Блик

Я слышу приближающиеся к нам тяжелые шаги, а в следующее мгновение оскалившийся Озрик нависает надо мной.

– Ей просто нужна должная мотивация.

Озрик, не предупреждая, отводит кулак назад, а потом выкидывает его вперед и наносит сильный удар по моему плечу, какой с тем же успехом нанес бы выпущенный из катапульты булыжник.

Меня сбивают с ног, и я падаю на снег, от удара скрежеща зубами.

– Ай! – сердито ворчу я.

Озрик без зазрения совести смотрит на меня, скрестив на груди руки, словно ему скучно.

– И это я еще вполсилы ударил. А ты рухнула, как мешок с картошкой.

– Это ты бьешь как мешок с картошкой, – брюзжу я.

Я вскакиваю и понимаю, что плечо едва не выскочило из сустава. Осторожно отвожу его назад и морщусь.

– Не хотела бы я прочувствовать на себе твой полноценный удар.

– Какая жалость, ведь следующим будет он.

Я округляю глаза, когда Озрик снова замахивается кулаком, но нанести удар по другому плечу не успевает – мои ленты вскидываются в ответ. Они вылетают вперед, наматываются вокруг запястья и предплечья капитана, становясь твердыми, как сталь.

Озрик пытается вырваться, но ленты не дают ему сдвинуться ни на дюйм. За его косматой бородой поблескивают зубы.

– Видишь? Должная мотивация.

Лу хлопает в ладоши.

– Молодец, Золотце!

Отпускаю самодовольно ухмыляющегося Озрика, но и себе позволяю легкую улыбку, гордясь тем, что мне наконец-то удалось отразить удар.

– Хорошо, давайте-ка на сегодня закончим, – говорит Джадд и, подхватив с земли рубашку, натягивает ее. – А то я сейчас яйца отморожу.

Лу подходит к нему и закатывает глаза.

– А еще говорят, что слабый пол – это женщины. Мужчины такие же сильные, как эти чувствительные шарики, болтающиеся у вас между ног.

Я смеюсь и наклоняюсь, чтобы зачерпнуть нетронутого снега и смочить им пересохший рот. Как же божественно хрустеть снежинками, пока они тают на языке и охлаждают разгоряченное тело.

– Я смотрю, ты заинтересовалась моими болтающимися шариками? – ухмыляется Джадд.

– Только их местонахождением, чтобы я знала, куда бить, когда ты меня бесишь, – протяжно парирует Лу.

Джадд и Озрик морщатся, Лу уже привела угрозу в исполнение. Она подмигивает мне.

Мужчины берут два факела, которые они сюда принесли, а Лу хватает бутылку вина и меха, после чего мы вчетвером бредем обратно к лагерю.

– Держи, твои ленты это заслужили, – говорит Лу и передает мне бутылку.

– Мои ленты? Не я?

– Ага. Твои ленты берут все на себя, когда тебе что-то угрожает или ты злишься и потому забываешь их сдерживать. Но тебе нужно самой начать проявлять инициативу. Взять все под свой контроль, научиться пользоваться лентами с максимальной выгодой для себя.

Кивнув, я подношу бутылку к губам и допиваю остатки вина.

– В сущности, у тебя две дюжины дополнительных рук. Ты можешь всем задать жару, если заставишь свои ленты играть по твоим правилам, – говорит Джадд, идя с другой стороны.

Я чувствую, как легонько приподнимаются ленты, будто почувствовав, что их хвалят.

На язык попадает последняя капля вина, и я убираю бутылку, прижав ее к боку.

– Но ведь это малость опрометчиво с вашей стороны, нет?

Лу оглядывается.

– Ты это о чем?

– Ну, формально я ваш враг, а вы учите меня драться.

Джадд легонько подталкивает меня локтем, но я морщусь, потому что бок уже покрыт синяками после всех тех ударов, что мне не удалось блокировать.


Он это замечает и улыбается.

– Ты нам не враг.

Пока что.

Чувствую, что все трое не решаются что-то сказать, задать вопрос, который висит в стылом воздухе, превращаясь во что-то твердое, но неприкосновенное.

– Почему вы вообще мне помогаете? – настаиваю я. – Если знаете, что я вернусь.

К нему. Вернусь к нему.

– Наверное, мы просто ждем, чтобы посмотреть, чем все обернется, Златовласая, – уклончиво отвечает Лу.

– Да ты все равно к нам не подготовлена, – говорит Озрик. – Ты даже легкого хлопка по плечу не можешь выдержать.

Я резко поворачиваю голову влево и грозно смотрю на него.

– То было не легкое похлопывание!

Он пожимает плечами.

– Тебе нужна закалка. – Тут не поспоришь.

– Выходит, вы трое – единственные члены Гнева Рипа? – заинтересованно спрашиваю я.

– Сначала называешь себя нашим врагом, а теперь пытаешься выведать наши тайны? – изогнув бровь, спрашивает Джадд.

Я быстро качаю головой.

– Извини. Просто любопытно стало. Вы не обязаны отвечать.

Джадд хмыкает.

– У врагов обычно гораздо лучше получается шпионить, согласны?

Двое оставшихся согласно кивают.

Я останавливаюсь.

– Нет, клянусь, я не…

Капитаны смеются, перебивая меня.

– Да мы просто решили тебя подколоть, – говорит Лу.

Я с облегчением выдыхаю.

– А, вот оно что.

Они еще посмеиваются… но я замечаю, что на мой вопрос так никто и не ответил.

Мы взбираемся на пологий склон, а потом заходим в лагерь, в котором по-прежнему стоит шум: солдаты, собравшись вокруг костров, валяют дурака, напевая глубокими низкими голосами пошлые кабацкие песни.

– Золотце, скоро снова будем тренироваться, – окликает Джадд.

– Да, и тебе лучше постараться, – вторит ему Озрик.

Вижу, как Лу пихает его локтем, да так сильно, что этот гигант охает и трет живот.

Улыбаясь, я ухожу от трех Гневов, чувствуя странный прилив сил, несмотря на то, что мне буквально недавно надрали задницу. В голове вспыхивает идея, и я меняю направление и иду на поиски Кега.

Разумеется, нахожу его у костра. Он закончил раздавать ужин и стоит, прислонившись к ближайшей палатке, с губной гармошкой.

Он выдувает незнакомую мелодию – ритмичную, мелодичную, едва сдерживаемую. Вокруг него собралась примерно дюжина солдат, которые играют в кости. Заметив меня, Кег убирает инструмент от губ.

– Привет, Золотце!

Подхожу к нему, улыбаясь.

– Ты очень хорошо играешь.

Он кивает.

– На восхитительной готовке мои таланты не заканчиваются.