Будь моей няней
Часть 9 из 73 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— Это был всего лишь час или два, проведенный вместе с девочками. Мы нашли общий язык, потому что нам ничего не надо было друг от друга, понимаете? Нас не связывали никакие обязательства. Другое дело стать их няней! Я должна буду приказывать им, чего-то требовать, заставлять слушаться. Я понятия не имею, как это делается! У меня нет педагогического образования! Как, по-вашему, я справлюсь с Камиллой?
— С Камиллой вы не справитесь, как не справится и Розамунда. Старшую дочь я беру на себя. Вы нанимаетесь только для Памелы и Элли.
— Я вам объясняю…
— Три тысячи тинов, Имма. Три тысячи!
— Вы с ума сошли?! — поразилась я.
— Да, я сошел с ума! — взорвался граф. — Я давно схожу с ума, с тех пор как лишился жены. Моя жизнь превратилась в преисподнюю. У меня дочери, с которыми я, родной отец, не справляюсь! И мне нужна та, которая с ними справится. И если это вы, я сделаю все, чтобы вас заполучить!
Состояние графа вызывало опасения.
— Я пойду на все, понимаете? — угрожающе наклонился он ко мне.
— Н-не п-понимаю, — испуганно пискнула я. — Что вы со мной сделаете?
— С вами — ничего. Но я могу сделать так, что вас уволят с работы и не примут ни на какую другую!
— Вы мне угрожаете? — не поверила я.
— Угрожаю. Запугиваю. Подкупаю. Уговариваю. Все, что хотите. Только идите ко мне.
Прозвучало как-то двусмысленно, и я мысленно фыркнула.
— Да у вас все признаки истерии, граф Мармелайд.
— Будет тут истерия… — не стал опровергать он.
Запустил руки в волосы и застонал:
— Мне давно уже надо уехать. Я запустил все дела. И ничего не могу поделать, потому что мне не на кого оставить детей.
— А как же Ливия? Она же ладит с детьми?
— Ладит? Ну да, ладит. Как может холодная рыба ладить с огненной саламандрой. Я могу быть спокойным за безопасность Ливии, зная, что девочки ей не причинят вреда. Но не могу доверить детей Ливии.
— Мне жаль, правда. Я сочувствую вам. Но как я буду выглядеть перед Розамундой? Ей нужна эта работа. Дайте ей шанс. Детей ей, во всяком случае, можно доверить.
— Вы уверены в этом?
— Ну, опыта у нее точно побольше моего. И желание есть. Поймите, быть няней чужим детям — не моя мечта. Я еще молода, меня впереди ждут еще свои дети, с которыми я успею понянчиться. А сейчас положить на это свою молодость… — Я поймала горький разочарованный взгляд графа и на миг снова пожалела этих чужих мне людей, но тут же отогнала ненужное сострадание. — К тому же я человек ответственный и подхожу к своим обязанностям со всей серьезностью. Я знаю, что значит гувернер — это и друг, и учитель, и няня, и родитель в одном флаконе. Он должен подставить плечо, когда плохо, вдохнуть силы и уверенность, когда их нет, передать опыт и мудрость, которыми владеет. Чем владею я? Мне всего двадцать четыре года, какой у меня багаж? Я сама себя иногда ребенком чувствую. И у меня нет желания нянчиться с чужими детьми.
— Я понял. — Граф встал, играя желваками и стараясь не смотреть на меня. — Извините, что отнял ваше время. Всего хорошего.
— Спасибо. И вам…
Отчего, ну отчего мне хочется остановить его, сказать, что я передумала, что я готова взять на себя их проблемы и жить их жизнью? Это чужие люди. И я им чужая. Я снова впущу в свое сердце тех, кто выжмет меня как лимон, а потом выкинет в мусорку, как уже однажды поступили со мной. Нет, больше я такого не допущу!
Глава 11
ЗВЕЗДНЫЙ ЧАС РОЗАМУНДЫ
С Розамундой мы увиделись через неделю. Она отпросилась на вечерок встретиться с подругой за чашкой кофе.
В кофейне дядюшки Бонборино она произвела фурор. Ведь Розамунда первая из местных, кто задержался у графа больше трех дней и даже нашел общий язык с его дочерями-монстрами.
Бывшие кандидатки тоже пришли в кофейню и, не скрывая любопытства и зависти, пытались уязвить новую графскую гувернантку.
— О, Розамунда! — притворно обрадовалась одна из них, низкорослая рыжая толстушка. — Ты еще живая? Маленькие стервочки не отравили тебя за завтраком?
— Она знала на что идет, — хмыкнула высокая худая блондинка, тоже бывшая гувернантка. — Наверное, ест на кухне с прислугой.
Возмущенная Розамунда открыла было рот, чтобы отчитать нахалок, но я предусмотрительно толкнула ее локтем в бок. Скандал в кафе, конечно, очень интересен посетителям, но ей совершенно не нужна слава несдержанной и вспыльчивой особы.
— Нет, дорогие мои, — пропела Розамунда нежным голоском. — Девочки милы и приветливы, а ем я за семейным столом вместе с ними.
— И с графом? — уточнила тетушка Нуттелла, которая ради новых сплетен даже покинула свой пост за стойкой с десертами.
— Граф с нами только ужинает. Встает он очень рано, а днем слишком занят, чтобы присутствовать на обеде, — объяснила Розамунда.
— Говорят, в доме есть специальная морозильная комната, где граф прячется каждый вечер. Он плохо себя чувствует, если не побудет на настоящем морозе хотя бы пару часов. Правда? — спросила одна из кумушек.
— А еще говорят, что старшая, Камилла, тайно встречается с конюхом! — выпалила тетушка Бебетта. — Кто бы мог подумать, девушка из приличной семьи!
— Такие нынче нравы, милая. В наше время благородные девицы ничего подобного себе не позволяли, — вздохнула тетушка Продэкта.
Розамунда поставила чашку на столик, отложила вилочку для пирожного:
— Камилла приличная девушка, все это слухи! — рассердилась она. — И морозильной комнаты в доме нет, что за глупости? Я свободно разгуливаю по всему дому и обязательно бы ее увидела.
Отставная рыжая гувернантка усмехнулась:
— Так мы тебе и поверили! Знаю я этих девчонок, будут они с тобой по дому гулять. Лучше признайся, что ты ищешь их, чтобы заставить хотя бы причесаться.
— Да, девчонки редкостные грязнули, — поддержала рыжую блондинка. — За два дня, что я у них провела, ни одна не подошла к воде! Зато пакости придумывать они мастерицы.
Оказывается, кто-то из сестер заметил, что гувернантка обожает сырные шарики и за столом съедает их целую груду. На обеде в ее тарелке оказался неприятный сюрприз — в сырном шарике лежал маленький камушек.
— Я чуть зуб себе не сломала! — пожаловалась блондинка.
От подобного откровенного наговора возмутилась даже я:
— Как дети могли узнать, какой именно шарик из блюда возьмешь ты? Значит, камень попался случайно, это вина кухарки.
Кухарка тоже оказалась ни при чем: готовые шарики закупались в сыроварне. Но и там открестились от камня, продемонстрировав безупречную чистоту и стерильность.
Кумушки пытались вызнать сплетни про графа, чтобы потом было что обсуждать.
— Розамунда, душечка, — проворковала тетушка Нуттелла. — Я слышала, что граф ужасно скучает в одиночестве. Да так, что по ночам бродит по саду, бедняжка. Не страшно ему?
Розамунда заверила, что по ночам она лично в сад не заглядывает. Да и граф, скорее всего, тоже.
— Откуда у него столько денег? — вмешалась в беседу тетушка Бебетта. — Тратит, тратит, а они все не кончаются. Не иначе граф знает какой-то магический секрет.
— Женщины к нему часто приходят? — поинтересовался дядюшка Лепетано. — Помоложе заглядывают или как?
— А почему он не женится? Нестарый еще мужчина, симпатичный, — задумчиво заметила тетушка Продэкта. — Ты не замечала, может, он больной? Не потеет? Во сне не кричит? Нога у него не дергается время от времени? Вот так, в колене. — Тетушка Продэкта чуть приподняла длинную, в пол, широкую цветастую юбку и наглядно продемонстрировала, как должна дергаться нога графа, чтобы подтвердить ее подозрения.
Розамунда подробно отчиталась, что граф выглядит вполне здоровым, ест как все люди, не чешется, не дергает ногой, не трясет головой и не икает. Что она не знает, как он спит и потеет ли. Что женщин у графа она тоже не видела, ни молодых, ни старых.
От ее ответов у кумушек поскучнели лица и в глазах потух азартный огонек. Вот так, испортила людям вечер — ни тебе посплетничать со вкусом, ни косточки перемыть графской семье.
Когда наконец нас оставили в покое, я спросила Розамунду, как дела у девочек.
— Нормально, — пожала та плечами. — Мы договорились, что я не лезу к ним, а они не ведут против меня войну. Папе я буду их нахваливать и рассказывать об успехах.
— Но так же нельзя!
— Я объяснила им, что мне очень нужно это место, а им нужна верная гувернантка, которая будет действовать в их интересах. И знаешь, что натолкнуло меня на эту мысль? Разговор о портовом грузчике! Когда ты сказала, что ом продержался дольше всех, потому что ему не было до них дела, у меня в голове щелкнуло — вот он выход!
Я подумала, что это закончится плохо. Энергия и фантазия предоставленных самим себе девочек выльется во что-нибудь опасное. И дай богиня, чтоб никто не пострадал.
Я попыталась это донести до Розамунды, но та в очередной раз отмахнулась:
— Скоро граф уедет в деловую поездку. Кажется, я сумела завоевать его доверие. Я останусь без надзора, и наконец будет больше свободного времени. Не брала выходные, чтобы выслужиться перед Антуаном. Зато потом оторвусь. — Она довольно потянулась.
Почему-то меня резануло имя графа из ее уст.
— Ты говорила, что он через неделю будет в твоей постели. И как, получилось? — стараясь не выдать себя голосом, весело спросила я.
Розамунда приняла томный загадочный вид, потом тяжело вздохнула и уныло сказала:
— Нет. Он шарахается от меня, как от заразной больной. Крепкий орешек. Понадобится больше времени, но я найду к нему подход, как и к его дочерям.
Услышав такой ответ, я облегченно выдохнула. Наверное, граф все-таки задел струну моей жалости, иначе с чего бы мне радоваться? Я все-таки не желала ему такой спутницы, как Розамунда. Мы хоть и были когда-то подругами, но с того дня, как вместе перешагнули порог особняка графа, дружба наша дала трещину, которая с каждым словом Розамунды превращалась в пропасть. А ведь я сказала графу, что ей можно доверить детей.
Глава 12
— С Камиллой вы не справитесь, как не справится и Розамунда. Старшую дочь я беру на себя. Вы нанимаетесь только для Памелы и Элли.
— Я вам объясняю…
— Три тысячи тинов, Имма. Три тысячи!
— Вы с ума сошли?! — поразилась я.
— Да, я сошел с ума! — взорвался граф. — Я давно схожу с ума, с тех пор как лишился жены. Моя жизнь превратилась в преисподнюю. У меня дочери, с которыми я, родной отец, не справляюсь! И мне нужна та, которая с ними справится. И если это вы, я сделаю все, чтобы вас заполучить!
Состояние графа вызывало опасения.
— Я пойду на все, понимаете? — угрожающе наклонился он ко мне.
— Н-не п-понимаю, — испуганно пискнула я. — Что вы со мной сделаете?
— С вами — ничего. Но я могу сделать так, что вас уволят с работы и не примут ни на какую другую!
— Вы мне угрожаете? — не поверила я.
— Угрожаю. Запугиваю. Подкупаю. Уговариваю. Все, что хотите. Только идите ко мне.
Прозвучало как-то двусмысленно, и я мысленно фыркнула.
— Да у вас все признаки истерии, граф Мармелайд.
— Будет тут истерия… — не стал опровергать он.
Запустил руки в волосы и застонал:
— Мне давно уже надо уехать. Я запустил все дела. И ничего не могу поделать, потому что мне не на кого оставить детей.
— А как же Ливия? Она же ладит с детьми?
— Ладит? Ну да, ладит. Как может холодная рыба ладить с огненной саламандрой. Я могу быть спокойным за безопасность Ливии, зная, что девочки ей не причинят вреда. Но не могу доверить детей Ливии.
— Мне жаль, правда. Я сочувствую вам. Но как я буду выглядеть перед Розамундой? Ей нужна эта работа. Дайте ей шанс. Детей ей, во всяком случае, можно доверить.
— Вы уверены в этом?
— Ну, опыта у нее точно побольше моего. И желание есть. Поймите, быть няней чужим детям — не моя мечта. Я еще молода, меня впереди ждут еще свои дети, с которыми я успею понянчиться. А сейчас положить на это свою молодость… — Я поймала горький разочарованный взгляд графа и на миг снова пожалела этих чужих мне людей, но тут же отогнала ненужное сострадание. — К тому же я человек ответственный и подхожу к своим обязанностям со всей серьезностью. Я знаю, что значит гувернер — это и друг, и учитель, и няня, и родитель в одном флаконе. Он должен подставить плечо, когда плохо, вдохнуть силы и уверенность, когда их нет, передать опыт и мудрость, которыми владеет. Чем владею я? Мне всего двадцать четыре года, какой у меня багаж? Я сама себя иногда ребенком чувствую. И у меня нет желания нянчиться с чужими детьми.
— Я понял. — Граф встал, играя желваками и стараясь не смотреть на меня. — Извините, что отнял ваше время. Всего хорошего.
— Спасибо. И вам…
Отчего, ну отчего мне хочется остановить его, сказать, что я передумала, что я готова взять на себя их проблемы и жить их жизнью? Это чужие люди. И я им чужая. Я снова впущу в свое сердце тех, кто выжмет меня как лимон, а потом выкинет в мусорку, как уже однажды поступили со мной. Нет, больше я такого не допущу!
Глава 11
ЗВЕЗДНЫЙ ЧАС РОЗАМУНДЫ
С Розамундой мы увиделись через неделю. Она отпросилась на вечерок встретиться с подругой за чашкой кофе.
В кофейне дядюшки Бонборино она произвела фурор. Ведь Розамунда первая из местных, кто задержался у графа больше трех дней и даже нашел общий язык с его дочерями-монстрами.
Бывшие кандидатки тоже пришли в кофейню и, не скрывая любопытства и зависти, пытались уязвить новую графскую гувернантку.
— О, Розамунда! — притворно обрадовалась одна из них, низкорослая рыжая толстушка. — Ты еще живая? Маленькие стервочки не отравили тебя за завтраком?
— Она знала на что идет, — хмыкнула высокая худая блондинка, тоже бывшая гувернантка. — Наверное, ест на кухне с прислугой.
Возмущенная Розамунда открыла было рот, чтобы отчитать нахалок, но я предусмотрительно толкнула ее локтем в бок. Скандал в кафе, конечно, очень интересен посетителям, но ей совершенно не нужна слава несдержанной и вспыльчивой особы.
— Нет, дорогие мои, — пропела Розамунда нежным голоском. — Девочки милы и приветливы, а ем я за семейным столом вместе с ними.
— И с графом? — уточнила тетушка Нуттелла, которая ради новых сплетен даже покинула свой пост за стойкой с десертами.
— Граф с нами только ужинает. Встает он очень рано, а днем слишком занят, чтобы присутствовать на обеде, — объяснила Розамунда.
— Говорят, в доме есть специальная морозильная комната, где граф прячется каждый вечер. Он плохо себя чувствует, если не побудет на настоящем морозе хотя бы пару часов. Правда? — спросила одна из кумушек.
— А еще говорят, что старшая, Камилла, тайно встречается с конюхом! — выпалила тетушка Бебетта. — Кто бы мог подумать, девушка из приличной семьи!
— Такие нынче нравы, милая. В наше время благородные девицы ничего подобного себе не позволяли, — вздохнула тетушка Продэкта.
Розамунда поставила чашку на столик, отложила вилочку для пирожного:
— Камилла приличная девушка, все это слухи! — рассердилась она. — И морозильной комнаты в доме нет, что за глупости? Я свободно разгуливаю по всему дому и обязательно бы ее увидела.
Отставная рыжая гувернантка усмехнулась:
— Так мы тебе и поверили! Знаю я этих девчонок, будут они с тобой по дому гулять. Лучше признайся, что ты ищешь их, чтобы заставить хотя бы причесаться.
— Да, девчонки редкостные грязнули, — поддержала рыжую блондинка. — За два дня, что я у них провела, ни одна не подошла к воде! Зато пакости придумывать они мастерицы.
Оказывается, кто-то из сестер заметил, что гувернантка обожает сырные шарики и за столом съедает их целую груду. На обеде в ее тарелке оказался неприятный сюрприз — в сырном шарике лежал маленький камушек.
— Я чуть зуб себе не сломала! — пожаловалась блондинка.
От подобного откровенного наговора возмутилась даже я:
— Как дети могли узнать, какой именно шарик из блюда возьмешь ты? Значит, камень попался случайно, это вина кухарки.
Кухарка тоже оказалась ни при чем: готовые шарики закупались в сыроварне. Но и там открестились от камня, продемонстрировав безупречную чистоту и стерильность.
Кумушки пытались вызнать сплетни про графа, чтобы потом было что обсуждать.
— Розамунда, душечка, — проворковала тетушка Нуттелла. — Я слышала, что граф ужасно скучает в одиночестве. Да так, что по ночам бродит по саду, бедняжка. Не страшно ему?
Розамунда заверила, что по ночам она лично в сад не заглядывает. Да и граф, скорее всего, тоже.
— Откуда у него столько денег? — вмешалась в беседу тетушка Бебетта. — Тратит, тратит, а они все не кончаются. Не иначе граф знает какой-то магический секрет.
— Женщины к нему часто приходят? — поинтересовался дядюшка Лепетано. — Помоложе заглядывают или как?
— А почему он не женится? Нестарый еще мужчина, симпатичный, — задумчиво заметила тетушка Продэкта. — Ты не замечала, может, он больной? Не потеет? Во сне не кричит? Нога у него не дергается время от времени? Вот так, в колене. — Тетушка Продэкта чуть приподняла длинную, в пол, широкую цветастую юбку и наглядно продемонстрировала, как должна дергаться нога графа, чтобы подтвердить ее подозрения.
Розамунда подробно отчиталась, что граф выглядит вполне здоровым, ест как все люди, не чешется, не дергает ногой, не трясет головой и не икает. Что она не знает, как он спит и потеет ли. Что женщин у графа она тоже не видела, ни молодых, ни старых.
От ее ответов у кумушек поскучнели лица и в глазах потух азартный огонек. Вот так, испортила людям вечер — ни тебе посплетничать со вкусом, ни косточки перемыть графской семье.
Когда наконец нас оставили в покое, я спросила Розамунду, как дела у девочек.
— Нормально, — пожала та плечами. — Мы договорились, что я не лезу к ним, а они не ведут против меня войну. Папе я буду их нахваливать и рассказывать об успехах.
— Но так же нельзя!
— Я объяснила им, что мне очень нужно это место, а им нужна верная гувернантка, которая будет действовать в их интересах. И знаешь, что натолкнуло меня на эту мысль? Разговор о портовом грузчике! Когда ты сказала, что ом продержался дольше всех, потому что ему не было до них дела, у меня в голове щелкнуло — вот он выход!
Я подумала, что это закончится плохо. Энергия и фантазия предоставленных самим себе девочек выльется во что-нибудь опасное. И дай богиня, чтоб никто не пострадал.
Я попыталась это донести до Розамунды, но та в очередной раз отмахнулась:
— Скоро граф уедет в деловую поездку. Кажется, я сумела завоевать его доверие. Я останусь без надзора, и наконец будет больше свободного времени. Не брала выходные, чтобы выслужиться перед Антуаном. Зато потом оторвусь. — Она довольно потянулась.
Почему-то меня резануло имя графа из ее уст.
— Ты говорила, что он через неделю будет в твоей постели. И как, получилось? — стараясь не выдать себя голосом, весело спросила я.
Розамунда приняла томный загадочный вид, потом тяжело вздохнула и уныло сказала:
— Нет. Он шарахается от меня, как от заразной больной. Крепкий орешек. Понадобится больше времени, но я найду к нему подход, как и к его дочерям.
Услышав такой ответ, я облегченно выдохнула. Наверное, граф все-таки задел струну моей жалости, иначе с чего бы мне радоваться? Я все-таки не желала ему такой спутницы, как Розамунда. Мы хоть и были когда-то подругами, но с того дня, как вместе перешагнули порог особняка графа, дружба наша дала трещину, которая с каждым словом Розамунды превращалась в пропасть. А ведь я сказала графу, что ей можно доверить детей.
Глава 12