стреляли они на ходу бесподобно, и польза при атаках была немалой.

В отличие от обычных кнехтов, не стесняющихся зарезать теленка себе на обед, эти окружали деревни со всех сторон и уводили весь имеющийся в наличии скот – лошадей, быков, коров, овец, коз. Сопротивляющихся истребляли, и в таких случаях отбирали детей, а порой женщин.

Внушения не особо помогали. Раз раньше было можно, почему сейчас запрет, качали головами в искреннем недоумении и брались вновь за свое. А избавиться от них не представлялось возможным. Конница необходима. Легкая тоже. Охрана обозов в первую очередь. Предыдущая кампания показала, насколько тяжело придется снабжать армию во враждебной и выжженной провинции.

– Я о призыве на воинскую службу горожан с соответствующим имущественным цензом.

– А я о «лошадиных списках»!

Это существовало давно и зафиксировано немалым количеством указов предыдущих императоров. Перед походом требовалось предъявить коня для записи в специальную книгу, дабы в случае утраты получить соответствующую компенсацию. Естественно, все зависело от множества причин, и немалое количество разжившихся на войне целыми табунами по знакомству получали свои «орлы», а потерявшие единственного получали отказ. Каждый считал себя правым, и жалобы долго гремели в трактирах.

– Одно другому совершенно не мешает, – ответил Блор, изображая удивление. – Тридцать два города с населением в тысячу человек, Чапар почти пятнадцать, Норидж пять и Тегн восемь, – он в очередной раз демонстрировал не только хорошую память, но изучение поднятого вопроса заранее. – Это приблизительно около шести тысяч обязанных прибыть незамедлительно с получением указа. В нашем случае речь идет всего о половине. Сколько там в пешем полку Чапара, оставленном в Заломи из-за плохой обученности? Тысяча с небольшим? Где остальные?

– Потери в прошлых боях, – без особой уверенности ответила Изабелла. Фактически Нгоби не стал трогать многие города из-за опасения выступлений против него. Слишком долго они жили сами по себе или чужой властью. Теперь ей опять придется отвечать за его действия и оправдываться.

– Я советую тебе заняться этим. Изучить списки. А то мучает меня ощущение, что на валу твои подданные и тогда отсутствовали. В отличие от буйных пастухов. Выгоды торговли с Каменным поясом и народами за ним они очень хорошо понимают. Защищать свои льготы оружием не собираются. Может, и недостойны ими пользоваться? Ты как думаешь, регент герцогства?

Имение – владение, в котором его владелец обладал неоспоримой судебной и экономической властью над зависимыми от него людьми на его землях и поблизости. Фактически она могла всех казнить или отнять все что угодно. Злоупотреблять своими правами, конечно, не рекомендуется никому. Так недолго дождаться и восстания при регулярном беззаконии.

Однако наличие официального супруга кардинально меняло ситуацию, заставляя все время оглядываться через плечо. Законы Империи давали ему возможность не только вмешиваться в распоряжения жены, а прямо отстранить ее, если иное не обговорено в брачном контракте. А гибели брата никто не планировал и не предусмотрел. Соответствующего защищающего параграфа в соглашении не имелось. То, что Блор доверил ей регентство, – это его воля. Ссориться с ним никак нельзя.

– Изабелла, – сказал он после паузы. – У меня сегодня в прямом подчинении под три сотни человек, находящихся на самой вершине. Каждого можно назвать лордом, а кое-кто их них имеет гораздо больше народу во владениях, чем в герцогстве Чапар. И каждый обладает правом на правосудие в своих владениях. Он волен над жизнью и имуществом десятков тысяч людей. Над целыми общинами и городами. Они получили земли от меня лично, не от императора или еще кого. Но они имеют силу и влияние. Каждый если не сейчас, то со временем попытается действовать себе на пользу. Я не могу этого допустить. Стоит дать слабину, позволить одному – и рухнет все. На юге именно это и произошло. Поэтому будь любезна показать пример честного исполнения приказов. Можешь отправить в герцогство доверенного человека по своему выбору, можешь уехать сама с любым количеством сопровождающих. Хоть всех возьми. Но чтобы порядок был наведен! Раз и навсегда! У тебя сутки принять решение.

Он помолчал и заговорил вновь, обращаясь к Денесу:

– Справку мне общую по каждому и отдельно по лично моим владениям. Не все в кучу. Так выводов не сделаешь, смотрится попыткой замазать глаза.

– Мне нужно время!

– О! У тебя его окажется достаточно. Джабал не сдастся на манер Балиола. Столь героического бегства трехтысячного гарнизона даже жители не могли представить.

Денес невольно усмехнулся. В плен у реки попало одиннадцать тысяч человек, включая сто семьдесят одного знатного фема. Не меньше легло мертвыми. Армии для дальнейшего сопротивления практически не имелось, она вся погибла. Едва живые после прошлых налетов города один за другим изъявляли покорность, не пытаясь сопротивляться. Только из Массо, где скопилась добрые сотня тысяч беженцев, не имеющих куда возвращаться, драпать некуда. Эти станут биться до конца.

– Осада наверняка окажется нелегкой и долгой, – Блор повернулся и, откинув полог палатки, вышел наружу, оставив их переваривать услышанное.

– А, Юстина! – раздался его голос снаружи. – Когда прибыли?

– Буквально сейчас, – ответил мало напоминающий женский хриплый голос.

Старая идея «война кормит войну» на уже разоренных территориях вряд ли могла себя оправдать. Армию требовалось снабжать, и желательно не от случая к случаю. Необходимость гнать быстрее, чтобы не выпустить из ловушки врага, не считаясь с затратами, уже отсутствовала. Город никуда не убежит. Гонцы отправились в тыл, и нельзя сказать, что зря. Подвоз продовольствия и фуража для отрядов был на высоте.

Тем более маркитанты, обязательно появляющиеся вблизи военных действий, вовсе не случайные люди. Полк заключал договор с конкретным купцом, а тот приставлял своих людей к каждой сотне, снимая бремя с кнехтов. Та же Юстина имела немалый доход, обеспечивая всем необходимым подразделение, нынче стоящее в охране тцаря. Блор регулярно тасовал сотни, стараясь не отдавать явного предпочтение кому бы то ни было из личных полков. И прибыла она достаточно быстро. Обозы вечно отставали, а торговка примчалась чуть ли не первой.

– Госпожа позволит удалиться? – после паузы спросил Денес.

– Ступай, – разрешила Изабелла.

Им обоим было о чем подумать и чем заняться. Вежливо беседовать ни о чем ей меньше всего хотелось, а выяснять отношения не имеет смысла. Когда-нибудь настанет час – и голова Денеса очутится на острие копья перед ее дверьми. А до того надо вести себя вежливо и осторожно. Наличие сына – очень серьезный козырь в ее руках, и одновременно слабость. В случае ее скоропостижной гибели можно найти иных воспитателей. Он еще слишком мал, чтобы понять разницу. Важно быть готовой ко всему, и сегодняшнее требование мужа – неприятный сюрприз. В принципе он, конечно, прав, и на его месте она бы поступила схоже, но зачем при свидетеле?

Блор вежливо побеседовал с купчихой, пощупал ткань (любой кнехт, проведший в поле более полугода, смотрелся истинным оборванцем), похвалил за расторопность и двинулся дальше по лагерю, провожаемый поклонами. Он давно привык к подобному поведению и перестал его замечать. Вот примись она вдруг орать в негодовании – его могло бы это заинтересовать. Но такое случалось крайне редко.

У Возмездия имелись собственные представления о правильном поведении вблизи Повелителя, и он резко реагировал на неподобающее. До сих пор никого не укусил, однако и давно привыкшие к его присутствию не радовались, обнаружив перед лицом оскаленную пасть демона, готового наброситься. Мало кто не усваивал с первого раза и без серьезной причины повышал голос опять.

Блору хотелось спокойно поразмышлять, не пытаясь постоянно контролировать каждое слово. Уж очень далеко идущие выводы из них делали иногда его лорды и леди. Кроме того, полезно было оставить своих ближайших помощников наедине. Пусть уж лучше сразу сцепятся, чем продолжают копить злобу и искать возможность уничтожить другого.

Великолепные стены Джабала виднелись прямо напротив. Немногие города Империи могли похвастаться сохранившимися заслонами. Часть специально снесли, лишая возможности сопротивляться еще со времен прихода сюда первых императоров. Другие, не поддерживаемые из-за отсутствия угроз (далеко от любых границ), элементарно разрушались и ломались населением для личных построек. Здешние, видимо, отличались не просто огромными размерами, но и достаточно новым ремонтом. Уже в последние годы на наращивание высоты брошены немалые силы. Не меньше пяти человеческих ростов, а по ширине хватало места для езды на телегах.

Десятки, а скорее сотни, башен возвышались на равном расстоянии от соседних, позволяя обстреливать штурмующих со стены. Лестница такого размера сама по себе уже предмет опасный и не так просто изготовимый. Скорее всего, наилучший способ взять твердыню – примененный им когда-то в Граде на севере. Огромная насыпь, позволяющая подойти вплотную и разрушить участок стены. Это займет месяцы, а в двух обустроенных гаванях базируется достаточно многочисленный флот, непременно жаждущий прорвать блокаду.

Хуже другое: осажденные по количеству значительно превышали осаждающих. Даже одни мужчины, не учитывая женщин и детей, могли составить значительную армию, выставив на каждого его воина двух или трех своих. Конечно, выйди они в поле, это преимущество на фоне опытных бойцов и при отсутствии хоть сколько заметной кавалерии мгновенно исчезнет, но как раз меряться силами в строю они и не собирались. Сидя на стенах, даже неопытные люди могут нанести его отрядам тяжелые потери. И вот этого следовало избежать.

Мало взять город – важно сохранить боеспособные полки. Впереди Серкан, где второй год идет вялотекущая война. Гелонцы продолжают высаживаться, продвигаясь вдоль берегов. Барон с его подачи закрывает глаза на их ватаги, при условии спокойного поведения. А вот на западном побережье они уже закрепились и совместно с местными шайками, временами доходящими до нескольких сотен человек, норовят не просто откусить кусок земли, а обустроиться надолго, перевозя семьи. Анжольви перед уходом хорошо почистил огромный полуостров, а они снова лезут. За спиной холод и голод, впереди возможна смерть, а может, и шанс зацепиться.