Бракованная

Следующая пара дней была не самой приятной. Халек и Корос устроили настоящую войну. Не жалея кулаков, они постоянно дрались и в немом режиме отчаянно переругивались. Судя по их раскрашенным мордам, гель у них уже закончился, заживлять раны было нечем. Но их это, похоже, совершенно не останавливало, а, наоборот, только раззадоривало. Скоро это может вылиться во что-то нехорошее. Пора бы их образумить. Жаль, что отправить их, куда подальше, пока нельзя.

Моя лэтина шарахалась от меня, как от заразного, и, вообще, старалась даже не смотреть в мою сторону. Было неприятно видеть ее такой подавленной. Она стала совсем мало есть, и, как мне показалось, спит она тоже плохо. Я решил оставить ее в покое на пару дней, но хотелось ее как-то порадовать. Только чем?

Чтобы сбросить напряжение, я рыл. Много рыл. Теперь от реки под землей тянулись стебли бамбука, по которым текла вода к моему дому, а поляна около него больше походила на развороченную нору гигантского тарракуда. Везде лежали кучи земли и комья глины.

Пора бы уже заканчивать, но мне все казалось, что будущая купальня недостаточно большая. В моих дурацких фантазиях, которые я не мог от себя отогнать, мы вместе с моей лэтиной абсолютно голые нежились в теплой воде при свете ночного Халима. А может, стоит ей приготовить купальню? Может, хоть так она немного расслабится, и мне удастся с ней наладить контакт?

Тянуть не стал. В этот же вечер приготовил ей у реки горячую купальню, положив туда самых ароматных цветов и трав, которые собирал лично. Расставил несколько факелов, принес фрукты и даже заварил ей настой успокаивающих трав. Спрашивать и уговаривать не стал. Просто зашел к ней в домик и, взяв ее в охапку, понес к нужному месту. Эффект неожиданности сработал неплохо. Первую часть дороги она даже не возмущалась. Потом, конечно, очухалась и попыталась брыкаться, но я был слишком серьезно настроен порадовать ее, чтобы отступать под ее кулаками и укусами.

Растрепанную и, мягко говоря, слегка не в настроении, я сгрузил ее у купальни и жестом пригласил ее воспользоваться ею. А сам быстро отступил на пару шагов. Мои старания стоили того, чтобы увидеть ее вытянувшееся от удивления лицо при виде заваленной цветами и исходящей ароматным паром купальни. Кажется, я впервые вижу ее такой растерянной.

– Это мне? – спросила она, недоверчиво всматриваясь мне в лицо.

Я кивнул и отвернулся, чтобы не смущать ее. Сначала позади стояла полная тишина, а затем раздалось тихое шуршание одежды и легкий всплеск воды. Даже сам не заметил, как облегченно выдохнул.

Подошел и присел на землю рядом с купальней, смотря на нее сверху вниз. Она лежала с закрытыми глазами, вся прикрытая слоем цветов. Только голова и ее точеные плечики высовывались из воды. Какая же она все-таки красивая! А ее волосы при неровном свете факелов переливались и искрились не хуже самих факелов. Странная, вздорная, но очень красивая лэтина. Моя лэтина!

Мы молчали. Я вынужденно, а она явно расслаблялась, наслаждалась процессом купания. Прошло немного времени, когда она открыла глаза, посмотрела на меня своими пронзительными зелеными глазами и заговорила:

– Спасибо! Мне это действительно было нужно.

Она немного помолчала, а затем продолжила говорить тихим голосом:

– Мне страшно. Я все никак не могу забыть Конью. Что с ней произошло? Почему? Я так не хочу закончить так же, как и она.

Ее голос прервался, и она судорожно вздохнула, но, помолчав немного и взяв себя в руки, продолжила:

– Не могу спать, все думаю и думаю о ней постоянно. Как ни стараюсь, не могу уснуть. Может, хоть эта ванна меня сморит, и я посплю хоть немного.

И она устало прикрыла глаза. Бедная моя лэтина. Боюсь, одной ванной тут не поможешь, и я быстро встал, жестом предупредив, что сейчас вернусь. Хорошо, что я неплохо изучил окрестности и довольно быстро нашел куст с ягодами сэкока. Под ними часто бродили тарракуды в поисках валявшихся там птичек, переевших этих сонных ягод. Быстро собрав гроздь в большой лист, я вернулся к лэтине.

Как мог, объяснил ей, что это за ягоды, и протянул две штуки. Потом посмотрел на нее, подумал и положил еще одну. Я помнил нашу первую трапезу, поэтому, чтобы не боялась, при ней сам съел столько же. Меня такая доза не возьмет, а ей в самый раз будет. Пусть выспится.

Она долго и недоверчиво вглядывалась мне в лицо, а затем приняла и проглотила предложенные мной ягоды. Доверять стала? Или просто так допекла бессонница? А потом она вдруг неожиданно сказала:

– Ты и сейчас будешь делать вид, что не понимаешь то, что я говорю? Мне кажется, ты уже спалился по полной, и пора прекращать разыгрывать этот спектакль. Я ведь права?

И взгляд такой внимательный и умный. Да уж, подловила! Значит, не так сильно я хотел скрыть это от нее. Сам виноват. Теперь, наверное, не стоит скрываться – нужно готовиться к шквалу вопросов. И я утвердительно мотнул головой.

– Я так и знала! – она даже подскочила в купальне, в результате чего я с удовольствием полюбовался ее прекрасную грудью с соблазнительно приклеенными к ней лепестками цветков.

Проследив за моим взглядом, она смешно охнула и чуть ли не с головой ушла под воду. Но вовремя одумалась, наверное, не захотев мочить убранные наверх волосы.

– У меня к тебе очень-очень много вопросов. Первый: что случилось с Коньей?

И она выжидающе уставилась на меня. И как я ей это объясню? Да я тут до утра буду, как идиот, жестикулировать, пытаясь все ей разъяснить. Пришлось укоризненно на нее посмотреть и указать на горло, напомнив ей, что я хоть и понимаю, но говорить не могу.

– О, прости, я просто так обрадовалась, что слегка увлеклась. Сейчас переформулирую. Это тот варвар виноват, что Конья умерла?

Кивнул.

– Со мной тоже так будет? – ее голос слегка дрогнул.

Отрицательно мотнул головой.

– Точно?

«Точно».

– А откуда ты это знаешь?

Как мог показал ей, что она предназначена мне и я ей не наврежу.

– Значит, Конья не была его парой и поэтому умерла? А я, получается, твоя пара?

Кивнул. Она облегченно выдохнула и, пробормотав что-то, вроде «дурацкие правила», ненадолго замолчала, скорее всего, раздумывая над новым вопросом.

– К вам сюда ведь прилетают корабли? Так?

А вот эти вопросы мне уже не нравятся. Я промолчал.

– Ну, это такие железные штуки, которые спускаются с неба, – уточнила она, растолковав мое молчание по-своему.

Пришлось снова промолчать. А она ждала и даже дыхание затаила. Прости, милая, но это тебе знать совершенно ни к чему.


– Не скажешь, да? – она вздохнула. – Тогда скажи, мы в этом месте навсегда?

Ну и вопросы у нее. Отрицательно мотнул головой.

– Фу, – с ее губ сорвался облегченный выдох. – Значит, мы покинем это место и перейдем куда-то еще?

Кивнул.

– А скоро?

Я уже начал уставать от ее вопросов. И решив, что на сегодня достаточно, поднялся и отошел в тень. Она еще немного поплескалась и вышла. Быстро вытерлась куском ткани, принесенным мной заранее, и надела платье. Немного постояв и поразмышляв о чем-то своем, она прихватила с собой лист с оставшимися сонными ягодами и направилась ко мне.

– Возьму их с собой, думаю, они мне еще пригодятся. Не против?

Мотнул головой. И пальцами показал, что можно только три штуки за один раз.

– А ты ответишь еще на пару моих вопросов?

Отрицательно покачал головой.

– Поняла, – она тяжело вздохнула. – На сегодня лимит исчерпан. А завтра?

Неопределенно помотал головой. Ее это, кажется, устроило, и мы молча и не спеша направились к лагерю.

Довел ее до порога их домика и уже собирался уходить, когда она неожиданно коснулась моей руки и тихо проговорила:

– Спасибо.

И тут же скрылась внутри. А я остался стоять и смотреть ей вслед. Удивительное ощущение от такой простой ласки и одного слова. Кажется, я на верном пути. И широко улыбнувшись, я направился к себе.

На следующее утро лэтина не выходила из своего домика довольно долго. Я уже начал беспокоиться. Может, с ягодами переборщил? Собрался уже идти проверять, когда она вышла оттуда сама, неся в руках свой плетеный короб.

Дойдя до центра поляны, она поставила его и села сверху, сложив в ожидании руки на коленях. Сразу двинулся в ее сторону. Что это с ней? Подойдя ближе, заметил, что она была мертвенно-бледной, глаза ее нездорово блестели, а на руках следы крови, которые она явно пыталась оттереть. Пальцы мелко дрожали. Она поднялась.

– Я переезжаю к тебе, – услышал я ее спокойный и какой-то странный голос.

А вот это звучало совсем неожиданно: так на нее непохоже. Но спорить не стал: потом разберусь. Поднял ее короб и замер, пораженный ее следующими словами:

– Там, в домике, лежит тело Фреалитты. Нужно бы похоронить.

Глава 9

Хлоя

Когда я проснулась, было уже совсем поздно. Наконец-то я выспалась! Какое блаженство! Настроение было отличное. У меня снова появилась призрачная, но все же надежда убраться с этой планеты. И варвар порадовал. Я так и знала, что он все понимает! А он так расщедрился, что поделился информацией о том, что мы здесь не навсегда. Возможно, там, куда мы отправимся, я смогу поймать прилетающий к ним корабль. Если он, конечно, существует. Существует! Лучше я буду в это верить, иначе очень легко впасть в уныние, чего мне сейчас делать никак нельзя. Если кто и сможет вытащить меня из этой передряги, то только я сама. Поэтому прочь сомнения!

Встав с кровати, я с удовольствием потянулась. И была удивлена, заметив, что Фреалитта все еще спит. Странно. Обычно она вставала довольно рано и вместе с другими девушками проводила весь день снаружи. А затем я увидела ее безвольно повисшую руку и с нехорошим предчувствием подошла ближе. А когда рассмотрела, что именно с ней не так, в ужасе застыла.

Она лежала с закрытыми глазами в луже собственной крови. Ее горло было перерезано одним точным ударом. Бедняжка! Наверное, даже не успела проснуться и не поняла, что произошло. Отойдя от шока, я, по какой-то укоренившейся привычке, пощупала ее пульс. Разумеется, она была мертва. Прикрыв ее лицо тканью, я села на свою кровать, оттирая руку от ее крови. Кому понадобилась такая жестокость? Неужели те два варвара с разбитыми физиономиями решили таким образом закончить свой конфликт? Это же просто бесчеловечно! Вот она, дикость, во всей красе.

Теперь в этом домике я осталась совсем одна. А снаружи ходят дикари, которые способны на такое зверство. Стало жутко. Я не могу больше здесь оставаться. Находясь в каком-то оцепенении, я собрала свои вещи и вышла с ними на улицу. Лучше уж я буду жить со своим варваром, отбиваясь от его постоянных поползновений, чем трястись каждую ночь от страха в ожидании того, что ко мне придут так же, как и к Фреалитте.

Варвар удивился, но не спорил. Еще бы! Сама пришла. Я шла за ним следом, словно робот механически перебирая ногами. Перед глазами все еще стояла Фреалитта. За что же с ней так? И неужели им это сойдет с рук? Варвар шел впереди, периодически оглядываясь, проверяя, иду ли я следом. Не переживай, дикарь. Куда я теперь денусь?

Шли мы недолго. Тропинка вилась среди джунглей, и скоро перед нами открылся вид на небольшой домик. Он не был похож на тот, в котором жили мы с девочками. Этот был меньше, сложен из бревен, имел всего четыре угла и треугольную крышу, покрытую соломой. Одна часть крыши была чуть длиннее и подпиралась несколькими столбами, образовывая террасу. Ее пол был выложен половинками стеблей бамбука и застелен циновками. На ней стоял небольшой низенький столик, лежали шкуры и еще какая-то бытовая мелочь. С террасы в дом вела входная дверь и виднелось большое окно, сейчас закрытое на ставни. В задней части домика торчала труба, сложенная из камней.

В целом, стоящий в самом центре леса, этот домик выглядел очень уютно. А присмотревшись, я заметила изящную резьбу на стойках террасы. Дверь и ставни тоже попали под руку мастера. По ним вились простые, но красиво выполненные узоры. Видать, варвару здесь совсем скучно было, раз искромсал все, что под руку подвернулось. Но нельзя было не признать, что у него это вышло очень красиво.

Рядом с террасой обнаружились кусты с ярко-синими цветами, явно пересаженные сюда специально. По одной из стоек вилась уже знакомая мне лиана с белыми ароматными цветами. Все это создавало ощущение ухоженности и уюта. Рассматривая террасу, я немного задержалась и не заметила, как варвар уже скрылся внутри за дверью. Я поспешила за ним следом.

Внутри царил полумрак, держалась приятная прохлада, пахло травами и деревом. Дикарь распахнул несколько створок большого окна, и в домик хлынул яркий солнечный свет, осветив все внутреннее пространство. Варвар кивком указал мне на мой короб, который поставил прямо посередине помещения. А сам жестами показал, что скоро вернется, и оставил меня одну.

Ну, здравствуй, дом, милый дом. Придется осваиваться на новой территории. Владения неприятеля лучше знать досконально, ведь не знаешь, что и когда может тебе пригодиться. Вздохнув, я приступила к осмотру.

С этим я управилась довольно быстро, так как осматривать особо было нечего. Слева от входа стояли стеллажи, заваленные какими-то вещами, мешочками, горшками и инструментами. Понятно. Здесь хранится то, что может пригодиться в хозяйстве. У противоположной стены, в дальнем конце комнаты, виднелся небольшой очаг или камин. Зачем он здесь в такую жару?

Чуть в стороне от него, у стены, находилась застеленная шкурами высокая лежанка, явно выполнявшая роль кровати. На нее я старалась не смотреть. Что-то не хочется думать о том, что мне придется спать здесь вместе с дикарем. Второй-то кровати нигде не видно! Рядом стояла пара плетеных коробов. У окна небольшой столик. Пол застелен все теми же циновками. Вот и все убранство.

Правда, на одной из стен висело несколько полок, на которых стояли всякие безделушки, в том числе вырезанные деревянные фигурки. Я осторожно потрогала некоторые из них. Они очень походили на ту, что он принес мне в тот вечер. Очень красиво!

Решив выйти наружу и осмотреться еще и там, я резко развернулась и тут же со всей силы врезалась лбом в один из столбов, которые подпирали крышу. Ай! Больно же! Неужели без них никак нельзя было обойтись? Еще и две штуки! Ох, чувствую, не одну шишку я себе набью, пока привыкну, что они стоят посреди комнаты.

Потирая ушибленный лоб, я вышла наружу и пошла вокруг дома. Там, где был вход, веранда занимала всю стену. Пройдя ее, я завернула за угол и увидела, что здесь была кухня. Легкий навес, прибитый к дому, закрывал от непогоды стол, стеллажи с кухонной утварью и очаг. Получается, труба одна, а очага два. Внутри и снаружи. Интересно. И я двинулась дальше.