Божественный театр
Часть 22 из 32 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Ох, – сказала Фиалка. – А внутри той крепости каково?
– Ну, внутри ничего, помягче обстановочка. Как у всех нормальных людей – диванчик там, столик, стулик. Цветок какой-нибудь на окне, в горшке. Мне всего-то пары комнат хватит, где работать и спать. И кухни…
– Работать? – подняла Фиалка бровь. – Что ты имеешь в виду?
Пиви прикусила губу.
«Попалась, ведьмочка?» – подумал капитан Хиббит. – «Да… лучше бы тебе по-прежнему ходить с мрачным видом и помалкивать. Уже по одной манере говорить ясно, что ты даже не из этого мира. И что же, интересно, за работа у тебя – девицы якобы из Нибура, где низшее сословие в основном в прислугах ходит, а среднее и высшее сидит в светелках и шарфики вышивает? Да разъезжает по балам?»
Размышляла «ведьмочка» недолго. Выкрутилась:
– Э-э-э… может, кому-то это покажется странным, но я давно хочу книгу написать. Вот будет у меня крепость «от волшебника» – точно сяду…
– Книгу? О чем?
– Э-э-э… о любви бедной гувернантки к своему хозяину. Графу, вдовцу, отцу пятерых детей.
«Что-то знакомое», – иронически хмыкнул про себя Кароль.
– Ново. И очень интригующе, – без тени иронии сказала Фиалка. – Женщин-писательниц у нас пока еще не было… Хозяин гувернантку полюбит?
– Куда он денется!
– Хорошо. Надеюсь когда-нибудь увидеть эту книгу напечатанной… Значит, в крепости своей ты тоже заживешь одна?
– Как перст! Даже без кухарки, – Пиви покосилась на Титура. – Книг у меня там будет столько же, сколько у некоторых – колбас в кладовках. С домашним зверьем сложнее. Я вообще-то люблю кошечек-собачек, но в доме их держать не хочу. Ухаживать за ними надо, да и от дела отвлекать будут…
– Друзей-то хоть к себе пустишь?
– Немногих. Да их у меня почти и нету.
– Понятно.
Фиалка сделала глоток вина. Взглянула на Кароля.
– Твое идеальное жилище, Князь?
Князь…
«Эрмитаж!» – чуть не сорвалось у него с языка, хотя планировал он другое – живописать что-нибудь вроде скромного шале в Альпийских горах. В последний миг успел припомнить все же местный аналог петербургского дворца – королевскую резиденцию в Юве. И сказал небрежно:
– Асфольгиор. Добавить нечего.
Все захохотали.
– И вправду нечего. – Фиалка улыбнулась, но глаза ее остались серьезными.
Несколько секунд еще она изучала его лицо – Кароль старательно смеялся в это время над собственной шуткой. Дала всем время успокоиться, потом перевела взгляд на Ворона.
– А что скажешь ты?
«Злодей» вздохнул.
– Странное дело… – несколько неуверенно начал он. – Была у меня когда-то мечта об идеальном доме. Но сейчас, пока я пытался ее вспомнить, понял вдруг, что нужно мне совсем другое. Сторожка в лесу. Лежак с медвежьей шкурой. Печурка, топор, ружье. И никого – на многие версты вокруг. Только кабаны, волки, лисы…
Фиалка опустила глаза.
– На тебя не похоже.
– Еще бы! Потому что я вру, – Аглюс потянулся за бутылкой, щедро плеснул себе вина. – Нет ничего лучше особняка графини Либэ. Жаль, Иза с Беригоном его уже заняли. Да ладно, на Королевском бульваре особняков много. Поселюсь где-нибудь по соседству. Буду покупать у Изы самые красивые, самые дорогие шляпки и дарить… Князю. Пускай красуется в них в своем Асфольгиоре!
И снова грянул смех.
Когда все успокоились, Пиви спросила:
– Ну? И что наши ответы означают?
– Подожди, – сказала Фиалка. – Сперва второй вопрос. Представьте себе какую-нибудь емкость…
– Что-что? – перебила Иза.
– Емкость. В которую можно что-то положить, налить или насыпать.
– А, понятно.
– Так вот, представьте и опишите…
– Уже, – сказала Иза. – Представила, описываю – сумка. Большая, вместительная, из крепкой кожи. С двумя отделениями, с кучей карманчиков, с прочными ручками. Торбища такая, куда много чего можно напихать…
– Прелестно! – Фиалка почему-то разулыбалась.
– Красная! – уточнила Иза.
– Достаточно. Беригон?
– А мне представился кувшинчик с пивом, – ответил тот. – Из ледника, запотелый…
– Хорошо. Титур?
– Фонтан, – сказал «благородный отец». – Бьет струей, на солнышке радугой играет… Не совсем, конечно, емкость. Но ведь бассейн за нее сойдет? Бассейн с фонтаном…
– Сойдет.
– Правда, после Беригонова пива я что-то засомневался…
– Пусть будет фонтан, – под общий смех сказала Фиалка. – Важно первое представление, а не второе. Раскель?
– Мне ничего не представляется, – ответил тот. – Но пусть будет… шкатулка. Запертая. Внутри что-то перекатывается и звенит. Что – не знаю.
– Красивая хоть шкатулка?
– Да, красивая.
– Хорошо. Катти?
– Очаг… и в нем горит огонь, – смущенно сказала Катти. – Совсем не емкость…
– Что представилось, то представилось, – кивнула Фиалка. – Пиви?
– Воронка от бомбы, – сказала та.
Фиалка взглянула на нее с удивлением.
– Ни больше ни меньше?
– Сама говоришь – что представилось.
– Да… Ну, воронка так воронка. Князь?
– Сундук с пиратскими сокровищами, – ответствовал капитан Хиббит, снова вызвав всеобщее веселье. – Под страшным заклятием, снять которое могу только я.
– Потом поделишься? – улыбнулась и Фиалка.
– Конечно!
Она кивнула и повернулась к Аглюсу.
– Русло реки, – сказал «злодей». – От истока до устья.
– Сухое русло? – уточнила девушка, и голос ее слегка дрогнул.
– Нет, почему же… Река на месте, течет. Среди зеленых берегов.
– Хорошо…
– Давай рассказывай уже, что это значит! – потребовала Иза. – Умираю от любопытства.
Фиалка вздохнула, обвела взглядом всю компанию.
– Рассказываю. Только попрошу помнить, что это все-таки игра. И если толкование придется кому-то не по вкусу, не обижайтесь. Лучше подумайте – а нет ли в нем зерна истины? Услышанное не понравилось – так, может, стоит заняться на досуге… своей душой? Потому что идеальное жилище по некоторым мистическим учениям – это символ именно души.
Описывая его, вы невольно описали себя.
И что я могу теперь сказать об Изе?… Душа ее красива и просторна, вмещает многое, открыта для людей – не зря в доме предусмотрены гостевые комнаты. Но… ей не хватает оригинальности и самобытности. Обстановку своего идеального жилья – то, собственно, что и должно наполнять душу, – Иза не просто доверит постороннему человеку, декоратору, а еще и попросит сделать все, как у кого-то другого… пусть даже у самой Илен Киски. Богатое убранство, модная мебель, даже обилие зеркал, говорящее о склонности к самолюбованию, – все это, до последней мелочи, заимствовано, все не твое. Но где же ты сама, твой вкус, твои и только твои желания? Знаешь ли ты их?… Впрочем, кое-что ты знаешь твердо, и это спасает дело. Модная мастерская, столь тебе желанная, – это на самом деле твоя тяга к прекрасному. Творческое начало, существующее в душе, для которого ты не пожалеешь даже и целого этажа…
Фиалка переждала общий смех. Затем продолжила:
– Беригон принимает все, чего желает Иза. Это говорит о полном доверии, с одной стороны. С другой – об изрядном пренебрежении собственной душой, в которой лишь один уголок – тот самый, куда Иза сложит все ненужное, – и должен, по мнению Беригона, остаться неприкосновенным. Уголок, где можно скрыться от всех и вся и предаться любимому занятию. Собирание и обточка стеклышек, складывание мозаик – это говорит о созерцательности, присущей Беригону, умении видеть красоту там, где ее найдет не всякий. О желании создавать красоту… Иза считает, что вы с нею похожи. Так оно и есть. Оба не самостоятельны в выборе своих предпочтений, оба готовы идти на поводу у чужого мнения, но при этом у каждого есть свое, заветное, местечко в душе, где хозяйничать вы не позволите никому. Беригон более замкнут, Иза более общительна, но в целом вы прекрасная пара – пока не посягаете на заповедные области друг друга.
– Ну, внутри ничего, помягче обстановочка. Как у всех нормальных людей – диванчик там, столик, стулик. Цветок какой-нибудь на окне, в горшке. Мне всего-то пары комнат хватит, где работать и спать. И кухни…
– Работать? – подняла Фиалка бровь. – Что ты имеешь в виду?
Пиви прикусила губу.
«Попалась, ведьмочка?» – подумал капитан Хиббит. – «Да… лучше бы тебе по-прежнему ходить с мрачным видом и помалкивать. Уже по одной манере говорить ясно, что ты даже не из этого мира. И что же, интересно, за работа у тебя – девицы якобы из Нибура, где низшее сословие в основном в прислугах ходит, а среднее и высшее сидит в светелках и шарфики вышивает? Да разъезжает по балам?»
Размышляла «ведьмочка» недолго. Выкрутилась:
– Э-э-э… может, кому-то это покажется странным, но я давно хочу книгу написать. Вот будет у меня крепость «от волшебника» – точно сяду…
– Книгу? О чем?
– Э-э-э… о любви бедной гувернантки к своему хозяину. Графу, вдовцу, отцу пятерых детей.
«Что-то знакомое», – иронически хмыкнул про себя Кароль.
– Ново. И очень интригующе, – без тени иронии сказала Фиалка. – Женщин-писательниц у нас пока еще не было… Хозяин гувернантку полюбит?
– Куда он денется!
– Хорошо. Надеюсь когда-нибудь увидеть эту книгу напечатанной… Значит, в крепости своей ты тоже заживешь одна?
– Как перст! Даже без кухарки, – Пиви покосилась на Титура. – Книг у меня там будет столько же, сколько у некоторых – колбас в кладовках. С домашним зверьем сложнее. Я вообще-то люблю кошечек-собачек, но в доме их держать не хочу. Ухаживать за ними надо, да и от дела отвлекать будут…
– Друзей-то хоть к себе пустишь?
– Немногих. Да их у меня почти и нету.
– Понятно.
Фиалка сделала глоток вина. Взглянула на Кароля.
– Твое идеальное жилище, Князь?
Князь…
«Эрмитаж!» – чуть не сорвалось у него с языка, хотя планировал он другое – живописать что-нибудь вроде скромного шале в Альпийских горах. В последний миг успел припомнить все же местный аналог петербургского дворца – королевскую резиденцию в Юве. И сказал небрежно:
– Асфольгиор. Добавить нечего.
Все захохотали.
– И вправду нечего. – Фиалка улыбнулась, но глаза ее остались серьезными.
Несколько секунд еще она изучала его лицо – Кароль старательно смеялся в это время над собственной шуткой. Дала всем время успокоиться, потом перевела взгляд на Ворона.
– А что скажешь ты?
«Злодей» вздохнул.
– Странное дело… – несколько неуверенно начал он. – Была у меня когда-то мечта об идеальном доме. Но сейчас, пока я пытался ее вспомнить, понял вдруг, что нужно мне совсем другое. Сторожка в лесу. Лежак с медвежьей шкурой. Печурка, топор, ружье. И никого – на многие версты вокруг. Только кабаны, волки, лисы…
Фиалка опустила глаза.
– На тебя не похоже.
– Еще бы! Потому что я вру, – Аглюс потянулся за бутылкой, щедро плеснул себе вина. – Нет ничего лучше особняка графини Либэ. Жаль, Иза с Беригоном его уже заняли. Да ладно, на Королевском бульваре особняков много. Поселюсь где-нибудь по соседству. Буду покупать у Изы самые красивые, самые дорогие шляпки и дарить… Князю. Пускай красуется в них в своем Асфольгиоре!
И снова грянул смех.
Когда все успокоились, Пиви спросила:
– Ну? И что наши ответы означают?
– Подожди, – сказала Фиалка. – Сперва второй вопрос. Представьте себе какую-нибудь емкость…
– Что-что? – перебила Иза.
– Емкость. В которую можно что-то положить, налить или насыпать.
– А, понятно.
– Так вот, представьте и опишите…
– Уже, – сказала Иза. – Представила, описываю – сумка. Большая, вместительная, из крепкой кожи. С двумя отделениями, с кучей карманчиков, с прочными ручками. Торбища такая, куда много чего можно напихать…
– Прелестно! – Фиалка почему-то разулыбалась.
– Красная! – уточнила Иза.
– Достаточно. Беригон?
– А мне представился кувшинчик с пивом, – ответил тот. – Из ледника, запотелый…
– Хорошо. Титур?
– Фонтан, – сказал «благородный отец». – Бьет струей, на солнышке радугой играет… Не совсем, конечно, емкость. Но ведь бассейн за нее сойдет? Бассейн с фонтаном…
– Сойдет.
– Правда, после Беригонова пива я что-то засомневался…
– Пусть будет фонтан, – под общий смех сказала Фиалка. – Важно первое представление, а не второе. Раскель?
– Мне ничего не представляется, – ответил тот. – Но пусть будет… шкатулка. Запертая. Внутри что-то перекатывается и звенит. Что – не знаю.
– Красивая хоть шкатулка?
– Да, красивая.
– Хорошо. Катти?
– Очаг… и в нем горит огонь, – смущенно сказала Катти. – Совсем не емкость…
– Что представилось, то представилось, – кивнула Фиалка. – Пиви?
– Воронка от бомбы, – сказала та.
Фиалка взглянула на нее с удивлением.
– Ни больше ни меньше?
– Сама говоришь – что представилось.
– Да… Ну, воронка так воронка. Князь?
– Сундук с пиратскими сокровищами, – ответствовал капитан Хиббит, снова вызвав всеобщее веселье. – Под страшным заклятием, снять которое могу только я.
– Потом поделишься? – улыбнулась и Фиалка.
– Конечно!
Она кивнула и повернулась к Аглюсу.
– Русло реки, – сказал «злодей». – От истока до устья.
– Сухое русло? – уточнила девушка, и голос ее слегка дрогнул.
– Нет, почему же… Река на месте, течет. Среди зеленых берегов.
– Хорошо…
– Давай рассказывай уже, что это значит! – потребовала Иза. – Умираю от любопытства.
Фиалка вздохнула, обвела взглядом всю компанию.
– Рассказываю. Только попрошу помнить, что это все-таки игра. И если толкование придется кому-то не по вкусу, не обижайтесь. Лучше подумайте – а нет ли в нем зерна истины? Услышанное не понравилось – так, может, стоит заняться на досуге… своей душой? Потому что идеальное жилище по некоторым мистическим учениям – это символ именно души.
Описывая его, вы невольно описали себя.
И что я могу теперь сказать об Изе?… Душа ее красива и просторна, вмещает многое, открыта для людей – не зря в доме предусмотрены гостевые комнаты. Но… ей не хватает оригинальности и самобытности. Обстановку своего идеального жилья – то, собственно, что и должно наполнять душу, – Иза не просто доверит постороннему человеку, декоратору, а еще и попросит сделать все, как у кого-то другого… пусть даже у самой Илен Киски. Богатое убранство, модная мебель, даже обилие зеркал, говорящее о склонности к самолюбованию, – все это, до последней мелочи, заимствовано, все не твое. Но где же ты сама, твой вкус, твои и только твои желания? Знаешь ли ты их?… Впрочем, кое-что ты знаешь твердо, и это спасает дело. Модная мастерская, столь тебе желанная, – это на самом деле твоя тяга к прекрасному. Творческое начало, существующее в душе, для которого ты не пожалеешь даже и целого этажа…
Фиалка переждала общий смех. Затем продолжила:
– Беригон принимает все, чего желает Иза. Это говорит о полном доверии, с одной стороны. С другой – об изрядном пренебрежении собственной душой, в которой лишь один уголок – тот самый, куда Иза сложит все ненужное, – и должен, по мнению Беригона, остаться неприкосновенным. Уголок, где можно скрыться от всех и вся и предаться любимому занятию. Собирание и обточка стеклышек, складывание мозаик – это говорит о созерцательности, присущей Беригону, умении видеть красоту там, где ее найдет не всякий. О желании создавать красоту… Иза считает, что вы с нею похожи. Так оно и есть. Оба не самостоятельны в выборе своих предпочтений, оба готовы идти на поводу у чужого мнения, но при этом у каждого есть свое, заветное, местечко в душе, где хозяйничать вы не позволите никому. Беригон более замкнут, Иза более общительна, но в целом вы прекрасная пара – пока не посягаете на заповедные области друг друга.