Боевое НЛП: техники и модели скрытых манипуляций и защиты от них

11.2. Шизофреногенный паттерн «Пространство»

Ряд психиатров считают, что шизофрения или теория шизофрении во многом строится на теории игры. Игра есть у взрослых, животных и детей. Обратите внимание, что дети одновременно живут в двух реальностях. Ребенок на полном серьезе готовится идти на войну: складывает мешочек, собирает автомат. «Я пошел на войну». – «Ты не боишься, что тебя убьют?» – «Ты чего? На нашей войне не убивают». И это – совершенно серьезное заявление. Через некоторое время происходит уход в компьютерную реальность, где смешиваются реальный и виртуальный миры. Если вовремя не отследить ситуацию, мы можем получить трагедию, когда ребенок берет в руки оружие и, как в компьютерной игре, идет убивать учителя или одноклассников, не осознавая последствий. Раньше казалось, что такое возможно только в Америке…

Особенность восприятия мира у людей шизофреногенного типа – это трудность в разделении опыта. А что, если воспользоваться этим приемом против оппонента на переговорах с целью встроить ему состояние беспомощности? Человек шизоидного плана крайне плохо отделяет реальность от вымысла. Он легко живет в мире иллюзий, который для него является реальным. Такой человек может воспринимать жизнь как иную реальность. А что, разве иногда мы так не поступаем? Например, феномен «вещих» снов, когда некую активность головного мозга во сне люди трактуют как знак реальных будущих событий, находя в прошлом опыте подтверждение этому из ряда случайностей и совпадений. А вера в экстрасенсов, которые с помощью метафор «порча», «сглаз», «венец безбрачия», «печать одиночества» вытягивают из людей, попавших в сложную жизненную ситуацию, последние деньги? Но прежде чем мы рассмотрим, как этим можно пользоваться в реальных переговорных контекстах, необходимо понять, как формулируются метафоры.

Уильям Гордон, вдохновитель этих исследований (и автор творческого метода «синектика»), выделил четыре типа метафор, которые часто оказывались особенно продуктивными:

• Персональная аналогия – в ней мы отождествляем себя с каким-то элементом творческой проблемы. Например, вирусолог отождествляет себя с вирусом или белым кровяным тельцем.

• Прямая аналогия – в ней мы ищем схожее решение проблемы в других областях знания. Например, Белл изобрел конструкцию телефона, воспользовавшись аналогией с устройством человеческого уха.

• Символическая аналогия сопоставляет проблемы с чем-то воображаемым. Например, немецкий химик Кекуле бился над загадкой строения молекулы бензола, пока ему не приснилась змея, кусающая себя за хвост. Так он открыл первую циклическую молекулу.

• Фантастическая аналогия – в ней мы фантазируем идеальное решение проблемы и пытаемся найти реальное решение в свете своих фантазий.

Совершенно другой метод творческого мышления, но также основанный на метафоре, в 1950-х годах изобрели лингвисты Пайк, Янг и Беккер. Вместо того чтобы классифицировать типы полезных метафор, они предложили три метафоры «на все случаи жизни»:

• сопоставить вещь с частицей;

• сопоставить вещь с волной;

• сопоставить вещь с полем.

Итак, выбрав для себя любую форму конструирования метафор, перейдем в формат коммуникации, которую против нас ведет агрессивный оппонент. При коммуникации необходимо сразу переводить аргументацию оппонента в метафоричное восприятие мира и наоборот. Некоторые читатели скажут: а зачем это нужно и где это можно применять? Ответ прост: часть людей, как мы уже говорили выше, живет в метафоре, в иной реальности, поэтому желательно встроить себе навык отделять метафоричную, образную речь от сенсорно очевидной, не достраивать в своем сознании то, что собеседник не сказал. Рекомендуем уточнять в диалоге, о чем конкретно идет речь и что подразумевается в метафоре. Ну а если собеседник ведет себя не очень адекватно контексту, то этот паттерн встраивает человеку за столом переговоров беспомощность и даже никчемность. Человек теряет переговорный ресурс, впадая сначала в состояние азарта, а потом растерянности.

Приведу пример. Однажды автору этих строк пришлось вести разговор с крайне неприятным субъектом по поводу написания и размещения резюме. Был вечер, мы сидели в небольшом уютном питерском ресторанчике, и вдруг рядом с нами объявился человек, которого никто не приглашал. Его появление в компании прошло незамеченным, он, прикинувшись «позитивным» человеком, познакомился с кем-то из нас, да так и остался за столом. Ближе к ночи его общество начало всех напрягать. Молодой человек оказался типичным занудой, жалующимся на жизнь. На просьбу (а за столом сидело как минимум два психолога и специалиста по боевому НЛП) перестать портить людям настроение и встраивать грусть незваный гость не отреагировал – жалобы продолжились. Следующее предупреждение о нежелательности такого поведения также было проигнорировано. Вечер стремительно скатывался в грусть и печаль. Ну что ж. Сразу вспомнилась пресуппозиция о том, что не хочется быть частью чьей-то тупой системы и экологично быть неэкологичным, когда тебя разрушают за твои же деньги, на твоей территории и на твоем празднике жизни. Ну а далее состоялся следующий диалог:

БНЛПер 1 (обращаясь к человеку, рассказывающему о своих очередных проблемах): Константин, а вы когда это говорите, что имеете в виду? Вы это зачем?

БНЛПер 2: Очень диагностическое выступление.

Константин: Меня тогда подвело резюме.

БНЛПер 2: Резюме?

БНЛПер 1: Какое оно у вас, резюме? Как вы могли его подвести?

Константин в замешательстве, с удивлением смотрит на обоих.

БНЛПер 2: Что там такое было написано?

БНЛПер 1: Когда вы его подвели, оно как-то обиделось на вас? Оно же рассчитывало, оно надеялось. А вы его подвели.

Константин (с еще большей неуверенностью): Я его написал за столом.

БНЛПер 2: Вы думаете, это осмысленно? То сочетание букв, которое получилось у вас в резюме, вы его считаете осмысленным?

Константин: Я думаю, что в этой жизни все неосмысленно. Я начинаю сомневаться в том, что я действительно осмысливаю свою жизнь.

БНЛПер 1: Ваше отношение к жизни – это буддизм, христианство, даосизм?

Константин: Вы спросили, я ответил.

БНЛПер 2: Ну, я понимаю. А почему вы именно мне это сейчас говорите? Нет, если вы считаете, что я в ответе за ваше будущее, скажите честно мне об этом. Что вот вы возложили на меня какие-то ожидания по поводу вашего будущего. А я их не выполнил. Вы же это хотите сказать?

Константин: Да и в мыслях не было. Пока вы не сказали.

БНЛПер 1: Стоп, а вот в мыслях что? Что там было? Как вы это воспринимаете? Там пусто было? Там что-то было? Что там было до того, как я сказал, в ваших мыслях? Что это напоминало? Вот вы сказали «пусто», да? Это буддизм. Да?

Константин: Нет, это не буддизм, потому что буддизм – это…

БНЛПер 1: Христианство? Язычество? Майя? Мы не случайно про это заговорили, да?

Константин: Майя.

БНЛПер 2: Книг начитались. Причем как-то вы их, видимо, читаете не так. Да?

Константин: Я их начинаю читать где-то с середины, а дальше – хаотично.

БНЛПер 1: Скажите, вы сейчас про свои жизненные отношения с людьми говорите? Что хотелось бы быстрее закончить книгу? Быстрее закончить отношения с этим человеком, а дальше сделать вид, будто ты ничего о нем не знаешь?

Константин: Хочу, чтобы это было на полке, и в любой момент можно было вернуться. И перечитать.


БНЛПер 2: Распланировать. Как свою жизнь распланировать, да? Там много полок? Или этажерочка? Подвесная полка?

Константин: Да. Там много полок. Это ментальные же полки. Мент-тальные.

БНЛПер 1: Трудности с милицией? Опасения? Боитесь ментов? Какое-то у вас странное представление о питерской милиции. Это комплекс чужака.

БНЛПер 2: «Чужой против хищника». И вот так вы живете? То есть вот такое отношение к людям, да? Если посмотреть на лица людей…

Константин: Люди, они как книги.

БНЛПер 1: Понятно ли вам, что было на протяжении последнего или предпоследнего времени? Это еще один паттерн, состоящий из двух целостных половинок, который позволяет догенерировать предыдущее состояние.

Константин: Какая-то шизофрения…

БНЛПер 2: Ну, давайте назовем ее так, хотя я не понимаю, что вы имеете в виду под словом «шизофрения».

БНЛПер 1: Это психиатрическое слово. Он врач.

БНЛПер 2: Психиатр.

Константин: Я заметил, что вы подвергаете сомнению адекватность…

БНЛПер 2: Я?

Константин: Да.

БНЛПер 2: Я?

Константин: …основываясь на эмпирическом опыте.

БНЛПер 2: У вас есть эмпирический опыт?

Константин: Да. И он у меня растет с каждым днем!

БНЛПер 1: Вы не психиатр, вы растете в личностном смысле. Мы это поняли.

Константин: Вы все куда-то уводите и все как-то переводите?!

БНЛПер 2: Водят старушек через улицу. А вы как-то злитесь, мы же с вами мирно беседуем, пытаемся понять все то, что вы нам говорите, слушаем вас внимательно, а вы раздражаетесь.

Константин (растерянно): Я не раздражаюсь.

БНЛПер 2: Кстати, все старушки у вас доходили? Кто дошел до полной кондиции?

Константин: Доходяги.

БНЛПер 2: Старушки были доходяги.

БНЛПер 1: Концлагерь. Я услышал тему концлагеря.

БНЛПер 2: А зачем вы, кстати, об этом?

БНЛПер 1: Вы жертва лагерей? Я просто спрашиваю. Это действительно важная тема. Тема жертвенности и тема попадания в ситуацию, когда тобой манипулируют, они близки по сути.

БНЛПер 2: О манипуляциях, кстати. У древних майя была игра в баскетбол. Но только они манипулировали там не мячом, а головой живого человека.

Константин: Живого?

БНЛПер 2: Да.

БНЛПер 1: Брали голову живого человека.

Константин: Пока она еще жива?

БНЛПер 2: Она была жива долгое время.

БНЛПер 1: Это такой формат… как бы это выразиться… достаточно широкий.

БНЛПер 2: А чем тебе такой формат не понравился?

БНЛПер 1: Он широкий.

БНЛПер 2: А если отформатировать?

Константин бросился бежать вон из ресторана, а мы, улыбнувшись, продолжили обсуждать тему «человековедения».