Брачная афера Ривотта Мадсона
Часть 25 из 25 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Теззи вернула улыбку. Прекрасно знала. Отлично помнила, как Ривотт готовил документы, чтобы лишить Флокса практики, а она не могла думать ни о ком, кроме супруга. Его теплых объятьях, сладких поцелуях. Нет, она тоже сердилась на поверенного, но ей хватило бы просто придать его шантаж огласке. Уничтожать Оливсура не планировала. Но Ривотт был непреклонен: он оставил Флокса и без карьеры, и без репутации, и без спокойной семейной жизни. Жене поверенного очень не понравилось, что тот интересовался чужой постелью.
— Как они умудряются сохранять разум рядом с нами, — вздохнула Лилия.
— Справедливости ради, это у них получается не всегда, — подмигнула Теззи. Все-таки удачное замужество сделало падчерицу приятной собеседницей. Иногда Гортензия думала даже, что со временем они станут подругами.
— Да, — хихикнула Лилия, — и мы тоже на что-то способны…
Издалека донесся бой часов городской башни, и Гортензия заторопилась домой. Отто возвращался с дракодрома примерно в это время, и ей жутко хотелось встретить его во всеоружии.
Открывшая дверь служанка, крепкая пожилая женщина, нанятая взамен Фукси, торжественным голосом возвестила, что ужин готов, а госпожу ждут гости. Теззи насторожилась, но смело пошла в маленькую гостиную. Может, кто-то из партнеров решил затеять что-то срочное и не стал полагаться на почту, но скорее всего, заглянул Хатиор. Служанка отчего-то никак не могла запомнить его. Дознаватель к своей неприметности относился с невозмутимым спокойствием: у Мадсонов поили чаем со сладостями, иногда дарили билеты на дракодром и выслушивали рассказы о сыскных буднях. Зайчика Хатиор так и не поймал, но вот по служебной лестнице двигался исправно.
Сомнения отпали, стоило только увидеть гостя. В кресле в тесной гостиной сидел Ривотт, точнее не он сам, а мужчина, выглядевший так, как ее муж будет выглядеть через тридцать лет. Теззи подавила волнение, глубоко вдохнула и приветствовала князя Тлипа положенным его статусу реверансом. Мужчина поднялся с кресла и отвесил ей поклон.
— Окажете нам любезность, князь? — осторожно поинтересовалась она. — Отужинаете с нами? Отто вот-вот будет.
— Я и отужинаю, — сдержанно улыбнулся князь, — и, скорее всего, остановлюсь у вас. Соскучился по сыну. Но поговорить хочу прежде всего с вами.
— Слушаю, — Гортензия уселась на кресло напротив и прошила тестя взглядом. В реальности он оказался куда проще и спокойнее, чем представлялся после того письма с чеком.
— Мы не в восторге от выбора нашего сына, но мы рады, что скоро нас одарят внуками. Мы готовы смириться с мезальянсом, если наш сын будет счастлив с вами. Это неправильно, но по-другому, похоже, мы потеряем его окончательно, — князь посмотрел Теззи в глаза: — Я хочу извиниться за то письмо. Его мерзкий тон и чек, — тут мужчина усмехнулся, — который вы до сих пор не обналичили. И хочу заверить вас: если Вотти решит вернуться в Тлип, мы с его матерью приложим все усилия, чтобы найти общий язык и с вами. Мы не одобряем выбор, но принимаем его.
Гортензия опустила глаза. Хотелось огрызнуться, но она не стала. Наверное, само по себе извинение для князя уже много значит, а тон — дело десятое.
— Я вас услышала, — заверила она и улыбнулась. — Рада видеть вас воочию.
— Когда родится малыш? — перешел в наступление князь.
— Месяца через три, — ответила Теззи.
В прихожей послышался шум, и хозяйка дома поднялась навстречу супругу. Наградила поцелуем и утонула в сладкой нежности. А потом Ривотт заметил князя. Обнял его и без всяких прелюдий внес ясность.
— Рад видеть тебя, отец, но в Тлип вернуться не готов. Теззи связана обязательствами из-за наследства, а я не вправе оставлять ее без гроша. Надо побыть тут.
Гортензии захотелось обнять мужа, сердце наполнилось теплом и благодарностью. Отто ценит и ее занятия тоже. Видит в ней человека, а не только постельную грелку с возможно сохранившимся даром…
— А после? — так же легко перешел к делу князь.
— Если все будет хорошо, то думаю, мы приедем.
Князь кивнул и Теззи усмехнулась. Эти двое друг друга стоили! Подошла к мужу и молча взяла его за руку. Ривотт посмотрел на нее со сладкой нежностью.
***
На десятую годовщину брака Гортензия приготовила для Ривотта сюрприз и страшно волновалась, понравится ли подарок мужу. Подарок приехал издалека и сейчас гулял на привязи на лужайке перед княжеским дворцом. Теззи выкупила у господина Лугуструма Принца, уже не молодого, но все такого же близкого и дорогого для Ривотта.
Переехали к родителям мужа три года назад. Продали дом и драконюшню Астельбану — вытеснив слабоумного Патрака, он заполучил монополию и страшно разбогател на отваре для короля. И если Теззи нашла утешение в новой ферме, то Ривотт иногда скучал по дракодромным временам. Жена подумала и рассудила, что княжичу будет легче, если он хотя бы иногда сможет кататься на Принце в свое удовольствие.
Пока отец и дед вершили дела государственные, Принцу радовались дети. Десятилетняя Сиринга и семилетний Хатиор трусили подходить к ящеру близко, но внимательно разглядывали его исподтишка. Принц заметил шпионов, но воспринял эту мелочь с поистине драконьим спокойствием. Пусть побегают, а он пока отдохнет для главной встречи.
Ривотт пришел ближе к вечернему чаю. Остаток дня они собирались провести вдвоем, но Теззи хотелось, чтобы он познакомил детей с Принцем. Вдруг решат покататься в его отсутствие? Ясное дело, служитель драконюшни поможет им, но ей отчего-то хотелось, чтобы первое знакомство состоялось в отцовской компании.
Наследник Мадсонов увидел Принца раньше, чем успел одарить жену приветственным поцелуем. Бегло чмокнул ее в губы и направился к приятелю. Протянул руки и энергично потрепал шею ящера.
— Здравствуй, мальчик, — протянул он довольно. — Как твои дела?
Почесал около ушного отверстия и позволил ящеру потереться мордой о голову. Теззи предусмотрительно протянула мужу коробку с недоваренными яйцами. Ривотт снова погладил дракона и протянул ему лакомство. Тот довольно фыркнул и принялся за еду.
— Я скучал, — смеясь заверил Ривотт и опять почесал шею Принца.
— Теперь он будет жить у нас, — усмехнулась Гортензия, обнимая мужа со спины.
— Как тебе удалось уговорить Лугуструма? Три года назад он и слышать не хотел о продаже…
— Я предложила ему обмен с доплатой. Помнишь того нескладного ящеренка Персика?
— Будущий чемпион? — нахмурился Ривотт, припоминая, о каком именно животном речь. С сомнением посмотрел на жену. — Но ведь ты серьезно потеряла в деньгах, Теззи. Через год его можно было бы продать очень дорого. Тебе такие просчеты несвойственны….
— Мы разве нуждаемся в деньгах? — подмигнула Теззи. — Покатай наших разбойников!
Ривотт почесал морду Принца.
— Покатаешь моих детенышей?
Ящер фыркнул так мягко, что Теззи показалось: он отлично понял просьбу дракея.
Катались и по очереди, и вместе. Сперва Хатиор боялся, но Сиринга стала дразнить его «слабаком» и мальчишке пришлось взять себя в руки. А уж когда они забрались на ящера вдвоем, радости не было предела! Дети смеялись, подставляли мордашки солнцу, а Принц двигался так чинно и плавно, будто нес самую дорогую ношу на свете.
Потом катался Ривотт, и пусть сейчас не было привычных дракодрому скоростей, муж выглядел так, будто прохаживается перед трибунами в предвкушении важных заездов. Гортензия смотрела на него и ловила себя на мысли, что во сколько бы ни обошлось возвращение Принца, оно того стоило.
Ближе к ужину свекровь увела довольных внуков и они остались втроем. Гортензия, Ривотт и подарок на годовщину.
Теззи подошла и почесала шею Принца, Ривотт пристроился за ее спиной и, накрыв ладонь супруги своей, принялся вместе с ней гладить дракона. Муж грудью слегка касался ее спины и очень деликатно прижимался чреслами к ее бедрам, но Теззи сходила с ума от желания. Конечно, отчасти это объяснялось воздействием Принца, но в основном дело было в близости супруга.
Ривотт отвлекся от ящера и обнял ее, крепко прижимая к себе.
— Отличный подарок, — прошептал он, будоража и без того разогнавшуюся кровь. — Я умираю от желания покатать супругу на ящере прямо сейчас…
— Не на Принце, — облизнулась Теззи, предвкушая привычно сладкие моменты.
— Принц устал с дороги, о нем речи не идет, — Ривотт развернул ее лицом и поцеловал. — Я о другом… Кстати, я сегодня разговаривал с отцом, — скользнул руками к ягодицам, — и понял, что он жутко расстроен, что мы не назвали ребенка в его честь. Придется делать еще одного и исправлять досадную оплошность.
— Придется, — улыбнулась Гортензия, обнимая мужа. — Я только за. Готова пытаться сколько угодно раз.
— Просто великолепно, — Ривотт с исступленной нежностью коснулся губами ее губ. — Люблю тебя…
— И я тебя, — Теззи ответила на поцелуй и подмигнула. — Тебя и катания на ящере…
Ривотт рассмеялся и крепче прижал ее к себе. Принц довольно фыркнул.
Конец
— Как они умудряются сохранять разум рядом с нами, — вздохнула Лилия.
— Справедливости ради, это у них получается не всегда, — подмигнула Теззи. Все-таки удачное замужество сделало падчерицу приятной собеседницей. Иногда Гортензия думала даже, что со временем они станут подругами.
— Да, — хихикнула Лилия, — и мы тоже на что-то способны…
Издалека донесся бой часов городской башни, и Гортензия заторопилась домой. Отто возвращался с дракодрома примерно в это время, и ей жутко хотелось встретить его во всеоружии.
Открывшая дверь служанка, крепкая пожилая женщина, нанятая взамен Фукси, торжественным голосом возвестила, что ужин готов, а госпожу ждут гости. Теззи насторожилась, но смело пошла в маленькую гостиную. Может, кто-то из партнеров решил затеять что-то срочное и не стал полагаться на почту, но скорее всего, заглянул Хатиор. Служанка отчего-то никак не могла запомнить его. Дознаватель к своей неприметности относился с невозмутимым спокойствием: у Мадсонов поили чаем со сладостями, иногда дарили билеты на дракодром и выслушивали рассказы о сыскных буднях. Зайчика Хатиор так и не поймал, но вот по служебной лестнице двигался исправно.
Сомнения отпали, стоило только увидеть гостя. В кресле в тесной гостиной сидел Ривотт, точнее не он сам, а мужчина, выглядевший так, как ее муж будет выглядеть через тридцать лет. Теззи подавила волнение, глубоко вдохнула и приветствовала князя Тлипа положенным его статусу реверансом. Мужчина поднялся с кресла и отвесил ей поклон.
— Окажете нам любезность, князь? — осторожно поинтересовалась она. — Отужинаете с нами? Отто вот-вот будет.
— Я и отужинаю, — сдержанно улыбнулся князь, — и, скорее всего, остановлюсь у вас. Соскучился по сыну. Но поговорить хочу прежде всего с вами.
— Слушаю, — Гортензия уселась на кресло напротив и прошила тестя взглядом. В реальности он оказался куда проще и спокойнее, чем представлялся после того письма с чеком.
— Мы не в восторге от выбора нашего сына, но мы рады, что скоро нас одарят внуками. Мы готовы смириться с мезальянсом, если наш сын будет счастлив с вами. Это неправильно, но по-другому, похоже, мы потеряем его окончательно, — князь посмотрел Теззи в глаза: — Я хочу извиниться за то письмо. Его мерзкий тон и чек, — тут мужчина усмехнулся, — который вы до сих пор не обналичили. И хочу заверить вас: если Вотти решит вернуться в Тлип, мы с его матерью приложим все усилия, чтобы найти общий язык и с вами. Мы не одобряем выбор, но принимаем его.
Гортензия опустила глаза. Хотелось огрызнуться, но она не стала. Наверное, само по себе извинение для князя уже много значит, а тон — дело десятое.
— Я вас услышала, — заверила она и улыбнулась. — Рада видеть вас воочию.
— Когда родится малыш? — перешел в наступление князь.
— Месяца через три, — ответила Теззи.
В прихожей послышался шум, и хозяйка дома поднялась навстречу супругу. Наградила поцелуем и утонула в сладкой нежности. А потом Ривотт заметил князя. Обнял его и без всяких прелюдий внес ясность.
— Рад видеть тебя, отец, но в Тлип вернуться не готов. Теззи связана обязательствами из-за наследства, а я не вправе оставлять ее без гроша. Надо побыть тут.
Гортензии захотелось обнять мужа, сердце наполнилось теплом и благодарностью. Отто ценит и ее занятия тоже. Видит в ней человека, а не только постельную грелку с возможно сохранившимся даром…
— А после? — так же легко перешел к делу князь.
— Если все будет хорошо, то думаю, мы приедем.
Князь кивнул и Теззи усмехнулась. Эти двое друг друга стоили! Подошла к мужу и молча взяла его за руку. Ривотт посмотрел на нее со сладкой нежностью.
***
На десятую годовщину брака Гортензия приготовила для Ривотта сюрприз и страшно волновалась, понравится ли подарок мужу. Подарок приехал издалека и сейчас гулял на привязи на лужайке перед княжеским дворцом. Теззи выкупила у господина Лугуструма Принца, уже не молодого, но все такого же близкого и дорогого для Ривотта.
Переехали к родителям мужа три года назад. Продали дом и драконюшню Астельбану — вытеснив слабоумного Патрака, он заполучил монополию и страшно разбогател на отваре для короля. И если Теззи нашла утешение в новой ферме, то Ривотт иногда скучал по дракодромным временам. Жена подумала и рассудила, что княжичу будет легче, если он хотя бы иногда сможет кататься на Принце в свое удовольствие.
Пока отец и дед вершили дела государственные, Принцу радовались дети. Десятилетняя Сиринга и семилетний Хатиор трусили подходить к ящеру близко, но внимательно разглядывали его исподтишка. Принц заметил шпионов, но воспринял эту мелочь с поистине драконьим спокойствием. Пусть побегают, а он пока отдохнет для главной встречи.
Ривотт пришел ближе к вечернему чаю. Остаток дня они собирались провести вдвоем, но Теззи хотелось, чтобы он познакомил детей с Принцем. Вдруг решат покататься в его отсутствие? Ясное дело, служитель драконюшни поможет им, но ей отчего-то хотелось, чтобы первое знакомство состоялось в отцовской компании.
Наследник Мадсонов увидел Принца раньше, чем успел одарить жену приветственным поцелуем. Бегло чмокнул ее в губы и направился к приятелю. Протянул руки и энергично потрепал шею ящера.
— Здравствуй, мальчик, — протянул он довольно. — Как твои дела?
Почесал около ушного отверстия и позволил ящеру потереться мордой о голову. Теззи предусмотрительно протянула мужу коробку с недоваренными яйцами. Ривотт снова погладил дракона и протянул ему лакомство. Тот довольно фыркнул и принялся за еду.
— Я скучал, — смеясь заверил Ривотт и опять почесал шею Принца.
— Теперь он будет жить у нас, — усмехнулась Гортензия, обнимая мужа со спины.
— Как тебе удалось уговорить Лугуструма? Три года назад он и слышать не хотел о продаже…
— Я предложила ему обмен с доплатой. Помнишь того нескладного ящеренка Персика?
— Будущий чемпион? — нахмурился Ривотт, припоминая, о каком именно животном речь. С сомнением посмотрел на жену. — Но ведь ты серьезно потеряла в деньгах, Теззи. Через год его можно было бы продать очень дорого. Тебе такие просчеты несвойственны….
— Мы разве нуждаемся в деньгах? — подмигнула Теззи. — Покатай наших разбойников!
Ривотт почесал морду Принца.
— Покатаешь моих детенышей?
Ящер фыркнул так мягко, что Теззи показалось: он отлично понял просьбу дракея.
Катались и по очереди, и вместе. Сперва Хатиор боялся, но Сиринга стала дразнить его «слабаком» и мальчишке пришлось взять себя в руки. А уж когда они забрались на ящера вдвоем, радости не было предела! Дети смеялись, подставляли мордашки солнцу, а Принц двигался так чинно и плавно, будто нес самую дорогую ношу на свете.
Потом катался Ривотт, и пусть сейчас не было привычных дракодрому скоростей, муж выглядел так, будто прохаживается перед трибунами в предвкушении важных заездов. Гортензия смотрела на него и ловила себя на мысли, что во сколько бы ни обошлось возвращение Принца, оно того стоило.
Ближе к ужину свекровь увела довольных внуков и они остались втроем. Гортензия, Ривотт и подарок на годовщину.
Теззи подошла и почесала шею Принца, Ривотт пристроился за ее спиной и, накрыв ладонь супруги своей, принялся вместе с ней гладить дракона. Муж грудью слегка касался ее спины и очень деликатно прижимался чреслами к ее бедрам, но Теззи сходила с ума от желания. Конечно, отчасти это объяснялось воздействием Принца, но в основном дело было в близости супруга.
Ривотт отвлекся от ящера и обнял ее, крепко прижимая к себе.
— Отличный подарок, — прошептал он, будоража и без того разогнавшуюся кровь. — Я умираю от желания покатать супругу на ящере прямо сейчас…
— Не на Принце, — облизнулась Теззи, предвкушая привычно сладкие моменты.
— Принц устал с дороги, о нем речи не идет, — Ривотт развернул ее лицом и поцеловал. — Я о другом… Кстати, я сегодня разговаривал с отцом, — скользнул руками к ягодицам, — и понял, что он жутко расстроен, что мы не назвали ребенка в его честь. Придется делать еще одного и исправлять досадную оплошность.
— Придется, — улыбнулась Гортензия, обнимая мужа. — Я только за. Готова пытаться сколько угодно раз.
— Просто великолепно, — Ривотт с исступленной нежностью коснулся губами ее губ. — Люблю тебя…
— И я тебя, — Теззи ответила на поцелуй и подмигнула. — Тебя и катания на ящере…
Ривотт рассмеялся и крепче прижал ее к себе. Принц довольно фыркнул.
Конец
Перейти к странице: