Бракованная

Вздохнув, я отогнала упаднические мысли и вышла наружу. На глаза сразу же попалась Даниила и ее дикарь. Они шли по направлению к беседке, и его рука касалась ее слегка оголенного плеча. Они были похожи на кого угодно, но только не на счастливую парочку, недавно обрётшую друг друга. Она была спокойна и равнодушна, а он отстранен и даже не смотрел на нее. Что между ними всеми происходит? Неужели, если я приму руку дикаря, мы с ним будем выглядеть так же странно? Мне в это как-то не верилось. Я помнила его горящие жаждой обладания взгляды и предательскую реакцию своего нового тела на них. Нет, думаю, у нас все было бы по-другому. А кстати, где он?

Моего дикаря нигде не было. Он не появился и днем. А к ужину я даже стала немного беспокоиться. А если с ним что-то случилось? Джунгли – опасное место, и, хотя мне не верилось, что он из тех, кто позволит застать себя врасплох и не сумеет защититься, я все равно переживала за него. И была неприятно поражена, осознав, что я, оказывается, уже привыкла к нему и чувствую себя некомфортно без его защиты. Нельзя этого допускать! Я не должна привыкать ни к этому месту, ни, тем более, к этому мужчине! Не должна, но все равно ждала его весь день. Даже после ужина, когда все разошлись по своим домикам, я осталась сидеть в беседке в надежде, что он придет. Мне было неспокойно идти спать, теряясь в догадках, куда и почему он пропал.

Просидела я довольно долго, пока совсем не стемнело и не погасли фонари в беседке. Воздух становился более густым и прохладным. Он наполнялся какими-то новыми, отличными от дневного времени запахами и звуками. Стихали птицы, и их место занимали другие нарушители тишины. Они издавали шорохи, трели и щелчки, отчетливо слышимые в ночной тишине. Ночь вступала в свои права.

Я уже собиралась идти в домик, когда услышала какую-то возню. Посмотрев в направлении странного звука, я увидела парочку. Это была одна из девушек и какой-то дикарь, я их узнала, но не смогла быстро вспомнить имя девушки. Они стояли недалеко от входа в наш домик, и их фигуры едва освещал уже почти потухший факел у двери. Мне показалось, что девушка пытается вырвать свою руку из цепкого захвата варвара. Но прошло всего пару мгновений, и девушка смирилась, позволив себя обнять.

Неужели он принудил ее? Или мне только показалось ее сопротивление? Решив, что в темноте я не разглядела и мне все почудилось, я приняла решение не вмешиваться и не выдавать своего присутствия. А мужчина тем временем зашел в домик и вскоре вышел оттуда с ее плетеным коробом. Совсем скоро они скрылись в темноте. Посидев еще немного, я выбралась из беседки и побрела в домик. Теперь здесь нас осталось только двое.

На следующее утро я была полна решимости поскорее узнать, что находится вокруг, а для этого мне нужно забраться на то злополучное дерево. Когда быстрым и решительным шагом я покидала домик, чуть не налетела на стоявшего неподалеку варвара. Моего варвара! Я испытала такое облегчение и радость при виде его высокой мощной фигуры и кривой усмешки, которых не ожидала от себя самой. Его глаза сегодня горели и светились как-то по-особенному. В них искрилась какая-то хитринка, да и весь его вид прямо-таки лучился довольством.

И где это он, интересно, пропадал весь день, что вернулся таким счастливым? Подозрительно сузив глаза, я испытующие взглянула ему в лицо. В ответ его улыбка расползлась еще шире, и я увидела его красивые ровные зубы. Как же ему идет эта заразительная шальная улыбка! И я не сдержалась и улыбнулась ему в ответ, почему-то испытывая чувство стеснения, словно я снова была в младшей школе и мне улыбнулся самый красивый мальчик с потока.

– Доброе утро! – негромко поздоровалась я, получив в ответ их фирменный жест – кулак у груди – и еще одну очаровательную улыбку.

Да сколько можно?! Разулыбался тут! Похоже, мне лучше ретироваться, пока не растаяла от его улыбок, как ледышка на ярком солнце. И я чуть ли не бегом направилась в сторону умывальни.

За завтраком он все так же не спускал с меня своего загадочного взгляда, от которого мне кусок в горло не лез и хотелось постоянно ерзать на месте. Кое-как запихнув в себя немного еды, я направилась в кухню. Под внимательным взглядом варвара сделала по бокам платья два больших разреза. Не буду повторять прошлых ошибок, больше мне ничто не помешает! И, не замечая неодобрительного, голодного взгляда мужчины на мои открывающиеся при каждом шаге голые бедра, я направилась в лес.

Он шел позади, и, хотя я его не видела, постоянно чувствовала его присутствие, но сегодня меня это радовало. Я уже на своей собственной шкурке поняла, что здесь меня могут поджидать разного рода опасности, и лучше, если он будет рядом и защитит. И мне было все равно, из каких побуждений он это делает, главное, что с ним я чувствовала себя в относительной безопасности.

Мы уже почти подходили к тому самому дереву, когда он вдруг исчез. Растворился в зарослях, как будто его и не было. Бросил? Стало немного страшно, но я уже видела перед собой то самое дерево и просто не могла отступить, поэтому смело продолжала пробираться к своей цели. И была удивлена, когда на своей заветной ветке увидела стоящего варвара. Он стоял, облокотившись о ствол дерева, и смотрел на меня сверху вниз своим пронзительным взглядом. Завидев меня, он присел и протянул мне руку, предлагая помощь, чтобы забраться наверх. Серьезно? Он что, думает, я на это куплюсь? Черта с два! Где тут мое бревно?

Я оглянулась в поисках бревна, которое с таким трудом в прошлый раз сюда притарабанила. Его нигде не было. Ах ты, жучара! Подготовился, значит? Думаешь, другого не найду? И я уже почти ринулась в соседние заросли, когда оттуда послышалось какое-то шуршание. А потом с другой стороны и с третьей. Мне казалось, что меня окружают, и я стала отступать к дереву, теряясь в догадках, кто там может быть. Ох, чувствует моя пятая точка, что ничего хорошего!

Сначала из кустов показался один огромный паук, затем второй, а потом еще и еще! И они были гораздо больше того, которого мы с позором прогнали за речку. Видать, тот был еще совсем малышом, а вот эти жуткие твари были мне по колено. Фу-у-у-у! Какая же мерзость! Мне казалось, что их целые полчища, и все почему-то двигались на меня. Да, какое я вам зло-то сделала?!

И я еще плотнее вжалась в ствол дерева, пытаясь с ним слиться. Может, они меня как-то унюхали и пришли отомстить за своего малыша? Вендетта по-паучьи, так сказать. Стало до одури жутко и противно от мысли, что они вот-вот доберутся до меня. И тут сбоку перед лицом замаячила чья-то рука. Я аж подпрыгнула от неожиданности. Тьфу ты, варвар! Я от страха даже забыла про него. А он все так же сидел на ветке и протягивал мне руку.

Вот он: выбор без выбора! Мерзкие пауки или этот озабоченный варвар? К кому из них я меньше всего хочу прикасаться? Времени на раздумья почти не оставалось: меня взяли в плотное кольцо, и оно стремительно сужалось. Я еще раз посмотрела на пауков, передернулась всем телом, потом на варвара, скривилась. Но решать что-то нужно! В конце концов, сделав глубокий вдох, я сделала выбор.

Протянула руку и коснулась его ладони. А в следующий миг была буквально вздернута наверх и тут же прижата к горячему голому торсу. На какой-то момент мне показалось, что по моему телу пробежали крохотные заряды электрического тока. Маленькие колючие искорки забрались под кожу и спрятались где-то внутри меня. Эти ощущения были такими неожиданными и приятными, что я слегка растерялась. От этого замерла в его объятиях, боясь пошевелиться, и только вдыхала его запах.

Он пах свежей травой, деревом, мужским потом и каким-то фруктом. Дышал варвар тяжело и часто, а его руки стальным кольцом обвивали мое тело. Он так крепко сжимал меня в объятиях, что мое лицо оказалось практически вжатым в его грудь. И вдруг так захотелось высунуть язычок и попробовать его на вкус. Ну-у-у, приехали! Еще облизывать этого дикаря мне не хватало! И я стала вырываться из его объятий, но очень аккуратно, помня о том, что мы стоим хоть и на весьма широкой, но все же ветке, а внизу полчища членистоногих.

Взглянув вниз, я увидела, что пауки никуда не делись. Они активно раскапывали что-то под деревом и, судя по всему, совершенно не спешили отсюда убираться. Да чтоб вас! Ладно, подожду. А пока, раз уж я сюда забралась, пора выполнить задуманное.

– Так, я сейчас забираюсь наверх, а ты делай, что пожелаешь, – обратилась я к варвару, окончательно выбираясь из его уютных объятий. – И кстати, держи от меня подальше свои загребущие руки, понял?

Он молчал, делая вид, что ничего не понимает. А-ля «моя твоя не понимать». А у самого глаза горят победным огнем и губы изогнулись в довольной усмешке. Вот черт! На что же я подписалась с этой рукой? Ладно, подумаю об этом позже. Сейчас мне пора забираться наверх.

По моим ощущениям я карабкалась целую вечность. Эти ветки казались бесконечными: они никак не заканчивались. Несколько раз я чуть не срывалась вниз, но варвар ловкими движениями успевал вовремя меня подхватывать. И тут уж я не была против его сильных рук. А он уже начинал злиться и явно не горел желанием продолжать подъём. Пару раз даже пытался стащить меня обратно вниз, но я начинала так отчаянно брыкаться, что мы оба рисковали свалиться на головы паукам. В итоге он прекратил эти попытки и, скрипя зубами, лез дальше вместе со мной.

Потрясающий вид открылся совершенно неожиданно. Еще пару веток назад кругом была видна только листва, а сейчас передо мной раскрылась просто умопомрачительная панорама. Кругом зеленые, сочные, высокие леса, которые тянулись вдаль, как зеленое колышущееся море. А чуть в стороне виднелась долина, вся усыпанная крошечными озерами, которые соединялись ниточками рек. Я представила, что это рассерженная великанша сорвала с шеи надоевшее ей ожерелье из бирюзы и со всей силы швырнула его на землю У меня даже перехватило дух от такой красоты.

Еще некоторое время я любовалась видами, крепко схватившись за ствол дерева, а затем вспомнила, для какой, собственно, цели я сюда забралась, и начала внимательно осматриваться вокруг. Несколько раз обошла по кругу дерево, но никаких следов пребывания человека так и не смогла найти, кроме нашего лагеря, видневшегося совсем рядом.

Ничего. Не было видно ни одного, самого захудалого домика, не то что деревни, а тем более города. Это конец! Конец всем моим надеждам выбраться отсюда. Куда идти, если кругом ничего? Только бесподобно красивая природа, до которой мне сейчас не было совершенно никакого дела.

– Неужели здесь кроме нас никого нет? – решила я попытать удачу и допросить дикаря. Авось расколется? Откуда-то ведь они пришли.

Он молчал. Смотрел вдаль своими пронзительными серо-голубыми глазами и молчал.

– Не может же быть такого, что вы единственные на этой чертовой планете? – я была так расстроена, что уже начинала понемногу злиться. – Должен же быть способ улететь отсюда! Должен быть!

Я чуть не плакала от обиды и разочарования. Почему-то я была уверена в том, что где-то недалеко есть поселение или город. Я бы смогла добраться до него, а затем дождаться тех, кто к ним прилетает на корабле. У меня на счету лежали накопленные деньги; я бы отдала все, лишь бы улететь отсюда. А что мне делать теперь?

Я подняла печальный взгляд на дикаря и встретилась с его ответным изучающим взглядом. Он был чем-то взволнован и смотрел на меня очень странно. Словно оценивал. Так врачи осматривают пациентов, выискивая в них признаки болезни. И что опять не так? Вроде, лишнего ничего не сболтнула. Или сболтнула? Да все равно! Какая теперь разница? Я навсегда застряла на неизвестной мне планете, да еще и в такой отвратительной компании.

Мне хотелось заорать во все горло, так громко, чтобы все птицы вспорхнули с ветвей и веером разлетелись по сторонам. Но сделать этого я не успела. Варвар решил, что нам пора спускаться. Резко схватил меня и, подхватив под ягодицы, буквально усадил к себе на руки. В итоге оказалось, что я вишу на нем спереди, как малыш обезьяны на своей маме. А он тут же начал стремительно спускаться. Эй-эй, полегче, древолаз! Меня даже замутило от такой скорости, и я так вцепилась в него руками и ногами, что, наверное, не смогу их потом разомкнуть.

За считанные минуты мы спустились и теперь снова стояли на той самой ветке. Пауки все еще были там. Они копошились вокруг дерева и уже нарыли целую кучу ям. Вокруг валялись разбросанные рыбьи кости, чешуя и какие-то внутренности. Рыба? В лесу?

Додумать мне не дали. Этот бесстрашный спрыгнул вниз, не удосужившись при этом предупредить меня. Хоть приземлились мы и весьма мягко, но мои зубы снова прошли испытание на прочность. Мы стояли в окружении этих мерзких созданий, и мое тело начало непроизвольное движение вверх, с целью забраться повыше, а именно дикарю на шею.

А тот тем временем и не думал двигаться с места. Стоял в самой гуще этих нелицеприятных созданий и улыбался, наблюдая за моими попытками его оседлать. Ах ты, шутник доморощенный! И я обеими руками схватила его за уши и потянула в разные стороны, слегка закрутив их. Так мы в Доме Ребенка наказывали любителей пошутить. Только там тянули всегда двое, с разных сторон, но ничего, я тут и одна справлюсь.

– Если ты сейчас же не начнешь шевелить своими ходулями и не унесешь меня подальше от этого скопления волосатых лап, то за сохранность твоих ушей я не ручаюсь. Поверь, в состоянии жуткой паники я могу быть очень сильной. И если твои уши тебе еще дороги, не советую это проверять!

Мой голос звучал угрожающе, а руки мертвой хваткой вцепились в его уши. Дикарь удивленно посмотрел на меня, а затем засмеялся. Беззвучно, так, что сотрясалась его грудь, а вместе с ней и я. Но с места сдвинулся и, все еще смеясь, спокойно переступая через пауков, а кого-то и отпихивая ногой в сторону, направился в сторону лагеря.

Как только я почувствовала себя достаточно далеко от этих тварей, я начала вырываться и пытаться слезть. Дикарь остановился и аккуратно придержал меня, пока я пыталась свести ноги вместе. Они тряслись от жуткого напряжения и стояли колесом. Как итог, совершенно меня не держали.

А он откровенно этому радовался и вовсю пользовался сложившейся ситуацией. Одна его рука поддерживала меня за талию, а вторая пустилась в произвольное и нелегальное плавание по моему телу. Огладила шею под волосами, заплетенными в косу, прошлась по позвоночнику, вызвав волну пищащих от восторга мурашек, и ненадолго замерла на копчике, чтобы тут же самым наглым образом огладить мое мягкое место. А затем он одним резким движением широкой ладони прижал меня к своему, уже явно готовому к дальнейшим событиям, телу.


Ах ты, охреневший бабкин внук! Совсем обалдел!? Тебе кто разрешение давал?! И только я собиралась устроить ему взбучку по первое число, как он резко меня отпустил и сразу отступил на пару шагов. А затем и вовсе отвернулся и широким шагом продолжил путь дальше. А я стояла, в возмущении открыв рот. У меня уже была готова целая речь на тему того, что будет с его руками, если он еще будет меня лапать. Возмущенно выдохнула. Придержу речь при себе, думаю, она мне еще пригодится. А пока потопала за ним следом, мечтая, чтобы он провалился в какую-нибудь яму. И желательно, чтобы в ней жили те самые муравьи. А еще парочка кроликов. Ну и пауков всех туда тоже для кучи. Пусть будут. От представленной картины слегка полегчало. Жаль, ненадолго.

Настроение стремительно падало вниз. Мало того, что пропала надежда на побег отсюда, да еще этот настырный варвар добился своего. И чего мне теперь от него ждать? Хотя кого я обманываю? Понятно, чего ждать. Одно радует: если уж это и случится, то, по крайней мере, у меня есть все прививки от разных болячек, и контрацептив еще пару лет выдюжит. Я его вколола себе пару лет назад в преддверии свидания, которое так и не состоялось. Ну хоть детьми не обзаведусь в этой антисанитарии.

О, Боги! О чем я, вообще, думаю!? Уже постелила себя на кровать этого варвара! Ну же, Хлоя, соберись! Ну и что из того, что я подала ему руку? Ничего страшного не случилось. Для меня это ничего не значит, даже если для него это будет означать, что я согласилась стать его сексуальной рабыней. Идет он лесом со своими правилами!

Злая, расстроенная и слегка напуганная, я вслед за варваром вошла в лагерь. И первое, что увидела, было скопление девушек прямо в центре поляны. Они стояли и рассматривали нечто, лежащее на земле. А одна из девушек бежала в их сторону с кружкой воды. Мужчины тоже были здесь. Они стояли в стороне, и их лица были весьма расстроенными и хмурыми. Что здесь происходит?

Мой варвар первым подошел к ним, издалека посмотрел на то, что рассматривали девушки, и тут же отошел к мужчинам. А меня поразило чувство дежавю. Такую картину я часто видела, когда работала в медгруппе немедленного реагирования. Так стоят очевидцы, когда случается какое-то происшествие. И очень редко оно бывает хорошим. Я тут же рванула к девушкам.

Добежав до них за какие-то считанные секунды, я, не церемонясь, растолкала их в стороны и увидела, на что они все это время смотрели. На траве лежала Конья. Ее тело сотрясала мелкая дрожь. Руки и ноги беспорядочно дергались, дыхание было затруднено, из-за чего ее губы приобрели синюшный оттенок. У нее был приступ, только определить, какой он природы, мне с ходу не удалось.

Быстро разогнала столпившихся девушек. Конье сейчас ничем нельзя помочь, нужно только следить и ждать, пока приступ сам пройдет. Внимательно наблюдая за ней, я начала ее осматривать. Нужно определить, из-за чего случился приступ. Прикоснувшись к ее лбу, я ужаснулась. Она вся горела! И кожа на ощупь была странной – слишком мягкой. Я перевела взгляд на ее руки и увидела сильные отеки, которые расходились по всему телу. Резко рванув на ее груди платье, я застыла от ужаса, рассмотрев ее сильно воспаленное и отекшее тело. Это выглядело ужасно. Что с тобой случилось, бедняжка?

– Она что-то ела, пила? Что произошло? – обратилась я к толпившимся в стороне девушкам.

Мне ответила Виен:

– Нет. Все то же, что и мы. Мы сидели в беседке, как вдруг она встала и куда-то пошла. И тут же резко упала, а потом пришла ты.

– Она себя плохо чувствовала с самого утра, – добавила Сайжила. – Хотя еще вчера она была в порядке. Может быть…

Договорить она не успела, так как Конья вдруг резко дернулась и затихла. Я быстро пощупала ее пульс и убедилась, что он отсутствует, как и дыхание. Она была мертва.

Отбросив все чувства в сторону, я приступила к реанимации. Может, ее еще можно спасти? Закрыв левой рукой мечевидный отросток, я крепко сжала в кулак правую и резким движением ребра нанесла ей прекардиальный удар в грудь. Давай, Конья! Она дернулась, но пульс по-прежнему отсутствовал. Не теряя надежды, я быстро оторвала рукав своего платья и, растерзав его на полоски, намотала одну из них на палец. Убедившись, что ее рот свободен, я начала сердечно-легочную реанимацию.

Раз, два, три, четыре, выдох ей в рот через ткань. Дыши, милая! Раз, два, три, четыре, выдох. Ну, давай! Ничего! Я пыталась снова и снова, но опять ничего. Она не возвращалась. Ее лицо приобрело землисто-серый цвет, а я смотрела в ее открытые пустые глаза с расширенными зрачками и понимала, что не имею права останавливаться. Я должна ее спасти, должна! И я продолжала снова и снова.

Как такое может быть: еще вчера она была совершенно здорова и вдруг превратилась лишь в пустую оболочку? И тут я вспомнила, что именно ее я вчера видела у нашего домика с одним из варваров. Это она вырывала свою руку. Почему-то сейчас я увидела это так ясно. Возможно ли, что это он виноват? Я прямо всеми фибрами души ощущала, что это его вина. Что с ней сделал этот мерзавец?

Вдруг сильные руки оторвали меня от Коньи и, приподняв над землей, попытались оттащить в сторону. Я вырывалась и брыкалась, как могла. Я должна продолжать! Нельзя останавливаться! Никогда нельзя останавливаться, если еще есть надежда! Но меня держали крепко и, как бы я ни старалась, вырваться не могла.

– Пусти меня! Ей еще можно помочь! Пусти! – орала я на своего варвара, который упорно оттаскивал меня от Коньи.

И тут среди мужчин я увидела того самого, вчерашнего варвара. Меня накрыла такая волна ярости, что я, не думая о том, насколько серьезны мои обвинения, ткнула в него пальцем и прокричала:

– Это ты! Ты виноват! Что ты с ней сделал, гад? Я видела вас вчера. Она не хотела с тобой идти. Это ты ее заставил! Посмотри, что ты натворил!

Я успела заметить осуждающие и недовольные взгляды мужчин на объект моего обвинения, прежде чем мой варвар быстро перехватил меня поперек тела и потащил в глубь леса. Меня всю трясло. Я видела много смертей, но почему-то оказалась совершенно не готовой к такой неприятной и неожиданной смерти одной из девушек. Почему? За что она умерла? И кто из нас будет следующей?

Варвар поставил меня на землю и, отступив на пару шагов, жестами предложил успокоиться. Успокоиться? Да он, вообще, понимает, о чем просит? Только что на моих руках умерла одна из девушек, и я просто уверена, что в этом виноват один из них. Он принудил ее к чему-то и что-то с ней сделал. Успокоиться? А если со мной случится то же самое? И я в ужасе стала отступать назад. Я ведь тоже не хотела брать его руки – он заполучил мою случайно. Случайно ли? О, Боги! Он все подстроил! Рыба в лесу? Ну как же! Ах, ты, подонок! И что, меня теперь ждет участь Коньи?

– Не подходи ко мне! – прошептала я севшим от страха голосом. – Не подходи! И больше никогда меня не касайся! Я не хотела твоей руки, ты меня заставил! Я не хочу умереть, как она! Не хочу!

Я сорвалась с места и побежала обратно, глотая на ходу жгучие слезы. На поляне уже было пусто. Конью, наверное, уже унесли, а все остальные разошлись. Только одинокая Фреалитта стояла у нашего домика, обняв себя за плечи. Мы по-прежнему оставались с ней вдвоем в домике, но теперь одной из нас не стало совсем.

Влетев в наш домик, я села на кровать и, обняв себя за колени, стала раскачиваться из стороны в сторону. Как же мне страшно и жутко. Что здесь происходит? Это уже совсем не похоже на игру, если только на выживание. Как отсюда выбраться? Как?

Глава 8

Нор Таргис

Еще одно тонкое дерево рухнуло, подкошенное ударом моего мачете. Малих уже почти полностью скрылся за горизонтом, и, наконец-то, наступала долгожданная прохлада. С меня градом тек пот. Застилая глаза, он бежал по рукам, стекая в ладони, отчего мачете скользило, и при следующем ударе я чуть не оттяпал себе палец. Пожалуй, пора остановиться.

Я устало бросил мачете на землю и осмотрел результат моих яростных трудов. Сбоку от моего жилища, где еще пару часов назад были джунгли, сейчас красовалась абсолютно чистая поляна. Со злости я даже все корни выкорчевал. И к чему она мне здесь? Ладно, что-нибудь построю на ней потом. Все равно здесь делать абсолютно нечего, кроме как охотиться да за своей лэтиной приглядывать.

Теперь она уже точно моя. Не зря целый день вылавливал из нор тарракудов и распихивал их по клеткам. Могу понять, почему она их не любит, они и вправду те еще твари. Пару раз довольно чувствительно меня укусили. Но я знал, на что они точно поведутся. Больно любят рыбкой полакомиться, да только ловить ее не умеют. Природа умеет пошутить.

А с местом и временем-то как угадал! Ведь я так и знал, что моя лэтина окажется весьма упрямой и снова будет штурмовать то дерево. Хотя я бы все равно что-нибудь придумал, чтобы выманить ее. Не пропадать же было добру в виде клеток, полных тарракудов?

Ну и вот, я, вроде, весь такой молодец. Сработал чисто, получил все, что хотел, но в итоге все равно все пошло наперекосяк. Ну прямо невезение за невезением. На этот раз отличился Халек. Это же надо было так напортачить с той лэтиной! Молодые, что с них взять? Десять лет назад я был таким же. Хотя нет, таким тупым я никогда не был. Сказали же: не трогать лэтину, пока она не сделает этого первой. Не хочет? Значит, не твоя, убери от нее свои лапы! Ну и придурок! Загубил зазря лэтину. Всыпать бы ему по первое число. Но думаю, его скорее спасать придется. Корас ему этого не простит. Это ведь его лэтину Халек прихапал себе и погубил. А теперь, выходит, осталась только одна, и по остаточному принципу, скорее всего, она для Халека. Ничем хорошим это точно не закончится. Ладно, пусть сами разбираются, нужно только проследить, чтобы не поубивали друг друга.

А я? Сам тоже хорош! Вынудил свою лэтину прикоснуться к себе, чем я от Халека отличаюсь? Хотя, чего это я на себя наговариваю? В отличие от этого остолопа, я точно знаю, как ощущается зов, и, только полностью убедившись в своей правоте, начал действовать. Я лишь подтолкнул ее к правильному решению.

А иначе, дай ей волю, мы бы с ней до глубокой старости тут просидели. Я бы все так же тянул к ней трясущиеся от старости руки, а она, шамкая беззубым ртом, гнала бы меня от себя своей клюкой. Кроме того, моя лэтина, как оказалось, с изъяном, и к ней нужен особый подход. Так что, да, я все сделал верно. Хотя и толку от этого пока немного. Сегодня ночью она должна была прийти в мой дом. Я готовился, а вместо этого от злости выстриг кусок джунглей.

Направляясь к реке, чтобы помыться, я размышлял о том, что, может, мне вообще не стоило в это все ввязываться. Попробовал один раз десять лет назад – не вышло, только лицо себе попортил. С таким трудом попал на вторую попытку, и опять ерунда выходит. И ведь с самого начала все пошло не так. Лэтины сильно задержались, а моя так и вообще оказалась бракованной.

И, кажется, я начинаю догадываться, что именно с ней не так. И если это правда, то мою вторую попытку можно тоже считать с треском провалившейся. Если об этом узнают, ее у меня заберут. А я останусь ни с чем. Ну уж нет! Зря я что ли тут столько усилий трачу? Да и жалко, привык уже к ней. Поэтому лучше постараюсь все хорошенечко скрыть. Мне нужна эта лэтина, даже бракованная. Поэтому буду ее прикрывать до последнего. А что с ней делать, решу потом, когда покинем это место. Поскорей бы уже! Так хочется увидеть Аран!

Пока плавал и отмывался в реке, пришла идея, как можно использовать новую поляну. Построю там большую купальню для лэтины: до сих пор вспоминаю ее стоны блаженства, когда она мылась. Придется, правда, повозиться и воду провести с реки, но ничего, нужно же как-то ее теперь зазывать к себе. До сих пор перед глазами стоит ее испуганный взгляд. Теперь все еще хуже. Она меня панически боится.

И понять ее несложно. Лично видела, что произошло с той несогласной лэтиной. И как теперь ей объяснить, что с ней все будет хорошо и она не пострадает? Вот в такие моменты хотелось бы иметь возможность сказать ей об этом, объяснить, утешить. Но это опять будет не по правилам. Хотя, если бы мог, то снова нарушил бы их. Но не могу. Ну не на коре же ей письмо писать? Она же меня тогда завалит вопросами, и конец моему спокойствию. Деревьев не хватит от нее отписываться. Придется просто подождать, пока она немного успокоится, и снова что-то придумывать. Да уж, я с ней точно не буду сидеть без дела.